Перчатка

Астин Мор

Перчатка

Пролог

К.: Меня зовут Каин. Так получилось, что мое имя когда-то принадлежало первому убийце на Земле. Я никогда никого не убивал, но, как истинный убийца, всегда и везде не снимаю перчаток. Моих отпечатков нет нигде в городе. Но за моей душой не числится даже одного противозаконного действия. Я поведаю вам свою историю, потому что ее все равно когда-нибудь кто-нибудь придумал бы.

Действие I

К.: Вы выглядите бесподобно, Бернадетт. Ваша прическа очень похожа на кудряшки агнеца Господня. То ли я стал глупее с годами, то ли влюбился в Вас без памяти.

Бернадетт: Прекратите, мистер, в Вашем возрасте говорить такие пошлости даже как-то бестактно. Сколько Вам лет? Разве никто ни разу не сказал Вам, что девушки в наше время стали очень умны, и чтобы чем-то их пленить, нужно быть изобретательнее?

К.: Я и сам плохо помню, сколько мне лет. Честно говоря, последний раз, когда я считал свой возраст, цифра остановилась на тридцати семи. Не знаю, много это, или мало. Во всяком случае, достаточно, чтобы считать меня смышленым.

Бернадетт: Несмышленым можно быть и в глубокой старости. А ум иногда приходит в совсем юном возрасте. Пути Господни неисповедимы – кому-то достается мудрость, а кому-то… Мысли и рассуждения о мудрости.

К: Вы правы. Но ответьте все же на вопрос, который я задал перед тем, как сбить Вас с толку своим неумелым мальчишеским комплиментом… Вы любите лошадей?

Бернадетт: Зачем вы спросили? Вы и так знаете, что я люблю их без памяти.

К: Была ли у Вас когда-то собственная лошадь?

Бернадетт: Вы и так знаете, что не было, ведь моя семья очень бедна. Но у старшей сестры было несколько породистых лошадей с роскошными гривами. Когда она вышла замуж и смогла распоряжаться деньгами, сразу же исполнила нашу заветную детскую мечту. У меня была в ее конюшне любимица – Мэнди, белая, с сероватыми крапинками, с гладкой гривой и покорным нравом. Но знаете, что мне особенно нравилось в ней?

К: Что же?

Бернадетт: Она была покорною только со мной, с другими же она была неукротима! Я чувствовала, что между нами есть некоторая связь… Как между представителями сильнейших видов. Вы ведь знаете, что лошади – это великое существо, которое по своим качествам очень напоминает человека?

К: Лошади очень умны.

Бернадетт: Несомненно! Стал бы Господь давать лошадям такую красоту, ум и силу просто так? Многие люди не имеют и единого критерия из этого списка! Но все-таки: к чему Вы спросили меня про лошадей, ради формальной любезности?

К: Отчасти, вы раскусили меня. Однако мне хотелось позабавить собственное эго, услышав положительный ответ. Дело в том, что я сделал глиняный набросок лошади. Для того, чтобы потом в мраморе высечь любимую Вами божью тварь.

Бернадетт: Дадите посмотреть?

К: Конечно, для того я и затеял этот разговор. Вы ведь знаете мой адрес? Жду Вас там сегодня в восемь.

Бернадетт: Только ради неподдельного любопытства. И не думайте, что я приду, чтобы побыть с Вами. У меня много своих незавершенных дел, но лошади – это для меня привилегированная каста!

К: Я буду ждать Вас, Бернадетт. И не скрою того факта, что побыть с Вами даже пару минут для меня – великое счастье!

Действие II

Бернадетт: Вы ждали меня на этой улице? Но как…

К.: Как я догадался? На Вас всегда надета удобная убовь, а услуги перевозчика сегодня стоят недешево. Я предположил, что Вы решили пройтись пешком. К тому же, погода сегодня действительно распологает к прогулке. Дойти до моего дома можно двумя путями – через небольшой переулок слева от аллеи Грин, и через эту большую просторную улицу, на которой так много магазинчиков со шляпами. Вы, хоть и небогаты, любите рассматривать шляпки через витрины. Я замечал за Вами эту милую особенность – и не раз.

Бернадетт: Вы так наблюдательны! Но то, что Вы встретили меня, намекает о неравнодушии в мой адрес. Быть слишком влюбленным – омерзительно! Вы тратите попусту свое время на вещи, которые в трезвом уме показались бы сущей глупостью.

К.: Вы затронули такую интересную тему, что нам придется немного прогуляться, чтобы подробно ее обсудить.

Бернадеттт (кивает): Сделаю вид, что не обратила внимание на такую очевидную манипуляцию.

К. (переводит тему): Значит, Вы относитесь к любви скептически, и считаете ее пустой тратой времени?

Бернадетт: Во всяком есть, хоть и небольшой, толк. Проку в любви, если поискать, можно найти немало. К примеру, за ужином ты съедаешь меньше своей обычной порции, ведь твое тело, ум и дух заняты душевными терзаниями.

К.: Приходилось ли Вам терзаться хоть раз от подобной истомы?

Бернадетт: Да, были все симптомы любовного заболевания, но аппетит никуда не девался. Это говорит о том, что я влюблялась невсерьез?

К.: Я зачастую не могу разобраться в собственной душе, а Вы просите совета относительно своей.

Бернадетт: Чужая душа – потемки, однако, это не отменяет того, что со стороны чужие проблемы всегда видны лучше своих собственных.

К.: Предположу тогда, что у Вас просто хороший аппетит. Или любовь попросту не сказывается негативно на Вашем режиме питания.

Бернадетт: А Вы, мистер? Случалась ли у Вас такое чувство – с недоеданием или без?

К.: Знаете, я как-то особенно никого не любил. Кроме своего отца… Вся любовь, какую только может дать полный вдохновения человек, направлена была ему. Как-то я упомянул в нашем с Вами разговоре, что многому научился, благодаря его чуткому наставлению.

Бернадетт: Чему же Вы особенно рады были научиться?

К.: Конечно, искусству скульптуры. С детства отец делал мне маленькие фигурки лошадей из глины и дерева. Но они выглядели очень реалистичными, каждая деталь придавала облику животного подлинности.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.