скачать книгу бесплатно
– Безобразие, почему ты издеваешься над бедняжкой?! Её и так наказал Высочайший, тебе этого мало?
Ну не читать же мне лекцию о взаимоотношениях между двумя видами разумных? Поэтому молчу. Мама между тем задумчиво произносит, глядя на содержимое клетки:
– Я, конечно, понимаю, что преступница должна быть наказана. Но её хотя бы можно помыть?
Мгновенно прикидываю варианты. Увы, моя мама, когда хочет, может быть ужасно упрямой… Так что придётся, пожалуй, согласиться… Согласно киваю:
– Хорошо. Можете взять её в баню. Но потом я отправлю её в темницу.
Матушка на мгновение озаряется своей столь любимой мной улыбкой:
– Я вижу, ты знаешь её речь?
– Да, мама.
– Тогда скажи, чтобы слушалась меня.
Обречённо говорю с любопытством смотрящей на досу Аруанн Ооли:
– Слушай, саури, моя мама – очень добрая женщина. Она хочет помыть тебя в бане.
Та молчит, и я не выдерживаю:
– Ты же хочешь вымыться?
Ушастая кивает.
– Тогда веди себя хорошо и будь послушной. Иначе у тебя будут крупные неприятности.
Снова кивок. Хорошо, что этот жест у нас, в смысле обоих рас, одинаковый… И тут раздаётся её красивый голос, опять на русском, без малейшего акцента:
– Даю слово…
Сзади раздаётся голос Мауры:
– А где Юрика?
– Да, где доса дель Рахи? – присоединяется к вопросу мама.
– Осталась отдохнуть у Аланы. Вернётся через неделю. Она очень устала.
– А, понятно… – протянула матушка, удовлетворённая таким ответом.
Краем глаза вижу, что личико Мауры озаряется едва заметной довольной улыбкой. Эх, баронесса, тебе тоже ничего не светит, поверь, как бы ты ни пыталась… Между тем обоз вползает в ворота Парды, где сервы сразу принимаются за разгрузку саней. Первые возчики, кто освободился от груза, уже спешат вернуться в свои селения…
Глава 3
Как же хорошо побывать в настоящей бане после долгого перерыва! Я, конечно, мылся в дороге. Особенно когда стояли лагерем возле кораблей в долине горячих источников. Но потом-то – две недели пути, когда торопились в Парду изо всех сил, и человеческих, и лошадиных.
Так что сейчас я просто блаженствую! Чистый, вымытый, в лёгком льняном костюме из просторных свободных шаровар и футболки без рукавов, я удобно расположился на диване комнаты отдыха с кружкой горячей ароматной натты в одной руке и пышной сладкой плюшкой, которая просто тает во рту, в другой. Благодать! Чувствую в себе этакую лёгкую истому. Мне это очень нравится. Так хорошо!.. А вот и мои дамы!
Открывается дверь, и на пороге появляется мама. В лёгком светлом халате до колен, с открытыми руками и вырезом на груди. Ну, не очень большим. У Мауры тот куда смелее… Она идёт второй. А это кто ещё с ними? Ооли?! Чистенькая, вкусно пахнущая цветами и чистой водой, с распущенными пепельными блестящими волосами, чуть не касающимися пола. В таком же откровенном халате, как и остальные. Да они что, с ума сошли? Мои тётеньки?! Саури – и без оков! С трудом удерживаюсь, чтобы не сорваться с места. Матушка и её наперсница устраиваются на диванчике напротив меня, так же тянутся к чайнику с наттой, а ушастенькая с любопытством осматривается вокруг, потом вдруг решительно опускает свой аккуратный задик возле меня. И мало того – поджимает ноги, натягивая на них короткие полы халатика и приваливается к моему боку. Счастливо вздыхает, потом ухватывает выпечку с блюда и аккуратно ест. Да что за…?! Я не верю своим глазам, но вот же она, рядышком. Её головка на моем плече, в руках – сладкая плюшка. И улыбка собственницы на тонком личике. Ничего не понимаю…
– Налей и мне, пожалуйста, милый…
Я узнаю этот голос. У саури что, мозги вывернулись набекрень от сидения в клетке?! Но руки помимо моей воли тянутся к начищенному чайнику, и я наполняю кружку напитком. Ооли осторожно берёт кружку, делает глоток на пробу, потом довольно вздыхает и снова принимается за плюшку. Потом бархатным голоском произносит:
– Вкусно! Спасибо…
– Что она сказала?
Матушка смотрит на меня с любопытством. Приходится перевести:
– Благодарит за угощение.
Доса Аруанн не менее счастливо, чем только что саури, улыбается в ответ девчонке:
– Не за что. Я рада, что ей понравилось.
Чисто на автомате перевожу для саури слова мамы. Та… краснеет… Да что происходит-то?! Небо упало на землю? Или солнце стало квадратным?! Матушка повернулась ко мне:
– Расскажи подробнее, как съездил.
– Нормально. Лучше, чем могло быть, но хуже, чем ожидал.
– Это как?
Мама не понимает моего юмора. Приходится пояснить:
– За один раз всё вывезти оказалось нереально. Взяли самое важное и то, что смогли погрузить. Многое из найденного настолько тяжело, что даже все вместе мы не смогли бы и пошевелить. Нужно больше людей, больше лошадей и механизмы, увеличивающие силу человека. Хотя бы блоки…
– Жаль. Очень жаль, – вздыхает матушка и задаёт новый вопрос: – А что ты вообще привёз? Я видела много одинаковых огромных сундуков…
– Контейнеров. Так они называются…
И я перечисляю, что находится в этих громадных кубах, которые мы с превеликим трудом затаскивали на сани. Неожиданно для себя я увлекаюсь, а матушка и Маура сидят, зачарованно приоткрыв рот, и с горящими глазами слушают мой рассказ. Даже о саури, привалившейся к моему боку, забыл. Машинально опускаю руку на её плечико, взъерошиваю пушистые волосы, в ответ – довольное урчание. Словно мурлычет большая кошка. Сытая и довольная…
– В общем, остальное вы видели. Сейчас сервы всё разгрузят, завтра приедет Вольха, заберёт инструменты. До своего отъезда хочу успеть сделать главные станки на мануфактуры. Ну а когда вернусь… – на моё лицо набегает зловещая ухмылка, – сочтусь с теми, кто меня так хорошо подставил…
Чувствую, как мягкая тёплая ладошка устраивается у меня на боку, скользнув под ткань моей рубашки. Какого… И тут соображаю, что это – саури. Саури?! Саури?!! Девчонка устроила свою головку у меня на коленях, сама спокойно вытянулась на диванчике, её ладошка мягко гладит мою кожу, а сам я ласкаю её шею под пушистыми, уже высохшими, удивительно приятными на ощупь волосами… Ооли ведёт себя так, словно мы очень близки друг другу, словно любовники или супруги… И тут матушка изрекает:
– Ты лучше скажи, чем провинилась твоя подруга на самом деле, Атти, что ты не можешь её простить?
– Что?!
Но тут вмешивается Маура:
– Сьере граф, я вижу, что вы… уже переспали с этой девушкой. Иначе бы она так не вела себя… По-хозяйски… С вами. У неё есть на вас права, потому что она… ваша любовница?
– Любовница?!
Эхом откликается мама, внимательно рассматривая прикрывшую от удовольствия свои громадные глазища саури рядом со мной. А та, словно почувствовав, что речь зашла о ней, вдруг вскидывает руку и… Неожиданно обнимает меня за шею, порывисто приподнимается и впивается в мои губы своими губами, и я чувствую, как её нежный язычок пробивается внутрь моего рта, и помимо своей воли отвечаю на её поцелуй… Который прерывает дружное «Ах!» со стороны дивана напротив… Этот возглас приводит меня в чувство, я отрываю ушастика от себя, но неожиданно мягко.
– Ты что делаешь?!
И – лукавая улыбка мне в ответ. Отворачиваюсь от неё к своим женщинам, чтобы оправдаться, но тут девушка просто обнимает меня, прильнув своей мягкой грудью так, что слова застревают в моём горле. И нежный голосок, шепчущий с придыханием так… многообещающе:
– Заявляю на тебя свои права.
– Что?!
– Ты будешь моим, хомо.
– Никогда!
– Посмотрим…
Саури разжимает объятия, потом вдруг снова целует, только в щёку, и опять тянется за очередной плюшкой. А я вижу, как доса Аруанн становится очень серьёзной:
– Атти, только не лги мне. Ты спал с ней, скажи честно.
Со всей мочи отрицательно мотаю головой. Саури внезапно спрашивает:
– Что спросила твоя мама?
– Спал ли я с тобой.
– Спал?!
И тут вся игра прекращается – Ооли показывает своё истинное обличье. На её личике появляется злобная гримаса, она отталкивает меня, затем выплёвывает:
– Червь! Как ты только мог подумать о том, что я, истинная…
Осекается. Но поздно. И матушка, и Маура понимают, что та их обманывала, притворяясь, и лица дам мрачнеют. Развожу руками:
– Ну, теперь убедились? Я посажу её в темницу. В подвале Башни…
Обе досы понимают, о чём идёт речь, и теперь мама смотрит на саури тоже… с отвращением. А я демонстративно-брезгливо вытираю свой рот, и Ооли бледнеет, понимая, что её трюк не удался. Дамы моментально удалились, а я звоню в колокольчик. Появляется слуга.
– Пусть принесут одежду для слуг. Для неё, – показываю на неподвижно застывшую в углу дивана самку. – И пусть охрана ждёт за дверью.
Служанка исчезает. Спустя пару минут молчания, воцарившегося в комнате, слышу шаги. Затем голос из-за деревянных створок:
– Конвой прибыл, сьере граф. – Женский голос.
– Сколько вас?
– Четверо, сьере граф.
– Отлично. Переоденьте пленницу, и пусть её посадят… – на мгновение задумываюсь, но решение принято быстро, практически мгновенно, – в камеру номер четыре. Заходите. – Поднимаюсь с дивана. В комнату входят четыре крепкие девчонки из моих специальных частей. Показываю на саури: – Заберите.
И выхожу прочь. А позади меня слышен писк, визг и ругань:
– Ты ещё ответишь мне за это, земной червь! Ответишь!..
Но крепкие руки уже действуют, а я спускаюсь на свою половину, чтобы одеться и идти отдыхать с дороги – завтра будет очень тяжёлый день… И послезавтра, и после-послезавтра…
…С самого утра я весь в трудах. Надо переписать всё, что мы привезли из Рахи, послать в долину горячих ключей отряд для охраны имущества и восстановления замка, потому что людям, которые станут оберегать корабли до моего возвращения, нужно где-то остановиться, не в палатках же им жить? Заодно укрепят место для обороны. Ну и проведут геологоразведку. Если есть горячие источники, значит, должны быть и поташ, и сода. Это аксиома. Для чего мне это? Сода – понятно. А вот поташ – это основное сырьё для производства хрусталя и, конечно, удобрения. А попросту говоря – калий. Очень лёгкий и быстро окисляющийся элемент. Можно, конечно, получить его из обычной древесной золы, но это слишком долгий и нудный процесс. Так что лучше уж брать минерал в готовом виде…
Буквально на бегу перекусываю куском копчёной говядины, торопливо выпиваю большую кружку натты, сидя в уголке двора на бревне, приготовленном для постройки очередного сруба. Одновременно мысленно подбивая итоги. Кажется, мне повезло. Пожалуй, всё, что мы притащили, можно реально использовать.
– Сьере граф, вас матушка требует.
Опять что-то случилось? Как не вовремя меня отвлекают от дел! Ладно. Машу рукой Нитту, который деликатно сидит вместе с Грамом чуть поодаль, ожидая, пока я закончу перекус.
– Эй, орлы, продолжаете делать опись привезённого. С больших ящиков перерисовываете все знаки, что имеются на их дверях. А я – к досе графине. Сами видите… – киваю на слугу.
Ребята согласно склоняют головы, и я уношусь рысцой прочь.
Матушка очень зла. И причины этого я не могу понять. Мауры нет, кстати. Но где она болтается, меня не волнует.
– Мама? – смотрю на неё вопросительно, но та просто машет рукой:
– Присядь, Атти. У меня к тебе серьёзный разговор.
Делать нечего, устраиваюсь на скамеечке возле её ног. Матушка вздыхает, а потом начинается:
– Я, конечно, тебя понимаю. Ты зол, обижен, но нельзя же так!
– Что нельзя, мама? Объясни, пожалуйста.
– Я об этой бедняжке, что ты посадил в тюрьму.
Решительно поднимаюсь:
– Хватит о ней. Меня это уже достало. Вы же сами вчера видели, что она представляет собой на самом деле.
– Я бы хотела сама побеседовать с ней, Атти. Но девочка не знает нашей речи. Кто она на самом деле? Только не рассказывай мне сказки о страшной болезни.
Криво усмехаюсь, моя щека дёргается в раздражении, и мама начинает бледнеть – она боится, когда я в таком состоянии…
– Враг, мама. Самый страшный враг человечества. Всех нас, живущих здесь. Уцелей её оружие, эта… уничтожила бы всё, что есть живого на планете. И меня, и тебя, и всех остальных. Поэтому лучше оставь всё как есть. Сидит она в тюрьме – и пусть сидит. Единственное, что я могу для неё сделать, – раз в день выводить на улицу. На час. Чтобы она увидела солнце. Но не больше. И разговор на этом закончен.
Тем не менее мама сияет облегчённой улыбкой:
– Хорошо, Атти. – Потом виновато добавляет: – Ты живёшь высоко и ничего не слышал. А я всю ночь не сомкнула глаз, потому что снизу донёсся такой… стон…
Понятно. Как я уже говорил, для саури не увидеть света солнца куда хуже смерти… Но я никак не рассчитывал, что полы в комнате матушки столь тонкие, что даже слышны крики узников. Вот же… Неприятно. Надо будет это исправить. Стоп! Что это я? Ведь после моего отъезда начнётся строительство. Ох… Ещё успеть сделать проект! Млин, куда ни кинься – везде сплошные дыры! Хорошо, хоть Ролло не надо понукать – он сам отбирает лучших бойцов из лучших и формирует отборный отряд, который отправится со мной в Рёко…
