скачать книгу бесплатно
То место, где мы впервые поцеловались, теперь называется «нашим местом любви».
Несколько раз в неделю мы навещаем его на пару часов, а иногда и вовсе лежим на покрывале целый вечер.
Мы любим наблюдать за красотами галактики, указывая в небо своими пальцами. А еще целоваться под тусклым светом луны.
Никогда не забуду, как Элизабет учила меня искать Полярную звезду и разбираться во многих созвездиях. Я запомнил только Большую и Малую Медведицу, потому как они чем-то похожи между собой. Практически одинаковые, как мне показалось, только разного размера.
В этот вечер воздух был теплым и очень вкусным на вдыхании. Он смешивал в себе запах цветущих растений и протекающей рядом реки, от которой веет легкой сыростью. И все было замечательно, пока назойливые комары не решили, что мы их вечерний ужин.
Из-за этой напасти я не успел сложить покрывало как следует, потому как пытался скорей унести ноги.
Кое-как мы выходим на проезжую часть и идем в сторону спального района, растирая руки от укусов. Элизабет, как всегда, улыбается и даже пытается шутить. Я просто поражен ее устойчивости и железному терпению.
– Ненавижу этих комаров! – фыркаю и возмущаюсь, как старый ворчун, пока моя спутница молча о чем-то размышляет.
– О чем ты думаешь, Элизабет?
– Я буду всегда помнить это замечательное время!
– Зачем? – переспрашиваю аккуратно.
– Представь только, как будет приятно окунуться в эту романтику лет через десять, а то и двадцать, – отвечает Элизабет.
– Романтику? – удивляюсь злостно от ужасного зуда на руках. – Посмотри на меня! Я весь чешусь из-за этих паразитов! Какая здесь романтика?
– Нет, Остин! Ты слишком сильно делаешь акцент на негативных эмоциях! Нужно смотреть под другим углом.
– Под каким еще углом? Под таким? – наклоняю голову набок.
Элизабет вновь смеется.
– Да нет же! Какой ты у меня глупенький! Под другим углом значит в ином цвете!
– Ничего не понимаю!
– Я попробую объяснить! На моей памяти сейчас плотно отложилась красота природы и звездного неба! Я до сих пор впечатлена от проведенного вечера под сиянием света луны. А комары – это всего лишь сопутствующие моменты, которые неизбежны. Не стоит принимать это всерьез, а уж тем более ругаться и переживать! Они нас не поймут, ведь у них свой смысл жизни.
– А какой смысл жизни у нас? – спрашиваю с интересом.
– Я не знаю! – пожимает Элизабет плечами. – Никто не знает смысл нашей жизни! Но мне кажется, стоит научить себя радоваться каждому дню! А еще дарить положительные эмоции тем, кто в этом нуждается. В нашем замечательном мире все предусмотрено для того, чтобы вызывать в человеке негатив! Словно это кому-то выгодно. Но поддаваться не стоит! Надо просто не обращать внимания на те вещи, которые пытаются вывести нас из себя. Как говорит мой папа, всегда улыбайся плохому в глаза!
– Поэтому ты всегда улыбаешься?
– Улыбаться вошло в мою привычку! – отвечает Элизабет. – Я совсем не замечаю этого.
– Все равно не могу понять, как можно не обращать внимания на эти укусы?! Я даже думать не могу о другом!
– А никто не говорит не обращать внимания! – отвечает Элизабет. – Нужно просто убрать сопутствующее на задний план и принять это как неизбежное.
– Да-а, Элизабет… И почему ты такая умная?
Элизабет вновь показывает свою улыбку.
На улице уже стемнело, но мы не торопимся домой. Мы шагаем медленно, нога в ногу, не нарушая идиллию романтики. Теперь я всегда провожаю Элизабет до ворот, ведь она моя девушка, а я в роли джентльмена.
Фонари освещают дорогу теплым светом, и асфальт блестит в некоторых местах, ослепляя наши глаза. Мы обращаем внимание на редко проезжающие машины, которые заполняют вечернюю тишину легким гулом мотора.
Из открытого окна, слева от нас, доносится приятная музыка. Мы замечаем там влюбленную пару, которые стоят в обнимку и медленно танцуют, глядя друг другу в глаза. Кажется, для них существуют только вселенная и взаимная любовь. Они настолько счастливы, что сама планета вертится вокруг них. Элизабет тает на моем плече от этой картины, и я начинаю понимать суть романтики.
Я никогда не размышлял о любви! При виде любовной пары меня сразу тошнило! Всегда отворачивал взгляд, проходя мимо них, а сейчас сам оказался в подобной ситуации. Хотя мне до сих пор не ясно, что есть любовь. И существует ли она между мужчиной и женщиной. Ведь если так разобраться, то любовь – это всего лишь гормоны, где-то на генетическом уровне. Некая связь, которую человек не в состоянии объяснить. И в основном она уместна по отношению к родному человеку, но как проявить ее к чужому, не ясно до сих пор.
Запутанная тема, без точных ответов, к сожалению. Поэтому все концы сводятся к одному: не стоит углубляться туда, где мы сами ничего не смыслим!
За короткий период общения с Элизабет я уже был уверен, что сделаю для нее все, о чем она только пожелает. Я готов приехать на край света и пожертвовать всем, что у меня имеется, лишь бы видеть ее светлую улыбку постоянно. Уверен, каждый из нас встречал такого человека, рядом с которым поет наше сердце. Не зря существует такое понятие – «родная душа». Когда при первом знакомстве ты понимаешь, что этот человек – твой человек. Сама душа говорит нам подсознательно: «Это именно то, что мы искали столько лет! Только не потеряй!»
Что-то подобное я почувствовал на стадионе, когда заметил Элизабет в самый первый раз. А теперь это чувство преследует меня постоянно.
Мы практически у поворота, за которым находится финишная прямая к дому Элизабет. До наших ушей доносятся звуки полицейских сирен, которые становятся громче и отчетливей. Ускоряем шаг и наконец выходим из-за угла.
Отсюда прекрасно виден ее дом, но непонятно почему именно его окружает большое скопление людей и машин с мигалками.
Мы уже несемся на всех парах, ведь нам интересно, что там происходит.
Полицейские машины перекрыли дорогу с двух сторон, обозначив, что проезд временно закрыт. Вокруг них находится много офицеров и гражданских зевак, которые пришли посмотреть на происходящее. Мы подбегаем ближе, и Элизабет пытается растолкать толпу людей, чтобы пройти к месту происшествия.
У железного забора в сетку, совсем недалеко от входных дверей, лежит мужчина без сознания, которого окружает парочка экспертов в медицинских перчатках. Я сразу замечаю, как один из них приоткрывает ему веки и светит фонариком в глаза, проверяя реакцию зрачков. И в эту же секунду на всю улицу раздается громкий крик Элизабет.
– Это мой папа! Что произошло? Пустите меня! – кричит Элизабет в истерике, пока ее пытаются удержать несколько офицеров полиции.
Я словно под землю провалился от внезапного страха.
Где-то в глубине своего подсознания я осознаю, что происходит в данный момент, но наяву не могу отдать полного отчета.
– Пустите! Не трогайте меня! – рыдает Элизабет не своим голосом.
– Как тебя зовут? – спрашивает один из офицеров у Элизабет, пытаясь привести ее в чувство.
Элизабет словно не слышит его и пытается вырываться из крепких рук.
– Отпустите ее! – ввязываюсь в перепалку и стараюсь разжать его хват.
Меня тут же хватает другой полицейский и, немного приподняв, оттаскивает от Элизабет.
– Элизабет! Смотри на меня! Смотри на меня! – кричу ей, пытаясь попасть в ее обзор.
Слез у Элизабет настолько много, что она с трудом открывает глаза. Она кричит не своим голосом, и я уже слышу, что он совсем охрип.
– Как тебя зовут? – продолжает офицер, присев на корточки, оказавшись на уровне ее глаз.
– Элизабет! Мое имя Элизабет! Что с моим папой?
– Успокойся, Элизабет! – говорит он через силу.
Видно, что он сам сдерживает эмоции, пытаясь успокоить юную девочку, а меня до сих пор не отпускает офицер, словно я какой-то преступник.
К Элизабет подбегает женщина в синем комбинезоне и протягивает носовой платок. В руках она держит маленький стеклянный сосуд с жидкостью, накрытый ваткой.
– Элизабет! – начинает она. – Мое имя Кэтрин! Ты меня слышишь?
– Да! – отвечает Элизабет в истерике.
Она подносит ватку к ее носу, и Элизабет крутит головой из стороны в сторону.
– Тебе нужно успокоиться, я все объясню!
– Я спокойна! Что с моим папой? Почему он не двигается?
– Здесь произошло убийство! Мне очень жаль…
– Что? Моего папу убили? – Элизабет еще сильнее начинает кричать.
Я прошу офицера меня отпустить, чтобы подойти к ней, и наконец он разжимает свои руки.
Подбегаю к Элизабет вплотную и крепко обнимаю, загородив собой место преступления. Она обнимает меня, и через несколько секунд я чувствую, что мое плечо насквозь промокло от ее слез.
Начинаю чувствовать легкий тремор от волнения, но стараюсь не показывать слабости. Мое сердце разрывается на части, а душа плачет, проливая море слез. Сейчас мне нужно быть сильнее, чтобы Элизабет видела крепкую опору.
– Я забираю ее! – говорит женщина в полицейской форме старшему офицеру.
Он кивает головой и дает несколько дельных советов.
– Я тоже поеду! – говорю уверенно. – Без меня вы ее не заберете!
– Тогда веди ее в машину! – указывает она пальцем, и я пытаюсь столкнуть Элизабет с места.
У меня с трудом получается, но все же мы начинаем потихоньку отдаляться от толпы зевак.
– Нет! Остин! Куда ты меня ведешь? Там мой папа!
– Элизабет, верь мне! Нам стоит уехать! Я с тобой! Ты слышишь меня?
– Слышу! – еле отвечает она.
– Я тебя не брошу! Просто доверься мне!
– Но я не хочу!
– Прошу тебя, верь мне!
Кое-как удается посадить Элизабет на заднее сидение служебного автомобиля. Сажусь рядом и крепко обнимаю, прижав ее голову к своей груди. Элизабет не перестает рыдать, и мою майку можно выжимать через пару кварталов.
Мы мчимся под звук полицейской сирены, и только плач Элизабет способен перекричать ее.
Прибыв к месту назначения, девушка в форме открывает нам дверь.
– Срочно две таблетки успокоительного и стакан воды! – кричит она дежурному на проходной.
Он тут же исполняет приказ старшего офицера, и я уже пытаюсь заставить Элизабет проглотить таблетку.
Начинаю вести ее по коридору полицейского участка, прямиком в комнату с мягким диванчиком.
– Проходите сюда и располагайтесь! – указывает рукой девушка в форме. – Сейчас я к вам зайду!
Мы неуверенно садимся на край дивана и слушаем звуки телефонных звонков, которые истерически доносятся из коридора.
– Остин, что происходит? – спрашивает через силу подавленная Элизабет.
Я правда не знаю таких слов, которые смогут помочь человеку в данной ситуации. Перебирая в голове словарный запас, пытаюсь найти подходящую мысль, но, как назло, перед глазами сплошной белый лист. До сих пор я сам не понимаю, в чем собственно дело.
Мне страшно допустить хотя бы мысль о гибели отца Элизабет. Хотя я давно осознал это.
– Элизабет, выпей воды, прошу тебя! Сейчас зайдет офицер и расскажет, что произошло.
– Мой папа! Он лежал без сознания! Он не дышал! Я видела!
– Элизабет! Прошу тебя, милая! Возьми себя в руки.
– Я не могу!
– Я с тобой! Я буду рядом… – пытаюсь успокоить ее.
На момент показалось, что у Элизабет закончились слезы. Кажется, она выплакала их полностью. Я перестал слышать истерику и плач, но интенсивное дыхание не сбавляет обороты.
Видимо, начинает действовать успокоительное…
Мы просидели в полном одиночестве около десяти минут. В первый раз время тянется долго и ужасно, нагоняя интригу с каждой минутой, но наконец в комнату кто-то заходит.
Это рослый мужчина в кожаной куртке и серых штанах. На его лице красуется трехдневная щетина, а мешки под глазами говорят об усталости и бессонной работе. Он подходит к нам вплотную и садится на корточки перед Элизабет. Невооруженным глазом видно, что он скорбит вместе с ней. Мужчина берет ее за руку и говорит:
– Элизабет! Я детектив Стоун. Меня назначили вести дело, связанное с твоим отцом. Мне очень жаль, прими мои соболезнования!
Я снова услышал плач Элизабет.
– Может, вы нам объясните, что произошло? – влезаю в разговор.
– Вам ничего не рассказали? – удивляется он.
– Нас даже не подпустили ближе, чем на метр!
