скачать книгу бесплатно
В стране Гудка – 3. Провинциальные истории
Самуил Бабин
Итак, герой повествования, двойник премьер министра, вынужден бежать из столицы от преследования спецслужб и скрывается в провинции в одной из резиденций премьера. Конечно, с его разрешения. Это новая история. И её можно читать, не зная предыдущих глав. Потому как он здесь оказывается в тех же условиях, что и в столице, только на уровне райцентра. Здесь те же райчиновники , райолигархи. Они также выслуживаются, воруют, притесняют. А народ гнёт шапки и называет их баринами, но хорошо помнит, как партизанили ещё при нашествие Наполеона. А герой автоматически становится добрым царём, который приехал навести порядок. И тут разворачивается прямо классическая история, со всеми интригами, заговорами и последствиями. Продолжение следует. Содержит нецензурное.P.S. А ещё, здесь ждут приезда известного оппозиционера N. И это все та же история.
Самуил Бабин
В стране Гудка – 3. Провинциальные истории
Сидор, только к вечеру доехал до райцентра, города N-ска, где он должен был встретиться с завхозом Бьерном и забрать ключи от Етьской усадьбы Беломедведева. На выезде из Квасквы его несколько раз останавливали на блокпостах Нацгвардейцы, для проверки документов. Но красные корочки работали безукоризненно и его сразу пропускали, вежливо извиняясь и отдавая честь. На въезде в N-ск, стоял большой рекламный щит, сообщающий, что город N-ск чтит вековые традиции и не допустит у себя никаких цветных революций. Тематика рекламных плакатов, которыми были просто утыканы городские улицы, была схожей. На каждом перекрестке встречались рекламные щиты, на которых под лозунгом «цветная не пройдет», радостные, мускулистые Нацгвардейцы пронзали трезубцем, похожим на вилы, хилого трехглавого дракона, похожего на общипанную курицу с синей татуировкой на хвосте «пятая колонна». Еще встречались плакаты, призывающие записываться на контрактную службу в Нацгвардию, ОМОН или охранниками в тюрьмы. На них был изображен один и тот же атлетически сложенный детина в камуфляже с лихо загнутом берете, черного, синего или крапового цвета, в зависимости от рода войск. Если не брать в расчет эти плакаты, ничем особенным город N- ск не выделялся и производил впечатление провинциального городка Черноземья, с одно, двухэтажными домиками, обязательными палисадниками вдоль разбитых дорог, кривыми тротуарами и небольшой церковью над маковками которой кружили стаи крикливых ворон. Центральную площадь привычно украшала статуя вождя мирового пролетариата, густо покрытая бронзовой краской, указующего почему-то перстом на магазин «Вино-Воды», возле которого наблюдалось некоторое оживление из припозднившихся горожан.
Сидор притормозил, за большим черным джипом, рядом со светящейся витриной с неоновой вывеской «Патриот пицца», где ему назначил по телефону встречу завхоз Бьерн и опустил стекло. Тут же из джипа вышел и пошел к Ниве небольшого роста мужчина с короткой бородой и ниспадающей на плечи густой шевелюрой рыжих волос.
– Я Бьерн, – подойдя, вежливо улыбнулся рыжий, – Нормально доехали?
Сидор кивнул в ответ и, выйдя из машины, пожал руку рыжему.
– Наверное проголодались с дороги, – спросил Бьерн и не дожидаясь ответа, открыл перед Сидором дверь в кафе, – Прошу.
Они вошли в ярко освещенный зал и сели на столик напротив окна. Тут же к ним подошла приветливая официантка, одетая в зеленую полевую форму и солдатскую пилотку с красной звездой. Бьерн взглянул в меню и сделал заказ: «Две армии здесь и одну Люкс Патриот заверните на вынос».
– А вы похожи чем-то на нашего премьера, – достав из кармана трубку и начиная ее раскуривать, улыбнулся Сидору Бьерн.
– Ваше лицо мне тоже знакомо, – вопросительно произнес Сидор, – Мне кажется вы похожи на какого-то артиста.
– Не узнаете на какого, – развеяв рукой клубы ароматного дыма, поинтересовался Бьерн. Сидор пожал плечами в ответ. – Квартет АББА помните? Бьерна Ульвеуса? Он был еще женат на этой длинноволосой блондинке, Агнетке. Ух, какая женщина!
– Так это вы, – удивленно произнес Сидор.
– Ну, что вы, – смущенно помахал ладошкой Бьерн, – Это был мой кумир детства. Я уже потом имя его себе взял. А до этого был Калистрат. Отец почему-то так назвал. А теперь вот Бьерн Великохатько.
– Красиво звучит, – вежливо улыбнулся Сидор.
В это время бравая официантка принесла две небольшие ароматные пиццы, на которых дольками помидоров и ветчины были выложены красные солдатские звезды и серпом с молотом из ломтиков сыра.
– Оригинально, – принимаясь за пиццу, похвалил Сидор, – Я смотрю здесь много армейской символики. С чем связано если не секрет?
– С приоритетами, – с аппетитом откусывая большой кусок произнес Бьерн, – Силовики контролируют город. Городничий, зять начальника губернского полицмейстера. Сельскую местность, рвачевские взяли в оборот. Почти вся колхозная земля у них в аренде.
– Кто, – не понял Сидор.
– Родственники Рвачева. Министра сельского хозяйства. Впрочем, тут они с прокурорскими вместе работают, – заговорщицки сообщил Бьерн, – В общем, у нас разделение сфер влияния, как и везде в стране. Поэтому и Патриот Пиццу едим. Чем мы хуже других, – потянувшись, зевнул Бьерн.
– А мы под кем тогда, – поинтересовался Сидор, – Я имел ввиду нашу усадьбу, как ее забыл название?
– Еть, – удивился Бьерн, – Что вы. Еть сама по себе. Она, конечно, за Магазиновым числится. Но, – тут Бьерн, наклонился и добавил заговорщицки, в полголоса, – Но это, как вы понимаете, все Беломедведевское.
– Понимаю, понимаю, – покивал в ответ Сидор, – А вы значит завхоз и живете там?
– Нее, – небрежно протянул Бьерн, – Я там по совместительству. Так заезжаю иногда. Живет там постоянно только Герасим. Дворник. Теперь вот вы будите за всем приглядывать. А то мне на два фронта неудобно приходится.
– А вы простите, чем еще занимаетесь?
– Ликёро-водочным заводом. Это основное, – гордо ответил Бьерн, – Слышали, наверное, про водку «Белый медведь». Наша марка. Здесь разливаем. Готовимся бренд продвигать на Запад. Кстати, сегодня ночью открываем экспортную линию, – он взглянул на часы и с сожалением добавил, – Нам надо ехать. Мне еще на завод возвращаться.
Они быстро доели пиццу, а Бьерн протянул Сидору не распечатанную коробку, – А это вам на завтрак. Люкс патриот называется.
– Осетинские пироги здесь где-то заказать можно, – забирая коробку, поинтересовался Сидор.
– Ну, что вы. Здесь только «Патриот пицца» и еще рестораны быстрого питания «Наша каша». Кашу личный повар Самого курирует. Остальное все позакрывал Кваскомнадзор. Я же вам объяснял. Все давно поделено, – поднимаясь из-за стола, ответил Бьерн, – А водка Белый медведь в приоритете, – засмеялся Бьерн, – От добра, как говорится, добра не ищут, – и он направился к двери, где уже на вытяжку стояла обслуживающая их официантка, по-солдатски браво отдавая честь.
Бьерн сел в свой джип, и поехал первым, а Сидор на Ниве следом. Проехав весь город, по темной и достаточно разбитой дороге, они выехали на неожиданно хорошее лесное шоссе, освещенное придорожными фонарями и огороженное вдоль обочины металлическими отбойниками. Бьерн прибавил скорость, и они где-то через пол часа остановились перед въездными воротами, украшенными литыми барельефами с изображением головы белого медведя. В обе стороны от ворот, в темноту, уходил высоченный забор из крашенного профнастила. Бьерн, сдал немного в сторону на небольшую площадку и вышел из машины, а ворота в это время автоматически распахнулись. Бьерн пересел в машину к Сидору. «Поехали», – махнул он рукой вперед. Они по подсвеченной невысокими придорожными фонарями дороге въехали в темное пространство усадьбы, где в глубине стоял ярко освещенный дом.
– Здесь и будешь жить, – выходя из машины, развел руками Бьерн. Сидор, вылез следом и оглядел дом. Тот был внешне очень похожий на Копейскую дачу Беломедведева, только не каменный, а сложенный из бревен. В это время из темноты, им навстречу вышла огромная фигура мужика с метлой в руке, зимней кроличьей шапке с одним опущенным ухом и сером холщовом фартуке.
– Ой, – от неожиданности вскрикнул Сидор и отступил назад.
– Ну, что ты Герасим людей пугаешь, – недовольно произнес Бьерн, – Хоть бы покашлял для приличия. Вот хозяин твой новый приехал. Знакомься.
– Сидор, – протянул ему руку Сидор. На что Герасим, покашлял в кулак и молча, стянул с головы кроличью шапку.
– Он, что глухонемой, – оглядел подозрительно Герасима Сидор.
– Да не то, чтобы, – неуверенно ответил Бьерн, – Малоразговорчивый. Да и стесняется еще. Вы не обращайте на него внимание. Все иди Герасим к себе. Отдыхай, – махнул рукой Бьерн и Герасим, надев шапку, развернулся и пропал в темноте.
– И мне пора ехать. Вы тут располагайтесь. «Я завтра заеду, после обеда», – произнес Бьерн и попрощавшись с Сидором, насвистывая, направился в сторону ворот.
Сидор, открыв большую стеклянную дверь, и вошел в дом. Внутренний интерьер полностью соответствовал копейской дачи. Слева, наверх вела лестница в Светкину спальню, справа располагалась привычная уже большая комната-студия с кухонной стойкой вдоль дальней стены, с П-образным диваном посередине, невысоким журнальным столиком и большим телевизором чуть в глубине.
– Ну, вот я и дома, – вслух, с облегчением, произнес Сидор, снимая куртку, и бросая ее на диван. – Как будто и не уезжал никуда.
***
Сидор проснулся утром, когда уже рассвело. С улицы, раздавался какой-то повторяющийся, чиркающий звук. Сидор встал и накинув на плечи одеяло подошел к стеклянной двери, выходящей на открытую террасу. Во дворе, по кругу, медленно ходил Герасим с метлой на длинной ручке, разметая в стороны насыпавший за ночь снег и издавая те самые чиркающие звуки. Постепенно из-под снега прорисовывалась ровная бетонная площадка. Сидор достал из рюкзака спортивный костюм, переоделся и накинув куртку, вышел через дверь на террасу.
– Доброе утро, Герасим, – направляясь в сторону дворника, бодро крикнул Сидор. Герасим, перестав мести, посмотрел исподлобья в его сторону и стащил с головы, облезший заячий треух.
– Ты, чего, – удивился Сидор, – Одень, простудишься.
– Доброе утро, барин, – с тяжелым вздохом ответил Герасим, продолжая держать треух в руке.
– Какой я тебе барин, – удивился Сидор, – Я только вчера приехал. Забыл, что ли?
Герасим с подозрением посмотрел на Сидора и приложил шапку к голове.
– Так-то лучше, – наигранно бодро произнес Сидор, и постучал ногой, спросил, – А что это за бетонную площадку ты расчищаешь?
– Так это, вертолетная площадка, – вздохнул Герасим.
– А вертолет где?
– На нем главный барин прилетает, – пожал плечами Герасим.
– Понятно, – Сидор обвел глазами территорию усадьбы, но кроме дома и хилых кустиков вдоль забора ничего особенного не обнаружил
– И что, кроме дома и вертолетной площадки больше ничего здесь нет?
– Почему нет, – почесал затылок Герасим, -Бассейн еще есть.
– Где, – Сидор с удивлением огляделся по сторонам.
– Где всегда был, – Герасим отошел в сторону и из-за его могучей спины открылся вид на большущий котлован, дно которого было завалено валунами, а борта выложены большими отвесными глыбами гранита.
– Странный, однако, бассейн, – Сидор подошел к его краю, разглядывая причудливые берега, – Кто же в нем купается?
–Известно кто. Белые медведи, – равнодушно ответил Герасим.
– А где они, – испуганно спросил Сидор и завертел головой по сторонам.
– Не ведомо, – тем же тоном ответил Герасим и печально посмотрел на Сидора. – Извини барин. Мне работать надо.
– Работай, – утвердительно согласился Сидор и вернулся в дом.
Подогрев чайник, он нашел в кухонном шкафу упаковку морковного чая в пакетиках и бросив сразу несколько штук, заварил их в две кружки кипятком. Потом подошел к столу и, и вытащил из коробки, с надписью: «Люкс Патриот», круглую лепешку пиццы с изображением трехглавого дракона, вылепленного из теста и покрытого, как чешуей, кусочками розовой ветчины. Подогрев пиццу в микроволновке, и разрезав ее на тарелке на четыре части, он снова вышел на террасу и крикнул Герасима.
– Заходи, чаю попьем, – пропуская вперед дворника, Сидор распахнул перед ним дверь террасы.
– Мы не привыкшие, барин, – смущенно переминаясь, произнес Герасим.
– Привыкай, – Сидор с силой провел его в комнату и посадил к столу, – Никакой я тебе, ни барин. Прошли те времена. «Мы с тобой коллеги», —и он протянул Герасиму кусок пиццы и пододвинул чашку с морковным чаем.
– Благодарствую, – Герасим положил рядом свой треух, и перекрестившись взял пиццу.
– Словечки, какие-то у тебя старорежимные, – с аппетитом принимаясь за свою пиццу, произнес Сидор, – Ты давно здесь работаешь? В смысле вы, – интеллигентно поправился Сидор.
– Мы, – удивившись, переспросил Герасим и немного подумав добавил, – Если мы, то, пожалуй, с пятидесятого года, поди. Вот и считай сам теперь.
– С девятьсот пятидесятого, – уточнил Сидор.
– Почему с девятьсот? С восемьсот пятидесятого, – перелив чай в блюдечко и громко прихлебывая, ответил Герасим.
– Это как так, – недоверчиво покрутил головой Сидор.
– А так, – ответил Герасим, потягивая чай, – Здесь еще мой пра-прапрадед начинал служить. Еще при покойнице барыне Варваре Петровне. Упокой господи ее душу, – перекрестился Герасим и продолжил, – Раньше на энном месте барская усадьба была. Тоже Еть называлась. Так с тех пор и повелось.
– Что повелось, – Сидор перестал жевать и вопросительно посмотрел на Герасима.
– Что мы тут завсегда у бар дворниками служим, – пояснил Герасим, – Потом после Варвары Петровны, и племянницы, ее у председателей колхоза подметали. Тех много через нас прошло. Колхоз все время убыточный был, их сначала расстреливали, потом просто на каторгу ссылали. А мы так и продолжали мести, до последнего председателя, до Беломедведева.
– Какой же он председатель, – поправил его Сидор, – Он премьер-министр.
–Не. Это дед его был последним председателем. А уж, Митрофан Анатольевич, потом уже появился и усадьбу эту заново построил. В память о родственниках.
– Откуда ты это все знаешь, – с удивлением спросил Сидор.
– Так от людей, – пожал плечами Герасим. – Людям, какой смысл выдумывать историю.
– Кажется, про подобную историю Тургенев в Му-Му написал, – усмехнулся Сидор.
– Так это все про нас он и написал, Тургенев этот. Я же говорю. У нас в роду все дворники и все Герасимы. И я вот скоро женюсь и следующего Герасима сделаю. Так и будет здесь род наш продолжаться.
В это время на стене в комнате раздался пикающий сигнал и на небольшом экране домофона высветилось изображение.
– К той-то к нам пожаловал, – Герасим встал и кряхтя подошел к домофону и спросил, – И кто там?
В ответ раздалось непонятные звуки, которые Герасим внимательно выслушал и кивнув головой, ответил, – Сейчас узнаю у барина, примет али нет?
Он повернулся к Сидору и спросил: Тут народ с Березовки пожаловал. Аудиенции вашей спрашивает.
– Что им надо, – недовольно нахмурился Сидор.
– Что-то значит хотят, – вздохнул Герасим, – И конечно свое почтение вам выразить. Надо бы пустить, а то обидятся.
– Ладно, пуская, – согласился Сидор.
Герасим вышел из дома и через некоторое время вернулся и сообщил:
– Ждут тебя барин. Выйди к ним.
– Пусть сюда заходят. Холодно на улице, – махнул рукой Сидор.
Герасим приоткрыл дверь и крикнул на улицу: Галоши снимай и заходи.
В дом по одному вошли несколько босых мужиков, в телогрейках и потертых солдатских шапках и тоже босые бабы, в черных плюшевых жакетах и цветастых платках. В доме сразу вкусно запахло сладким перегаром, махоркой и парным молоком.
– Здравию желаем барин, – сказал высокий, рыжий мужик и все остальные, сняв шапки, поклонились Сидору.
– Так, вы это бросайте свои старорежимные штучки, – встав с дивана, недовольно произнес Сидор. – Я всего лишь управляю здесь. Так и зовите.
– Как скажешь барин, – неуверенно ответил рыжий и оглянувшись на остальных, стоявших чуть сзади, добавил, – Неси.
Тут из толпы пришедших вышел другой мужичек с двумя большими плетеными корзинами, заполненными свертками, глиняными горшками, гирляндами сушеных грибов и банками с вареньем. Мужичек поставил корзины перед Сидором, и смущенно улыбаясь, произнес:
–Вот. Угощайтесь барин.
– Что это, – подозрительно, разглядывая корзины, спросил Сидор.
– Гостинцев вам собрали, – ответил мужичек и вернулся к остальным.
– Там, и грибочки, и сметанка, и яйца, и варенье. В общем все, как вы любите. По прежним приездам, – пояснил рыжий.
