скачать книгу бесплатно
– Я слышала, у вас возникли трудности. Вы и по химии пропустили несколько уроков. Останьтесь после занятий, я с вами позанимаюсь.
У Агея слезы в груди закипели. Он понял валентность, но он был благодарен учителю, который сначала собирался научить, а уж потом оценивать.
Уроки катились без особых происшествий, но на третьей перемене в класс вошел классный руководитель.
– Во-первых, – объявил Вячеслав Николаевич, – в субботу школьная спартакиада. – А во-вторых, для разминки после занятий всем на очистку территории от металлолома. Двор соседей перешел к школе.
После уроков, сложив портфели горкой, все отправились собирать железный хлам в кучу.
Ульяна подняла моток ржавой проволоки, а Света Чудик – ручку от детской коляски. И обе одновременно наткнулись взглядом на выгнутый коромыслом кусок рельса. Схватились за находку и охнули.
Подошел Агей. Поднял рельс на попа?, подсел, опустил его себе на плечо, поднялся и потащил его к куче.
– Агей, брось! – взмолилась Света. – Надорвешься.
– Нет, – сказал он. – Терпимо.
Борис Годунов поспешил на подмогу, но Агей уже сам скинул рельс, стряхнул ржавчину с рук, с плеча.
– Ты ничего? – спросила Света, озабоченно глядя ему в лицо. – Побледнел.
– Побледнеешь, – взглянул на Агея с уважением Годунов. – Послушай, парень! Сколько раз подтягиваешься на перекладине?
– Не было у нас перекладины, – сказал Агей.
– Держи «краба»!
Агей пожал Годунову руку.
– Ого! Пальцы-то у тебя как клещи.
Агей посмотрел на свою руку:
– На скалы лазил.
– Ты слыхал про человека-паука? Он по стенам домов ходит, как мы – по полу. На одних пальцах может висеть, на одной руке подтягивается.
– Не слыхал.
– Парни, пошли на перекладину. Воркаут!
Показывая класс, Годунов согнул ноги, подтянулся до подбородка, потом еще, еще…
– Теперь ты!
Агей подпрыгнул, ухватился за перекладину, снял правую руку и подтянулся на левой. Подумал, поменял руки, подтянулся сначала медленно, потом быстро, опять медленно… Спрыгнул.
На него смотрели все, кто был в это время на школьном дворе.
– А ты в какой секции занимался? – спросил Вова.
– Дурак! – сказал ему Годунов. – Он на Памире жил, понял? В горах.
Помощница
Света Чудик пришла к Агею сразу после обеда.
– Богатов, я по глазам вижу: ты способный. Я хоть и не самая сильная по математике, но меньше четверки у меня не бывает. Задачка сегодня трудная, но это даже хорошо. Ты решай, и я буду решать. А потом сверим ответы.
– Спасибо вам, девочка, – сказала Мария Семеновна. – Агею надо помочь, а то он, я погляжу, совсем загрустил.
Сели за стол, открыли тетради, алгебру.
– Ой-ой-ой! – покачала головой Света, прочитав условие.
– Ничего страшного, – возразил Агей, глядя на задачу как-то по-петушиному, сбоку. – Ничего страшного.
И написал ответ.
– Это каждый может – заглянуть на последнюю страницу! – рассердилась Света. – Ты реши!
– Но ведь и так все ясно…
– Не валяй дурака, Агей!
Он пожал плечами, составил уравнение, записал решение. И тотчас так же просто, без черновиков, расправился и со второй, еще более коварной задачей.
Света смотрела на него, прикусив губку.
– Давай лучше по истории позанимаемся, – предложил Агей. – Материал сложный, но я кое-что подобрал.
Он стал выкладывать на стол книги.
– А что нам задано? – осторожно спросила Света, косясь на тома.
– Седьмой параграф. «Откуда есть пошла Русская земля». Нам повезло. У Марии Семеновны и «Памятники литературы Древней Руси» есть, и Соловьёв. Еще можно у Чивилихина почитать, и вот один очень интересный сборник византийских авторов.
На улице уже темнело, когда история была выучена.
– Еще географию надо… – вздохнул Агей.
– У нас же завтра нет ее.
– Да это я так, для себя, – сказал Агей.
– До свидания, – попрощалась Света.
– До свидания.
Едва за гостьей затворилась дверь, в комнату вошла Мария Семеновна.
– Надо было проводить девочку.
– Проводить?
– Ну конечно!
– Она же местная.
Мария Семеновна всплеснула руками, потом села на диван, опять всплеснула руками и наконец разразилась безудержным смехом, да таким, что и Агей захохотал, совершенно не понимая, что так развеселило его добрейшую хозяйку.
Несправедливость
Школьный день начался уроком истории. Историчку звали Вера Ивановна, но она была такая строгая, такая недоступная, что к ней никогда не обращались по имени-отчеству.
– Четверть катастрофически идет на убыль, а отметок мало. Сегодня поработаем на отметки.
Ответы историчка любила краткие, но оформленные по всем правилам школьного искусства.
– Крамарь, кто такие русы?
– Первые сведения о народе «рус» или «рос» относятся к шестому веку нашей эры. Племя русь жило в Среднем Приднепровье.
– Огнев, из какого памятника древности взята в учебнике цитата, давшая название седьмому параграфу?
– «Повесть временны?х лет».
– Огнев, отвечай как следует.
– Цитата, давшая название седьмому параграфу, взята из «Повести временных лет».
– Что это за повесть… Федоров?
Встал Вова.
– Это было выдающееся для средневековой Европы историческое произведение.
– Историческое произведение, – пропела Вера Ивановна, заглядывая в журнал. – Богатов!
Агей увидел, как Света Чудик просияла ему глазами.
– Кто был первым русским летописцем?
– Я думаю, что так вопрос нельзя поставить.
– Не умничайте, Богатов. Отвечайте по существу.
– Первой дошедшей до нас летописью является «Повесть временных лет», но наверняка были и другие летописи. Как знать, может, чудо еще впереди. Может быть, сыщется и донесторовская летопись.
– Учитесь, Богатов, точно отвечать на вопросы. Я вас прошу назвать имя первого летописца.
Агей сдвинул брови.
– Первого не знаю. Монах Нестор факты для своей повести брал из других, более ранних летописных сводов.
– Достаточно, Богатов! – Историчка села и стала переносить оценки из тетради в журнал. – Итак, начало опроса дало нам следующие результаты: Крамарь – «пять», Огнев – «четыре», Федоров – «пять», Богатов – «три».
– «Три»?! – вскричала Света Чудик.
– Что вас так удивило?
– Несправедливость!
– Это нечто новое.
– Почему Федорову «пять», а Богатову – «три»?
– Я уже тридцать лет изо дня в день ставлю оценки, деточка, и, смею думать, научилась отличать пятерочный ответ от посредственного.
– Мы вчера готовились вместе. Богатов прочитал главу из истории Соловьёва. Вот такой томище! Читал «Памятники…», Чивилихина, византийцев.
– У нас не академия. – Вера Ивановна сначала нахмурилась, но потом раздумала и улыбнулась. – Не академия. У нас школа. Седьмой класс. Нам бы учебник осилить. Особенно такому классу, как «В». Годунов!
Годунов встал.
– Учили?
– Нет, – сказал Годунов.
– Вот так-то, Света Чудик. «Единица», Годунов.
– А вам словно бы в радость?
– Кто сказал?
Встали и Курочка, и Рябов. Вера Ивановна показала им на дверь. Они вышли.
– Несправедливо! – снова вдруг крикнула Света Чудик и расплакалась.
Вера Ивановна побледнела: она не любила громких неприятностей.
Математика и литература
Вячеслав Николаевич тоже опрашивал. Поставил троечку Годунову, а Мишину – четверку.
– Если бы не твои постоянные соревнования, мог бы иметь полновесные пять баллов, – говорил Мишину, а смотрел на Агея. – Богатов, идите к доске. Запишите. Вычислить, не решая квадратного уравнения
где x
