скачать книгу бесплатно
– Обнуления? – не сразу понимаю я.
– Спецгруппа в службе безопасности. Буду трусов и дезертиров обнулять. Рука не дрогнет. – Григ демонстрирует, как будет нажимать курок трехпалой ладонью. – В затылок предателю не промахнусь. А лучше в лоб, чтоб видел, гад!
Кровь отливает от головы, хватаюсь за спинку кровати. В пустом черепе перекатывается колокольный голос командира Тарантино: «Ты под подозрением. В предательстве». Обвинение – хуже некуда. Как оправдаться, не представляю.
– Контуженый, ты чего такой бледный? – беспокоится Григ.
В качестве объяснения я молча стучу пальцами по голове и покидаю палату.
– Хвост пистолетом. Еще увидимся! – кричит вдогонку радостный Григ.
Я чувствую холодок на затылке. Неужели меня ждет участь предателя? Явится такой, как Григ, и обнулит.
В прострации выхожу из госпиталя, топаю к остановке. Не сразу понимаю, что окликают именно меня. Кто-то говорит тихо, но отчетливо:
– Контуженый?
Сбоку пристраивается работяга в спецовке коммунальной службы. Он продолжает идти и говорит под нос:
– Ты на меня не смотри, я от Грига. Сигаретами угостишь?
Это условный пароль. Я не курю, но протягиваю заготовленную пачку. Помимо сигарет в ней свернутые деньги. Попутчик закуривает, пачку сует в свой карман.
– За следующим столбом пакет из фастфуда. На вокзале при входе сканируют. Из города езжай автобусом.
Человек в спецовке быстро уходит, а я подбираю бумажный пакет. У Грига обширные связи, его курьер не подвел. Среди бумажного мусора из фастфуда в пакете прощупывается тяжелый пистолет.
В госпитале на соседних койках мы быстро нашли общий язык с Григом и пришли к выводу, что на гражданке раненому бойцу необходим ствол.
Вспоминаю наш ночной разговор накануне выписки.
– Враги не только за линей фронта, но и в тылу, – яростным полушепотом убеждает Григ. – Чтобы победить, нужно не обороняться, а нападать. Согласен?
Мне тут же видится Вепрь с его настойчивым «понял». Видимо, у штурмовиков последнее слово как контрольный выстрел.
– Мы бойцы! Какой боец без оружия. Согласен?
Мне хорошо рядом с Григом. С ним просто и ясно, у меня ни головной боли, ни крови из носа.
И я повторяю слова-заклинания:
– Все понял, согласен.
Прямолинейный решительный Григ и в быту напорист, как на фронте:
– Могу организовать ПМ. Хоть завтра. Согласен?
– Откуда?
– Контуженый, этого добра теперь за глаза и под ребра.
Я помню свою беспомощность в стычке в поезде и помню о своих планах. У меня есть важное дело в Дальске. На первый взгляд бытовое, однако, к гадалке не ходи, мирной беседы не получится, потребуется сила. А какая сила, если «месяц руку не нагружать». Чтобы исход «мирной беседы» был в мою пользу лучше иметь оружие.
В госпитале я отвечаю Григу согласием, и теперь в моем кармане приятная тяжесть – пистолет Макарова с полной обоймой. Даже идти становится легче, чувствую прилив сил.
13
Я возвращаюсь в родной Дальск на автобусе. По дороге накручиваю себя и первым делом заглядываю в контору «Быстрокредит». Хочется ближе познакомиться с финансовыми «благодетелями», кто так щедро одарил мою доверчивую маму.
Это и есть мое важное дело – разобраться с мошенниками.
Вхожу в опрятное помещение, оформленное в деловом стиле. За белым столом девушка в белой блузке с зеленым платком на шее. Перед столом зеленые стулья. На салатовых стенах крупные постеры: счастливые лица всех возрастов, в руках деньги, над головами заклинание огромными буквами – УДОБНО, ЛЕГКО, НАДЕЖНО! Вся обстановка в зелено-белых тонах – цвета спокойствия.
Я тоже пока спокоен. Сажусь перед менеджером и разглядываю ее. Менеджера «Быстрокредита» зовут Ольга. Светлые волосы прилизаны, блузка по фигуре, шейный платок ей чертовски идет. Но она на стороне врага – красивая деловая сучка. Также я наблюдал за противником на линии боевого соприкосновения. Как бы ни были враги опрятны, с ними предстоит смертельная схватка.
Ольга чувствует настроение клиента и морщится от моего внешнего вида: потасканный камуфляж, согнутая рука зафиксирована бандажом, запах дальней дороги, а в глазах звериная решимость.
Однако даже в таких обстоятельствах она пытается улыбнуться:
– Здравствуйте. Какую сумму вы просите?
– Я не прошу, а требую. Аннулировать залог и грабительские проценты.
– Вы о чем? – беспокоится менеджер.
– Я Контуженый. В миру – Никита Данилин. Вы дали моей матери миллион рублей, пока я валялся в больнице. Миллион я верну. А свои хотелки с процентами и залогом квартиры засуньте в жопу! Это не по-людски!
Ольга в очках. Очки ей тоже идут. Она производит впечатление серьезной бухгалтерши, которой все обязаны. От хамства она растерянна, но к скандалам привыкла.
Менеджер берет паузу, роется в документах, вчитывается в кредитный договор и прощупывает меня сквозь стильные очки:
– Кредит на лечение сына, то есть вас. Вы сказали, что Контуженый и лежали в больнице. Вам требуется платная операция или реабилитация?
Я возмущенно трясу головой:
– Не мути! Решай по-людски.
Ольга решает, как прожженный бюрократ. Она стучит ухоженным ноготком по подписи в договоре:
– Изменения условий подписанного договора может согласовать только Олег Рацкий. Он директор нашей кредитной организации и мой муж. Приходите после восьми вечера, обсудим вместе с ним.
– После восьми. Муж, жена… – ворчу я.
– Семейный бизнес, – охотно объясняет Ольга. – Ваш вопрос сложный.
Я соглашаюсь, но предупреждаю:
– В восемь вернусь с договором мамы, чтобы его аннулировать.
– Мы поступим по закону.
– А надо по-людски!
Кажется, у меня появился свое слово – контрольный выстрел. Подействует ли оно на жадных финансистов?
Ольга Рацкая захлопывает папку и выталкивает меня вежливым голосом и ледяным взглядом:
– Разумеется. Будем ждать.
Я ухожу, пошатываясь от головной боли. Через витрину за мной наблюдает Ольга, накручивая кончик платка на палец.
Вечером мать уходит в ночную смену на хлебозавод, чтобы утром в магазинах был свежий хлеб. Она стала работать ночью после гибели отца на железной дороге.
– Ночью оплата выше, а днем я за тобой пригляжу, – объясняла она мне еще школьнику.
В детстве я был одет, обут, и все в нашем квартире было, как у соседей. Это было главной заботой мамы. Каждый год она копила на обновки: то новые занавески, то новый кран на кухню, чтобы одной рукой регулировать, а то и новый телевизор. Обо всех покупках непременно сообщалось соседям. В общем, старались жить не хуже других. Только на море мы ни разу не ездили.
«Зачем тратиться на отдых, лучше люстру купим – хрустальную! Твоим детям достанется», – убеждала мама.
Ее воспитание сводилось к вопросам. «Сынок, ты поел? Что получил? Уроки сделал?» Я кивал и спешил во двор в дружную компанию, где заводилой был Денис Шмелев. Так мы и сдружились: Кит, Чех и Шмель.
Около восьми вечера вслед за мамой я покидаю квартиру с кредитным договором. Во дворе встречаю Машу Соболеву. Ее озабоченное лицо прорезает улыбка.
– Никита, как прошла операция? Рука в порядке?
– До свадьбы заживет, – отвечаю банальной фразой.
Маша смущается, видит в моей руке документы в файле и меняет тему:
– Ты куда?
– С «Быстрокредитом» разобраться.
– Так они работают до восьми.
– Точно?
– Да. Я с работы отпрашивалась, чтобы к ним успеть.
Я не слушаю ее, иду быстрее. Какого черта встреча назначена после восьми? Мне пудрят мозги? С мозгами у меня беда, но это Рацкому с женой обманщицей не поможет.
Главный вход кредитной конторы закрыт, внутри темно. Обманули!
Из-за угла выглядывает менеджер Ольга Рацкая и машет рукой:
– Сюда. Через служебный вход войдем. Олег вас ждет.
