скачать книгу бесплатно
– Мистер Бронн, что происходит? – в глазах Мелиссы читался нешуточный испуг.
Выбора нет… Когда-нибудь я обязательно раскаюсь в содеянном, если, конечно, выживу…
– Мистер Бро… а-а-а-а!!!
Левой рукой я обхватил девушку за талию, а правым плечом высадил окно. Мы рухнули на парусиновый козырек и покатились по нему вниз, я успел воткнуть вилку в ткань, парусина затрещала и расселась, но падение замедлилось и наше приземление оказалось достаточно мягким.
Я огляделся. Задний двор. Жестяные баки с мусором. Дверь, похоже, служебного входа. Позади кирпичная стена с намертво вделанной пожарной лестницей.
Дверь распахнулась, и оттуда посыпались громилы Невера.
Я выставил перед собой вилку. Добротный стальной инструмент, ты мне еще немного послужишь.
Громилы не спешили, бежать нам все равно некуда, а напороться на острый предмет кому хочется?
– Мне страшно, – прошептала Мелисса.
– Позади стена, на ней лестница. За ней должна быть улица. Перелезай через нее и беги домой. Так быстро, как можешь. И не вздумай оглядываться. Не стоит юной леди видеть то, что здесь сейчас будет… Ну же быстро!!!
Насколько я мог слышать, смотрел я на толпившихся передо мной громил, она последовала моему приказанию. Думаю, они смогут повалить и скрутить меня секунд за пятнадцать, если повезет я побрыкаюсь с полминуты. Плюс время, которое им понадобится, чтобы решиться напасть… Не густо, но шанс убежать у девочки будет. Надеюсь, она быстро бегает.
– Не выпускайте девчонку! – крикнул кто-то из них, – быстрее…
– Беги, Мелисса, беги!!! – я метнул в громил крышку мусорного бака и бросился в атаку первым.
– Вилку, вилку хватайте, этот паршивец горазд драться!! Да куда ты лезешь! Сверху наваливайся, сверху… Ах-ты… У!! А!!! О!!! Эх! Трах бах ба-бах…
Что за стрельба?! Я надеялся, они будут меня живьем брать! Куда они делись… Что за…
Я кое-как поднялся на ноги.
– Это вы, Бронн? Вы живы? Целы?
– Похоже жив… А вот цел ли, представления не имею. Как же я рад тебя видеть Джеймс…
Я прислонился к порогу служебного входа. Это действительно был лейтенант-коммандер Хокинс с отрядом морских пехотинцев.
– Где Мелисса?! – я испуганно обернулся.
– Все в порядке, сэр, – донесся голос одного из солдат, – девушка не пострадала.
Из-за спины Хокинса показалась головка Полетты.
– Я так перепугалась, так перепугалась… И пошла к Джиму.
– И правильно сделала… – я, наконец, смог перевести дух.
– Я даже не знаю, как вас благодарить Танкред, – Джеймс Хокинс неловко жестикулировал от избытка эмоций, – вы спасли мою кузину… Я никогда, никогда этого не забуду!
– «Надеюсь, ты никогда не узнаешь всех подробностей» – подумал я…
– Пойдем, пойдем, мне надо успокоить тетушку, и увести девушек из этого страшного места. Да и тебе, Танкред, не мешало бы поскорее показаться врачу…
– Сначала я должен убедиться, что девушки, наконец-то, добрались домой, – сказал я, направляясь к выходу.
– «Еще одного приключения этой ночью я уже не выдержу»
– Идем, идем, – Хокинс потащил меня через подсобку к выходу.
– Кхм, – раздалось у меня за спиной.
Я обернулся. В проеме виднелась невысокая фигура в оливковой униформе с офицерским стеком в руках. Полковник Монтгомери. Тот самый, что выдавал мне временное удостоверение…
– А вот вас, мистер Бронн, я бы попросил задержаться.
Я подошел. Монтгомери внимательно осмотрел меня с ног до головы.
– Чуть позже я попрошу батальонного хирурга вами заняться, но сейчас у меня к вам есть дело. Следуйте за мной.
Мы прошли в зал, под ногами похрустывали осколки стекла. Около гонга в стене виднелась приоткрытая дверь. Та самая, которая вела на третий этаж. Мы вошли. Практически у самого входа на полу было размазано что-то бурое. Потеки вели по ступеням вверх. Я остановился. Монтгомери жестом предложил мне двигаться дальше.
В небольшом уютном кабинете прямо на столе лежало нечто продолговатое, накрытое простыней. Рядом стоял часовой в униформе морской пехоты. Он откозырял полковнику и отступил, чтобы не мешать. Монтгомери откинул край простыни.
– Вам знаком этот человек?
Я сразу же узнал тонкий белый шрам над уже начавшими стекленеть глазами. Это был татуировщик…
– Увы, я так и не успел с ним познакомиться.
Монтгомери ничего не ответил.
– Как он умер?
– Пуля 45-го калибра в спину. В упор. Убийцу он явно знал – сухо подвел итог полковник, закрывая лицо трупа простыней.
– Надеюсь, вы не меня подозреваете? Я все это время был, скажу так, несколько занят…
– Нет, судя по траектории выстрела, убийца был заметно выше вас ростом, – невозмутимо ответил полковник.
– Невер?! Вы задержали его?
– Нет.
– Почему?
– На это были две причины. Во-первых, в отличие от некоторых, он не устраивал дебоша в публичном месте…
– Только не говорите мне, что это вас остановило.
– …во-вторых, мы, хм… в общем, мы его пока не нашли.
– Ясно. А что касается меня? Я задержан?
Монтгомери выдержал паузу. Потом сказал.
– Не скажу, что ваша личность, как и туманная история с выпадением за борт, вызывают у меня доверие. Судя по тому, что мне сообщили коллеги из Александрии, перед отъездом у вас были определенные проблемы с полицией.
– Я был задержан по ошибке…
– Возможно. С другой стороны то, что я смог узнать из французских источников, меня тоже не обнадежило.
– В смысле?
– Семь лет назад. Марсель, Париж? Ничего не припоминаете?
– Если мне не изменяет память, то мы с французской уголовной полицией тогда расстались не то чтобы друзьями, но все же без взаимных претензий. И с тех пор вплоть до этого недоразумения в Александрии у меня вообще не было ни малейших разногласий с блюстителями закона.
– Я в курсе, мистер Бронн. Мало того, меня вообще менее всего трогают ваши реальные или потенциальные конфликты с уголовным либо таможенным законодательством.
– Тогда что же вас так смущает?
– Понимаете, когда в наше время неизвестный без документов внезапно оказывается на борту новейшего линейного крейсера, для человека находящегося на моей должности это повод заподозрить что угодно. И принять меры. Поверьте, будь у меня хоть малейшее основание подозревать Вас в каких бы то ни было связях с тевтонской, русской или японской разведкой, мы бы с Вами беседовали совсем в другом месте и на совсем иные темы. Но сейчас у меня таких оснований нет. Тем не менее, имейте в виду мистер Бронн, пока вы остаетесь на подведомственной мне территории, я буду обязан тщательно следить за всеми вашими действиями. Так что постарайтесь, чтобы эти действия более не сопровождались публичными скандалами и простреленными трупами. Очень постарайтесь.
– Я постараюсь.
– Честь имею, – полковник козырнул, давая мне понять, что беседа окончена.
Глава восьмая
Я неспешно прохаживался от книжного шкафа к окну и обратно. Мелисса Хокинс и Полетта Клери старательно конспектировали.
– Таким образом, различия в транскрипции греческих слов, наблюдаемые нами при сравнении заимствований с современным звучанием, объясняются произошедшими за тысячелетия фонетическими изменениями. Например, в современном греческом буква «бета» звучит как «в», но в древнегреческом она звучала как «б»…
– А откуда мы это знаем? – поинтересовалась Мелисса.
– Например, из того, что в ряде греческих текстов блеяние овцы передается именно буквами бета и эта. Согласитесь, даже античные овцы не могли блеять «ви»…
– А почему оно поменялось? Почему вообще язык меняется?
– Это сложный вопрос, – я остановился возле стола, – над его решением бьется множество умов. Но кое-что мы уже знаем. Вот, к примеру, если честно, ведь вы сами частенько употребляете разные модные словечки, услышав которые из уст тетушки Камиллы, скорее всего, окажетесь весьма озадачены? Вряд ли она скажет «клёвый день сегодня»?
Девушки дружно хихикнули.
– Это довольно наивный пример, но даже он показывает, что живой язык не является чем-то застывшим и незыблемым. Изменения в нем происходят постоянно и на первый взгляд незаметно.
Девушки прекратили записывать и внимательно слушали.
– Рассмотрим это на примере близких нам германских языков, к которым относится родной для вас английский. Как сообщают нам античные писатели, в римскую эпоху германские племена говорили на одном и том же языке. После переселения на Британские острова англы и саксы продолжали говорить на этом языке, но с каждым столетием он в силу тех или иных причин менялся, и в итоге стал хорошо знакомым вам английским. В то время как на континенте язык менялся по-другому, становясь все менее и менее понятным жителям Островов. Решающую роль здесь сыграл Ла-Манш отделявший саксов Британии от их соплеменников на материке.
– А почему сейчас в Германии целых три языка? Там же нет Ла-Манша.
– А здесь ключевую роль сыграла Реформация. Казнив Мартина Лютера, католическая церковь и император не смогли остановить распространение новых идей и несколько десятилетий спустя множество подданных империи стали последователями Жана Кальвина. После того как в 1583 году в Пассау был подписан договор признавший двух императоров, единая Германия навсегда распалась на протестантскую Тевтонию, включившую также избавившиеся от власти Габсбургов Нижние Провинции и Швейцарию, и католический Остмарк, объединивший Баварию и Австрию. Северные же и восточные германские территории надолго оказались в подданстве Швеции и Польши. На каждой из трех получившихся частей развитие языка шло по-своему и сейчас мы имеем три родственных языка, соответственно тевтонский, остмаркский и остзейский. Понятно?
Девушки утвердительно закивали.
На пороге библиотеки возник дворецкий.
– Мадам Камилла просила передать, что юным леди пора готовиться к вечернему приему.
– Ну что ж. Значит, о третьем склонении древнегреческих прилагательных мы поговорим как-нибудь в другой раз, на сегодня урок окончен.
Прием начался в пять часов. На нем мне пришлось играть крайне утомительную роль почетного гостя и героя с риском для жизни спасшего юных дам из лап преступников. От постоянных приветственных полупоклонов у меня заныла шея, а от бесконечного повтора одних и тех же фраз начал заплетаться язык. А дворецкий все объявлял и объявлял новых гостей:
– … Джон Трелони, эсквайр. Его превосходительство генерал Ванделер, кавалер Почтеннейшего ордена Бани, с супругой Кларой. Его светлость лорд Сарн с дочерью Рианнон…
Ко мне подошел Жиль дю Понт. По случаю приема он надел фрачную пару. На черном лацкане одиноко алел орден кавалера Почетного Легиона. Я слегка напрягся.
– Вам крепко досталось, – начал дю Понт.
– Не слишком, всего пару швов пришлось наложить…
– Ну, ну. Ваши приключения и подвиги останутся ведущей темой светских бесед еще минимум на полгода. Здесь не так уж и много примечательного обычно случается. В общем-то провинциальный по европейским меркам и довольно сонный город. И тут возникаете вы. Сначала вас подбирает корабль в открытом море, затем вы спасаете юных девушек. Мало кому удается так эффектно появиться в здешнем обществе.
– Не скажу, что меня это очень вдохновляет. Я вообще не слишком-то рад всей этой шумихе. Но, мне показалось или у вас ко мне было какое-то дело?
– Вы совершенно правы, у меня к вам дело. Но сперва давайте выйдем на балкон, здесь очень уж шумно…
Мы прошли на открытую террасу. Перед нами открывался вид на ночное море, из дверного проема позади доносились звуки вальса.
– Наша последняя встреча в Александрии была не слишком-то удачной…
– Вы правы. Но моя племянница мне дорога в достаточной степени, чтобы я был благодарен человеку, оказавшему ей такую услугу. Так что если когда-нибудь наши пути серьезно пересекутся, то я, фигурально выражаясь, не буду спешить нажать на курок… Однако вернемся к делу. Мы взрослые люди и можем быть честны друг с другом. Где купленные вами в Египте вещи?
– В распоряжении итальянского правительства…
– Не лгите.
– Я абсолютно честен. Вскоре после моего отъезда из Александрии у меня состоялся довольно малоприятный разговор с комиссаром по делам раскопок Никколо ди Мартти. По итогам этого разговора все мои приобретения перешли в руки официальных лиц. Совершенно безвозмездно, замечу. А я… Я выпал за борт.
– Вот как?! Но он же мог вас просто арестовать.
– Возможно ему не хотелось поднимать шумиху вокруг этих находок?
– Но какие у него могли быть причины ее опасаться?
Я посмотрел на собеседника.
– А Вам не кажется, что одна из этих причин со мной сейчас беседует?
