«Дао Дэ Цзин» в стихотворном изложении

Астра Лир

"Дао Дэ Цзин" в стихотворном изложении

Стихотворное изложение книги «Дао де Цзин»

Дорогие друзья!

Предлагаю вам познакомиться с учением Великого мастера Поднебесной – Лао Цзы, его бессмертным творением «Дао дэ Цзин», что в переводе означает «Книга о Пути и Силе», в её стихотворном изложении, пропущенном через моё осознание и понимание её сути.

 Этот труд достаточно долго созревал и вынашивался во мне, как желанное и любимое дитя…

И вот настал тот день, когда мне открылся доступ к этой возможности… Господь увидел искренность моего намерения – сделать эту великую книгу более доступной в понимании, более лёгкой в прочтении и более глубоко осознанною, мною самой…

 Он и Лао Цзы, позволили мне открыть эту дверь и прикоснуться к пониманию Великой тайны Дао…

Я счастлива, что получила такую возможность, – эти одиннадцать дней своей жизни посвятить этому радостному и увлекательному труду, во славу Великого мастера Поднебесной – Лао Цзы…

Благодарю Тебя, любимый мой, Господь, за такую возможность!… Астра Лир

Пролог

Мир крепко спит, а я пробуждена.

Хожу одна – хозяйка в царстве сна.

Убила эго я своё и на его могиле,

Сияет «Книга о Пути и Силе».

«Дао де Цзин» в стихотворном изложении

§ 1

О, Безымянная! В душе тебя любя,

Не нахожу тех слов, чтоб выразить тебя.

Что б не сказала, это всё – не ты.

Нет описанья для творящей пустоты.

Используя людские письмена,

Пусть будет Дао названа она.

И если выразить словами можно Дао,

То настоящим не является то дао.

И если названным, быть может, кем-то имя,

То настоящим не является то имя.

Ты – есть начало неба и земли,

А мать вещей – есть то, что нарекли.

Лишь тот, кто здесь свободен от страстей,

Способен видеть тайну – суть вещей.

А кто имеет страсти, тот народ,

В конечной форме видит весь исход.

Но их происхождение – одно.

Лишь имя разное им каждому дано.

Их вместе, глубочайшим называют,

И переходом тем все двери открывают.

Тот глубочайший переход ведёт,

К двери, где всё чудесное нас ждёт.

§ 2

Как только рай назвал прекрасным ты,

И тут же ад обрёл свои ужасные черты.

Как только доброе ты объявил добром,

И тут же, что-то обратилось злом.

Лишь потому, что жизнь ты пожелал воспеть,

В твоём уме родилось тут же, слово – смерть.

Ты трудное и лёгкое сравнил,

И тут же ты усталость ощутил.

Как только, ты короткое узрел,

Стал сразу длинным путь, и стал «таков удел».

Как только ты кого-то превознёс,

Он стал высок, ты – низок. Море слёз.

Коль ты мудрец, недеянье прими,

И слов в учении своём – не примени.

Что можно рассказать о тишине,

В которой всё родится на земле?

И измененья вызывать вещей,

Старайся не активностью своей.

А тем, что создано, учись не обладать,

В движенье приводить, но сил не применять.

Успешно завершая что-нибудь,

Коль не гордишься ты, то славен будет путь.

Твои заслуги не найдут хулы,

Коль прежде не было восторженной молвы.

§ 3

Как только мудрецом кого-то объявил,

Ты этим в миг врагов и ссоры породил.

И если редкостных предметов не ценить,

То будет некого за воровство судить.

И коль народу не показывать того,

Что может вызвать зависть у него,

То будет тих и скромен твой народ,

Живя в покое, пользу принесёт.

Сердца людей пустыми быть должны,

Желудки – полными, спокойными – их сны.

Не стоит знаниями страсти умножать,

А тем, кто знает – их активно применять.

Осуществив умеренность во всём,

Спокойствие придёт в народ и в каждый дом.

§ 4

О, Глубочайшее! Скажу, не размыкая уст,

Неисчерпаем ты вовек, хотя и пуст.

Не знаю, кем рождён, и в чьём ты лике?

Но ты предшествовал Небесному Владыке.

§ 5

Земля и небо позволяют существам,

Жить жизнью, что созвучна их мирам.

Нет человеколюбия в тебе,

Как нет его на небе, на земле.

Коль ты мудрец, то предоставь другим,

Жить жизнью той, что подарили им.

Кто много говорит, тот проиграет.

А побеждает тот, кто меру знает.

§ 6

Да, превращенья бесконечны все твои.

Ты глубочайшие врата мне отвори.

Ведь глубочайшие рождения врата –

Есть корень неба и земли, есть красота.

И действиям твоим прерваться, не дано.

Подобно нити нескончаемой оно.

§ 7

И потому, так долговечны небо и земля,

Что существуют они здесь – не для себя.

Коль ты мудрец, встань позади других,

И впереди окажешься ты их.

Коль жизнью пренебречь готов своей,

То сохранишь её ты для людей.

Не значит ли, что личным пренебрёг?

Напротив, – этим ты его сберёг.

§ 8

О, Глубочайшее! Подобно ты воде.

Ты жизнь даёшь, и не живёшь в борьбе.

И там всегда находится вода,

Где люди не хотят быть никогда.

И тем вода похожа на тебя –

Живя во всём, не помнит про себя.

Коль ты мудрец, будь ближе ты к земле.

Живи, прислушиваясь к голосу в себе.

Пусть дружелюбным будет голос твой,

Пусть будет искренностью полон, простотой.

Последователен, ты будь в своей стране,

Используя лишь то, что здесь дано тебе.

И в действиях момент учти всегда,

Поскольку, ты такой же, как вода.

Коль без борьбы живёшь ты, тих и гибок,

То ты не сможешь совершить любых ошибок.

§ 9

Уж лучше ничего не совершать,

Чем беспокоиться и что-то наполнять.

Коль часто пользоваться острым будешь ты,

То скоро меч лишится остроты.

Коль золотом и яшмой полон зал,

Ты не заметишь, кто и что украл.

И кто богатством, знатностью кичится,

Тот навлечёт беду и разорится.

И коли делу время завершиться,

То человеку должно устраниться.

И в том закон. И воля в том небес:

Кто мудро всё закончил,  сам – исчез.

§ 10

Коль тело и душа в единстве пребывают,

То этим люди их надёжно сохраняют.

И если сделать мягким дух и сердце,

Бесстрастным станет он, как у младенца.

И если созерцанье чистым станет,

То ваше заблужденье вас не ранит.

Возможно ль к мудрости не прибегать,

Любя народ, когда им станешь управлять?

И как в природе ты добьёшься перемен,

Коль мягкость не применишь ты взамен?

Удел твой – сущее создать и воспитать.

А создавая, созданным вовек не обладать.

И приводя в движенье мир вокруг,

Не применять усилий, жить без мук.

Руководя, властителем не стать,

Вот в этом, Глубочайшего печать.

§ 11

Из спиц и ступицы колёса собирают,

Но пустоту меж ними все употребляют.

Из глины делают сосуд, но применяют,

Ту пустоту, что чем-то наполняют.

И пустотой наполнен каждый дом.

Ценна лишь пустота. Мы в ней живём.

И прорубают в стенах окна, дверь,

И пустота приносит свет теперь.

И потому полезна вещь тогда,

Когда лежит в её основе пустота.

§ 12

Большое многоцветие вредит,

И портит зренье, если глаз открыт.

А много громких звуков портят слух.

И через годы, стал ты слеп и глух.

Волнует сердце быстрая езда,

И станет немощным оно через года.

Во всём умеренность необходимо знать,

Чтоб главное в себе не потерять.

А к драгоценностям влеченье и стремленье,

Ведёт людей, порой, на преступленья.

Коль ты мудрец, спокоен будь и сыт.

Без злата весел ты, а дом всегда открыт.

Поэтому от злата откажись,

Но сделай радостной и сытой свою жизнь.

§ 13

Подобны страху, слава и позор,

А знатность, – есть, несчастья приговор.

Что значат эти мудрые слова?

А значит, сделав к славе шаг едва-едва,

Со страхом принимает славу тот,

Кто к ней стремится и кого она влечёт.

И так же страх его одолевает,

Когда с позором эту славу он теряет.

Об этом мы вели свой разговор –

Подобны страху, слава и позор.

Что значит: знатность – есть несчастья приговор?

А то, что сам себе я дорог до сих пор.

Когда не буду я так дорожить самим собой,

Тогда несчастье распрощается со мной.

Лишь тот, кто в знатности себя не бережёт,

А служит людям, тот средь них живёт.

И средь людей находится спокойно,

Гуманный – тот, кто служит им достойно.

§ 14

Я на него смотрю, но я его не вижу,

Я напрягаю слух, но я его не слышу.

Пытаясь ухватить, его не достигаю,

И потому, его мельчайшим называю.

И об источнике сего я не стремлюсь узнать.

Я предпочту его Единым называть.

И низ его ничем не затемнён,

А верх не избран и никем не освещён.

И в бесконечность пустоты погружено,

Никем не создано, не названо оно.

На миг ворвалась искрой в жизнь мою,

И возвратилась вновь к небытию.

В ней есть все формы, но без форм она.

Являет образы, сама ж – без существа.

И сей феномен кажется мне странным,

Он назван мной, неясным и туманным.

Не вижу лик его, хотя встречаюсь с ним.

Спины не вижу, хоть иду за ним.

Чтоб сутью всех вещей мне овладеть,

Придерживаться Дао надо впредь.

И познавая суть и древнее начало,

Я называю этот принцип – Дао.

§ 15

Кто к знаниям стремился и горел,

Тот всё мельчайшее, тончайшее узрел.

Лишь единицам искра та дана,

Другим же, не известна глубина.

Поскольку им и малого довольно,

То описание даю я произвольно.

И были робкими они, как путник мог,

Преодолеть зимой в горах поток.

И осторожны, словно шли по льдине,

А необъятность их – сродни долине.

Они тревожить кого-либо не решались,

Как будто бы соседей опасались.

Подобны слугам – тихи и скромны.

И словно гости добрые – важны.

Они просты, как дерево в лесу,

Кто про свою не ведает красу.

И будто мутная вода в пруду лесном,

Непроницаемы они для разных догм.

То были, кто в спокойствии своём,

Умели грязное очистить бытиём.

Кто долговечным делает спокойное движенье,

Чтоб жизнь текла, не зная напряженья.

И не желали многого они,

Законы Дао соблюдали как могли.

И не стремились множить то, что было,

А ограничивались тем, что было мило.

§ 16

Коль сердце беспристрастно, есть покой,

То всё изменится вокруг само собой.

Все вещи вдруг претерпят измененья,

И будем мы лишь созерцать их возвращенье.

И в мире всё разнообразие вещей,

Всегда приходит к изначальности своей.

А возвращение к началу – есть покой.

Он возвращает к сущности, домой.

А возвращенье к сущности вещей,

Зовётся постоянством, данным ей.

А знанье постоянства – это путь,

Чтоб ясность обрела любая суть.

А кто не знает постоянства, тот в миру,

Приходит к беспорядку и ко злу.

Лишь, постоянство знающий, достиг

Порога совершенства в тот же миг.

Кто совершенным стал, тот мудр и справедлив,

А справедливость – Государем стать призыв.

Кто Государем стал, тот верен небесам,

А небо следует у Дао по пятам.

Кто Дао следует, тот вечен и велик.

Опасность мира не преследует Владык.

§ 17

Правитель, лучший тот, кто мудро, в тишине

Народом правит, не напоминая о себе.

Немного хуже те, кто хочет поблистать.

А от народа требуют его любить и возвышать.

А хуже этих, тот, кто в страхе держит мир.

Далёк от Дао он, и сам себе – кумир.

Такому Государю – нет спасенья,

А от народа будет лишь презренье.

И кто доверие утратил, потерял,

Тому доверия народ не оказал.

Кто вдумчив, сдержан, основателен в словах,

Всегда успешен и надёжен он в делах.

И про такого Государя говорят,

Что путь его естественен и свят.

§ 18

Как только устранили Дао в мире,

Так сразу справедливость возродили.

И человеколюбие пришло

Ему взамен и им замещено.

Как только мудрствовать стали все вокруг,

Так лицемерие великое возникло вдруг.

Когда разлад в семье, то появились вновь,

«Сыновняя почтительность», «отцовская любовь».

Лишь в государстве том, где хаос, все в испуге,

Там появляются и «преданные слуги».

§ 19

Народ счастливей станет во стократ,

Когда учёность и заумность устранят.

Как только устранят всю фальшь, вернутся вновь,

Сыновняя почтительность, отцовская любовь.

Как только хитрость и нажива отпадут,

То воры и разбойники уйдут.

Все эти вещи происходят от того,

Что нужных знаний нет ни у кого.

И людям следует указывать всегда,

Что добродетельны их скромность, простота.

Что стоит уменьшать влияние вещей,

Желаний, быть свободным от страстей.

§ 20

Когда б учёность средь людей не привечали,

Тогда бы не было средь них вовек печали.

Меж обещанием и лестью, разница ничтожна,

Но результат её не видеть – невозможно.

Он пропасть породил между добром и злом,

Где может малое огромным стать потом.

И следует стараться избегать,

Грозить народу, в страхе всех держать.

Мир в хаос погружён, когда порядка нет.

Все люди празднуют и излучают свет.

Один лишь я во мраке пребываю.

Все знают всё. Я ж знаю, что не знаю.

Все люди радостны, пиры и шум любя.

Лишь я на свет не выставлял себя.

Я, что ребёнок, не родившийся на свет,

И для меня, похоже, в этом мире места нет.

Все многого хотят и кто чего,

Лишь я один отрёкся от всего.

О! Сердце моё пусто, ведь оно,

Подобное тому, что глупому дано.

Все люди любопытны и умны.

Лишь, я – без мыслей, равнодушнее стены.

Подобен я тому, кто по всему простору,

Несётся! – в мире, не найдя опору.

Здесь каждый проявляет то, на что способен,

Лишь я, глупцам и низким всем подобен.

Лишь я один, себя найдя в себе,

Всему основу вижу только лишь в еде.

§ 21

Великий дэ подвластен только Дао,

Но бестелесно, неопределённо Дао.

В его туманности все образы живут.

Хоть и туманное оно, но скрыты вещи тут.

Оно глубоко и темно, но в этой глубине

Тончайшие частицы стали зримы мне.

И достоверность лишь они имеют,

И наивысшею действительностью веют.

И Дао с древних пор не исчезает.

Кто следует ему, вещей начало знает.

А как мы познаём начало всех вещей?

Лишь познавая Дао суть, лишь внемля ей.

§ 22

Известно с древности: наполнится пустое,

Красивым станет жалкое, ну а прямым – кривое.

Новь сменит ветхое, а к малому стремясь,

Достигнешь многого. Жить надо, затаясь.

Все люди, много получить, верны стремленьям,

Но это лишь приводит к заблужденьям.

Коль ты мудрец, прими ты сей закон.

Созвучен с Дао в Поднебесной он.

Коль ты мудрец, широким сделай взор,

Чтоб видеть ясно, не вступая в спор.

Когда не видишь правым лишь себя,

Тогда и истина касается тебя.

Когда себя не прославляешь ты,

Тогда достигнет твоя слава высоты.

И коль себя ты не превозносил,

То старшим будешь средь других и полон сил.

И коль борьбою с миром ты не увлечён,

То в Поднебесной ты не будешь побеждён.

Ущербное всё станет совершенным.