Шёлковые кости

Баксай Лавров

Шёлковые кости

Толпы людей, тесный автобус, очередь в продуктовом… скандалы на кассе, крики, детский плач, а за порогом – пьяные вопли, песни и чириканье ласточек. Всё это не было недостатками, скорее «особенностями» этих мест, к которым со временем привыкаешь. Температура оставалась такой же – плюс тридцать, а может и больше. Палящий зной сменился душными сумерками, из-за которых ветер утратил возможность шугать облака, и над спальным районом повис штиль.

Тасман еле двигал ногами – строгий костюм не позволял коже дышать, потому облепил его, точно латекс. Влага ручьями струилась с висков, убегая за шиворот, будто голову окропил мелкий дождь. Рассудок игнорировал все желания, блуждавшие в голове, кроме холодного душа, ради которого ноги продолжали идти. Всю дорогу он, точно тень, плелся домой, стараясь не обращать на реальность внимания, но делать это получалось сложнее с каждым пройденным метром. За получасовую «прогулку» его успели перепутать с грабителем, за что он получил по лицу, облить краской, ударить в спину метлой, спустить стаю собак и зажать у подъезда в надежде разжиться чем-нибудь ценным. Уставший, изнурённый, ограбленный и изувеченный, Тасман ещё получил и «порцию внимания» от старух, угнездившихся у подъезда, невольно выяснив о себе, что он преуспевающая асоциальная личность, примерившая уже много ролей: от злостного неплательщика до законченного маргинала. Перепало и его «девушке» – даме легкого поведения, о которой «гудел» весь район. Оскорбления и клевета сыпались на уши хлеще пота, стекающего с волос, но все они утратили громкость, когда подъездная дверь распахнулась и на улицу выкатилось кудрявое чудо – зеленоглазый мальчишка лет восьми буквально светился от счастья. Детские простота и невинность, точно чистый родник, смыли весь негатив, налипший в пути.

– Здрасьте! – лучезарно улыбаясь, воскликнул мальчонка, отряхивая колени.

– Привет, – улыбаясь в ответ и уступая дорогу, поприветствовал ребёнка Тасман, и уже скрываясь в панельной норе немо поблагодарил за каплю света, разбавившей его чёрные будни.

Хлопнувшая за спиной дверь холостяцкой квартиры слегка приглушила мир по ту сторону, и в сознании чуть прояснилось. Дипломат и одежда были брошены прямо в прихожей, а спустя время душ зашептал что-то на своём языке, заговаривая раны и ссадины. Облегчённый вздох прокатился по помещению. Минут сорок, не меньше, Тасман собирал себя по кусочкам под холодными струями, и когда вентиль скрипнул, перекрывая поток, он снова захотел жить эту жизнь. Обмотав вокруг себя полотенце, оставляя мокрые следы на полу, он протопал в гостиную и без сил упал на кровать.

Посреди ночи сон неожиданно оборвался, и причиной тому был страх. Подобного с ним никогда не случалось. Игнорируя чудовищную усталость, всё его тело вопило от ужаса. Его била мелкая дрожь, как при ознобе, пульс скакал, словно током ужаленный, а дыхание стало прерывистым. Пробудился не только он, но и инстинкты, усыплённые благами современной цивилизации. Они встряхивали его в попытках заставить бежать без оглядки, без остановки, подальше, на другой конец города, а возможно, земли потому что… поблизости хищник. Посыл был отчётливый и понятный, но вердикт очень скептический – просто кошмар. Перевернувшись на другой бок он вновь попытался уснуть. Но ощущение что кто-то взглядом режет его кожу на лоскуты не покидало. Тогда, чтобы угомонить бесконтрольные мысли, он резко сел на кровати, как делал ещё в юности, лишая «монстров, живущих в тени», преимущества. Это всегда помогало, всегда успокаивало воспалённое воображение и превращало тени инопланетных созданий в очертания бытовой утвари.

Но не в этот раз.

Прямо посреди комнаты стоял незнакомец. Мгновенно возникло чувство, будто по голове вдарили металлическим черпаком. Кожа превратилась в гусиную, а мысли истерично затрепетали – кто это? Как он попал сюда?

– Что… вам нужно? – стараясь не терять самообладания и пытаясь унять дрожь в голосе, спросил Тасман.

Мужчина молчал, с любопытством рассматривая хозяина дома, точно экзотическое животное. И ладно бы любопытство было единственной искрой в чёрных глазах…Безумие и помешательство обитали по ту сторону век. В дополнение, незваный гость был облачён полностью в чёрное, да и в целом одет не по погоде. Тогда Тасман понял – он просто больной, умалишённый, неведомым образом забредший на его квадратные метры.