скачать книгу бесплатно
Врач заверил, что в некоторых случаях ремиссия при лейкемии бывает долгой. Люди живут до старости. Самое главное – проскочить пятилетний порог после пересадки стволовых клеток. Ещё важнее, чтобы они прижились. Через месяц уже можно делать об этом выводы. У них девяносто процентов совместимости и это более чем достаточно.
Наконец-то всё завершилось. Ему забинтовали руки и позволили встать. Медсестра сказала, что его оставят в клинике до утра и попросила следовать за ней.
Палата, куда его привели, оказалась одноместная с отдельной уборной. Кровать застелена чистым белоснежным бельём. На столе стоял поднос с едой.
Татаринцев уже успел оценить сервис в этой клинике. Всё на высшем уровне. Кругом почти стерильная чистота. Есть даже бесплатный доступ в интернет.
Станислав поел, потом написал другу.
«Привет, Слава. Всё хорошо. Оставляют в клинике до утра».
«Привет. Завтра на работу не приезжай. Отлежись. Надеюсь, у тебя всё получится и с Максимом всё будет хорошо», – ответил Вячеслав.
Единственные, кому он сказал о сыне, это Чигинские и Паша. Стас знал: те не подведут и не станут трепаться об этом на каждом шагу. Каким бы отбитым не считали Славку, но друга он никогда не предаст.
После процедуры слипались глаза. Станислав разделся и лёг. За руль ему сейчас всё равно нельзя, а вот завтра он поедет домой.
Вечером принесли ужин. Потом пришёл дежурный врач и поинтересовался самочувствием.
– Всё хорошо. Отоспался и пришёл в норму. Я могу видеть мальчика, для которого сдаю кровь? Хотя бы издалека.
– Вообще-то не положено, – буркнул пожилой доктор.
Стас вынул портмоне из пиджака, который висел на стуле. Потом достал две пятитысячные купюры и сунул доктору в карман синей рубахи.
– А так? – спросил Татаринцев, глядя мужчине в глаза.
– Хорошо. Только никому не говорите, особенно его родителям. Разбужу, когда все лягут спать.
Врач быстро удалился, но не обманул. Ночью он осторожно провёл Стаса к палате Максима.
Стена с одной стороны от двери была стеклянная и занавешена жалюзи. Татаринцев раскрыл пальцами две пластинки и заглянул в щель. Комната освещалась ночником, который стоял на тумбе у кровати. Мальчик спал, подложив ладонь под щ?ку. Его голова была бритая налысо. От носа тянулась какая-то трубка. С другой стороны кровати стояло оборудование.
У Стаса защемило сердце при виде этого.
– Когда ему будут вживлять мои клетки? – поинтересовался он.
– Завтра. Потом малыша переведут в другую палату. Там специальные фильтры стоят и никто, кроме медсестры или врача, не сможет зайти. Максим будет находиться там месяц. Если за это время не произойдёт отторжение и появится положительная динамика, его выпишут домой. Ид?мте. Как бы нас тут не увидели, – шепнул врач.
– Спасибо, что позволили увидеть его.
Стас вернулся в палату, но с трудом уснул. Утром снова пришёл врач, поинтересовался самочувствием и отпустил домой.
Первым делом Татаринцев заехал в ближайшую церковь. Он ещё в армии, перед отправкой на фронт покрестился. Стас и сам не понимал, зачем это сделал. Уж точно не из большой веры. Он, скорее, причислил бы себя к атеистам. Просто тогда был такой прорыв.
Неловко перекрестившись, Татаринцев зашёл в помещение. Спросил у бабушки за прилавком, как заказать молитву за здравие. Потом поставил свечку за погибших ребят на войне и одну за здоровье сына. Его заверили, что вечером во время службы батюшка помолится за Максима.
***
Оля ходила по коридору больницы, кусала кулаки, нервничала. Она уже побывала в часовне при клинике и помолилась. Сейчас её мальчику пересаживают стволовые клетки Стаса. Процедура сама по себе несложная. Всё поступает через катетер, но всё равно уже в первые часы может начаться негативная реакция.
Наконец-то врач вышел к ней и посмотрел строго.
– Вы всё ещё здесь? Я же говорил вам ехать домой.
– Как он, Егор Александрович? – нервно спросила Оля.
– Всё прошло замечательно. Максима перевели в стерильную палату. Острой реакции не произошло. Будем надеяться, чтобы и дальше всё сложилось удачно. Нечего тут торчать, Ольга Владимировна. Звоните на пост медсестры. Она будет рассказывать, как идут дела у вашего сына. Мальчик уже большой и может лежать один. Вас в стерильную палату всё равно не пустят.
– Спасибо. До свидания.
Ольга поспешила на выход. Уже на улице она глубоко вздохнула. Телефон завибрировал в сумочке. Она достала его и увидела, что звонит муж.
– Как Максимка? – спросил Миша, как только она приняла вызов.
– Егор Александрович говорит, что первая реакция на пересадку хорошая. Но это ещё не окончательно. Нужно ждать. Меня теперь в палату к сыну не пустят. Будем звонить и узнавать, как дела.
– Меня радует, что всё прошло успешно. Надеюсь, и дальше так будет. Осторожно за рулём, Оля. До вечера. Мне пора на совещание.
Миша отключился. Оля подошла к машине и села за руль. Руки слегка подрагивали. Она успокоила себя и поехала в ресторан, где обещала встретиться с сестрой.
По дороге она окончательно успокоилась и заходила в помещение с высоко поднятой головой.
Лены нигде не было видно, хотя сестра должна была уже быть тут. Оля прошла в другие двери и оказалась на летней веранде. Отсюда открывался шикарный вид на реку.
Сестра всегда любила летом сидеть именно здесь. Занимала один из столиков прямо у ограждения. Сейчас она тоже сидела тут. Было три часа. В будний день в это время народу было немного.
– Привет, сестр?нка, – Ольга подошла к столику и села.
– Привет. Как Максим? – затараторила Лена.
– Первая реакция хорошая. Врач говорит, что надежда на положительный результат очень высока.
– Это радует. Я уже оформила заказ. Сейчас принесут, – улыбнулась сестра.
Принесли еду. Лена заказала салат, картофель и мраморный стейк. Ольге поставили то же самое. Официантка удалилась и только после этого Оля завела разговор.
– Как идёт подготовка к свадьбе? – спросила она.
– Мама никак не может остановить свой выбор на ресторане. Ей хочется самое лучшее. «Престиж» на дату нашей свадьбы забронирован. Мама разозлилась так, будто ей нанесли кровную обиду. Платье начали шить. Рудольф укатил в командировку ещё десять дней назад. Вернётся только через три дня.
– Он хоть как-то участвует в обсуждении праздника? – просила Ольга, разрезая ножом стейк.
– Нет. Рудик сказал, что это не его дело. И вообще ему пофиг, пусть моя мама хоть клоунов пригласит, он не обидится. Меня никто не слушает. Мать и т?тя Маша Крутикова сами рулят. Как только я начинаю соваться, мне намекают, что я дура и ничего не смыслю в хороших свадьбах.
Ольга знала: её матушка та ещё самодурка. Впрочем, они с отцом друг друга стоят. Воспитывали их с сестрой, будто они в армии служат. Должно быть полное и беспрекословное подчинение.
Лене досталось больше всего. Когда Оля умудрилась выйти из-под контроля, то родители с удвоенной силой взялись за сестру. Мало того, что её в школе гнобили, так ещё и дома диктатура.
– Оль, а как у вас с Мишей… – начала Лена шёпотом, но замолчала, потом продолжила, покраснев до кончиков ушей. – Ну это, в постели. Рудольф говорит, что я хуже бревна. Я не понимаю, что я делаю не так.
– Нормально у нас всё. Долгие ласки, потом всё остальное. Миша меня любит. Блин, ты же будущий врач.
– Я терапевт, а не сексолог, – Лена обиженно надула губы.
– Порно какое-то посмотри, что ли. Хотя нет, это я зря. Есть в интернете книжка. Перешлю ссылку. Не кисни, сестр?нка. Если честно, я думала, у тебя с этим всё в порядке.
Ольга снова перевела разговор на подготовку к свадьбе. Хотелось чем-то помочь. Лена только махнула рукой в ответ и сказала, что все вопросы к матери.
Глава 10
Рудольф видел, как сексапильная подружка невесты на него всё время смотрит. Она буквально раздевала его взглядом. Он не понимал, как Ленка может этого не замечать. Другая бы уже давно послала подругу куда подальше.
Марина действительно была хороша собой. О таких говорят «секс бомба». И эта особа сама плыла к нему в руки. Рудик подумал, что грех отказываться от предложенного.
Отец отправил в командировку в другой город. Необходимо проверить дела филиала. Не будешь ж?стко контролировать всё – сотрудники распоясаются, так считал папа. Рудольф с удовольствием воспользовался возможностью уехать от Ленки. Снял номер в гостинице с большой кроватью и предложил Марине улететь с ним.
Девушка в этом году окончила институт дизайна, но не спешила устраиваться на работу. Снималась для рекламы местного бизнеса и гуляла вволю. Рудольф знал: она умудряется пролезать на светские вечеринки в поисках богатого жениха, но ему было плевать на это.
Уже десять дней они жили в другом городе. Посещали клубы, бухали. Ночью Мариша устраивала стриптиз и ублажала его, как первоклассная шлюха. Он тоже не отставал, с наслаждением мял её пышную грудь, радуясь тому, что наконец-то перед глазами не прыщики с сосками.
Впрочем, о работе Рудик не забывал и пофигу, что сотрудники филиала были вынуждены терпеть его перегар.
Рудольф сидел в ресторане при гостинице. Напротив – любовница в новеньком платье. Они ужинали.
Девушка выглядела шикарно в почти откровенном наряде, все сворачивали головы в её сторону. Рудик был доволен. Он не поскупился и отвалил ей бабла на шоппинг. Впрочем, было за что.
Маринка расстаралась, позволяла вытворять с собой немыслимые вещи. Практиковала глубокий минет. Не брезговала анальным сексом. Рудик скривился, вспомнив, как однажды попытался уговорить на заднюю позицию Ленку. Та чуть не орала от ужаса.
Мысль о том, что подготовка к свадебным торжествам идёт полным ходом, приводила его в уныние.
– Марин, тебе не стыдно перед подругой? – неожиданно даже для себя спросил Рудольф.
– Пф. Почему мне должно быть стыдно? Это ты ей со мной изменяешь, а не я ей с тобой. В школе все завидовали Ленке. Её мамаша из кожи вон лезла, но покупала дочери эксклюзивные наряды. Да, всего-то несколько вещичек, но Ленка в них в школу ходила. Потом её сестра вышла замуж за богача и завалила подарками. Через год её отец стал предпринимателем. Ты не представляешь, сколько зависти было. У многих в то время родители от зарплаты до зарплаты гроши подсчитывали. Я тоже завидовала. Люто её ненавидела, но дружила. С такими клушами нужно общаться. Нет-нет, да и выгода перепадёт.
– Цинично, – улыбнулся Рудик.
– Ой, кто бы говорил? Сам-то на гномихе зачем женишься? Не за красивые глаза ты её полюбил, а? – усмехнувшись, спросила Марина.
– Сдалась она мне сто раз. Родители заставляют. Этот брак выгоден для бизнеса, и потом, мы косвенно породнимся с самим Мишей Крарандашовым, – Рудик поднял вилку вверх.
– Тебе двадцать пять лет. Как можно заставить? – удивилась Марина, округляя глаза.
– Батя сказал, что если я на Ленке не женюсь, то наследства как своих ушей не видать. Он всё перепишет на Лёшку, младшего брата. Папаша у меня такими вещами не шутит. Если бы я отказался, пошёл бы за копейки работать. Пришлось знакомиться с Леной и ухаживать за ней, будто она мне пиздец как понравилась. Видеть эту дуру не могу. Каждый раз залезаю на неё и готов блевать от отвращения.
– Ну ты да?шь. А жить тогда как?
– Потерплю пару лет, потом разведусь. Главное, до детей не доводить. Родятся ещё такие же гномы, – скривился Рудик.
Марина смотрела на любовника и давила улыбку. Не красавец, а мнит из себя суперзвезду. В постели посредственность. Любит, чтобы его ублажали, а сам применяет минимум усилий, чтобы возбудить девушку. Единственное достоинство этого мужика – карманы, набитые баблом.
Марина долго к нему подбиралась. Строила глазки. Когда подруги не было рядом, делала нам?ки. Рудик оказался достаточно похотлив, сдался быстро. Взял её с собой в командировку.
Вот тут Марина развернулась. Многое ему позволила, но и намекнула, что нужно отблагодарить. Рудик дал денег, но потребовал ещё больше. Она стала для него персональной проституткой. Главное, чтобы он её не бросил, продолжал встречаться и одаривать. Возможно, удастся влюбить его в себя. Рудольф женится на ней, пусть не сразу, хотя бы после развода.
Стыдно не было. Совестно перед подругой тоже. Нужно застолбить для себя т?плое местечко под солнцем, а на остальных пофиг.
Мать родила её от женатого, вполне состоятельного мужчины, но оказалась слишком совестливой, чтобы разрушать его семью или просить финансовой помощи. В самые трудные времена отец подкидывал денег, в остальном о ней и бывшей любовнице не вспоминал. Мама тащила её одна. Брала обноски у подруг, дочери которых были старше. За это Марина её люто ненавидела. Могла попросить у отца крутые алименты и они бы как сыр в масле катались, но она не захотела.
Когда Марина пошла работать в модельный бизнес, мать орала, что не позволит. Там, видите ли, одни проститутки. Да, кое с кем пришлось переспать, чтобы пробиться туда и что?
Вот и сейчас Марине было не стыдно. Она наслаждалась жизнью, брала от неё всё, что по праву должно принадлежать ей.
– Скоро домой. Что будет дальше, Рудик? Прошла любовь, завяли помидоры? – спросила Марина.
– Ещё чего? Я же отдельно от родителей живу. Будешь ко мне на хату приходить, когда Ленки там нет, – ответил Рудольф.
Марина ликовала в душе. Первый шаг к сердцу парня сделан. Она в итоге добьётся, что он женится на ней, а не на Ленке.
Глава 11
Прошла неделя с того момента, как Максиму пересадили его стволовые клетки. Оля не звонила. Только в день, когда он был на процедуре, от неё пришло короткое смс: «Спасибо, Стас».
Больше они не общались. Оля не удосужилась сообщить, как мальчик. Татаринцев сам позвонил доктору на следующий день после того, как Максима перевели в закрытую стерильную палату.
– С пациентом всё хорошо. Большего я сказать вам не могу. По закону вы мальчику не родственник и я не имею право выдавать врачебную тайну, – поведал Егор Александрович.
Стас несколько раз попробовал связаться с Олей, та не ответила. Потом и вовсе внесла его в ч?рный список.
Татаринцев повертел ручку в руках. Он только что закончил читать досье на очередного предполагаемого работника. Подумав немного, Стас написал на папке: «Можно нанять».
Больше работать он не мог. На душе поднималась волна гнева. Станислав не думал, что Оля в очередной раз его обманет. Умоляла его помочь, обещала сделать всё, что он попросит.
Деньги ему не нужны, он достаточно обеспеченный человек. Зарплаты и доли в компании хватало на комфортную жизнь, тем более, что Стас не любил шиковать. В любом случае он помог бы своему сыну, но всё же попросил о малости. Татаринцев хотел всего лишь видеть, как растёт его сын. Ходить к нему на дни рождения и другие праздники с подарками. Катать на каруселях. Пусть он будет для малыша всего лишь мамин дальний родственник, но уже этого достаточно.
Подумав, Стас позвонил Оле с другой сим-карты, номер которой она не знала.
– Алло, – раздался в трубке голос.
– Сегодня в четыре часа в ресторане «Причал». Не придёшь – пеняй на себя, Оля, – сказал Татаринцев гневным тоном.
– Что за угрозы, Стас? – нервно произнесла Ольга.
– Я ещё не угрожал, Оля. Просто хочу поговорить.
– Да, нам действительно нужно поговорить. Ничего не заказывай, я есть не буду, – буркнула она и отключилась.
Стас по голосу заметил, насколько она нервничает. Есть что скрывать или намерена озвучить неприятные вещи? В любом случае он намерен потребовать, чтобы ему докладывали о здоровье мальчика, пока тот в больнице.
