скачать книгу бесплатно
Неизвестный Кириллу парень, идущий с другой стороны телеги, присвистнул.
– Ух, свезло тебе, Сталкер! Такого умника везешь. Ты от него далеко-то не отходи. Глядишь, тоже ума наберешься, окуляры выдадут.
Предположение было встречено насмешливым хмыканьем других адаптов. Кирилл почувствовал, что краснеет.
– Выдадут сейчас тебе, – пообещал парню Рэд.
Но Кирилл отчего-то подумал, что сделал это вовсе не из желания заступиться.
Когда глаза начали, наконец, ясно различать контуры телеги, Рэд сунул Кириллу в руки странное полотнище.
– На, завернись. А то сгоришь.
Полотнище красиво посверкивало в темноте.
– Но ведь еще даже не рассвет… – Кирилл расстроился. Только-только собрался вокруг оглядеться.
– Рассветет – поздно будет. Заворачивайся! Да смотри мне, как следует, а то сам заверну.
– А вы?
– Нам такое солнце не страшно.
После того, как телега остановилась, Кириллу голосом Рэда было велено «не рыпаться». Беспомощный груз взвалили, судя по всему, на плечо, куда-то отнесли и сбросили на твердое – Кирилл болезненно охнул.
– Можешь разматываться, – разрешил Рэд. – Рюкзак – у входа. Фонарь-то хоть есть?
– Конечно, – обиделся Кирилл, – я хорошо экипирован.
Рэд на это саркастически хмыкнул и больше ничего не сказал.
Кирилл неуклюже выбрался из кокона. Нащупал в рюкзаке фонарь и спички. Поджег фитиль и сначала даже зажмурился – таким ярким показался свет.
Он находился в полукруглом матерчатом домике около двух метров в длину и полутора – в ширину. Встать в полный рост здесь не смог бы, на коленях и то уперся головой в потолок.
Состав для пропитки палаток, то самое вещество, из-за которого ткань так волшебно серебрилась, изобрел Вадим Александрович. Состав отражал солнечные лучи, не позволяя им проникать внутрь, хорошо отталкивал воду, но пропускал воздух, благодаря чему в домике можно было дышать.
Тем же составом в Бункере покрывали защитные комбинезоны, которые позволяли в течение недолгого времени – час-полтора – находиться на открытом солнце. Дольше не получалось, потому что выделяемый телом пот нарушал защитные свойства. Ученые трудились над усовершенствованием не первый год, но далеко пока не продвинулись.
Кирилл сообразил, что спать сегодня будет здесь. И, если бы Рэд не ушел, смог бы убедиться, что спутник действительно хорошо подготовлен: в рюкзаке находились и свернутый надувной коврик, чтобы положить на пол, и спальный мешок, чтобы в него залезть.
Кирилл раскатал коврик, выдернул затычку. Понаблюдал, как коврик утолщается, наполняясь воздухом. Вытряхнул из чехла спальный мешок. Вытянулся во весь рост, подложив, как учили, рюкзак под голову… Если не думать о том, как неудобно будет спать на твердой, несмотря на подстеленные предметы, земле, то тут даже уютно. По крайней мере, гораздо удобнее, чем в трясущейся телеге.
Поразмыслив, Кирилл извлек из рюкзака блокнот и карандаш – решил, что продолжит вести дневник. Однако много написать не удалось: сначала в палатке появилась Олеся, которая принесла ужин, а потом Рэд, который быстро разделся, забрался в спальник и погасил фонарь.
На возмущение «Подожди, я еще не закончил!» он никак не отреагировал. А повторно поджигать фитиль Кирилл, припомнив мрачную горбоносую физиономию, не рискнул.
* * *
Следующим вечером Кириллу пришлось тронуться в путь так же, как прибыл сюда – замотанным в палатку. Честно говоря, он не расстроился – пробудился с трудом, и в мягком серебристом коконе с удовольствием досыпал. До тех пор, пока Рэд, постучав пассажира по голове и состоянием его никак не интересуясь, не приказал «разматываться».
Это не было просьбой или предложением – именно приказом, жестким и категоричным. Просить и предлагать командир адаптов, судя по стилю общения, не умел. И времени на выслушивание возражений не тратил. В ответ на бормотание Кирилла «я еще не проснулся, нельзя ли попозже» попросту сдернул с него полотнище. После чего рывком стащил с телеги.
Обоз продолжал двигаться – останавливаться ради того, чтобы Кириллу удобней было сойти, никто не собирался. Телега проехала мимо, удаляясь в темноту. Кирилл с Рэдом стояли.
– Что-то случилось? – Собственный голос показался робким, даже жалким. Кирилл откашлялся. – Зачем мы остались?
– За стенкой, – буркнул Рэд. – Ходить будешь учиться, вот зачем.
Кирилл обиделся.
– Я умею ходить.
– Это ты по Бункеру умеешь. Шагай давай. – Большие пальцы рук Рэд затолкал за поясной ремень и застыл в ожидании.
Спорить Кирилл не решился. Пожав плечами, двинулся вперед.
Дорогу перед собой он худо-бедно различал, а вот с ямами под ногами дела обстояли хуже. Через несколько шагов споткнулся – хорошо, что на этот раз хотя бы не упал, но лодыжку подвернул и зашипел от боли.
– Зашибись, – недовольно прокомментировал Рэд. Он возник рядом неизвестно откуда. Признался. – Я, если по-честноку, вчера не поверил, что ты совсем ни хрена не видишь. Думал, может, приколы у вас в Бункере такие… А ты в натуре – жопа слепая.
– Кто-кто?
Рэд фыркнул и не ответил.
Кирилл решил, что имеется в виду какое-то неизвестное ему животное – возможно, тоже из адаптированных. Была, например, до того, как все случилось, «мексиканская слепая рыба», аквариумный вид, а тут «слепая жопа» – почему бы и нет. Зоология не была его сильной стороной, это Даша по животным с ума сходила. Она-то уж любое название наверняка бы вспомнила.
– Пяти шагов не прошел – брякнулся, – продолжал ворчать Рэд. – Силен.
Кирилл обиделся.
– Во-первых, я прошел больше! Во-вторых, не брякнулся. А в-третьих, эта проблема решается очень просто – нужно всего лишь взять фонарь. Попроси, пожалуйста, ребят остановиться.
– Ты дебил? – заинтересовался Рэд. – Или прикидываешься? Про Диких слыхал?
– Допустим…
– Это у вас в Бункере – «допустим».
Рэд говорил возмущенно, но по-прежнему тихо. Все адапты, попав на дорогу, вели себя тихо. Шли, переговаривались, забирались в телегу и соскакивали с нее – все происходило в полной тишине, как взрывы в космосе.
Наверное, если б новые соратники решили Кирилла убить, это тоже произошло бы бесшумно. Подошел бы вот этот самый Рэд сзади, свернул шею одним движением – и вся недолга. Отпихнул бы ногой остывающий труп, и пошел себе дальше…
Кирилл встряхнул головой, усмиряя разбушевавшуюся фантазию. Представится же такая чушь!
С Рэдом они не друзья и друзьями, по понятным причинам, не станут – но партнеры. Они делают общее, очень важное дело. И нужно научиться доверять этому парню, какие бы ни были у него жестокие глаза и аллигаторская ухмылка.
– Прости, что ты сказал?
– Ты в уши, что ли, долбишься? Я говорю – Дикие могут свет увидеть. Слетятся, что твои мухи на дерьмо. Не дрался давно?
– Я никогда не дрался.
Рэд вздохнул. Но комментировать уже не стал – надоело, наверное.
– Значит, так, – непререкаемо заявил он. – Слушай сюда, повторять не буду. Про фонарь больше не заикайся. Свет зажигать на дороге – нельзя! Орать, чихать – тоже нельзя. Говорим шепотом, ползем тише, чем перья из курятника воруют. Делаем вид, что ежики. Иду я, ты рядом – нога в ногу. Хочешь, за рукав держись. Если яма – скажу. Вкурил?
– Нет.
– Что еще?
– А разве ежики в природе остались? Любовь Леонидовна рассказывала…
– Пошли, блин, – простонал Рэд. – Вот же принесло-то, на мою голову! Да не за правую, за левую берись. И крепче держись, не кусаюсь. – Он прицепил ладонь Кирилла на свое могучее плечо. – Давай: раз-два, раз-два… Да не пыхти ты в ухо! Раз-два, раз-два…
– Я, вообще-то, тренировался, – стараясь попадать в ногу с Рэдом, не удержался от хвастовства Кирилл. – Я к этой миссии давно готовлюсь. Два часа могу идти без остановки! И обувь у меня хорошая.
Рэд не впечатлился.
– Язык у тебя – помело. Давно готовишься, а про Диких не знаешь? Что свет зажигать нельзя, что орать нельзя?
Кирилл сконфуженно замолчал. Разумеется, в рамках подготовки, ему обо всем рассказывали. Но в тот момент будущий миссионер даже не подозревал, что требования окажутся настолько категоричными.
– И не трепись, – добавил Рэд, – береги дыхалку. Уже, вон, сбилась, сопишь, как паровоз… Курить поменьше не пробовал?
– Я вообще не курю. С чего ты взял?
– Шутка. Мы тут – ребята с юмором. Привыкай.
Двух часов Кирилл не продержался. Час десять, от силы час двадцать – неутомимый спутник шагал гораздо быстрее, чем он привык.
А еще страшно угнетала духота. Кирилл в очередной раз подумал, насколько же прав был бункерный врач Григорий Алексеевич, категорически заявивший, что без специальных упражнений «малыш» не продержится на поверхности и суток, и заставивший его регулярно выходить наверх, постепенно наращивая часы – чтобы дать организму возможность притерпеться к тяжелому климату.
После неизменных, днем и ночью, двадцати двух градусов Бункера – с его кондиционированием, озонированием и порционным увлажнением – выбраться наружу, в душную и липкую жару, Кириллу и впрямь оказалось непросто.
Он от обычных-то прогулок, во время которых в компании Олега и Даши неспешно бродил вокруг Института, и то старался увильнуть под любым предлогом. А Григорий Алексеевич разработал для будущего миссионера целую программу, включившую в себя гимнастику, ходьбу и даже бег – и строго следил за тем, чтобы от упражнений Кирилл не отлынивал. Вмешательство Любови Леонидовны и то не помогло. Кирилл уповал лишь на то, что врач перестраховывается. В походе наверняка все окажется не так сложно! Не могут ведь, в самом деле, здравомыслящие люди столько ходить пешком…
Но реальность показала, что могут. Причем, судя по всему, сами никакого дискомфорта не испытывают – хотя здесь, на дороге, духота ощущалась сильнее, чем на тренировочной площадке. И под ногами было отнюдь не гладкое покрытие. Кирилл уже не раз пытался, споткнувшись, упасть – и, если бы не впивавшиеся в плечо адаптские пальцы, непременно бы это сделал. Сердце стучало, как бешеное, кололо в боку и страшно хотелось пить. А Рэд шагал рядом, будто запрограммированный – потрясающе равнодушный и к духоте, и к усталости, – и только с неудовольствием косился на тяжело сопящего спутника.
Почувствовав боль в намятых внутри ботинка пальцах, Кирилл даже обрадовался.
– У меня нога заболела.
Рэд не удивился. Он остановился, вдохнул и издал горлом странное чириканье.
– Что это?
– Сигнал нашим, чтоб остановились. А вообще, воробьи так орут – не слышишь, что ли?
Действительно – сейчас Кирилл, прислушавшись, это понял, – позади давно раздавались похожие звуки. Но он был настолько занят, что внешние раздражители не воспринимал.
– Воробьи за нами всю дорогу прыгают, в навозе конском ковыряются, – пояснил Рэд. – Пошли.
Они снова тронулись, теперь уже медленнее. Кирилл решил воспользоваться передышкой, чтобы попытаться наладить отношения.
– Ты, пожалуйста, не злись на мои вопросы. Для меня ведь действительно многое внове – то, что для тебя само собой разумеется. Но ведь чем быстрее я во всем разберусь – тем лучше для нас всех! Мы ведь общее дело делаем, очень важное и нужное! Правда?
Вадим Александрович считал, что эту фразу следует произносить почаще – тогда есть шанс, что в ненадежных адаптских мозгах она укоренится. Но определить, укоренилось что-то в мозгах у Рэда или нет, Кирилл не сумел. Командир посмотрел на него, как на дурака, и промолчал.
– Хорош у тебя прицеп, Сталкер, – встретил пешеходов неунывающий насмешник. – Этак вы далеко уволокетесь.
– Зато легкий, – заметил другой парень, подсаживая Кирилла в телегу. – Если что, в рюкзак засунешь.
– Башкой вниз, для устойчивости! Башка-то – умная, тяжелая, поди.
Вокруг снова захихикали.
– Если что, пинка дам, и птичкой полетит, – буркнул Рэд. – Лар, глянь у него ногу. Говорит, натер… Все, отставить базар! Трогаемся.
* * *
В Ногинске обоз встречали.
Вокруг замотанного в полотнище Кирилла начали раздаваться веселые голоса, приветствия и хлопки по плечу.
– О-о, Сталкер и команда!
– Здорово!
– Припозднились сегодня…
– Генератор привезли?
– Дмитрич сказал, вы с собой бункерного тащите? Че-то не видать – сожрали, что ли?
– Ясен пень, сожрали, со Сталкера станется! В три горла лопает.
– Ну! Скоро поперек себя шире будет.
– Ларочка, милая, скучала по мне? Я-то с прошлого раза ни дня не спал – все о тебе думал…
– А это что у вас за куль?
– Куль – не трожь, – послышался властный голос Рэда. – Самый ценный груз, поценней генератора… Не трожь, сказал! Давай под крышу. Где Дмитрич?
Телега, судя по всему, въехала в помещение – перевалила через порог и остановилась. Кирилла потрясли за руку.
– Можешь разматываться, – сказал Рэд.
