скачать книгу бесплатно
– Тоже мне наука, – фыркнула Грэйн. – Сначала намочить в воде и намазать мылом, потом во-о-от так руками тереть, а затем сполоснуть. И так несколько раз. Пока чистым не станет.
Получилось не сразу, но худо-бедно от грязи избавились.
– Мне тоже надоело в заскорузлых подштанниках ходить. Да и панталончики неплохо бы чистые надеть, верно? – усмехнулась ролфи, отмечая прачечные успехи имперской аристократки. – Ты – молодец, Джоэйн.
Шуриа с сомнением осмотрела белье. По какой-то причине у ее слуг выходило лучше. Скорее всего, из-за частой практики, не иначе.
Добрый хозяин не только оставил купальщицам по куску полотна, чтобы они могли прикрыть наготу, пока будет сушиться одежда, он еще и ужин приготовил.
Кроликов! Прекрасных, вкусных, нежных кроликов. С капустой, чабрецом, сушеными грибами и прошлогодними яблоками потушил, а не просто кинул в котел куски мяса. И эти кролики так пахли, что пока Грэйн и Джона донесли до рта первую ложку, чуть сами не захлебнулись слюной. Мясо просто таяло во рту. Аристократка и прапорщица, разом утратив все манеры, с урчанием набросились на угощение, как оголодавшие кошки. Сок тек по подбородку Джоны, а руки сами тянулись за добавкой. После ежатины желудок шуриа ликовал.
«Была б я в штанах, пришлось бы расстегивать ремень, – подумала Грэйн, поглаживая живот и сыто отдуваясь. Блаженная истома разливалась по телу томительно-сладкой волной. – Это все не по-настоящему. Это не может быть по-настоящему! Видно, нас все-таки убили… или так крепко ранили, что я лежу сейчас без чувств, в бреду, и грезится мне чудесная сказка… Подземный чертог, где всего вдоволь, гостеприимный колдун с золотыми глазами… И пусть! Раз это все бред, тогда и стесняться нечего»!
Приключения героев в ролфийских сказаниях одной только баней и пиром не ограничивались. Впрочем, героями преданий обычно были могучие воины, а чудесными их хозяйками – прекрасные девы, но этот момент эрну Кэдвен не смущал. Это же сон, а во сне всякое может случиться. И нет тогда смысла бояться и стесняться, ведь это не наяву, это всего лишь видение…
Вот ролфи стесняться и не стала. Для полноты счастья не хватало еще и выпить чего-нибудь такого же чудесного и вкусного, как и волшебная еда… для начала.
– Не знаю, как насчет пичужек… но накормил он нас как на убой. Хорошо! Жалко, эля нет… Я бы выпила… нет, я бы напилась.
«Потому что если это все-таки не сон, а явь, – подумала она, – лучше бы мне напиться».
– Я бы тоже выпила. Немного… глоточек вина, не больше, – поддержала ролфийку Джона.
А когда та покосилась вопросительно, пояснила:
– Я не люблю хмельного. Шуриа пьют очень мало.
Может быть, когда-то давно, еще до нашествия ролфи и Проклятья Сигрейн, сородичи Джоны и знали толк в питии, но жестокое протрезвление на грани Порога быстро отучило их от хмельных радостей. До замужества и придворной службы леди Янамари вообще была трезвенницей.
– При дворе Атэлмара Седьмого пили все, пили много. Пришлось учиться. Вот уж я намучилась, – вздохнула она. – Но сейчас… сейчас для полного счастья не хватает только кубка с вином.
Грэйн неожиданно погладила шуриа по плечу. Переживала.
«Как все, оказывается, просто, – удивилась Джона, поглядывая на исполненную сочувствия девушку. – Чтобы ролфи не кусались и не рычали, их надо хорошо кормить и вдосталь поить. Ну, и за ушком чесать иногда. За такое открытие не грех и выпить».
И тут, словно подслушав мысли и разговоры женщин, вернулся диллайн. И не один, а в обнимку с увесистым кувшином. Характерной такой формы – пузатенький, с тонким узким горлом.
Обрадованная Джойана лихо подмигнула соратнице:
– Ох! Ну вот! А ты говорила, что не бог. Все твои желания исполняются, стоит их только произнести. Каково?!
«Все-все желания? Вот так-таки и все?» – нет, ролфи не сказала этого вслух. Зачем? – колдун на то и колдун, чтоб услышать и понять, какие еще желания могут возникнуть у молодой, здоровой и сытой ролфийки, ежели ее напоить… Впрочем, желания эти даже оформиться еще не успели, не то что возникнуть, но… Пусть диллайн поостережется.
Собственные нескромные мысли развеселили Грэйн, а молчание колдуна еще и подзадорило, и она ляпнула уже бесстрашно, предвкушающе потирая руки:
– А ведь мы потом можем и проверить, бог или не бог… – И ухмыльнулась, шалея от собственной смелости.
А проклятый диллайн все равно молчал! Но сладкое ягодное вино разлил, однако, на троих. Грэйн отпила и протянула с легким разочарованием:
– Девчачье питье! Вот у нас в форте Логан…
В форте Логан пили все, что горит, особенно зимой, когда долгими-предолгими ночами единственным развлечением обитателей крепости было изготовление напитков по новым рецептам. От перечисления ингредиентов, входивших в состав знаменитой «Свинки», нежную графиню точно бы вывернуло, а классическую «фрэнгеновку» или «комендантшу» гнали чуть ли не из портянок. Диллайнская ягодная наливочка такого эффекта, конечно, не даст, но… Грэйн чокнулась с повеселевшей Джоэйн и лихо опрокинула стаканчик. И чуть не задохнулась от неожиданности. «Девчачьим» напиток только казался, а эффект… Эффект был. И немедленный.
Джоэйн хихикнула и сверкнула зубами в игривой улыбке, и ролфи вдруг поняла, что на ее собственных губах гуляет точь-в-точь такая же бесстыжая улыбочка, а во взгляде, устремленном на этого потрясающе красивого, золотоглазого Локкиного сына, отчетливо светится вполне конкретный интерес. Щеки ролфи вспыхнули, она смущенно отвела глаза и подтолкнула шуриа локтем, мол, ты что, тоже? В ответном тычке от Джоэйн читалось откровенное – ага, и я!
«О-ой… – с пьянящим головокружением подумала Грэйн. – Ой-ой-ой…»
«Ай-ай! – радовалась Джона. – Хорошо-то как! Как замечательно сидеть возле очага сытыми и чистыми, без страха смотреть друг на друга, смеяться, пить вкуснейшее вино и флиртовать с прекрасным колдуном. А главное – жить!»
Молчание колдуна ролфи уже не пугало и – вот чудеса! – почти не раздражало, разве что подзадоривало. Немногословность на Ролэнси считалась за добродетель, к тому же под рукой у Грэйн имелась шуриа, в общении с диллайн гораздо более опытная… Может, у них вообще так принято – все время помалкивать?
«Надо выяснить!» – решила эрна Кэдвен и тут же обратилась за разъяснениями, уже не удивляясь тому, как хрипло звучит ее голос:
– Слышь, Джоэ… тьфу, чего я все тебя по-нашему именую? – мысль эта была неожиданной, но, пожалуй, своевременной. И в самом деле… может, шуриа вообще неприятно слышать, как Грэйн зовет ее по-ролфийски? Огорчать спутницу не хотелось, но это заковыристое «Джойана»… Язык Грэйн немедля начинал закручиваться в узел, едва лишь она пыталась это выговорить. Джойа-а-ана… К тому же – слишком длинно. Надо что-то покороче и попроще. – Тебя как лучше называть? «Джой-а-а-ана» мне не выговорить…
Шуриа залихватски выпила свой стакан и не стала ломаться:
– Можно Джона или Джони, меня так дед-прадед Эйккен из твоей песни называл, или даже Джой. Меня так Бранд… муж мой покойный…
А диллайн все подливал им понемножку и подливал, да так ловко и незаметно, что Грэйн уже почти позабыла о его присутствии. Ролфи принялась перечислять варианты, словно пробуя имена на вкус:
– Джона… Джони… – нет, это все не то! Не хватало привычной ролфийской отрывистости, хотя… – Джойн! Давай будет Джойн, а? Красиво получается… и кратенько… Джо-ойн… – и вопросительно подняла стаканчик, дескать, годится?
Столь лихо переименованная графиня рассмеялась:
– Да! А я тебя – Грэйн! И будем мы Джойн и Грэйн! – она тоже подняла стакан. – Как два великих героя!
«Какие именно великие герои?» – хотела было спросить Грэйн, но тут же забыла. В самом деле, какая разница? Есть вещи гораздо более важные: к примеру, торжественно сдвинуть стаканы в честь официального и окончательного знакомства, а заодно уж и выяснить, есть ли имя у гостеприимного хозяина волшебного чертога?
На диллайн они покосились обе, не спеша пить дальше. И тот не стал чиниться, тоже поднося свой стакан:
– Алфер.
Грэйн моргнула. Алфер – и?..
– Можете звать меня так, – пояснил чародей.
«Алфер – и все, – ролфи взгрустнулось отчего-то. – Как же так… ни имени рода, ни владения… Может, он вообще изгнанник?» Подперев рукой потяжелевшую голову, Грэйн молвила протяжно:
– А-алфер… тоже красиво.
В именах сокрыта тайная суть, это все знают. Вот, к примеру, имя самой Грэйн означает «верность», любопытно, какой секрет скрывается за этим «Алфер»? И тут она вспомнила, что хотела же выяснить степень божественности их спасителя, и не стала дальше тянуть:
– А вот скажи нам, А-алфер, ты бог или, – ролфи осмотрела чародея сверху донизу и облизнулась, так понравилось ей увиденное, – все-таки не совсем?
И спутница тут же больно ущипнула Грэйн за ляжку, громко прошептав:
– Это неприлично, такое спрашивать.
И сделала очень озабоченное лицо.
«А что неприличного?» – удивилась ролфийка и вопросительно вздернула брови. Диллайн молча улыбался. Может, он вдруг онемел? Так нет же, вроде бы совсем недавно еще умел говорить…
Грэйн озадаченно нахмурилась и тоже шепотом спросила у Джойн:
– А что такого-то? Неприлично – это… вот если бы я спросила, блохи у него есть или нет, а так… Я ж не про блох, я ж про божественность! – Тут ролфи осеклась, задумавшись. А вдруг эту божественность тоже можно подцепить? Ну, вроде блох или вшей? Или чего похуже… А заодно – и возвышенную молчаливость?
– Слуша-ай, Джойн… эти диллайны… они всегда такие молчаливые? – и широко улыбнулась, с ходу представив, в какой ситуации молчание и впрямь может оказаться золотом. Меньше слов, больше дела – а что, правильный подход! Почти по-ролфийски!
Пока Грэйн разглядывала диллайн, тот не стал дожидаться, чем для него закончится столь откровенный интерес. Он щедро подлил гостьям вино и жестом предложил не останавливаться на достигнутом.
Сначала Джона пыталась на вкус определить, из чего хозяин сделал свой божественный напиток. Черника, малина, земляника, какие-то пряные травы… И наверняка немножечко колдовства. Безобидного, лукавого, лесного… Как в сказках. Иначе каким образом две перепуганные, преследуемые женщины вдруг ощутили себя шаловливыми девчушками, которые поочередно кидают на молчаливого незнакомца томные взгляды и тут же краснеют и смущаются своей игривой дерзости. Нет, тут без волшебства не обошлось. Алфер слова не сказал, а они обе уже готовы покуситься на его целомудрие. Впрочем… диллайн говорунами-то и не назовешь. Сдержанность у них в крови, и ее не меньше, чем расчетливости и безжалостности. Будь они прокляты, эти истинно диллайнские черты.
– Он никогда вида не покажет, – объяснила Джона ролфийке. – Они все такие. Я знаю. Однажды мне пришлось… – И она, охваченная воспоминаниями, жарко зашептала на ухо Грэйн.
Конечно, приятнее верить, что вмешалась сама судьба, но, скорее всего, произошло чистое совпадение. Просто после знакомства с невестой Аластар напился. Он ведь не железный и не деревянный, каким бы ни казался со стороны. И тут появилась Джона…
Даже сейчас ей было стыдно за свою выходку.
– Нет, нет… я не могу… Если бы он был трезв, то выгнал бы. Точно выгнал…
«К счастью, я был уже достаточно пьян, чтобы видеть не только обнаженное тело, но и нагую душу», – сказал потом Аластар.
– …А потом я сбросила рубашку и поцеловала его. Первая.
Мир не видел более смешного и нелепого поцелуя.
– Да ты что?! Ну ты даешь!.. – молвила Грэйн, не скрывая уважения. – А он?
Ее зеленоватые глаза стали круглыми от восхищения. Будто Джона не поцеловала одного диллайнского князя, а порубила саблей сотню врагов. Подвиг на бранном… то есть брачном… а точнее, любовном поле боя.
– А он… – Леди Янамари тщетно попыталась изобразить надменность. – А он не устоял. Потому что уже лежал. И я… я им овладела! Вот!
Чтобы женщина женщине и не приврала про свою неотразимость? Да никогда! Зачем тогда вообще рассказывать такие вещи, если чуть-чуть не приукрасить реальность, превратив ее немножечко в сказку или роман о любви? А заодно и самой поверить в то, что могущественный князь сначала не испугался напора влюбленной юницы, точно кролик сокола-сапсана. В окошко не выпрыгнул, но в янтарных глазах Аластара в какой-то момент читалось отчетливое: «Остановись, безумец! Что ты делаешь?» И когда бы на графе Эске имелось хоть что-то, кроме порванной на груди ночной сорочки, ну, хотя бы бриджи, то все могло бы обернуться по-другому.
Если принять рассказ графини за инструктаж, то… Грэйн прикинула так и этак, разглядывая чародея еще внимательнее. Ну что ж, вполне осуществимо. Жилист, конечно, если не сказать – излишне худ, так ведь им его не варить… Уложить… ага… Если действовать вдвоем и согласованно, то, может, и получится. «Главное – правильно подсечь, – воодушевилась ролфи. – Это я смогу. А дальше пусть шуриа командует!»
– Ага… так, значит, сначала надо уложить…
Но Джойн идею почему-то не поддержала. Она дернула ролфийку за руку и прошипела:
– Он обидится. И нас прогонит. Мы… потом… Нельзя же прямо сразу. Мы должны показать, что приличные дамы. Мы ведь – приличные и воспитанные дамы?
«Обидится? На что обидится? – Грэйн даже растерялась немного. – Мы же ничего плохого не собираемся с ним делать! Ну, ладно… Ей виднее». Хотя, с точки зрения ролфи, отсрочка была бессмысленной. Сидит же, не убегает пока… надо брать! Но сперва – усыпить бдительность… жертвы, тут Джойн права.
– Да-а! Мы воспитанные! Мы эти… как их… дамы мы!
Но все-таки не удержалась, облизнулась. Про свои давешние страхи одурманенная сладким вином ролфи уже и не вспоминала. Став вдруг добычей, колдун перестал казаться ей страшным. И никаких препятствий к тому, чтобы применить рассказ Джойн на практике, Грэйн более не видела. Ну, может, чуть позже… хотя зачем тянуть? Лучше прямо сейчас, пока азарт не прошел.
Не нравились Джоне эти озорные огоньки в глазах ролфийки. Алфер, конечно, мужчина оч-ч-чень привлекательный. Обворожительный даже. Но нельзя с эсмондом так откровенно. Все-таки он волшебник, а значит, так просто не сдастся под напором ролфийского… и, чего скрывать, шурианского темперамента.
«Я не удержу ее, – подумала леди Янамари. – Она же сильная. Офицер. Нет, нет, надо что-то придумать. Срочно! Пока красавчик Алфер наливает нам новую чарку… А как он соблазнительно улыбается…»
И шуриа придумала. Она закатила глазки, качнулась и, не скрывая заинтересованности, спросила у соратницы:
– А расскажи мне про Священного Князя? Ты говорила, у него косы? Да? А что у него еще есть?
И хихикнула, вообразив себе, что такого выдающегося имеется у легендарного Вилдайра Эмриса, если он запросто управляется с двумя женами.
Хитрюга-шуриа знала, о ком спрашивать! Естественно, светлый образ Священного Князя тотчас застил собою все: и златые колдовские очи диллайн, и прочие его… вероятные достоинства. Каким бы ни был совиный колдун, до Священного Князя ему все равно как отсюда до престола Оддэйна!
Грэйн мечтательно прикрыла глаза и вздохнула:
– Косы-ы… Косы – да-а, косы у него длинные… – а если принять на веру все то, о чем шептались девушки в казарме после отбоя, то… – И длинные у него не только косы, должно быть, – уточнила эрна Кэдвен, начиная как следует расписывать Вилдайра Эмриса. Ну, может быть, все эти байки и приукрашены чуть-чуть, но… В конце концов, она же сама его видела и очень даже близко! Почти… почти всего! Так что есть о чем рассказать с восхищением и гордостью: – Про плечи я тебе уже говорила, повторяться не буду… Глаза… глаза у него зеленые-презеленые, а нос прямой и… – Грэйн нетерпеливо потрясла рукой, пытаясь подобрать достойный эпитет для княжеского носа. – Красивый, короче, нос. Пальцы длинные, изящные, но сильные. И весь он такой… сильный. Ноги… э-э… крепкие. А как он улыбается, Джойн! Как он… Боги! Если б ты только видела это… и если б слышала его голос! Словно зов боевой трубы! И повиноваться ему – о! Есть ли под лунами что-то достойней и слаще?! О-о, Джойн! Он такой! – Тут ролфи поняла, что описание достоинств Князя выходит несколько однобоким, и добавила: – Касательно же прочих его качеств… увы, об этом могли бы рассказать только его княгини, но – никто не слыхал, чтоб они жаловались. – И подмигнула, мол, понимаешь, о чем я? А затем продолжила: – И он очень внимателен к женщинам. Представляешь, он похвалил мои бедра. Сказал, что они шелковые! Вот! – Грэйн поставила ногу на скамью и отвернула край покрывала, демонстрируя, что именно понравилось Вилдайру. И, кстати сказать, не ему одному. Ей вспомнились цепкие взгляды мага-полукровки в синхелмском подвале, и ролфи добавила: – И этот… желтоглазый… тоже косился там, в подвале… – Но синтафскому смеску, конечно же, от рождения не дано было правильно оценить достоинства ролфийских женщин, куда ж ему, в самом деле? А вот Князь… его мнение бесценно, ибо ему есть с чем сравнивать. – И грудь мою похвалил, кстати, – Грэйн выставила вперед бюст в качестве доказательства своих слов. – Наш Князь, он, знаешь, не молчит, если ему что-то нравится… в женщине… да!
Шуриа, верно, впечатлилась. Она одобрительно закивала, соглашаясь:
– О да! У твоего Священного Князя есть вкус. Он разбирается в женщинах и в их несомнен-н-ных достоинствах. – В голосе ее тоже зазвучали мечтательные нотки: – Косы – это тоже очень красиво. Жаль, у Аластара короткие волосы, ему бы пошли косы. А какие у него золотые глаза… – Джойн призадумалась, примолкла, а потом добавила очень серьезно: – Я вас познакомлю. Он тебе понравится.
– Золотые глаза, говоришь? Краси-иво… – Грэйн воочию представила себе неведомого возлюбленного графини и вздохнула. Видно, и впрямь он хорош, раз Джойн вспоминает его с таким чувством! Повезло ей. А вот самой Грэйн… да ей и вспомнить-то некого! Разве что…
Ролфи передернуло. Нет уж, теми воспоминаниями она делиться не будет. Столько вина нет на свете, чтоб развязать ей язык и заставить рассказать о своем позоре! Во всяком случае, пока она не отомстит как должно… Грэйн мрачно поправила простыню и вцепилась в стакан. Нет в мире справедливости! Почему достойные и прекрасные достаются всегда кому-то другому? Впрочем, каждый получает именно то, что заслуживает… и нечего сетовать на богов и судьбу. Но и безропотно принимать обиду тоже немыслимо!
– А шурий я не люблю. С-скользкие… гады… – все-таки обронила ролфи. Все равно Джойн не поймет, к чему эрна Кэдвен это сказала.
Та и не поняла, приняв эту фразу на свой счет, и немедля возмутилась:
– Грэйн, ну разве я скользкая? Ну посмотри, не скользкая же. И хвоста нет. Ты видела же, ты же видела?!
И обиженно пробормотала себе под нос:
– Ну почему всегда хвост? При чем здесь хвост?
«Ох, Джойн, веришь – твой хвост тут точно ни при чем! – покаянно подумала Грэйн. – И верно… ты же не виновата…» От раскаяния в собственной несправедливости на глаза ролфи навернулись пьяные слезы, и она призналась с воодушевлением:
– Ты – совсем другое дело! Если Священный Князь сказал, что тебя надо… это… возлюбить…
Конечно же, так прямо Священный Князь этого не говорил, но наверняка ведь подразумевал! А даже если и нет… большой беды не будет в том, что Грэйн добавит немного собственных размышлений на этот счет, правда же?
– Ух ты! Надо же! Возлюбить? Здорово! – Джона по-детски захлопала в ладошки. – Хочу! Хочу к Священному Князю. Да! К Вилдайру Эмрису с белыми косами, широкими плечами, красивыми руками и зелеными глазами.
Облизнулась не менее сладострастно, чем ролфи, и совсем по-шуриански мстительно добавила:
– И пусть Аластар поревнует! Пусть пострадает!
«Вот… правильно я сказала, – подумала Грэйн. – Надо было сразу так, а я не догадалась… Он же сказал – шуриа нам нужны! Раз нужны, значит… нужны».
И все-таки этот вопрос Грэйн очень занимал. Приказ приказом, но… Шуриа нужны! Для чего?