скачать книгу бесплатно
– Еще какой! – кажется, Полина просто сияла от счастья.
– Боже, Полина, ты меня пугаешь… Мне лучше присесть? – Татьяна Сергеевна застыла с лопаточкой в руке, которой она тщательно наносила крем на свое кулинарное утешение для дочери.
– Как хочешь. Не бойся, если что, я тебя подхвачу, мамочка, – хитро подмигнула она.
– Ладно, не буду тянуть кота за хвост. Мама, меня приняли в модели. Нам предлагают подписать контракт и ехать в Большой Город. Ну, что теперь скажешь? – разом выпалила Полина.
Татьяна Сергеевна ничего не могла говорить. Чего-чего, а такого оборота она не ожидала.
– Как в Город? Ты же сама мне вчера говорила, что тебя не приняли? – наконец нашлась мама.
– Ну говорила. Вчера не приняли, а сегодня приняли, – Полина говорила так непринужденно, будто это обычное дело.
– Ничего не понимаю… Как это можно не принять и принять? – все еще недоумевала мама. Поля лишь загадочно улыбалась, наслаждаясь своим триумфом.
– Все, поняла. Опять эта твоя Рыжая все устроила! – наконец догадалась Татьяна Сергеевна. – И что она на этот раз учудила? Взяла в заложники членов комиссии? Шантажировала или устроила пожар в здании?
– Ни то, ни другое, ни третье. Она просто сказала им, что не поедет ни в какой Большой Город, если не возьмут меня тоже.
– Так и ее тоже приняли, получается?
– Да, именно ее и приняли вчера. Сегодня она пошла и сказала, что мама и папа не пустят ее в Большой Город без подруги.
– У нее же нет мамы. Она бросила ее грудным ребенком и укатила со своим любовником.
– Они же этого не знают, – машинально ответила Поля и тут же спохватилась. – Мама, зачем ты так?!
– Вот ты такая правильная. Вкусные торты печешь, на работе тебя уважают. Но почему ты одна? Почему ни меня, ни Толика не обеспечила папой? – опомнившись, Поля тут же набросилась на Татьяну Сергеевну.
– Почему? Когда-нибудь я расскажу, может быть, – ответила она после долгого молчания с окаменевшим лицом. – Прости, дочка, вырвалось. Я ведь люблю ее тоже, ты знаешь. Только уж очень она бесшабашная и авантюрная. Хотя, с другой стороны, если Римма поедет с тобой, я могу быть немного спокойной за тебя.
– Да, конечно! Это же все равно что выделить штат охранников! – расхохоталась Полина, забыв о своей обиде. – Мама, мне же не пять лет, а целых уже семнадцать. Ничего со мной не случится в Большом Городе.
– В пять лет я могла бы быть спокойна за тебя, а в семнадцать… И потом, этот модельный бизнес. Говорят, будто бы все эти девушки поголовно болеют то ли анорексией, то ли булимией…
– А еще говорят, что они зарабатывают очень хорошо. Летают по всему миру и удачно выходят замуж, – лукаво подмигнула Поля. – Мамочка, ты же знаешь, я ни за что на свете ни притронусь ни к каким гадостям. Я даже ни разу не выкурила ни одной сигареты.
– А твоя Римма? Курила? – устало сказала Татьяна Сергеевна, взяв себя руками за виски.
– Говорит, что один раз взяла тайком сигаретку у своего папы и попробовала. Сказала, что это гадость!
– Ладно, дочка. Накрывай на стол. Скоро Толик вернется из школы. Я знаю, как ты об этом мечтала, поезжай. Мне остается лишь молиться Богу, чтобы все у тебя хорошо сложилось, – сдалась Татьяна Сергеевна.
– Я еще попробую позвонить Нинель в Большой Город. Попрошу, чтобы ты могла остановиться у нее на время, пока не обустроишься.
– Нинель? Кто она такая? Я ее не знаю.
– Она была у нас, когда вы были еще маленькими, кузина папы Толика. Тогда тебе было всего пять лет, конечно, ты ее не помнишь.
– Только одну меня она может принять? А Рио?
– Думаю, обе можете, я попрошу. Она бездетная. Живет одна в двухкомнатной квартире в Большом Городе.
– Мамочка, ты у меня самая лучшая! – Полина обняла и расцеловала маму. Так и стояли они некоторое время, обнявшись.
Татьяна Сергеевна молча гладила растрепавшиеся волосы дочери, глядя куда-то в пустоту. Невозможно удержать в гнезде оперившегося птенца. Она знала, что когда-нибудь настанет этот час. Но ведь к этому нельзя привыкнуть, нельзя смириться. Как это больно, будто часть самой себя отпускаешь куда-то в неизвестность. На неведомые испытания и трудности.
***
Как я предполагала, мой разговор с отцом прошел без сучка, без задоринки. Началось с того, что я приготовила на ужин его любимый гуляш.
– У нас что, сегодня праздник какой? – спросил Ник, пришедший со своих тренировок.
– Да так, захотелось приготовить что-нибудь не повседневное, – беззаботно ответила я. Может, это надо поосторожнее преподнести? Хотя чего ходить вокруг да около? Вывалю все сейчас на них.
– Праздник – не праздник, а повод есть. Папа, я сегодня на работе написала заявление об уходе, – сказала я, расставляя тарелки на столе.
Ник, который помогал мне резать хлеб, так и замер.
– Так, это интересно, чего это вдруг? – спросил он, разинув рот.
– Осторожнее с ножом, порежешься. Я сегодня наточила все ножи дома, – предупредила я его.
Ник, положив нож, присел и уставился то на меня, то на папу. Папа, выключив звук телевизора, отложил газету. Снял очки и молча ждал, глядя на меня своими большими карими глазами, как у Ника.
– Мы вчера с Полиной прошли отбор. Теперь нам предлагают подписать контракт и ехать в Большой Город.
– Отбор чего? Какой контракт? Ты можешь все разъяснить нормальным языком?
Нет, моего папу нельзя вывести из себя ничем.
– Я разве не говорила? Отбор кандидаток в модели, – затаив дыхание, выпалила я.
Наша столовая затряслась от громогласного смеха моего братца. Я даже не удостоила его взглядом. Пускай, пускай ржет. Когда-нибудь все равно перестанет. Я потерплю. Пока.
Подняв голову от тарелок и вилок, я посмотрела на папу. Он тоже весело улыбался сквозь свои усы.
– Римма, это опять одна из твоих проделок? Решила разыграть нас? Я думал, ты уже достаточно взрослая, чтобы откалывать такие штуки.
Я вздохнула. Конечно, я не ожидала что они сразу возьмут и поверят.
– Папа, это правда. Можешь сам сейчас позвонить Петровичу. Он подтвердит, что я сегодня написала заявление об уходе по собственному желанию.
Папа, ничего не сказав, снова взялся за пульт. А Никита при папе не стал дальше издеваться над родной сестрой, и мы приступили к ужину.
– Как же твоя дальнейшая учеба? Ты об этом подумала? – наконец спросил он, когда мы с Ником убрали со стола.
– Конечно, папа! На время стажировки нам будут платить зарплату. За это время Полина освоится в модельном агентстве, а я прямо там и поступлю на юридический. Я же все равно собиралась ехать в Большой Город для поступления в университет. Можешь считать, что я чуть раньше выехала, – протараторила я.
– Если это все из-за денег, ты же знаешь, что я могу тебя обеспечить деньгами до учебы и во время учебы.
– Пап, и ты тоже знаешь, что я хочу все сделать сама, насколько это будет возможно.
– Не беспокойся, папочка, когда мне понадобятся твои деньги, я приеду с большим рюкзаком! – сказала я, шуточно скосив глаза.
Папа молча потрепал меня по голове. Ему нравится, безусловно, ему нравится, что мы с Ником вполне самостоятельные, не достаем его своими проблемами. Все решаем сами.
– Так это ты из-за своей Полинки решила ехать? – спросил Ник. Как спортсмен, играющий в команде, он уважает взаимовыручку. Теперь успокоится и перестанет меня доставать. Я молча пожала плечами. Не рассказывать же ему все, как это произошло…
– О`кей, братишка! Я тоже через месяц буду в Большом Городе на соревнованиях. Прослежу, как вы там устроились.
Все, вроде все наладилось. Теперь можно начинать собирать вещи.
***
На нашем захолустном вокзальчике на этот раз собралось много отъезжающих. Когда поезд подошел, Ник живо рассовал мои и Полинины вещи по полкам в купе. Обняв меня и Полю, он быстро вышел из вагона. Ему нужно было спешить на дневные тренировки. Поля при этом густо покраснела.
– Перестань, это все лишь мой долговязый брат. А что же ты будешь делать в Большом Городе, где их миллионы. Нельзя же быть такой стыдливой! – одернула я ее.
– Он же мужчина, – возразила она, вся пунцовая от смущения.
– Он не мужчина, он мой брат. И все.
С папой я попрощалась еще дома. У него сегодня было важное совещание на работе. В купе теперь остались мы втроем: я, Поля и Татьяна Сергеевна.
– Не забывайте вовремя поесть. Поздно не возвращайтесь, говорят, в Большом Городе это опасно,
Казалось, не будет конца и края этим наставлениям. Как хорошо, что у меня в семье одни мужчины. Привет – пока, и все.
– Римма, дочка. Проследи за подругой. Поздно не ходите по городу,
И на мою долю досталось наставлений от мамы Поли.
– Не беспокойтесь, тетя Таня, все будет хорошо. Вот увидите, – ответила я.
Не знаю сколько это могло бы продолжаться, но вдруг раздавшийся гудок спас нас. Полинина мама, еще раз нас крепко расцеловав, вышла из вагона.
В БОЛЬШОМ ГОРОДЕ
За окном огромные белые хлопья ровным слоем заново покрывали грязно-серые остатки зимнего снега. Будто это был первоапрельской шуткой природы, перед тем как весна окончательно вступит в свои права. Эта кружевная вакханалия, скорее всего, была временной. На небе между серыми клочьями туч, такими же, как прошлогодний снег, уже проглядывало лазурно-голубое небо.
В роскошном зале элитного ресторана в этот час было немного народу. Вальяжные полусонные официанты обслуживали лишь несколько столов. По залу струилась тихая ненавязчивая музыка.
За массивным столом у окна расположились двое. Крупный мужчина средних лет с зачесанными назад русыми волосами говорил по телефону, в то время как высокая, вызывающе красивая девушка рассматривала первоапрельский снегопад за окном. Она была одета изысканно. Хотя теперь на ней не было того змеиного наряда, в котором она в истерике покинула приемной дома Культуры в городе Н.
Майя, неожиданно получившая отказ при отборе кандидаток, из-за авантюры Рио, тут же выехала в Большой Город. Для нее этот отказ был самым сильным личным оскорблением в жизни. Ведь ее сразу заметили! Ее отобрали и пригласили прийти на следующий день. Она уже считала себя моделью, самой главной моделью этого Дома моды. Она ведь знает французский, мечтает работать в Париже! Но для того чтобы сделать карьеру в столице мировой моды, нужно начать в Большом Городе. После, по рекомендациям ли, или какими-то другими путями, можно будет перемещаться в сторону Парижа.
Приехав в Большой Город, она первым делом выяснила, что у Дома моды есть еще один хозяин – Семен Гетман. Но он не вмешивается в дела Авроры. Лишь участвует в распределении прибыли Дома, поскольку является одним из соучредителей. Когда-то он поверил Авроре и предоставил необходимую сумму денег для создания Дома моды ей, молодому и не по годам дальновидному модельеру. И не прогадал. Аврора его ни разу не подвела. Ее Дом моды с тех пор только процветает и развивается. Вот сейчас развивают новое направление. Заключили контракт со всемирно известной маркой (брендом?) по совместному развитию и подготовке кадров – моделей.
Но для Семена мода была все лишь одной из его кормушек. Основные деньги он зарабатывал на продаже автомашин и аренде недвижимости.
– Так, на чем мы остановились? – спросил он, закончив разговор по телефону.
– Это несправедливо, это просто непорядочно. Приняв меня на первом отборе из 80 претенденток, они пригласили меня на второй день. А пригласив, просто без объяснения причин мне отказали. Почему?
– Что же вы от меня хотите, забыл как вас звать?
– Майя, меня зовут Майя Яворская. Я хочу справедливости. Я знаю, что вы самый главный человек в Доме моды, – польстила она, зная, что это неправда. – Мне нужно хотя бы знать причину отказа. Почему я? Я с пятилетнего возраста занималась музыкой и танцами. Изучала языки, французский знаю в совершенстве. Почему какие-то девочки с улицы достойнее меня?
– Майя, модельный бизнес – это нелегкий труд. Вы все, молодые девушки, думаете, что как только станешь моделью, тут же будешь кататься на дорогих машинах, купаться в золоте и бриллиантах.
Он сделал паузу, чтобы рассмотреть ее реакцию на эти слова. Но лицо его собеседницы оставалось непроницаемым.
– Но это не так. У нас лишь единицы добиваются успеха. Остальные либо уезжают домой к себе в Урюпинск, либо… – он опять замолчал. – Либо пополняют ряды девиц, стоящих по обочине одного известного шоссе в Городе
– Я очень, очень упорная. И целеустремленная, – ответила Майя, слегка замешкавшись.
Повисла многозначительная тишина. Семен с легкой, едва уловимой насмешкой смотрел на нее, как бы говоря: ну что ты еще скажешь, девочка?
– Я готова на все, – наконец произнесла она твердо. Она принимает вызов.
Это прозвучало как свисток судьи на матче. Семен живо щелкнул официанту, чтобы принесли счет. Очередная сделка заключена.
Майя очень быстро смекнула, что этот Семен может ей послужить трамплином. Очень хорошим крепким, надежным трамплином для достижения ее целей. А искусству обольщения мужчин она была приучена. Сначала по кинофильмам, запрещенным в детском возрасте. Слегка повзрослев, начала заигрывать с мальчиками из своего и параллельных классов.
Вначале это выражалась только в том, чтобы нести ее портфель по дороге домой или сделать контрольную за нее. Но очень скоро она поняла, что всего лишь улыбкой или легким прикосновением может заставить практически любого мальчишку делать то, что ей нужно. Осознав свою власть, в старших классах она уже гуляла с парнями, окончившими школу. Школьная мелюзга ее больше не устраивала. Теперь она оттачивала свои навыки, полученные по эротическим кинофильмам. Гуляла она исключительно с теми, кто мог заплатить за ее развлечения, будь то ужин в кафе или прогулка на авотомобиле. Вокруг нее постоянно увивались двое-трое парней, зачастую не подозревавшие друг о друге.
Влюбляться она не влюблялась. Она привыкла смотреть на всех мужчин исключительно как на источник удовлетворения каких-то своих потребностей. Время от времени кто-то из них даже делал предложение выйти замуж. На это она отвечала, что она еще такая молодая, а жизнь такая непредсказуемая, «давай подождем какое-то время». А время тоже работало на нее. Майя все больше входила в пору цветения. Одновременно росли ее аппетиты, планы на жизнь. Ее теперь не устраивало выйти замуж за самого богатого мужчину в городке с такой тихой размеренной жизнью. Да и откуда здесь богачи? Даже самый богатый из них может осыпать ее бриллиантами, обеспечить круглогодичную красивую жизнь где-нибудь в Ницце? Не говоря уже о том, что все более и менее обеспеченные мужчины были уже женаты. Хотя для нее это никогда не было преградой. Может быть потому, что ее мама в свое время увела ее отца из семьи. Да и старшая сестра, уехавшая в Большой Город, жила на содержании женатого мужчины, имевшего законную супругу и детей.
На следующее утро из гостиничного номера раздался звонок Авроре. Семен без указания имен и подробностей сообщил, что у него есть «кандидатка в модели», которой нужно заниматься. Аврора пообещала рассмотреть эту «кандидатку» с условием, что та будет «пахать» наравне со всеми, без всяких поблажек.
– Ну разумеется, Аврора, я же никогда не вмешиваюсь в твои производственные дела, – добродушно ответил Семен.
Но он вмешивался. Время от времени он предлагал каких-нибудь своих протеже в Дом моды. Будь это какая-та избалованная дочь одного из приятелей по бизнесу Семена, возомнившая себя великой Клаудией Шиффер или какая-нибудь девица из казино, прицепившаяся к нему в поисках наживы. Но эти приходящие «кадры» от Семена Игнатовича надолго не задерживались. Убедившись, что почему-то богачи толпами не бегают за ними и почему-то с ними не заключили многомиллионные контракты, а нужно все время тренироваться, вырабатывая необходимые навыки, участвовать в утомительных фотосессиях, после которых никто не выбирает их фотографии, они сами уходили. Эти постоянные утомительные переезды, перелеты, проживание в гостиничных номерах по несколько девушек? Это все было совсем не то, на что они рассчитывали. И такие «кадры» быстренько смывались сами, как вода в унитазе. Иногда они исчезали, даже не предупредив о своем уходе. Аврора привыкла к таким явлениям, да и ее заграничные партнеры принимали это как одну из особенностей ведения бизнеса в стране.
Бывало так, что иногда Семен «западал» на кого-то из моделей, уже работавших в Доме моды. И в таких случаях Аврора не очень беспокоилась. Пойти на конфликт означало завязнуть в негативе, что могло привести к развалу бизнеса. Проще было скормить этому минотавру кого-нибудь, чтобы и дальше вести с ним дела. В конце концов, это был естественный отбор. Уходили те, у кого профессионализм был не на первом месте приоритетов. Те, кто по тем или иным причинам все равно бы не задержались надолго в модельном бизнесе, – случайные люди.
– Ну что, твое дело жизни я решил. Можешь и дальше проявлять свои упорство и целеустремленность, – сказал Семен, застегивая рубашку, сидя на широком гостиничном ложе.
– Почему так быстро, милый? Мы разве еще не можем остаться? – льнула к нему Майя, как змея обвивая руками его массивную шею.
– Ты можешь остаться, номер оплачен до вечера. А мне нужно ехать, у меня деловая встреча через два часа.
– Милый, я тебе обещаю, ты никогда не пожалеешь о том, что помог мне. Я тебе отплачу, – сказала Майя, завязывая галстук на его шее.
– Как у тебя ловко получается. И многим ты так завязывала? – сказал Семен, слегка отстранившись от нее.
– Ты что, я папе завязывала еще с пятого класса, – с легкой деланной обидой в голосе ответила Майя.
