Софи

скачать книгу бесплатно

Софи
Amateus Badrunnisa

Роман «Софи» записан в доступной форме для понимания смысла сказанного в любой аудитории. Лёгкость, изысканность и простота слога привлекают внимание, перемещая читателя в события жизни ярких персонажей; простых, харизматичных, нестандартных, в чём-то одиозных, создавая атмосферу связей реальностей сегодняшнего дня и былого.

Софи

Amateus Badrunnisa

© Amateus Badrunnisa, 2023

ISBN 978-5-0059-6315-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие.

Роман «Софи» записан в доступной форме для понимания смысла сказанного в любой аудитории. Лёгкость, изысканность и простота слога привлекают внимание, перемещая читателя в события жизни ярких персонажей; простых, харизматичных, нестандартных, в чём – то одиозных, создавая атмосферу связей реальности и былого.

События романа «Софи» охвачены протяжённостью почти в тысячу лет, рассказывая многочисленные, захватывающие истории, собранные в одну канву лейтмотива произведения.

Текст даётся легко на одном дыхании, не оставляя намёка на равнодушное толкование и восприятие. Стиль свободный; где – то смешной, саркастический, глубоко проникновенный, выведенные типажи смотрятся достойно и красиво, глубокий, но простыми фразами философский подтекст не требует глубоких знаний, – всё просто и понятно, сильные метафоры и звонкие аллегории укладываются в восприятие без тяжести осмысления, создавая естественный, психологический ряд ассоциаций каждого читателя, и умудрённого опытом книголюба, и человека, который возможно впервые открывает книгу с желанием переключиться и отдохнуть на страницах романа. И тем, и другим желаю приятного чтения.

07.10.2022.13:00 по Гринвичу. Матвеев В. А.

Роман. СОФИ

Часть первая. Ниточка из клубка.

Глава 1. Стихия души

Девушка стояла у раскрытого окна океанского лайнера, в просторной каюте капитана, огромного, изящного морского монстра под названием «СОФИ», кто дал красивое, нежное имя, такой громадине?! С высоты капитанского мостика, большие волны виделись просто рябью с белыми гребешками, на поверхности аквамаринового океана. Корабль совершал кругосветный круиз, огибая Африку, со стороны Атлантического океана, подходили к Касабланке, что в переводе означает, – белый дом, название дали португальцы, не предполагая исторической тавтологии. Дальше, Канарские острова, а позже, – остров Святой Елены, где так безвестно канул великий Наполеон, но это всё потом, позже, а сейчас, я во власти капитана Норси, он настоящий пират, прожжённый беспощадным солнцем экватора, солёными, буйными штормами сороковых, ревущих широт и красивыми женщинами, наложницами, больших портовых гаваней, куда их свозили со всего света столетиями, знающие толк в красоте – моряки, и оставляли восхищать и покорять, своей не обыденностью, грацией, а подчас и присущим величием, следующий экипаж потрёпанного в непредсказуемых волнах Атлантики корабля, как награду, в победе над грозной стихией. Нет такой дамы, точно знаю, которая отказалась бы побывать в плену его расстёгнутого кителя, блистающего в лучах солнца, как сокровища Акры, – провести рукой, дотронуться до безбрежных глубин, почувствовать движение девятого вала, захлебнуться и остаться счастливой там, на лазурном берегу необитаемого острова, под названием – мой капитан. Сегодня он выбрал меня из всей густоты шляпок, нарядов и ослепительных бриллиантов, в ушках, на пальчиках, остановленной и запечатлённой прелести едва уловимого в порывах ветра и желаний, шелеста, тончайшего шёлка, не скрывающей одежды, прелестей, хозяек палуб, ресторанов, музыкальных салонов, пышных букетов и высокопарных слов, на подвластной ему территории государства – флибустьерского фрегата, с законами и правилами кодекса чести шального братства океанского дьявола. Про него говорят разное и потихоньку – боятся, – однажды он выбросил за борт матроса, только за то, что тот плюнул на палубу корабля, просто поднял и выкинул за борт, в море, на глазах у команды, судно даже не сбавило ход, на волне спустили лёгкий катер, выловили одуревшего от страха матроса, в следующем порту он сошёл на берег, больше его никто не видел. Средний палец левой руки капитана, которая сейчас властно держит мою талию, увенчан перстнем необыкновенной красоты, огромный бриллиант в золоте окружённый изумрудами густой окраски, сколько веков царскому украшению, никто не знает – это подарок африканских рыбаков, которых он спас со своей командой во время шторма, некоторые из моряков после этого сошли совсем на берег, очень богатыми людьми. Ларец, инкрустированный драгоценными камнями, которым рыбаки отблагодарили капитана и команду, сейчас стоит в его каюте, прямо передо мной – он пуст, капитан взял себе только перстень, всё остальное отдал команде, ни на корабль, ни с корабля не заносят и не выносят пустое, – вот и стоит ларец здесь, на своём месте, бросив якорь мужества, отваги и безрассудства в каюте капитана Норси. Рассказывают, что иногда по ночам, на разных параллелях и широтах, к борту корабля швартуются, разные утлые судёнышки, ночные гости поднимаются в каюту капитана с тяжёлой поклажей, и вскоре покидают судно налегке. Ходить вокруг Африки, в Индию, Австралию, Южную Америку через Панамский канал в Карибский Архипелаг – логово пиратов, огибать Земной шар и не стать контрабандистом, даже унизительно и не достойно форштевня славной каравеллы под именем – «СОФИ»!

Норси, изголодавшийся, чувственный зверь в начале охоты, не спешит – знает, пленённая красавица вся в его власти, мощные руки с узловатыми пальцами двигаются плавно, будто ветрам нараспев, решительно закладывая штурвал от одного к другому чувствительному островку, моей замысловатой глубинной топографии эрогенных зон, со своим тайным фарватером, на который указывают два маяка, почти отвесными линиями смотрящие привлекательными оконечностями в звёздное небо, подводными рифами, грозящими течью до полного затопления, и только немногим знакомой розой ветров очаровательных мурашек, курс зюйд – тень – вест, капитан на мостике. Великолепен Морской Волк, – как бы, без знания компасной, мужской навигации, он так быстро и безошибочно обнаружил расположение моей заждавшейся, фееричной точки мыса джи?! Вычислил приливы и отливы, промерил зорким взглядом все глубины, залихватски прощупывая отмели, распознал изгибы, обводы и переходы, приятно задерживаясь во впадинках, достал до самого заповедного дна женской природы, опрокинул скромность и нерешительность моего тела, грубым абордажным дыханием своей плоти. Войдя в мою бухту через узкий, даже тесный пролив с прибрежными возвышенностями, внезапно и ожидаемо, но так вдруг, он открыл там выдающийся, пикантный полуостров, окружённый лагунами. Ох уж эти лагуны! Обычно там спокойно и тихо, но не в моих, протоки то расширялись, то сужались, принимали и выталкивали горячими потоками обескураженных течений восторженные аплодисменты тела и души, образовывая перешейки короткой передышки и наслаждения видами, заливая вокруг, всё свободное, доступное пространство, необозримой жаждой продолжения путешествий. Боже мой, как дрожат мои мели, как волнуются глубины, трясёт мелкой рябью поверхность, верх и низ меняются местами, не спрашивая меня, голова кружится. Женщина – это наука, которую необходимо регулярно изучать, не спеша и основательно, чтобы стать неотразимым мужчиной, похожим чуть-чуть на капитана Норси. Горят мои нервы бурным восторгом, как обломки бригантины, не рассчитавшей своих трогательных сил, в жуткой, очаровывающей схватке с галеоном, под пиратским флагом, – забирай всё, не отдавай ничего! Мой капитан на эту ночь, как вольный ветер, попробуй, останови стремительный непредсказуемостью ген победной свободы, – сорвёт всю оснастку, повредит руль, вывернет и поломает мачты, борта и корпус помнёт, улыбаясь ласковым оскалом воздушных потоков. Вот он и забрал, взял всё, без дозволения, – сама отдала и вновь готова, дать всё, что он захочет взять, без ложной жалости к себе и опасения, знаю, но нелегко покидать сладкий плен, согласна стать навечно рабыней, и ходить только под его парусом, ждать с нетерпением на берегу, вглядываясь в сизый горизонт, прощать ему женщин – порывы стихии, дождаться и обнять моего мужчину, предаваясь страсти и заливаясь морскими слезами от счастья! Но, нет.

Пробралось утро в каюту, экваториальным солнцем нового дня, вопросительных, будто невольных, любопытных взглядов женщин, – ну, как он скажи – хорош? Только взглядом, немного томно задержись, и всё поймут они, обливаясь, горячим желанием своих геометрий, разыгрывая бурную фантазию завистливой природы, уже априори сдавшихся бастионов, на милость победителя. Одежда Норси, лежала аккуратно сложенной, китель висел на спинке стула в ожидании новых странствий и приключений, моя же валялась разбросанной тут и там, с грустинкой расставания, могу чего-нибудь и не найти в рассеянных сборах перед торжественным выходом из твоей каюты не таясь, позабыть, – вот и хорошо, будет память капитану от случившейся нимфы. Хочу отблагодарить тебя, тоже, кое-что знаю и умею в морских делах, заберусь на самый гребень твоей волны и покажу тебе кораблик, ты помнишь движения тела после шторма, когда сошёл на берег, укрываясь от непогоды на рейде в ближайшем порту, – вперёд и вглубь, наверх, назад и снова вглубь, а вот здесь качка, – вправо, влево и снова вперёд и вглубь, наверх, назад и снова вглубь навстречу твоему мужскому началу. Кудри Норси, побитые седыми ветрами многочисленных встреч, разметало на подушке, провалился в забытьё, не стану мешать, вот видите мой капитан, и вам хорошо со мной, прощайте мой капитан, попутного ветра и семь футов под килем, мой капитан!

Раннее утро, палубы красавицы «СОФИ», ещё пустынны, они хранят, не отпуская, тайны ушедшей ночи; признания на здешних, дурманящих ароматами океана широтах, вздохи побед и разочарований под близким звёздным небом красивых долгот, в незримом пересечении параллелей и меридианов, разнообразной публики, слетевшейся со всего света, сюда, на этот необыкновенный островок изысканных вкусов интерьера, красивой посуды и приборов, звона хрусталя и богемского стекла, искристого, весёлого, французского шампанского и крепкого коньяка для неразговорчивых особ, одиноко отдыхающих в кампании сигары, крепкого рома из карибских запасников, который когда-то по нелепой ошибке или забывчивости, оставили нетронутым флибустьеры, португальских, благородных портвейнов пленительного цвета и вкуса, из обителей, богатых преданиями многовековых дубовых бочек, которые помнят королей и королев, испанских хересов, где сеньора или донья, угощают самых дорогих гостей в доме, рассказывая многочисленные истории, или выслушивают собеседника с нескрываемым интересом и уважением, английский, королевский, в своей помпезности высоких подбородков и блеске самых больших драгоценных каменьев Индии – виски, русская, забавная водка, со всеми своими опасными свойствами внезапно развязывать язык, распахивать кошелёк и душу, чтобы всем было хорошо, устраивать выяснения и соревнования неконфликтующих – оказывается любящих сторон, отнимать утреннюю память совершенно и безоговорочно, узнавая неестественные, приятно безобразные новости о себе из рассказов несколько перепуганных соседей, и восхищённых участников ночного разгуляя, сблизившего души и национальности, японский напиток – саке, непохожий на все другие, хранящий дух самураев, традиции старины времён извержения Фудзиямы, впечатления необычайно красивых женщин, которые первыми видят восход солнца! Сейчас все они отдыхают, каждый сохраняя своё эксклюзивное право быть востребованным по первой необходимости весёлого или вдруг грустного настроения людей разных вкусов, желаний и цвета флага их страны.

Почти пять тридцать утра, сейчас будут бить склянки, вестовой матрос принесёт капитану чай из лепестков сакуры и бертолеции, который обычно пьёт в начале дня, – загадочный Норси, загадочный. По левому борту, на горизонте появились очертания города, скоро будем – это Касабланка. Хочу душ и огненный кофе, потом в город, нужно развеяться после ночной истории, успокоить свою бурную фантазию.

Старая Медина встретила суетой, шумом повсеместного общения, криками марокканских продавцов предметами быта, украшений, специй и пряностей, горами возвышающихся на прилавках тесных улочек, в кварталах старого города, – было тесно, жарко, не хватало воздуха. Как в объятиях стихийного капитана, – вспомнилось мне, только прикосновений не хватает. Ну вот, хотела забыться – не получается, везде мерещится Норси, его мощный подбородок, глаза, меняющие глубину и яркость сине-зелёных прелестей пучины, тонкие черты лица, властные, прямые, несколько капризные губы, едва заметные ямочки начисто выбритых щёк, где в ожидании чуда затаилась улыбка, но это не для всех, только для женщины, которая сейчас в руках. Боже мой, Норси, отпусти меня, так можно сойти с ума, только вспоминая, не прижимаясь к твоему упругому, обрисованному канатами мышц телу. Как же тебя забыть, хотя бы ненадолго, отдышаться и вернуть покой? Мой взгляд скользнул по нише в стене, которая заканчивалась входом куда-то, но это неважно, – на столах, по бокам и даже с потолка свисали разнообразные женские украшения, бижутерия и разная другая всячина, предназначение которых в большинстве своём я не знала, но блеск серебра, меди и бронзы привлёк мои глаза, как взгляд сороки: «Хочу, что-нибудь!».

Два продавца попеременно и одновременно, примеривали на меня разные безделушки; серьги, кольца, колье, подвески и браслеты разной тяжести; на запястья, предплечья, шею и даже голени, я стояла перед зеркалом как новогодняя разряженная ёлка, сверкая, блестя и переливаясь в полуденном солнце, вот только улыбки на моём лице не было. Ты монстр, Норси, хитрый, молчаливый, ласковый, непреступный, завораживающий монстр, как и твой корабль Норси! Кто назвал его моим именем? Мало того, что пленил, ещё и забрал моё тело и сердце, отрезал все пути к отступлению, куда мне отступать, если вокруг только ты; твои глаза преследуют меня, следят за мной, даже в отражении этой медной амфоры твой наглый взгляд, ты смеёшься надо мной Норси, мои руки пахнут тобой, как ни старалась их отмыть, голос двоих продавцов – молодого и старого – это твои нотки, которые издеваются твоими интонациями, капитан, я начинаю бредить вами, а ещё не прошло и суток, может быть перегрелась на солнце? Не хочу вас видеть Норси, но, как скучаю в своей зелёной тоске, по вам, по твоим рукам Норси, обними меня, подними меня, положи на меня свои тяжёлые руки и ноги, как реи фок-мачты, как гребной винт, как якорную цепь, ну сделай же что-нибудь со мной, мой капитан. Попалась я, как акула на наживку, заглотила так, что не вырвать, не оторвать. Норси, милый Норси, хочу к тебе, хочу в твой плен, пожалей меня, дай свободы, которой я так не хочу! Отражение смотрело на меня горящими, хищными глазами молодой, влюбившейся девушки, даже сейчас я вижу его немигающий взгляд, каштановые волосы спадали на светлую тунику, которая полностью закрывала моё тело, но что под ней? Да, под ней руки, которые ласкали меня до утра, я хочу ещё и снова продлить эту ночь до бесконечности Вселенной и пусть все галактические астрономы наблюдают нашу земную – неземную связь, делая открытия для своей науки, в моей душе полной слёз радости и отчаянья. Вдруг очнулась, молодой парень дёргал меня за кончик одежды, похоже, я была не здесь! На моей голове сверкала диадема, оба продавца были в искреннем восторге, что-то говорили, кричали, но, как сквозь сон, расплатилась и ушла, забыв, про сверкающую корону на голове, не чувствуя её.

Поздний вечер застал меня где-то на побережье, рыбацкая деревушка, таверна, три весёлых матроса в форменной одежде испанского флота, стояли, обнявшись на улице, положив руки на плечи, как в греческом танце, сыпались испанские выражения, с португальской, несколько тяжеловесной речью и французские, изящные, будто старинные канделябры – отрывки из песен. Как там говорят: «Клин вышибают клином, волну гасят волной, – сейчас, я оборву все ваши незримые цепи капитан Норси, запутавшие меня, как гигантский спрут?!». Я поднырнула между ними, оказавшись внутри треугольника, они напевали мне неприличный кабацкий мотивчик, улыбаясь и щёлкая пальцами, кружили за мой мизинчик, дышали ромом, портвейном и пряностями в моё расслабленное, растекающееся желанием тело. Мне захотелось обнять их всех троих. Незаметно мы оказались у воды в кромешной темноте, только волны приносили блики света на своих гребнях из глубин океана. Сквозь прикрытые веки, видела и чувствовала, как спадает моя немногочисленная одежда, и я продолжаю кружиться нагой в их танце откровенного желания, властного своей простой необходимостью – быть любимой, здесь и сейчас под этими созвездиями. Кроме диадемы на мне ничего не было. Мои дамские фибры, в точке пересечения двух галсов нижних конечностей, чувствовали каждого входящего в мой порт приписки, не ожидая официального приглашения. Лоция морей и океанов моей женской души была не нужна, итак всё понятно, – полный бардак на шхуне!

Очнулась в знакомой до боли атмосфере, сквозь ресницы увидела мужчин, сидящих за столом в каюте Норси, – капитан, трое испанцев, которых встретила на берегу, выпивали ром из большой плетёной бутыли, шёл разговор, из которого я выхватывала обрывки фраз, – крелиси сеньор – сумасшедшая сеньора, брухас маринас – морская ведьма, ля мухер вьёса – богиня женщина! Капитан был молчалив, как прибрежная скала форта, сизый дымок трубки распространял пьянящий аромат турецкого табака, Норси размышлял. Зараза китель, не могу на него спокойно смотреть, всё переворачивается внутри и начинает бурлить, увлекая меня водоворотом бешеного желания накинуться на капитана, отобрать у него свиток нашего негласного договора, вернее, моего акта безоговорочной капитуляции, всех склонивших голову войск, на поле брани моей любви. Мужчины встали, матросы резко бросили свои подбородки вниз, как уважение и признательность за угощение, Норси кивнул, пожали руки, мы остались вдвоём. Норси остановился у распахнутого окна, глубоко затягиваясь и выпуская клубы дыма, всматривался в темноту океана, будто, что-то забыл, оставил там, далеко позади, куда уже не вернуться. Мой капитан, – я счастливая девушка, причиной тому – вы, мой капитан. Он стоял рядом и глядел на меня, это невыносимо, – по телу начал гулять лёгкий бриз, превращаясь в муссон, поднимая волны моего желания к самым бортам пределов возможностей терпения. Я, пошевелилась, подняла руку убрать волосы с лица, на голове почувствовала что-то металлическое и вспомнила о покупке; базар, берег и смутные ощущения наготы, – фу, какая гадость, как такое могло прийти мне в голову!? Рука Норси, ласково помогла справиться с непослушными волосами, задержавшись своим теплом на моей щеке. Как мне хорошо, за такие чувства готова отдать всё, что у меня есть, даже жизнь, не задумываясь. Открыв глаза, осмотрелась, тихо спросила: «Как я здесь очутилась?». – Ты, потеряла сознание Софи, бредила, повторяя моё имя, так оказалась здесь, – испанцы привезли тебя и подняли в мою каюту. – Простите капитан, была не в себе, очень жаркое солнце Касабланки сморило меня. Норси молчал. – Капитан, выбросьте меня за борт, как того матроса, только на прощание поцелуйте, – вместе с сознанием, потеряла и рассудок, вы не находили его здесь случайно!? Мне плохо без вас, Норси. – Ты голодна Софи? – Да, очень, и ещё хочу в душ. Капитан кивнул, не отрываясь от своей трубки, нажал клавишу пульта и что-то сказал дежурной вахте.

Медленно поднимаясь, обнаружила, что туника надета задом наперёд, – фу, больше не надену эту одежду, без всякого стыда сняла с себя всё, что есть, – снова, второй раз за сутки, на мне только диадема! Норси рассматривает, внимательно и просто, но где-то, в самых дальних глубинах таинственного капитана, заплясали черти, выскакивая искорками, вспышками, понятными только мне, на поверхность синей глади глаз. Вот, как, значит, нравлюсь вам, возможно, кого-то напоминаю? Встала во весь рост, ничего не скрывая, подняла руки, отправляя волосы назад, сделала глубокий вдох, мои холмы призывно колыхнулись, приподнялась на носочках, талия стала ещё уже, как Магелланов пролив, развернулась на шестнадцать румбов левым бортом к подветренной стороне, давая возможность проследить изящные линии и оснастку моей бригантины, воздушной походкой по лунным волнам, королевой ночного бриза, диадема и нагота обязывают, отправилась смывать грязные желания и поступки безобразного абордажа и захвата испанских палуб, – пусть Норси полюбуется моей красотой, возьму его штурмом тяжёлой артиллерии, сейчас приведу себя в порядок, – вы мой капитан – не отдам!

Горячий душ пришёлся очень кстати, стояла под горячими струями и рассуждала, прислушиваясь к телу, – рассказали моряки о том, что было на берегу или нет? Делая вывод из всего услышанного мной – рассказали, назвали сумасшедшей, морской ведьмой и женщиной богиней, где же смысл в определениях, ничего общего?! Наверное, к тому, что было в таверне, они осушили ещё и большую плетёную бутыль, стали мерещиться воспоминания, которые были не со мной, с кем-то другой, не похожей на меня сейчас. Не отпускайте меня капитан, ни на шаг от себя, – вот видите, что может произойти в женском, взбаламученном сознании, после ночи проведённой с вами Норси. Будто он услышал, без стука, немного отворилась дверь, появилась рука Норси, – не глядя, повесил тельняшку на крючок и прикрыл дверь. Загудел жаром, паровой котёл и без того урчавшего голодом животика, ярко нарисовалась картинка нашего горячего, близкого общения двух флотилий в договоре мира и взаимопонимания, пока я без тельняшки, разомлевшая голышка, ожидающая проникновения во все мои доступные тайны, вашей любознательной натуры, как всегда – мне мало, мой капитан, – нужно было всё-таки войти и остаться Норси, хотя бы ненадолго.

Тельняшка закрывала меня до колен, длинные рукава свисали, как рукава смирительной рубашки, – если он захочет, я согласна и на это, буду смирненькой – смирненькой, послушной – послушной девочкой, в одиночку больше не буду гулять в портовых городах, регулярно стану чистить зубы утром и на ночь, перестану шмыгать носом, когда недовольна, не стану шоркать подошвой обуви, если устану, просто сниму их, даже не стану покупать второпях вещи, которые мне понравились, но не нужны. Согласна на всё, что ты захочешь Норси, только позволь быть рядом с тобой, мешать не стану, – забьюсь в уголочек и буду смотреть на тебя молча, ждать, когда позовёшь, можешь даже приторочить мне ошейник и посадить на цепь в своей каюте, согласна ни пить, ни есть, лишь бы ты был со мной, всегда, – теперь вы понимаете, мой капитан, прошлой ночью я тронулась умом, вернее, вы дотронулись до меня, и теперь мой ум, где-то гуляет, и не хочет возвращаться, или я не желаю, чтобы он возвращался. Мне хорошо с вами, Норси, я влюбилась, Софи влюбилась и сошла с ума, – не прогоняйте меня, оставьте рядом вестовым матросом, буду приносить чай рано утром, драить палубу, выполнять все ваши приказы, если хотите – капризы, всё, что угодно, но только рядом с вами, мой капитан!

Я вышла из душевой, прошла в каюту и остановилась посредине, давая возможность Норси полюбоваться одним из персонажей сказки про Пиноккио; рукава длинные, длинные, волосы мокрые, приглаженные потоками воды, глаза глупые, наивные, босиком стою на паркете в каюте капитана и жду. Норси улыбается, чувствую, сдерживает смех, но, как странен он сейчас, – любуется мной, своим новым членом экипажа, теперь я тоже смогу отдавать вам честь, мой капитан, хотя, она уже у вас, и принадлежит вам, мой капитан. Норси молча взял сухое полотенце, подошёл и начал обтирать волосы, рассматривая меня, как это делают художники в галереях, перед картиной, которая заинтересовала. Мой организм не выдержал, тело затрепетало, ручьём полились слёзы, я рыдала навзрыд, без слов умоляя простить. Норси, ласково приподнял, прижал к себе эту несуразную девчонку, покорившую своей искренностью детской любви и восторга. Мои ножки оказались за спиной капитана, руки оплели его могучую шею, губы встретились, давно не виделись, не чувствовали вкус океана и запах табака. Норси снял и отбросил мой театрализованный костюм, теперь я снова разгорячённая голышка, руки легли на мои бёдра, – здравствуй Норси, ты вновь у меня в гостях, нет, ты у себя дома, ты снова во мне, безумно хорошо, я истекаю влагой желания и сладострастия, мой Норси, любите меня ещё и ещё, вы простили меня, мой капитан, как это благородно с вашей стороны – по-пиратски!

Моя мольба была услышана, – кем-то, где-то, я стала тенью Норси, его бесплатным и очень дорогим приложением, он относится ко мне, будто я маленькая девочка, а любит, как взрослую женщину; открыто, сильно, порой дерзко, до лёгкой боли в моих мышцах бёдер и промежности, мои груди чувствуют его коварную поступь, когда подходит к своей каюте – нашей каюте, засыпаю и просыпаюсь рядом с моим капитаном, если у него нет срочных дел по службе; вместе завтракаем, обедаем и ужинаем, Норси раздевает меня и сам одевает, я уже так привыкла к этому чудесному ритуалу, и когда мне нужно переодеться к ужину в ресторане, куда нас пригласили, – жду Норси, он приходит, снимает с меня одежду и надевает другую или новую, которую заказывает мне в очередном порту. Заметила, что звук надеваемых на меня колготок, посылает густые мурашки с дрожью, казалось бы, в уже довольное тело Норси, поэтому, мы часто опаздываем к столу в связи с внезапно изменившимися погодными условиями внутри наших акваторий – организмов, начинается шторм Норси, который снова и снова прибивает меня бушующей лаской к прибрежной линии нашей постели, он такой же сумасшедший, непредсказуемый, как и я. Больше всего мне нравится, когда Норси меня купает, – ласковые, даже нежные, мужские руки, тщательно промывают мои волосы, трут губкой спинку, животик, руки, ноги – всё тело, не проходя мимо моих интимных подробностей, как на минном поле – чуть дольше Норси задержался на моих грудях или внутренней поверхности бёдер, раздаётся взрыв внутри меня, вылетаю из ванной и, как изголодавшаяся кошка бросаюсь в объятия, здесь извержение моего вулкана повергает навзничь там, где застала пылающая лава, вся эта армада теперь в моём плену, снова и снова демонстрирую ему свою приятную хитрость – кораблик, под которым он извивается от возбуждения из последних сил, пытаясь ослабить мою хватку, но не тут-то было, мой капитан, я подарю вам необычайный восторг, раскачивая всеми своими ветрами вашу грот мачту.

Вот снова, Норси купает меня, смотрю ему в глаза, он не обращает на меня внимания, наводит чистоту, думая о чем-то, о своём, подчас бывает так далеко, что не слышит меня, но потом, что-то происходит, он выхватывает меня из воды, как русалку, несёт на постель и мы долго пребываем за любовным занавесом. Мир исчезает, плавно перетекаю в моего Норси, растворяясь полностью в течениях страсти. После близости, ещё несколько часов не могу найти себя, – честно говоря, не хочу, нет желания возвращаться – я его женщина, есть полное право, оставаться в нём столько, сколько захочу!

Норси, по-настоящему любит меня. Ни разу не задавала этого вопроса, – так всё понятно и просто, теперь я знаю любовь. Мы не ссоримся, не выясняем отношения, в душе каждого из нас нет для этого ни оснований, ни желания, просто нет места, всё заняла любовь! Оказывается, Норси, очень спокойный, немногословный, уравновешенный человек, но бывает бешеным вдруг, когда кто-то из корабельной команды делает, что-то неосмотрительное, не подумав. Недавно, случайно увидела, как капитан Норси, пожал руку одному из офицеров, за какую-то наглость, пошлость, накануне к одной из пассажирок, тот моряк тоже был крепким мужчиной, но звериное рукопожатие Норси свалило его на палубу от боли, потом, я смотрела, рука его распухла и долго не заживала. Капитан любит истории, громко и заразительно смеётся, когда это действительно смешно. Просит меня почитать ему вслух интересные байки и пересказы. Я читаю разными голосами – по ролям, Норси, как ребёнок смеётся до слёз, потом целует меня, гладит по волосам, и мы идём гулять по палубам и многочисленным закуткам корабля, я счастлива! Мой капитан, никогда не кричит, даже не повышает голоса, я уже не говорю про наглость или хамство, не позволяет себе опуститься до этого, но на морском сленге ругается точно в тему, аж заслушаешься, поэтому его боятся, как человека и уважают, как капитана, он один из тех мужчин, которые чаще правы, чем нет. За маленькую провинность, он заслуженно может наказать, но чересчур круто, если, по его мнению, это бросает тень на корабль, экипаж или людей на отдыхе. Однажды в ресторане случилась драка, якобы зачинщиком был один из моряков обслуги, – думала, что он покалечит бедолагу, но вопреки всем ожиданиям Норси молча выслушал отчёт предполагаемого виновника, потом пристально смотрел куда-то сквозь него, все молчали, ожидая незамедлительной расправы, но капитан тихо похлопал матроса по плечу и ушёл, подробностей не знаю, а спрашивать не хочу – не женского ума это всё. В Норси нет злопамятства и легкомысленной мстительности, – забывает, прощает, ни разу не напомнил, не укорил меня, даже краешком слова, тем случаем на берегу с испанцами, – у меня нет сил, не любить его! Норси, в два раза старше меня, а мне скоро двадцать два – совсем старуха стала, всегда хотела, мечтала быть рядом и любить такого мужчину – человека за которым пойду куда угодно, не спрошу – зачем? Мой капитан, много знает и умеет, владеет мной, как профессиональный музыкант своим инструментом, публика на корабле стала заметно по-другому относиться ко мне; дамы подчёркнуто, вежливы и обходительны, мужчины изысканно галантны и предупредительны, для команды я «в доску переборки своя»!

Острова Зелёного Мыса остались в стороне, разыгравшийся шторм заставил укрыться в порту Дакара. Жаль, хотела взглянуть, что есть удивительного там, если есть!? Капитан, пока корабль уходил от шторма, был на мостике, иногда навещал меня в каюте, – переживал, не началась ли у меня морская болезнь!? Чувствую себя нормально, тошноты нет, голова не кружится, вернее, начинает кружиться, когда появляется Норси, его пылающий взгляд и осанка хищника во время охоты, возбуждают меня, мой капитан это чувствует, но не задерживается, возвращается на мостик. Мне приятна мысль и ощущения под ложечкой, что моя жизнь, как и всех остальных на судне, зависит от моего любимого морского волка, который, я уверена, с честью выполнит свой долг.

Рядом с Норси, мне любое море по колено, да так, что трава не расти! Теперь мы в порту Дакара, Норси отсыпается, повесила на ручку двери табличку – «НЕ БЕСПОКОИТЬ», сказала вестовому матросу, чтобы не стучался и не шумел, когда приходит, попросила передать дежурной вахте, чтобы не пользовались аппаратной связью, – пусть капитан отдохнёт. Все поняли, теперь тихо, мой Норси спит, раскидав своё тело на постели – будто плывёт на спине, – часами, могу просто смотреть на него, ни о чём не думая, просто наслаждаюсь, ещё и ещё чувствуя внутри нарастающие гейзерные извержения, которые добавляют влаги в мой женский организм, потом наступает момент, когда сдерживать себя больше нет сил, крадусь к Норси и утопаю в безбрежной ласке его рук и поцелуев!

Вопреки всем просьбам капитана, не покидать каюту во время шторма, всё же выходила на палубу, посмотреть на бушующую стихию, – там за бортом, в солёных брызгах Гольфстрима, свирепо гуляющих волнах, диком ветре и непроглядной мгле – мой Норси, неповторимый, безудержный и великий, как океан! Меня так же качает, бесконечно завораживает и привлекает своей скрытой силой образ мужчины, когда штиль, – теперь же он открылся, показал свою мощь и беспощадную, трепетную ласку дикой, необузданной природы, притягивая неотвратимо, так, что возникло желание броситься навстречу, распахнув объятия, закрыть глаза и отдаться, бросить себя в пучину страстного чувства, которое сильнее смерти, – погибну, но рядом с тобой Норси, в тебе. Вовремя опомнилась, что вы творите со мной, Норси!?

Капитан начал просыпаться, поманил меня к себе, – как люблю я эти мгновения сладкого предвкушения, соскучился, проголодался хищник, сгрёб меня в охапку, время стало густо оранжевого цвета, вспорхнула стайка редких, очаровательных бабочек, от меня – меня, ничего не осталось – всё его, пусть остановится, замрёт это чудесное состояние внутри, не хочу отпускать, моё внезапное счастье!

Глава 2. Женское счастье

Этот яркий, незабываемый сон, приснился мне минувшей ночью, – проснулся мой Норси, проснулась и я, вся довольная, счастливая, вот, что делают женские восторги с нашим организмом, только почему-то, всё это происходит у меня во сне, наяву, реально общаясь, чувствуя мужчину, не испытываю пульсации, капелька не разливается морем в моём животике, бабочки не порхают с цветочка на цветок, не забываюсь на пике восторга сладостных ощущений, нет оргазмических сокращений, предвестников бабьего счастья! Почему так? Все мы разные. Есть у меня подруга – Элен, для которой, испытать пик блаженства – не вопрос! Как она рассказывает, – если мужчина сразу пришёлся – понравился, даже ещё не дотронулся до неё, пребывает в изумительном восторге снова и снова, до такого состояния, что струйки начинают сбегать по ногам. Вот это высший пилотаж женской природы, что же делать таким, как я, как многие другие женщины, которых многие тысячи!? Не знаю. Хорошо и то, что во сне бываю счастливой. Наверное, я, какая-то не такая, слушая женщин – все они говорят об одном и том же, все мы говорим про одно и тоже, хотим одного и того же – быть счастливыми, а наше счастье начинается, там, в тайном вместилище наших фантазий и сексуальных переживаний, до ломоты, до боли разочарований. Поплакала, вроде бы стало немного легче, и беспокойно уснула, то и дело, вздыхая в надежде на скорое счастье. Как жалко, что только единицы сексуально довольных, мужчинами женщин.

Незабываемый Норси, и сейчас мурашки бегают по телу, на ум приходит мысль, – снова уснуть, чтобы встретиться с моим капитаном, возможно, получится, люблю я такие сны, в них появляются настоящие мужчины, которых хочу, которые делают всё именно так, как мне нравится, а нравится, когда не спрашивают. Сколько же восторгов испытала за эту ночь, сколько раз? Вспоминала всё утро, остановилась где-то около двадцати, вот это Норси, в реальности, наверное, такое недостижимо.

Элен, тоже долго страдала, по какой-то причине искала мягких, плюшевых мужчин, которых превращала в подкаблучников, потом теряла к ним интерес, уходило блаженство прикосновений, оставалась только симуляция, дабы не обидеть партнёра, но потом и это надоедало, мучительно отвыкала, прощалась, находя потом такого же, в общем, наступала на те же грабли, пока не появился мужчина, ничем особо не примечательный, видимо, внешне, вписывающийся в её сценарий подавления и подчинения себе особей противоположного пола, – он не спорил, кивал, поддакивал, но когда она попала в его руки, всё изменилось. Он действительно создавал видимость человека, послушного, во всём; согласного её воле и желаниям, наигранным капризам, откровенному упрямству надутых губок и сведённых бровей, взбрыкам, внезапным закидонам – просто истерикам. Когда они сблизились, всё начало меняться, – он пахал её поля денно и нощно, не спрашивая, куда рулить, где поворачивать налево, направо, где останавливаться и за рёвом мотора не слышал; команд, уговоров, просьб и прочих инсинуаций, не оставляя на ней синяков, ссадин, укусов, вообще каких-то повреждений, так, лёгкая боль, переходящая в удовольствие горячих разливов. Получаемое удовольствие Элен стало мешать её власти, тело боролось с умом, вернее с тем, что в нём было, – клише, предрассудки, шаблоны – всё, что мешало стать ей настоящей женщиной, и превращало её в обыкновенную, недалёкую, скандальную бабу! Тело побеждало рассудок, – каждодневно, ежеминутно, просило ещё и ещё удовольствия, постель для неё стала территорией без воли, в полном восторге от испытываемых ощущений, ум по привычке ещё цеплялся за власть, но всё слабее, без уверенности в необходимости подчинять и контролировать – хотелось обратного.

Элен поменялась, даже внешне; глаза стали спокойными, глубокими, густо окрашенными, как вода в омуте, куда-то делись резкие движения, появилась плавность ладьи, похудела, реже несла всякую чушь и вздор, стремилась домой, к нему в руки. Самое удивительное в том, что мужики начали бросаться к ней и приставать, как собаки из подворотни. Сама она потом шутила всерьёз: «Ничто так не сближает родственные души, как постель, – много и долго!». Добавляя, что однажды услышала свою усмешку над собой, – ну, что ты, как бука – расслабься, пусть он сделает всё так, как хочет, не понравится, встанешь и уйдёшь! Вначале, действительно бунтовала, но не ушла – понравилось, привыкла, теперь считает нормой, и помалкивает об этом, рассказывая только мне, мы подруги, в хорошем смысле этого слова.

Богатое воображение – это ценность, которую сложно переоценить, но большая драгоценность с множеством граней, способна внести смятение в разум, своим ослепительным блеском. Можно нафантазировать такого, где потом найти этого мужчину!? Как сделать так, чтобы всё было, как во сне, но наяву? Как превратить сказку в реальную историю?

Хватит воображать, пора вернуться на грешную землю и заняться работой, – я заведую красотой, своя студия причёски, макияжа, маникюра, ресниц и других прелестей женского экстерьера. Часто беру клиентов, чтобы не растерять навыки мастерства преображения Золушки в принцессу. Во время работы, подчас три часа уходит на одну девушку, разговариваем обо всём, конечно и про мужчин, очень много интересного слышу, даже необычного, на многое горазды люди в своих поступках, когда стало скучно и хочется новизны.

Сегодня пасмурное утро, чего не скажешь, про моё настроение, идёт ливень – на дворе февраль, в душе весна, много ли нужно женщине для того чтобы стать счастливой!? Нет, самую малость, пусть рядом будет тот, кому не станет нужным объяснять сказанное, кто не будет критиковать поступки и желания, упрекая в отсутствии логики, – просто, прижмёт к себе, скажет шутя: «Моя ты девочка, чтобы делал без тебя, как бы жил, кто ещё подарит мне удивлённую улыбку, наслаждаясь движением твоего тела, твоих чувств и эмоций, рассеянности, несобранности, великолепных по своей грации взлётов ресниц, потаённого смеха в красивых глазах, излишней по мужскому счёту говорливости, опозданиям и внезапным сменам настроения, – хочу всегда быть рядом с тобой, ты моя радость, ты моё безмозглое счастье, люблю тебя такой, какая ты есть, не меняйся, прошу тебя!».

По лобовому стеклу сбегают капельки – небу взгрустнулось, оно очень похоже на женщину, такое же непредсказуемое, как наше настроение и желания, природа повторяет себя в нас, женщинах, посылая испытания мужчинам на выдержку. Не спеши говорить, не торопись делать, погода поменяется, выглянет солнышко в твоей необычной женщине, согреет и приласкает тебя, не спеши…

Еду на работу, сегодня две записи, две подружки – говорушки, но такие разные; Мадлен, – обожглась любовью, теперь бегает от мужчин, как от огня, боится снова потерять свой покой. Мы с Элен её откровенно не понимаем, где-то завидуем, – везёт ей на активных мужиков, будто они все появились на свет только для неё, выстроились в длинную очередь, толкаются, ругаются, дерутся, каждый ждёт момент засвидетельствовать своё жуткое внимание, дикий восторг, возлияния чувств, чрезмерную (это можно взять в кавычки, много понятие относительное) потенцию, бешеный нрав, как у скакунов на финише, она же фыркает, как та же самая кобылка, но за чертой финиша, потому, как ей это не нужно, в тягость, даже скрывалась от них, подолгу ночуя у подруг, меняла связь, а то и вовсе переезжала на новую квартиру меняя адреса, исчезая из сложившихся исторически мест обитания, меняла работу, привычки отдыхать и развлекаться в одних и тех же уголках природы, ресторанах и кафе, но некоторые, особо одарённые, неугомонные, чего-то не понявшие – находили, устраивали выяснения вплоть до кровавых разборок, с очередным воздыхателем, которые появлялись и появляются, как грибы после дождя, нельзя сказать, что она писаная красавица, но какая-то чертовщинка в ней есть, сносит крышу мужикам, просто находясь рядом, как она сама говорит, – хоть из дома не выходи, а вышла, так ни на кого не смотри и рта не открывай, будет всё по уже известному сценарию, но и это не спасало. Дома находили, – однажды потёк кран, чтобы не затопить соседей, вызвала слесаря из объявления в газете, первого попавшегося, и что, – заменил ей все краны, поменял трубы, хотел уже заняться сантехникой, но она съехала на другую жилплощадь, оказался женатым с двоими детьми, этого ещё не хватало, разлучницей прослыть, мужики докучают, а здесь ещё и жёны присоединятся.

Не лёгкая у неё жизнь, сплошные испытания и баталии на любовном фронте, будто кто-то ей сказал, – мы станем проверять тебя на прочность Мадлен, не обессудь, не хнычь, нюни не распускай, выдержишь натиск мужской природы, может, поумнеешь в процессе, и будет тебе счастье необыкновенное. Совсем зашугали девку, несколько раз перекрашивалась совершенно в сумасшедшие цвета, лишь бы отпугнуть, получалось с точностью наоборот. Кто-то из умных девчонок, начитавшись разной лабуды из жёлтой прессы, посоветовала не гнать от себя мужчину, а наоборот, вцепиться и держать зубами, не давая проходу, не давая свободной жизни, звонки по сто раз на день, – где был, с кем, почему задержался, дознания, ревность, истерики, ну, в общем, понятно, дескать, они вопреки начинали доказывать свою порядочную любовь, когда прогоняешь, преданность и всякое разное, лишь бы не упасть в её глазах, или как-то ещё, разносили вдребезги стёкла, посуду, двери – не двери, не жалея друг друга, – в общем не баба, а ведьма какая-то, хоть оберег от нечисти дома вешай, но есть шанс самой тогда не войти, от безысходности она возьми и прислушайся, вот дурында, теперь мается, не знает, как сбежать от него, а парень-то хороший, на руках буквально носит, влюбился не на шутку, будто ждал и дождался, зовёт замуж, пытается всерьёз забеременеть её, а она втихаря таблетки глотает и всякими возможными, ласковыми словами советчицу вспоминает, из подруг её вычеркнула. С чем сегодня приедет, не знаю?!

После обеда будет Лола Сатори, интересная девица, три года была замужем за итальянцем, время не прошло бесследно для её незримого и неотразимого облика, – выросли такие рога, что её и сейчас ещё, нет – нет, да прибивает к земле, – тяжёлая ноша неверность супруга, переспал со всеми её подругами налево и направо, дружить теперь не с кем, общается с нами, осторожно, но общается, наученная горьким опытом. Мне интересно, – ладно он – мужик – кобель, на итальянский манер – кобелино, но подруги, о чём они думали, на, что надеялись, раскладываясь перед мужем подружки? Может завидовали, хотели за, что-то отомстить, но ведь не все же сразу, да и за, что в такой ситуации, не уводила у них мужчин, – вот бабы, всё бы перехватить, где-нибудь сладенького! Что в нём такого необыкновенного было, если через негласный запрет так легко перемахивали? Может, что и было, – одна попробовала, в кампании нетрезвых подруг похвастала, да ещё добавила, – только Лолке не говорите, и запала всем мысль заглянуть по тому же адресу, она пробовала, а нам, нельзя что ли, есть на кого, потом всё свалить.

Теперь Лола ведёт летопись своих успехов на этом поприще, пытаясь таким образом скинуть уже настолько надоевшие, ветвистые рожки, чтобы в дверях не мешались, фотографии всех мужчин с кем переспала, вклеивает в альбом, ничего такой альбомчик, толстенький, тяжёлый, интересно его просматривать, хвалится перед нами, реабилитируется. Встречаются знакомые физиономии, никогда бы не подумала, а и он на страницы истории бабьего протеста и мести попал, даже не предполагая, что его довольная, наглая рожа, будет потом вызывать наш смех и обсуждения всех недостатков достоинств этого сохатого, – если он смог, то и ему приделают, дайте только время. Теперь для нас это самое смешное удовольствие, лучше любого мужского журнала с красавчиками, рассматривать её кондуит, хотя она называет его фолиантом падающих рогов!

Собираемся по поводу, и без него, ждём, когда Лола позовёт к себе, на десерт, в котором клубничка, книга её подвигов достаточно громоздкая, чтобы таскать с собой, электронных версий нет, дабы не случилось плагиата, – никогда не думала, что рассматривать самцов с комментариями от автора совокуплений, такая притягательная история, которая затягивается на неопределённое время и периодически обрастает новыми подробностями похождений обиженной женщины. Повторно, из всего многообразия мужского персонала, Лола не встречается, есть конкретная цель и средств, для её достижения в достатке, – красивая, фигуристая, длинноногая блондинка, с шикарной копной волос, причём от природы, что ещё нужно было тому плюгавенькому итальяшке, который и ростом был заметно ниже?!

Кто-то занял моё хозяйское место на парковке рядом с салоном? Новенькая, красненькая машинка – тойота, номера не знакомые, но местные, обычно администратор просит переставить машину, что же за гостья такая, судя по цвету авто? Не успела войти раздались хлопушки, заиграла праздничная музыка, появился персонал с воздушными шариками, мои подружки в весёлых колпачках звездочётов, – все пели поздравительную песенку, принятую в таких случаях, совсем забыла сказать, Норси первым сделал подарок и выбил из колеи, – сегодня мой день рождения, четвёртое февраля, мне стукнуло тридцать три года, никого не предупреждала, что особенно приятно! Мне подарили большого серого волка с зелёными, хищными глазами и улыбкой в морде, пасть открыта, виден красный язык и белые клыки, как настоящие, – кого-то он мне напоминает, буду звать его Норррси, такой же лукавый хитрюга смотрит на меня из-под бровей, обязательно сошью ему тельняшку, чтобы окончательно стал похожим на морского волка, который пережидает шторм на берегу, в моей квартире, на моём диване.

Новая, красная тойота при входе, машина Майи, приехала поздравить с днём рождения, учились вместе в университете, потом аспирантура, диссертация, она и сейчас продолжает работать клиническим психологом и сексопатологом, я отошла от дел, решила сделать паузу, не знаю, куда направить свой кандидатский взор, занялась бизнесом – выжидаю, что будет? Разрезали торт, уселись за столом, полились шутки, девчонки балагурили, выдёргивая из контекста своих и чужих историй необыкновенные изюминки, которые прежде носили несколько болезненный характер, а теперь, за временем, стали просто смешными, забавными фактами беззаботной и легкомысленной молодости. Сейчас репетиция – спектакль вечером, выбрали общим голосованием, в какое увеселительное заведение пойти отметить мой «мудрый» возраст нестареющей Софи!

Мадлен, в очередной раз решила поменять свой облик, нарисовала картинку, которая, по её мнению, отпугнёт мужчину, прилип к ней, как клещ и не собирается отпускать, кровь не пьёт – всё наоборот, чего только она не вытворяла; истерики – это уже привычное дело, он только улыбается, да любит её пуще прежнего, противозачаточные таблетки начали её поправлять и округлять, совсем баба покой потеряла, разделась в баре донага, выпив прилично, вышла к шесту, мужики её деньгами забросали, он собрал её в охапку и в чём была, то есть ни в чём, увёз домой, всю ночь любил безудержно, утром она явилась ко мне вся в слезах, – что делать, как быть, ничего не помогает?! До этого, будучи длинноволосой блондинкой, отрезала волосы, перекрасилась в чёрный цвет и пустила по нему белые вытравленные пятна, так теперь он называет её своей любимой, единственной на свете, гиеноподобной женщиной, ему это так понравилось, что предложил машину покрасить также, чтобы всё было в одной тональности, для полноты восприятия созданного образа. Её это бесит, а мы завидуем. Сегодня отказалась её переделывать в очередной раз, сказала, что она дурочка, не понимает своего счастья, таких мужиков, как он больше нет, успокойся, иди к нему, прекращай жрать свои таблетки, и нарожай столько детей, сколько он захочет! Разрыдалась на моей шее – сама уже об этом думала не раз, наверное, любит меня? Потом разрумянилась, повеселела, расцеловала и бешеной мухой улетела, забыв и телефон, и сумочку, догнала её уже у самой машины, стоит, ищет ключи по карманам совершенно счастливая, – глаза блестят, улыбка глупая, потерялась девчонка в чувствах – будто душа проснулась. Сама женщина, но когда вижу такой сумасшедший взгляд, плакать хочется от радости за подругу.

Лола слышала наш разговор, прихожу с улицы, тоже сидит, ревёт, как белуга, слёзы истерики, как слепой дождь, – вдруг, короткий и совершенно бесполезный, пришлось успокоительное накапать, на всякий случай, она сама через такое прошла после развода со своим итальянцем, предание ещё свежо, был нервный срыв и жуткая депрессия, Майя помогала ей восстановиться, вот так и подружились. Майка сейчас пишет книгу, изучает тему комплементарности противоположностей, рассматривая два гендерных типа – мужчину и женщину, собирает материал, долго не могла найти способ, как это делать быстро и не в академической среде клиники, чтобы сведения были из первых уст – достоверные, без припрятывания замечательных подробностей. Лола придумала, как решить этот вопрос, просто и с удовольствием, – высматривает мужчину, который понравится и не носит опознавательных знаков, потихоньку оставляет на лобовом стекле его машины, под дворником, записку, – просто номер телефона и презерватив. Майя в начале была против, но потом они обе вошли во вкус, каждая по-своему. Теперь Лола, состоит на службе у науки, буквально, – не щадя живота своего, обогащает Майкину книгу всё новым и новым горячим материалом, одновременно решает проблему обиженного самолюбия, вот поэтому у неё такой богатый послужной список в виде «дембельского альбома» всех откликнувшихся на зов природы!

Погода в этом году вытворяет всё, что захочет, как взбалмошная женщина. Полоумный барометр скачет, как белка в колесе, то в одну сторону, то в другую, никак не решит куда податься. Февраль и Март – двое мужчин, серьёзно поссорились из-за Погоды – женщины, теперь мы наблюдаем и принимаем пассивное участие в типичном треугольнике, где у женщины есть все права – колдует по-своему, а мужчины забыли, про свои обязанности, выясняя отношения, – кому достанется? Не приходит им в голову мысль, обсудить и решить вопрос, – кто первый, кто второй, как в живой природе – всем хватит, всем достанется, чем больше возможностей для мутаций, тем прочнее будущий фундамент. Нет же, в голову лезут другие мысли, – моё, не отдам, а женщина просто стоит и ждёт Апреля, который оставит с носом и того, и другого!

Заеду домой, празднично переоденусь, и в ресторан, – нас ждёт музыка, веселье, возможно новые, интригующие знакомства. Дождь прекратился, слегка подмораживает, настроение немного упало, устала всех успокаивать по одной, хочется уже найти какое-то универсальное средство; без слёз в жилетку, без разглядывания рисунка на обоях, без мартини, коньяка и водки – разом решать вопрос, быстро, без проволочек и душевных терзаний, – надоели теоремы несовпадений, убедительные аксиомы в которых куча исключений, причём она, эта куча, становится больше в геометрической прогрессии, чем тщательнее в ней копаешься, пытаясь разложить всё по полочкам, навести мало-мальски порядок и впустить в эту бесхозную область, лучик света беспристрастного разумения. Но, что-то, нет возможных вариантов и даже приблизительного сценария. Кто-то умный говорил, – когда перестаёшь задумываться, решения приходят сами, вот сегодня вечером и проверю!

Кот, как всегда встречает у двери, обнюхивает обувь, трётся об ноги, внимательно смотрит в глаза, как бы спрашивая, – ну, где была, что делала, с кем общалась, почему от тебя по-новому пахнет, глаза странно блестят, – у тебя кто-то появился?! Вот поветрие, все, что ли они такие, если что-то новое в облике, сразу не понимает, или понимает превратно?! Хорошо этот молчит, всё без слов, но усатая морда, тем не менее, выдаёт безобразные намерения. Знаю, ты хочешь есть, на диван, и дремать под телевизор – типичный мужик!

Снова этот скрип от соседей сверху, уже полгода, в разное время суток, может даже по нескольку раз повторяться и будоражить мою фантазию, вот и сейчас, – такой скрип ни с чем не спутать, причём он давит не только на барабанные перепонки, вызывая жуткую зависть и благородную злость, на весь мой сексуальный, хрупкий, ранимый организм, не вызывающими сомнений тональностями, превращая квартиру в пыточную камеру. Кто же там живёт; мужчина, женщина, может быть семейная пара, – в любом случае хочется взглянуть на ситуацию предвзятым взглядом свободной девушки, оценить предмет, которым извлекаются эти ужасно приятные мелодии и самого музыканта в натуральную величину, глядишь, появится неустранимое желание овладеть нотной грамотой, а в дальнейшем и смычковой техникой. Это невозможно слушать, надеюсь, к моему возвращению музыканты утомятся сладкими нотами, – если и дальше будут продолжаться гастроли камерного дуэта, прилеплю им на дверь стикер, с просьбой поменять диван, – невозможно спокойно жить в такой обстановке, мечтая о несбыточных отношениях!

В ресторанчике всё было, как обычно, – мы зажигали, на нас смотрели, восхищались, знакомились – всё по сценарию, даже, когда я пошла в дамскую комнату, которая оказалась закрытой изнутри, а потом оттуда вышли, поправляя одежду женщина и мужчина – это мне тоже понравилось, для чего же ещё ходить вдвоём в ресторан, – не напиться же?! Взрослые люди и так свободно себя ведут – класс, зауважала я соседей сверху, обязательно познакомлюсь!

Лола поёт, красивый голос, Мадлен и Элен, как две сестрички пасутся вокруг шеста, одетые, но ещё не вечер, хотя сегодня другое настроение. Мы с Майей сидим за столиком и наблюдаем за публикой, с меня не сводит глаз высокий мужчина, приблизительно на десять лет старше и, по-моему, здесь один, не разобрала ещё. Упустила его из вида, Лола продолжает петь тихую, спокойную песенку, девчонки на подтанцовке; плавно, медленно, без похотливых движений, просто получают удовольствие от прожекторов, огней и внутреннего состояния, как здорово, – удалось создать тёплую атмосферу в зале, тихо, никто не кричит, даже разговоров не слышно, девчонки завладели вниманием полностью, наверное, всем надоел грохот, шум, захотелось вдруг уюта, говорить без надрыва или молча касаться друг друга. За моей спиной раздался вкрадчивый и низкий, мужской голос: «Добрый вечер, вы позволите?». Я обернулась, тот мужчина, который меня заприметил, стоял напротив с букетом роз. – Поздравляю с днём рождения, будьте счастливы! Преподнёс мне цветы. – Мы знакомы, я вас не помню? – Нет, вижу вас впервые. Я не ошибся, у вас сегодня день рождения? – Вы, хотите сказать, что наугад поздравили меня? – Да, подумал если прав, останусь в ресторане, возможно, сможем пообщаться, если нет, извинюсь и уйду. – У вас хорошо развита интуиция, хотя могли слышать поздравления подруг, признавайтесь, – вы плут? – Здесь давно, столик рядом с оркестром, привлекли внимание три девушки, они необычные, не ресторанные. – Мои подруги, мы действительно празднуем мой тридцать третий день рождения. – Серьёзный возраст, вы смотритесь моложе. Почему-то мне захотелось хвастать перед ним, растерялась и познакомила с подругой прежде, чем узнала его имя и сказала своё. – Познакомьтесь, моя подруга Майя, мы почти одновременно защищали диссертации, сейчас Майя пишет книгу, а я заведую красотой. – Рад знакомству, Альтар, значит вы здесь впятером – девичник? – Здравствуйте Альтар, виновницу торжества зовут Софи, кандидат Психологических наук, – приятно быть среди подруг. – В один вечер и столько совпадений, я здесь в кампании друзей, один из них, не так давно тоже защитил докторскую диссертацию, всё не получалось привести время и обстоятельства под один знаменатель, – сегодня вышло. Вы будете не против, если я познакомлю вас со своими друзьями, они хорошие парни. Все они так говорят, – подумала Софи, но произнесла другое: «Надеюсь, это знакомство будет ещё одним подарком сегодня!». – Хорошо, спасибо, мы не разочаруем общением и вниманием таких красивых и обаятельных девушек, – схожу за свой столик переговорю с друзьями, я не прощаюсь. Он ушёл, спокойно, медленно, даже не повернулся. – Как он тебе, Софи? – Сегодня мне снился мужчина, – все остальные меркнут рядом с ним. – Смотри не потеряйся на бескрайних просторах бессознательного, если ты помнишь – сновидение это потаённое желание, возможно сейчас происходит его исполнение. – Ты, как всегда права Майя, прописные истины затираются в памяти, ходишь тут с вами двуногими, великие тайны забываешь, – закончила шуткой Софи. Девочки вернулись за столик, сорвали аплодисменты зала, были довольны и восхитительны собой, к их природной красоте добавляется ещё мастерство моих рук и фантазий, – какие они яркие и пронзительные, надеюсь, я выгляжу тоже не плохо!

Мужчины вернулись втроём, познакомились – они были старше нас, в начале витало смущение, наверное, и мы, и они не знали о чём говорить, но каждый из них произносил тост для меня, выпивали шампанское, мужчины заказали коньяк, мартини, разных закусок, фрукты, виноград, шоколадные конфеты, себе мясные, нам рыбные блюда, так, что на столе, который был уголком, едва всё помещалось. Постепенно завязалась беседа; Майка с Лолой обсуждали что-то своё, не обращая на нас внимания, я прислушалась – поняла, разговор идёт про книгу, теперь их до утра не растащишь, Элен и Мадлен нашли общие темы с друзьями Альтара, мы беседовали с ним, никто никому не мешал, все были заняты, раздавался смех, выходили потанцевать, потом снова усаживались, – приятная атмосфера. – Альтар, расскажите о себе, кто вы, чем занимаетесь? Мы танцевали вдвоём, наверное, все мужчины в ресторане проголодались одновременно и женщины смиренно ожидали пока хищники утолят свой голод, наблюдая за необходимым ритуалом, который превращал их в мягких, мурлыкающих, сытых котиков и собачек, послушных и согласных во всём со своими красивыми дамами – хозяйками, во всяком случае, пока сыт. – Я тоже занимаюсь красотой. – Вот, как, вы не похожи на визажиста или парикмахера. – Нет, она другая, когда говорят, что красота спасёт мир, – думаю про эту великую красоту, и она так же безбрежна, как женская природа. – Вы интриган, быстрее скажите кто же вы, не то лопну от любопытства, которое уже подпирает съеденное за столом. Альтар рассмеялся, глаза блеснули, ближе пододвинул меня к себе, так, что моя голова удобно легла ему на плечо, правая рука зашевелилась на моей талии, левая – будто погладила меня по спине. Наверное, готовится к прыжку, чтобы овладеть своей добычей, пролетело в моём сознании, которому было хорошо, тепло и уютно, здесь вдвоём, посреди зала. – Я, астрофизик, астроном, гляжу в небо, изучаю звёзды и галактики, пытаюсь заглянуть на далёкие планеты, чтобы встретить братьев по разуму. – Как интересно, вы считаете, что мы не одни во Вселенной? Подождите, подождите, ваше имя созвучно названию звезды… – Да, это так Софи, моё полное имя Альтаир, так назвали родители, они тоже астрономы, пошёл по их стопам, мама родила меня, когда они с отцом проводили спектральный анализ излучений созвездия Орла, в котором Альтаир самая яркая звезда, в двадцать раз мощнее Солнца, и в два раза массивнее. Обсерватория находится в горах, рядом не было ни одной больницы, женщины из ближайшего селения принимали роды. В моём паспорте, где строка – место рождения, записано: «Астрономическая обсерватория национальной географической академии». Отец настоял, хотели записать название маленького аула, тогда бы я был горным жителем, который родился в горах, хотя в этом нет ничего дурного, – я стал Звездочётом от рождения и выбор профессии во многом уже был предопределён. Мне было пять лет, и звёздное небо я знал лучше, чем азбуку, жили на территории обсерватории, отец показывал, как обращаться с телескопом, а мама научила разговаривать со звёздами, они фанатики своего дела, до сих пор живут там, в горах, ближе к небу. – Альтар, я задремала на вашем плече, убаюкали голосом, если засну, что будете делать, так и станете всю ночь рассказывать сказочно красивые истории про безумно-восхитительные звёзды?! – Сложно говорить наперёд, но одно могу утверждать точно, – не смогу заснуть рядом с необычно красивой девушкой. – У меня есть тост для одного моего знакомого Звездочёта, – вы поддержите меня, Альтар? – Надеюсь, что ваш знакомый Звездочёт этого заслуживает. – Заслуживает, он слышит, как разговаривают звёзды!

Глава 3. Выбор в Лунном свете

Вечер сложился просто замечательно, девочки были довольны, напрасно собираясь в ресторан, мы договаривались не впускать мужчин на свою территорию, за свой столик – только потанцевать. Кампания взрослых мужчин с тонким чувством юмора, помогла нам расслабиться, отдохнуть и получить удовольствие от общения, друзья Альтара, Владилен и Алехандро, настолько понравились Мадлен и Элен, что они уже планируют в будущем, когда мы снова захотим устроить девичник, пригласить всех троих снова в свой круг, – нисколько не докучают они своим присутствием и разговорами – напротив, брутальные мужчины с выраженным чувством такта. Только вот неизвестно, произойдёт это будущее или нет, мне понравился Звездочёт, но он не звонит, хотя обменялись номерами, ну и ладно, пусть разговаривает со своими звёздами, забыл про меня, куда уж мне.

Весна началась, – сегодня гаишник попросил у меня ПМэСку, вместо ПТэСки! Он внимательно изучал синюю бумажку, так и не вспомнив свои слова, не поняв смысловой ошибки; на руке кольцо, женат, наверное, страдает сейчас мужчина, как говорил наш тренер, мудрый в таких вопросах человек, – у кого чего болит – тот о том и говорит! Вот и я уже посетовала на Звездочета, потому что приятно с ним общаться, хочется ещё и ещё, и не только разговоров, у него горячие руки, жёсткие, упрямые глаза, лукавый, изучающий взгляд, и вообще, хочу почувствовать его, как мужчину, на что он способен?! Вдруг, он окажется другим, таким, которого искала и хочу, но прошлый опыт высказывает свои сомнения, которые никак не разрешаются, – ведь не звонит, не интересуется мной Звездочёт, а так хочется внимания. Кажется, что знаешь и всё умеешь, на всё способна, но когда упираешься в стену, не зная, что делать, невольно начинаешь искать виновных в происходящем, чтобы, как-то реабилитировать себя и свою чрезмерную уверенность, как неосмотрительность или просто глупость. Такая ситуация возникает каждый раз, – слышишь только то, что хочешь слышать, а если кто-то не попадает в этот мотивчик высказывая сомнения или выражая критику, отстраняешься от них продолжая убеждать себя в том, что уже нарисовала для себя, и грабли тебе никто не подставляет, сама находишь их снова и снова. Теперь понимаю – это и есть жизненный опыт, относиться к которому следует, как к должному, но лучше подсмеиваясь над собой, разочарование и депрессия пройдут стороной, оставив неизгладимый след допущенных, но и понятых ошибок. В таком виде образ граблей начинает рассеиваться, надеюсь, потом и вовсе исчезнет. Много есть, что переоткрыть или открыть в себе, переоценить без нервных слёз, великого женского садомазохизма, обид и пустой ревности на гладком месте. Всё же просто в нашей бабьей природе до безобразия, – есть мужчина, который доводит тебя до восторга и не раз – значит, счастлива, с улыбкой дружишь, если нет – захворало настроение, как минимум, продолжаешь искать дальше того, кто способен дать тебе, сколько хочешь, да ещё добавить от себя сверху на десерт. Где же ты, мой Звездочёт?

Случалось, такое прежде; красивый мужчина, статный, обходительный, ласковый, но моя женская природа ждёт, уже и ноги мокрые, но я ему не отдаюсь, чего-то мне не хватает!? Губы ждут, руки ждут, бёдра в задумчивости, глазки жадно прикрываются в поиске… Мне чего-то не хватает, я вся чего-то жду, может слов – нет не слов, в достатке ласковых прилагательных и наречий, может быть движений – нет, не движений, тело дышит вожделением, чего-то нет внутри, как это назвать, не знаю таких слов, выражений, но хочу это чувствовать, хочу окунуться туда, в эту густоту, в эту невесомую тяжесть, до конца, до самых до глубин, не знаю, что это, но только этого хочу?! Чувствую, что это уже не только тело, так, где мне взять то, чего не знаю, – хочу стать счастливой. Как в сказке: «Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю, что!».

Сегодня хлопотный день, солнечное тепло разбудило желания людей выглядеть лучше; добавить в свой облик красоты, изящества линий, тональности и оттенков просыпающейся от сна природы. Обычно с мужчинами не работаю, но знакомая попросила уделить внимание какому-то обросшему, заросшему художнику, который вообще не смотрит в зеркало, только на мольберт, долго его уговаривала, наконец, уговорила ненадолго оторваться от кистей и красок, вернуть себе человеческий облик, взамен существующему образу странствующего монаха. Должен появиться к означенному времени, надеюсь, не опоздает.

Действительно, похож на пилигрима – паломника, на голове полная абстракция, борода лопатой, выглядит старше своих лет, а глаза молодые, светятся карими всполохами, совершенно отсутствующий взгляд, одет не плохо, со вкусом, от него пахнет красками и густым запахом табака, – наверное, курит трубку? Познакомились, зовут Ахмадин, высокий человек, крепкого телосложения, приятно смотреть на мужчину снизу-вверх, широкая ладонь, длинные пальцы, – сейчас я сделаю из тебя красавчика, тем более что на мой вопрос, как хотите видеть свои волосы и бороду, – ответил – безразлично. Волосы длинные, забраны назад и перетянуты кожаной, широкой полоской, волос толстый, прямой, такой чёрный, что даже сорочиный, фиолетовый оттенок заметен, при угловом освещении. Картинка причёски, бороды и вообще облика, как сочетание, уже появилась, в моём представлении, смотрится гармонично, не нарушая стилистику художника, теперь осталось воплотить. Он молчит, думая о чём-то своём, наверное, продолжает создавать картины, – ну, что же, рисуй, а я выпишу ножницами и машинкой свою фантазию, интересно увидеть его реакцию, разверну к стене, от зеркала, ему всё равно куда смотреть, живёт в своём миру проекций и сочетаний красок. Вымыла волосы, зачесала назад, даже влажные они рассыпаются, вот и славно, немного подсушила, взбила, отрезала сзади под углом вовнутрь, уложив на плечи, теперь сделаю локоны – кисти сверху так, чтобы не падали на глаза, слегка выберу виски, выведу фронтальные линии вдоль шеи сзади, – в общем, вырубила из массива, как скульптор, из камня удалив лишнее, получилось хорошо, сама залюбовалась, теперь немного воска и можно показать своё творение!

Глядя на себя в зеркале глаза Ахмадина начали оживать, возвращаться из дальних далей, сюда в суету ножниц, фенов, жужжащих и стрекочущих приспособлений, повернул голову влево, вправо, обсмотрел себя, я поднесла зеркало и показала вид сзади, после чего он остановил свой взор на мне, будто вспоминая, кто я и, что здесь делаю. В глубине художнической натуры двигалось удивление увиденным и скрытое довольство, – вот так, господин художник, и мы маэстро быть способны, создавая композицию!

– Вам нравится то, что вы видите Ахмадин? – Определённо, создавать картины возможно не только кистями и красками, но всюду руки и взгляд, давно не видел себя таким, признайтесь, я никому не скажу, – вы потихоньку художничаете? – Да, отчасти, но это только начало, сейчас займусь вашей бородой, и все молоденькие девушки ваши. – Нет, нет, только не это, мне дорого моё время. – Не встретили достойную? – Нет, просто не искал. – Понимаю, они сами вас находят? – Получается так, и докучают. – Остаётся посмотреть, что станет происходить в новом облике. – Если, что во всём будет виновато ваше искусство. – Боитесь женщин? – Почему-то они пытаются перекроить меня на свой лад, да ещё обижаются, когда обрываю общение, – не терплю приказов и рамок, что-то я разговорился с вами?!

Между тем, я перешла к нижней, заросшей части лица, продолжая создавать художественный образ художника, вот такая необходимая тавтология, потому, что сказать, – борода находилась в состоянии эстетической расслабленности, значит не сказать ничего – бурелом безразличия к внешнему виду. Убрала всё лишнее, получалась замечательная шкиперская бородка с высокомерной окантовкой вокруг губ сверху и чистым пространством под нижней губой, от уха до уха красовался коротко постриженный овал бывшего беспорядка. Перевела взгляд на глаза Ахмадина, он в это время внимательно изучал мою грудь, я стояла перед ним с машинкой и расчёской наклонившись к бороде, получилось так, что одна его нога оказалась между моих, увлеклась, а когда вернулась его рука горячей неожиданностью лежала на внутренней поверхности моей ноги гораздо выше колена под юбкой, нежно поглаживая. Мне стало щекотно, я трепетнула ногой, но он только крепче прижал руку и поднял выше. Профессионал художник, да как рисует! Нет, он не боится женщин, его глаза смотрят вызывающе, не скажу, что мне неприятно, но реагировать, как-то надо. Перевернула расчёску и длинным кончиком направила ему в глаз, пауза, мы смотрим, друг другу в глаза, мне захотелось его раздеть и скинуть свою одежду, для продолжения дуэли, страха у него не заметила, только рассмеялся и убрал руку, мне сразу же стало прохладно и одиноко как-то на том месте. Смотри, как быстро на него подействовало моё искусство, только стал красавчиком, а уже давай приставать, молча и откровенно. Новоиспечённый художник, взял листок с моего стола, каллиграфически вывел на нём номер телефона, а мне сказал: «Приходи ко мне в мастерскую, нарисую тебя на тебе, думаю, что моя техника исполнения тоже понравится, красоту нельзя прятать, она достойна восхищения!». Встал, оставил деньги и ушёл, поглаживая остатки бороды и рассматривая себя на ходу в зеркалах. Каков нахал, но мне уже сейчас хочется оказаться под его кистью, выжду недельку, потом, как бы невзначай позвоню, нет, это много, может меня забыть, завтра позвоню, – грустно без мужчины!

Закончила работать уже поздним вечером, все разошлись, ублажив своих клиентов, в зале непривычно тихо, вдруг откуда-то выскочила грусть-тоска и начала разговор, немного всплакнула перед зеркалом слушая своего тоскуна, отвечая на его вопросы, жалея себя, говоря зеркалу, – вот так дорогая, одновременно восхищаясь отражением, чтобы совсем не разрыдаться. С этим нужно, что-то делать, надоело одиночество, пустая квартира, никто не ждёт, хотя нет, ждут, – кровожадный, плюшевый волк Норррси и кот Барсук, так зову его из-за раскраски; полосы на морде и спине полностью оправдывают имя, такой же упитанный, ленивый, и всегда рад меня видеть, спит со мной, ложится так, как я его положу, тепло рукам в его густой шерсти, песенка Барсука быстро убаюкивает и создаёт томный уют в нашем царстве сновидений. Вот и сейчас, мурлыканье зовёт, увлекает меня всё дальше и глубже в сон, меняя все представления и чувства реальности необозримой красотой и волшебством ночных приключений моей женской, трепетной души!

Луна, кровавого цвета перекрыла собой полнеба, шёл дождь вперемежку с пеплом, грязные капли, как большие, чёрные бусины неслись с высоты, разбиваясь в мелкие брызги на валунах, оставляя тёмные потёки, сизые сумерки, окрашенные красноватыми тонами не предвещали ничего хорошего, магия жрицы Кровавой Луны из храма Царицы Ночи, не помогала, земля продолжала сотрясаться, раздавался грохот, было слышно, что совсем рядом, за отвесной скалой, падают большие камни, разлетаясь на мелкие, светящиеся обломки, которые шипят, как змеи и гаснут в потоках воды, вулкан Уайнапутина продолжает буйствовать, все жертвоприношения оказались напрасными, трое самых красивых девушек племени, заживо были брошены в жерло вулкана, языки огненного потока стекали по большому склону, постепенно перекрывая русло реки Оль, вода и огонь устроили состязание, кто, кого пересилит, кто больше погубит людей и животных – тот и победил. Змея Лоя была недовольна, то и дело выползала, показывалась из моих волос, шипела, вставала в боевую стойку, пытаясь напугать вулкан, но он её не боялся, боялась она; трясла хвостом, широко раскрывала пасть, кидалась на невидимого соперника, пряталась, обвиваясь вокруг моей шеи, пытаясь найти убежище, но, где его взять для неё, если его нет для меня?! Наконец она успокоилась, свернулась кольцом в волосах на затылке и притихла, мне тоже захотелось уснуть, но не могу, нужно продолжать ритуал, задабривать и уговаривать стихию остановиться, или придумать другой путь, как заставить вулкан повиноваться, пока он не убил всех до единого, вообще всё живое на Земле, не хочет природа договариваться, где-то насолили мы ей, перешли грань дозволенного, вот и случился поединок, – давно назревал, погибнет человек, планета, если чудо не заставит себя ждать, но как? Чувствую, что жрица Большого Огня, увидела неладное в небесном пламени, последняя наша встреча едва не закончилась схваткой, шесть лун назад я потеряла девственность, всё это время нам с возлюбленным удавалось сохранять тайну, но видно кто-то выследил и теперь нужно ждать нападения, она и сама не девственница, все об этом знают, но молчат, боятся сгореть в огненном озере вулкана, которое с каждым днём становится всё больше и больше, выброшенный пепел уже доходит до колен, и если бы огромная вода не сошла сегодня с неба, освободив его от пепла, луну никто не увидел. Служители моего храма стояли на коленях, уткнувшись лбами в камни – вершители, огромные куски жёлто красного цвета, очень тяжёлые, мягче каменных скал, вулкан навыбрасывал эти обломки и глыбы в большом количестве в один из дней, потом снова полетели огненные валуны сжигающие всё вокруг. Жрица приказала собрать их в одной пещере, чтобы использовать в ритуалах, таких тяжёлых и в тоже время, мягких камней никто раньше не видел, возможно, они из сердца вулкана, произнося над ними заклинания, может быть, получится успокоить ревущее гневом и ненавистью пламя!

Мелькнула тень, слева от стены, раздалось негромкое: «Патилунна?!». Я узнала голос моего мужчины, – Артнат, стоял в нише скалы скрытый сумерками, шагнула в его сторону и вспомнила про Лою, убить её нельзя, я жива, пока жива она, давно, когда она была маленькой змейкой, её вплели в мои волосы, привязав за хвост, иногда она кусалась, потом привыкла ко мне, яд не действовал, каждый день, на протяжении многих лет я пила змеиный яд, смешанный с соком незрелого ореха, так сохраняла свою жизнь, но когда повзрослела и стала жрицей, змея тоже выросла, никто не мог подойти ко мне близко, я должна была сохранять девственность, чтобы магия продолжалась, каждые три дня жрица Большого Огня призывала меня и кормила змею собственноручно – это означало, что я девственница и проживу ещё три дня! Потом появился Артнат, мой покой был потерян, дни и ночи напролёт желала его, и смерть мне была уже не страшна, как-то он появился с лягушкой в руке, Лоя почуяла добычу и без труда расправилась с ней, заглотив полностью, через некоторое время змея спала, мой мужчина, придумал накормить лягушку сон травой, а потом скормить её змее, так мы исключили гадюку из нашего общения, в тот же вечер я стала женщиной, утратив магию! Нет сожалений, мне хорошо, он похож на моего отца, – всегда спокойный, величественный и весёлый рядом со мной, что бы ни было, Артнат служит в храме Королевы, обучает мужчин и женщин правилам движения и дыхания любви, Королева Мангулата стареет, редко отпускает его от себя, она необычайно красива, даже животные замирают перед ней, полсотни обученных, выносливых воинов, постоянно держат её организм в тонусе, насыщая своей энергией, тело королевы светится в темноте, я тоже так хочу, но мой мужчина говорит, что ему одному такое не по силам, нет таких, кто в одиночку на такое способен, во всяком случае, он не встречал, но я всё равно хочу! Есть у меня счёты с нашей Королевой, погубила моих родителей и всему виной этот вулкан, значит и с ним, мне тоже придётся встретиться, предчувствия заполняют мой разум, Артнат говорит, что этого никто не должен знать, не сносить головы, вернее – гореть в огне Уайнапутины. Всё пронизано ложью, страхом, завистью, ревностью и жадностью, вот вулкан и хочет уничтожить, стереть с лица земли всю эту мерзость, по-своему он прав, но пусть начнёт с верхушки, не трогая простых людей, если я в чём-то виновата, отвечу сама перед стихией, но никак не перед королевой Мангулатой, тем более жрицей Большого Огня, слишком просто они устроены, не похожи на посланниц Богов, обыкновенные пугливые, суетные бабы, незаслуженно наделённые властью, и правом решать за других их участь, в угоду своим мелким интересам и капризам, приписывая таким действиям волю богов! Слышала неоднократно обсуждения своих выгод Мангулаты и жрицы Большого Огня, убирали неугодных, стоящих на своём, защищая права простолюдинов. Так пострадали мой отец и мать, не прощу им обеим, уже есть воины, которые пойдут за мной в огонь и в воду, до конца, не пожалев своей жизни ради возмездия справедливости.

Лоя очнулась, распрямилась, уловив вибрации лягушки, Артнат бросил мне её в руки, она барахталась, пищала, чувствуя змею рядом, один точный выпад Лои и лягушка исчезла в её пасти. Теперь нужно подождать пока змея заснёт.

Томительное ожидание, храмовники разошлись по многочисленным разветвлениям пещеры, где скрывались от лавы, пепла и потоков дождя их семьи, припасы; еда и вода были в большом количестве замурованы в разных глухих тупиках без доступа воздуха, всё находилось в больших глиняных сосудах, залитых смолой белого дерева. Здесь, на глубине, под землёй было безопасно и тихо, даже холодно, люди спали на шкурах и укрывались ими, подолгу не выходя на поверхность. По моей просьбе были разведаны и расчищены дальние проходы, теперь в любой момент все мы могли спастись от нападения, завалив главный вход и уйти только мне известными ходами на другую сторону реки, без всяких опасений. Лоя заснула, вытянувшись плетью на моём плече, так привыкла к ней за многие годы, не раз она предупреждала меня об опасности, спасая жизнь, недавно, до очередного извержения вулкана, снежный барс вздумал открыть на меня охоту, не давал проходу и всякий раз появлялся на пути, когда оказывалась одна, так и случилось, – стала носить с собой длинное, крепкое копьё для отражения нападений, но на узких, горных тропах с ним быстро не развернёшься, возвращалась в поздних сумерках после беседы с полной луной, отец научил меня спрашивать советы, по её настроению, блёсткам и коротким движениям навстречу моему взору, стала понимать, что она говорит. Барс, уже поджидал за резким поворотом узкой тропы, где двоим не разойтись, притаившись на небольшом выступе сверху, так удобнее сразу вцепиться, и перекусить мне шейные косточки, удачное место выбрал, настоящий охотник, но Лоя почувствовала его присутствие, заранее встала в угрожающую позу на моём плече, но даже если змее удастся пустить яд в его тело, времени у него будет достаточно, чтобы справиться с нами обеими. Приняла его вызов, темнота не в нашу пользу, шансов в потёмках у него больше, чем быстрее произойдёт схватка, тем лучше для меня. Сняла змею, всё равно никто не видит, намотав её на корень ели, выступающий из скалы, чтобы в решающий момент, вдруг не помешала, да и потом, – если барс убьёт Лою, меня тоже отправят вслед за ней. Аккуратно легла спиной на тропинку, копьё направила вверх, откуда он должен напасть, отталкиваясь ногами, стала медленно выползать за поворот. Мой расчёт оказался верным, я увидела раскрытую, хищную пасть, падающую почти отвесно на меня, копьё вошло между лап, прямо в грудь, на меня барс упал уже мёртвым, но эхо его последнего крика ещё дрожало в ущелье, а потом приходило мне во сне, так, что я хваталась за свой короткий меч, но это был только сон. Тёплая шкура, теперь оберегает меня от холода и дождя.

Лоя спала, оставив открытыми свои стеклянные глаза, проснётся только утром, мы успеем обсудить новости и выработать план действий. Какое-то время после ласк Артната, я грезила, пребывая между двумя мирами, – высокие, белолицые люди медленно шли к вулкану с пологой стороны, которая уходила в горы, через ущелье, где всем нам под страхом смерти запрещено появляться, только Мангулата, её охрана и несколько жриц могли следовать за королевой в эту священную долину предков. Белые люди, о которых мы знали только из преданий, приходят, чтобы захватить наших женщин и воинов в рабство, никто оттуда не возвращался, но этот высокий, мужественный, белый человек не похож на кровожадного тирана, на голове его странный предмет, напоминающий большую, перевёрнутую чашу, в руках короткая палка с двумя углами, и поклажа за спиной, на лице, в глазах, что-то блестит, будто вода на солнце. Слова моего мужчины, вернули меня в пещеру из путешествия: «Жрица Большого Огня, знает, что у тебя есть мужчина, но не знает кто он, сегодня она была у королевы, мне удалось подслушать, – Мангулата, приказала жрице принести тебя в жертву вулкану, Уайнапутина продолжает выбрасывать жидкое пламя и пепел, днём стало темно, как вечером, твоя магия не действует, от тебя решили избавиться также, как и от твоих родителей, завтра утром тебя схватят и поведут к жерлу вулкана, я уже отправил туда своих верных воинов, женщин сиреневых и оранжевых крыльев, они перебьют охрану и спасут тебя, затевать бой здесь – опасно, нас меньше, мы вернёмся потом, чтобы устранить Мангулату и покорных ей жриц, тогда люди пойдут за нами, мы уйдём через ущелье далеко от вулкана, я знаю тайные входы и выходы дворца королевы!». – Мои воины тоже наготове, ждут сказанной воли. – Лучше сохранить эти силы для дальнейших действий, пусть незаметно укроются на той стороне реки, предупреди обо мне, завтра я покину дворец королевы, мои люди подбросят сожжённое тело с татуировками, которые есть только у меня, искать не станут, решат, что вулкан расправился со мной. – Из этой пещеры есть выход на той стороне реки, я прикажу на потолке расставить метки, чтобы не путать дорогу, главный вход завалят, есть ещё несколько выходов, смотри шесты с черепом оленя, трое моих воинов переодетых в простолюдинов будут рядом с тобой, береги себя.

Наши тела снова соединились, Артнат искусный мужчина, способный заласкать женщину до потери зрения и слуха, поэтому королева так дорожит его знаниями и умением, которые он передаёт мужчинам и женщинам, которые потом оказываются в покоях Мангулаты, говорят, что она ненасытная и за одну ночь десять воинов сменяют друг друга, но правду знает мой мужчина, – таким образом, королева отодвигает свою старость. Я чувствую, – за шесть лун нашего общения моё тело стало моложе, отражение в натёртом камне более привлекательным. И ещё, – страх покинул меня, мужчины воины это видят, находясь рядом со мной, не понимают и боятся, хотя я сама, по правде сказать, тоже не знаю, как, почему, это произошло!? Спрошу потом у моего мужчины, сейчас не время для этого.

Лоя пошевелила хвостом, значит уже утро, пора выходить на поверхность, чтобы доделать начатое ещё моими родителями, пришла пора наказать виновных. – Артнат, охрана выведет тебя из пещеры в густые заросли, запомни место, увидимся на Уайнапутине, напрасно не рискуй, нам нужно остаться живыми.

Так и случилось, не успела я выйти из своего полуразрушенного храма, как появились великолепные, блестящие стражники во главе жрицы Большого Огня, она говорила, за что и почему, про волю богов, как бы оправдываясь передо мной, но я не слушала, в небе парила большая, хищная птица, широкие и длинные крылья закрывали часть неба; тихое, неторопливое движение охотника напоминало мне о мести, жажда справедливости и наказания стояли комом и горечью в горле, кружились красными кругами перед глазами, мне хотелось их крови, быстро, безотлагательно и только обговорённый план с Артнатом останавливал меня от движения рукой моим людям, она находила себя в безопасности, не предполагая, что десятки стрел разом могут оборвать её жалкое, никчёмное существование, нарушить весь их замысел в самом начале, но я подожду, я потерплю, время развязки ещё не пришло, мне нужно увидеть, я хочу увидеть её на коленях перед собой, услышать правду её слов, последнюю правду, произнесённую со страхом, перед неизбежным наказанием, жестоким наказанием, и я уже придумала его для неё, Лоя мне поможет, думаю, что моя добрая спутница змея, тоже хочет свести счёты, за грубость плети и лживый взгляд, змеи, хорошо разбираются во взглядах, бывает, что жалят невнимательных и нерасторопных, но это редко, всегда только за ложь движений и чувств. Лоя была ещё сонной, но при виде жрицы встала в боевую стойку и грозно зашипела, – значит и ты поняла, что нас, таких обворожительных, необыкновенных, хотят просто зажарить?!