скачать книгу бесплатно
– Всеядные! – хором ответили оба моих собеседника.
– Уничтожаю множество вредных насекомых! – похвасталась галка. – Даже иногда мышевидных грызунов.
– Гнёзда мелких птиц разоряете? – напрямую спросил я.
– Бывает, но редко… – несколько смущённо призналась галка.
– А вот я этим не занимаюсь! – заверил меня грач. – И вредных насекомых в превеликом множестве уничтожаю! Весной, когда пашут, очень любим мы, грачи, прямо за плугом следовать. Склёвываем, так сказать, личинок майских жуков, проволочников, медведок и прочих вредителей.
– Ага! – ехидно поддакнула галка. – А больше всего: полезных дождевых червей! И ещё посеянные семена активно склёвываете…
– Да ты и сама этим занимаешься! – возмутился грач. – И не меньше моего! А может и больше!
Разговор вновь грозил перерасти в ссору и я (в который раз уже) вынужден был вмешаться.
– Вот вы говорите, что пары на всю жизнь организуете, – начал я издалека. – А как же тогда огромные стаи, которые я повсеместно наблюдаю? Там и грачи, и галки вперемешку… и даже вороны встречаются…
– А одно другому не мешает! – сказал грач, и галка кивнула, соглашаясь, – Семейная жизнь сама по себе, а так мы – птицы компанейские! Любим вместе летать, устраивать общие собрания, игры…
– Игры? – удивился я. – Какие игры?
– Самые настоящие! В догонялки, к примеру. Один грач ухватит что-либо в клюв, а остальные тут же начинают за ним гоняться. А когда кто-либо ухитриться отобрать это «что-либо», тут уже за ним погоня начинается. Чем хуже за ваш футбол?
– Ничем! – вынужден был согласиться я.
– А ещё мы любим раскачиваться на ветках, передавая при этом друг другу различные предметы. А весной самцы для самок показательные выступления организуют, устраивая в воздухе фигуры высшего пилотажа!
– А ещё вы, грачи, весной самыми первыми прилетаете! – вспомнил я известную картину «Грачи прилетели». – Как говорится, вестник весны!
– А мы, вообще-то, и не отлетаем далеко, – признался грач. – Так, откочёвываем в более южные регионы. А ежели зима тёплой выпадает, то и на зимовку можем остаться. Так что «вестником весны», скорее, жаворонок является. Или скворец…
– Я с ними попозже встречусь, – пообещал я. – Обязательно!
– А вот мы никуда не отлетаем! – с гордостью объявила галка. – Просто поближе к человеку зимой жмёмся. В целях пропитания.
– А враги у вас имеются? – задал я вопрос сразу обоим моим собеседникам.
– Хватает! – хором проговорили мои собеседники.
– Во-первых, это все крылатые хищники, – начал перечислять грач. – Ястребы, соколы, совы…
– Во-вторых, хорьки, куницы, кошки, собаки бродячие… – подхватила галка. – Да разве всех перечислишь!
– Но хоть люди вам не враги? – осторожно поинтересовался я.
Переглянулись галка и грач.
– Специально, люди нас не уничтожают, – заверила меня галка. – Разве что, ежели дымоход забьём или вентиляцию. Тогда наше гнездо люди ликвидируют, часто вместе с птенчиками…
– А вот меня раньше даже кушали! – вдруг проговорил грач. – Не верите?
– Это когда было? – несмешливо отозвалась галка. – В каменном веке?
– Да ещё в XIX веке мясо грачей широко в пищу употреблялось европейскими бедняками! – заверил грач. – Особенно в Германии, там нас даже засаливали в бочках!
Я понял, что нужно вновь менять тему разговора. И срочно.
– А вот и ворона, и сорока уверяли меня, что они самые умные среди птиц, – сказал я. – А у вас как с интеллектом?
– Интеллект высокий у всех птиц семейства врановых! – задиристо отозвалась галка. – И мы с грачом ничуть не глупее ворон и сорок! А может и поумнее их будем!
– Вот проводили учёные с нами такой эксперимент, – поспешно добавил грач. – Ставили кувшин с водой, а в воде пища плавала. Но уровень воды был настолько низким, что грач клювом никак не мог до неё достать. А рядом с кувшином камешки лежали. Ну, и чтобы ты сделал на месте грача?
Вопрос явно застал меня врасплох.
– Ну, я не знаю… – промямлил я, тщетно пытаясь представить себя на месте грача. – Наверное, схватил бы камешек в клюв и попытался разбить им кувшин…
– А я думал, что вы, люди, более сообразительные! – с ехидцей отозвался грач. – Потому как грач просто начал бросать камешки в воду. Клювом, по одному…
– И что? – всё ещё не понял я сути.
– А то, что уровень воды постепенно поднялся, и еда стала доступной! – снисходительно пояснил грач. – Закон Архимеда в действии!
– Вот это да! – искренне восхитился я. – И в самом деле высокий уровень интеллекта!
– Вот именно! – поддакнула галка. – Как говорится, знай наших!
И оба моих собеседника удалились. Вернее, улетели.
Они улетели, а я вот о чём подумал…
Европа бьёт тревогу: там исчезают воробьи. В Великобритании, к примеру, они уже занесены в Красную книгу. А мэрия Лондона, где воробьёв, кстати, почти не осталось, объявила даже специальную премию в размере около 100 тысяч фунтов стерлингов тому, кто сможет, наконец, раскрыть тайну столь стремительного исчезновения этих, в недавнем прошлом, ещё весьма обычных для английской столицы птиц.
У нас воробьёв в Красную книгу пока что заносить не спешат, но это, как говорится, только вопрос времени. Численность воробьиного племени неуклонно уменьшается и в нашем регионе. И если в сельской местности и в небольших городках это ещё не так заметно, то в крупных городах воробьёв стало значительно меньше в последнее время!
Потому-то после отлёта грача и галки решил я с воробьём побеседовать. Пока не слишком поздно. Отыскал его на ближайшей ветке, вежливо поздоровался. Вернее, сказал: «Привет, воробей!»
Кандидат в Красную книгу
– И тебе привет, человек! – весело чирикнул в ответ воробей.
– Представься, пожалуйста! – попросил я. – Я понимаю, что ты – воробей! Вопрос: какой именно?
– Я – воробей домовой, – пояснил мне воробей. – А называюсь так потому, что привык жить подле человеческого жилья. Но проживает в нашей местности и мой братец двоюродный, воробей полевой, который от человека зависит куда меньше.
– Понятно! – сказал я. – А теперь более подробно о себе расскажи! Ну, и о братце своём, естественно…
– Относимся мы оба к семейству ткачиковых, – начал воробей, – и внешность наша людям хорошо знакома (пока, во всяком случае). А вот отличить нас друг от друга не так и просто, уж очень мы с братцем похожи. Но отличия всё же имеются.
– А отчего у вас такая окраска скромная? – не удержался я от вопроса. – Серенькая, неприметная…
– Окраска у нас обоих скромная, потому как – маскировочная! – с некоторой даже обидой прочирикал мой гость. – На земле или на сухой траве воробья не сразу и рассмотришь… а нам только это и надобно!
– Понятно! – поспешно проговорил я. – А теперь об отличиях между тобой и братцем твоим…
– У воробья полевого на голове коричнево-бурая «шапочка» а на щеках и горлышке – чёрные пятна, – пояснил воробей. – А у меня, воробья домового, «шапочка» серенькая, а на крыльях имеются по светлой поперечной полоске.
– А теперь о том, где же мы гнёзда устраиваем, – даже не дожидаясь вопроса, продолжил мой собеседник. – Мы, домовые воробьи, частенько используем для этой цели человеческие жилища: под шифером, в щелях разных. А полевые воробьи чаще в дуплах или расщелинах деревьев гнездятся, изредка на ветках. Впрочем, мы тоже дупла охотно используем, а осенью ещё и скворечники (когда скворцы на юг улетают). Впрочем, весной скворцы нас живо со своей законной жилплощади изгоняют, потому как крупнее нас значительно и сильнее.
– Кстати, в одном из рассказов для детей Льва Николаевича Толстого описан случай, как воробей занял гнездо ласточек, а они его в отместку в жилище том и замуровали, – вспомнил я. – Печальная история, и даже в чём-то поучительная…
– Поучительная! – согласился со мной воробей. – Вот только вряд ли такое могло произойти на самом деле!
Я спорить не стал, и воробей зачирикал дальше:
– Гнёзда у нас с полевых воробьём похожие (из перьев, пуха, сухой травы и даже тряпочек), в кладке – 5–6 яиц, в году – две (реже три) кладки. Это потому, что мы птицы оседлые, и, в отличие от скворцов или тех же ласточек, можем позволить себе и под осень птенчиков вывести, тем более, что сроки высиживания у воробьёв довольно короткие. Насиживают воробьихи яйца около 10–12 дней, ещё около двух недель птенцы в гнезде находятся, перед тем, как вступить в самостоятельную взрослую жизнь.
– А, кстати, почему вы на зиму в тёплые края не отлетаете? – задал я следующий вопрос. – Там тепло и пищи, наверное, вдоволь…
– Улетают те из птиц, которые преимущественно насекомыми питаются, – пояснил воробей. – Ну а нам, воробьям, оставаться дома на холодный и голодный зимний период помогает наша всеядность. Мы и зёрнышки разные склёвываем, и от насекомым разнообразных никогда не отказываемся. Так вот из-за того, что питаемся мы частично зерном, нас, воробьёв, долгое время считали исключительно вредными птицами, уничтожающими значительную часть урожая зерновых на полях и зернохранилищах. А в Китае, во время, так называемой, «культурной революции», нам, вообще, люди объявили войну. Подсчитали, насколько урожайность риса возрастёт, ежели везде воробьёв уничтожить – и принялись за дело. Представляешь: огромные самосвалы, доверху наполненные мертвыми воробьями!
– Представляю! – сказал я. – По телевизору видел.
– А потом Китай вынужден был завозить воробьёв из-за рубежа, – злорадно чирикнул мой собеседник, – ибо урожаи риса, не только не возросли, а, наоборот, резко упали. Оказалось, что именно воробьи уничтожали огромное количество насекомых-вредителей рисовых полей…
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: