скачать книгу бесплатно
– Мы писцы из замка маркграфа. Мы здесь, чтобы узнать важную историю про мальчика, который участвовал в забеге.
– Я участвовал в забеге, – нетерпеливо сказал мальчонка. – Я выиграл его на глазах у всей нашей школы!
– Не ты, – сказала Тананда. – Нас интересует еще один бегавший мальчик.
– Но это я выиграл забег!
– Маркграфу это не так интересно, как тот мальчик, который очень старался, но так и не добился победы, – сказала Тананда. Даже мне это показалось весьма неудачной импровизацией.
Я поспешил взять ход разговора в свои руки:
– Отвали, малыш. Ты ведь не хочешь вмешиваться в дела маркграфа?
Лицо парнишки скривилось, став еще уродливее. Он пнул меня ногой по голени.
– Я расскажу о тебе отцу! Он мэр! Он заставит тебя взять у меня интервью!
Я попытался схватить его, но он убежал. Я добавил его в список тех, с кем я непременно должен побеседовать, когда мои способности вернутся. В любом случае, ему не повредит немного поучиться хорошим манерам.
– Вы уверены, что это лучший способ? – с тревогой спросила Калипса. – Открытый подход, среди бела дня? Не лучше ли нанести тайный визит, желательно ночью?
– Сверните направо, нет, налево. Налево! – эхом разнесся по узкому переулку голос Келсы. Тананда виновато улыбнулась шедшей за нами толпе.
– С нашим личным мегафоном это не было бы секретом, – сказал я. Даже если толпа уже и прониклась подозрением к бестелесному голосу, быстро разлетевшийся слух о причастности маркграфа не позволял им слишком откровенно следить за нашим странным поведением. Я начал нервничать по поводу грозной репутации местного лэрда и даже попенял себе, что перед тем, как войти в город, мы не прозондировали почву чуть глубже.
– Слишком поздно, – решил я, расправляя плечи. Теперь назад пути нет.
– Это здесь! – радостно вскрикнула Келса, когда мы подошли к какому-то дому. Садовая калитка была выкрашена в белый цвет, а по верху арки вились молодые побеги вьюнков. Дом за забором был довольно больших размеров. Мы имели дело как минимум с купцом, если не с кем-то рангом выше. Я прикинул количество золотишка, что все еще лежало у меня в кармане. Интересно, не придется ли давать отцу паренька взятку?
– Боже мой, лорд Вордсмит, – воскликнула Тананда, взмахнув рукой у двери. – Согласитесь, какое прекрасное место, не так ли?
– Его не помешало бы покрасить. В два слоя.
– А мне нравится, – сказала Тананда и, капризно надув губки, оглянулась на толпу. Я заметил какое-то движение за занавесками. Семью, похоже, уже известили, что мы движемся в их направлении, потому что они выскочили из двери, словно орава щенков-обжор, услышавших заветное «Пора есть!». Пентюхи, две девочки, мальчик, мужчина и женщина, явно нарядились в свое лучшее платье. Могу сказать лишь одно: мне встречался только один человек, у которого был такой жуткий вкус, но даже его чему-то сумели научить. Женщина лучезарно улыбнулась мне из-под высокой конической зеленой шляпы, привязанной к голове ярко-желтым шарфом.
На плечах у нее, поверх коричневого платья и белого фартука, была сине-красная шаль. Мужчина, похоже, побывал на той же распродаже клоунской одежды. Его коричнево-зеленую тунику венчал пурпурный капюшон. Он был явно смущен, словно это был не его выбор, но ему ничего не оставалось, кроме как напялить на себя то, что ему сунули в руки. Хорошо, что в мои задачи не входило написание хвалебной статьи об их нарядах, ибо даже не представляю себе, как бы мне удалось сохранить серьезное лицо.
– Чем могу помочь, сэр и дамы? – спросил мужчина.
– Добрый день, сэр, – сказал я, шагнув прямо к нему, и протянул ему руку. – Я лорд Вордсмит. Маркграф велел мне записывать самые важные случаи, для последующей передачи моих записей в архив королевства. Он сегодня отправил меня сюда по случаю важного достижения вашей семьи. Могу я узнать все ваши имена? Для протокола, конечно?
Мужчина занервничал.
– Маркграф интересуется нами?
– Совершенно верно, – ответил я. – Он был весьма впечатлен. Он послал нас взять интервью, которое станет частью постоянного отчета.
– Понятно. – Он слегка расслабился. – Маркграф имел в виду то, как я ловко прибрал к рукам мельницу во Флебене?
– Нет, хотя это был мастерский ход, – сказал я, понятия не имея, о чем шла речь. Он же гордо расправил плечи.
– Или же выставка вышивки, которую моя жена и ее сестры устроили в деревенской ратуше? Маркграф, должно быть, слышал, что она смастерила более тридцати пяти различных видов антимакассара!
– Нет! То есть нет. – Я смягчил тон, так как они испуганно отпрянули. – Мы здесь, чтобы поговорить с вашим сыном про забег, в котором он принял участие в школе. Насколько нам известно, он занял второе место.
Я повернулся к мальчику. Это был коренастый паренек лет двенадцати или около того, как раз в том возрасте, когда сердце молодого человека обращается к мелкому вандализму и недоумевает, почему девочка по соседству обретает совершенно иную форму тела, чем его собственное.
– Как ты на это смотришь, сынок? Может, зайдем внутрь и немного поговорим?
– О да! – пропел мальчишка. – Это было бы круто!
– Хорошо, – сказала женщина. – Надеюсь, вы извините нас за беспорядок в доме. Просто я не знала, что вы сегодня заглянете к нам. У нас сущий хаос!
Я извлек на свет свою самую искреннюю улыбку.
– Ничего страшного, – сказал я и кивнул Тананде. Как только мы переступим порог, исследование дома она возьмет на себя. Обожаю работать с профессионалами.
– Только подумать, мы, Скиверы, и в королевских архивах! – ахнула женщина. – Ах да, я Меланджели. Это мой муж, Фефор. Мой сын, Имгам. Мои дочери Венси и Луданна.
– Рад познакомиться, – сказал я.
– О, сочтем за честь! Пожалуйста, входите! – Треща без умолку, она провела нас в маленькую гостиную. Ее муж и дети последовали за ней. В гостиной нас усадили на диван. Сунув за вертикальную спину Калипсы вышитые подушки, она обложила несколькими Тананду и склонилась у моего локтя, пока я наконец не соизволил его поднять, чтобы она могла положить под него пухлую думочку.
– Могу я предложить вам чаю?
Я едва не поперхнулся. Чай – это хорошо, если нет другой воды для умывания, но у меня отсутствует привычка к чаепитию.
– Нет, спасибо, – сказал я. – Я надеюсь, это не займет много времени. – Обычно это реплика Тананды.
Она повернулась к Меланджели и издала смущенное мычание.
– Не могли бы вы сказать мне, где у вас… э-э-э?..
– По коридору налево, последняя дверь, – с улыбкой подсказала хозяйка, но ее внимание было приковано ко мне. – Есть еще что-то, что я могу вам предложить? Печенье? Кексы? Торт? Правда, у меня больше нет кофейного торта, но, возможно, я могу пойти и одолжить у соседки?
– Нет, спасибо. Пожалуйста, присядьте. Вы заставляете меня нервничать. – Меланджели еще секунду поколебалась. – Сядьте!
Она села.
– Так-то лучше. – Я с важным видом вытащил из сумки свиток пергамента и карандаш и вручил их Калипсе. – Мисс Эрминтруда будет делать для нас записи.
Девушки сидели по обе стороны от Калипсы и смотрели на ее руки. Я наклонился к мальчонке. Я не знал, сколько времени понадобится Тананде, но был готов дать ей любую возможность для обыска. Дом был невелик, а Келса заверила нас, что Чаша стоит на открытой полке.
– Поделись своим впечатлением о соревновании, сынок.
– Подумаешь, обыкновенный забег на пятьдесят ярдов, – сказал мальчишка и даже махнул рукой: мол, ничего удивительного.
– А теперь минутку помолчи, сынок, – сказал Фефор, поднимая руку. – Больше ни слова.
Я пристально посмотрел на него.
– Почему нет? – спросил я.
Он одарил меня маслянистой улыбкой.
– Нет, я, конечно, не против, чтобы его мемуары стали достоянием общественности, но сперва хочу убедиться, что все его права соблюдены. Надеюсь, вам это понятно?
– Разумеется, – вздохнул я. – Вы же юрист, не так ли?
Он торжественным жестом прижал руку к своей скудно облаченной груди.
– Я всего лишь искренний защитник общественного блага. Что, конечно же, включает и моего сына.
– Разумеется, – согласился я. Было сложно сохранять терпение, но я справился. – А в чем, собственно, дело?
– Что ж, – сказал Фефор, беря из руки Калипсы лист пергамента и карандаш. Вместо того чтобы делать заметки, он начал писать предложения, длинные предложения, беря их прямо из своей головы. – Прежде чем мой сын сделает какое-либо заявление, я хочу, чтобы вы подписали это.
– Что именно? – Хозяин дома определенно с каждой минутой нравился мне все меньше и меньше. Он в упор посмотрел на меня.
– Эту оговорку. Она дает маркграфу право лишь на размещение истории Имгама в национальных архивах. Мой сын, его наследники и назначенные нами лица сохранят за собой права на все доходы, гонорары и будущий доход от публикации его мемуаров, закрепляя за ним право на свою собственную историю, если в будущем он решит опубликовать дальнейшие произведения. – Он быстро исписал страницу параграфами и с таким деловым видом потянулся за другим куском пергамента, что у меня появилось неприятное ощущение, будто я вернулся к тому министру при дворе Поссилтума, который своими постановлениями и правилами сделал мою жизнь просто невыносимой.
Я вгляделся в лицо пентюха.
– Вы часом не родственник Дж. Р. Гримбла?
– Гримблы? Необразованная чернь, – усмехнулся он, продолжая что-то строчить на пергаменте. – Мы, Скиверы, изучали право с первого написанного слова!
В это я вполне мог поверить. Я подался вперед:
– Послушайте, мы здесь не для того, чтобы лишить вашего мальчика его будущих прав. Мы всего лишь хотим услышать, что он скажет. Он может рассказывать это любому, кому только захочет, с этого момента и до скончания веков, мы абсолютно не против. Давайте же, нас поджимает время.
Но Фефор даже не поднял глаз. Острие карандаша так и летало по бумаге.
– Еще несколько абзацев.
– Папа! – запротестовал Имгам. – Когда я могу говорить?
– Почти готово, – сказал пентюх.
Я начал терять терпение.
– Речь идет не о формуле холодного синтеза, – прорычал я. – Мы с мальчиком собираемся просто поговорить. Вы можете прослушать все интервью. Я не пытаюсь заставить его выдать государственные секреты.
– Взгляните сюда, лорд Вордсмит, – сказал Скивер, тыча в меня карандашом. Меня так и подмывало наклониться вперед и откусить ему по локоть руку, но я сдержался. – Я просто пытаюсь защитить своего ребенка. Вы бы поступили точно так же, чтобы защитить свое потомство от любой попытки его обмануть, разве не так?
– Не до такой степени, чтобы мешать ему делать то, что он хочет, – сказал я. – Нам нужен материал для обычной статьи. Ничего особенного. Более того, она будет короче, чем то, что вы уже написали. Хотите, чтобы я вернулся к маркграфу и сказал ему, что вы не позволили Имгаму сообщить нам подробности, о которых он просил?
Я выглянул в окно. На лужайке уже собралась толпа, разрастаясь по мере того, как подходили более тщеславные родители и их отпрыски. Обладая острым слухом, я слышал их разговоры, суть которых сводилась к вопросу о том, почему в архив не попадет вся спортивная программа местной школы, и победители, и проигравшие, как то подобает соревнованиям их драгоценных чад. И так далее и тому подобное. Я уже начал сожалеть о своем выборе подхода. Боюсь, нам придется бежать отсюда, причем в самое ближайшее время.
– Еще один момент, милорд, еще один крохотный момент. Хммм, хм, хммм.
Калипса с тревогой посмотрела на меня. Я дал ей знак не волноваться. Я был не против того, чтобы подписать его отказ. Он бы имел точно такой же юридический статус, что и все остальное, что было подписано фальшивым именем внепространственного существа, защищенного чарами маскировки. Предложив ему поймать меня позже за нарушение контракта, если ему это удастся, я нащупал в кармане своего И-Скакуна.
– Послушайте, – сказал я, вставая со своего места. – Мы пришли сюда, как нам было велено. Мы не можем заставить вас сказать нам то, чего вам не хочется говорить. Мы будем вынуждены вернуться в замок и сказать им, что мы потерпели неудачу.
– Не совсем, – сказала Тананда со сладкой улыбкой, возникнув рядом со мной. Она слегка подмигнула мне. – Пусть у нас и не будет нашей истории, зато нам будет что рассказать маркграфу. Уверена, он заинтересуется вашим нежеланием сотрудничать. Нам пора идти, мастер Вордсмит.
– Но как вы можете уйти, так и не дослушав мою историю? – заявил мальчик, возмущенно вскакивая на ноги.
– Как вы можете уйти, так и не подписав контракт? – спросил Феофор.
– Как мы можем уйти без Чаши? – потребовала ответа Калипса, в упор посмотрев на меня.
Остальные тоже разинули рты. Язык Уолтов не очень похож на язык пентюхов, но у них есть ряд общих звуков. К несчастью, «чаша» была одним из таких слов.
– Чаша? Какая еще Чаша? – спросил Феофор.
– Ничего, забудьте, – сказал я, схватив Калипсу за руку, и потянул ее к двери. Прямо за моей спиной возникла Тананда.
– Мисс Эрминтруда просто хочет чашку чая. Вот и все. Увы, у нас нет времени ждать. Но ничего страшного, перекусим в резиденции маркграфа. Спасибо, что уделили нам время. Жаль, что ничего не вышло.
Имгам оказался гораздо смекалистее среднего пентюха.
– Кубок? – воскликнул он и, вскочив, выбежал из комнаты. – Его нет! Мой трофей пропал! – Он указал пальцем на Тананду: – Она украла его.
– Ерунда, малыш, – сказал я, рывком открывая дверь. – Ты, должно быть, забыл его где-то. Было приятно познакомиться, ребята. Всего вам доброго.
Я попытался выйти наружу.
К сожалению, как только я открыл дверь, на меня навалилась дюжина человек. Соседи, запрудившие собой все пространство перед домом, начали протестовать еще до того, как смогли подняться на ноги.
– Мой сын лучший лучник в городе!
– Моя дочь коллекционирует пауков! Все виды! Напишите о ней!
– Я хочу поговорить с вами о моих близнецах. – Мне в лицо сунули грубый рисунок двух девчушек с золотыми косичками: – Разве они не великолепны?
– Хватайте их! – крикнул Скивер. – Это воры!
На лицах горожан отразились шок, недоверие и возмущение – именно в таком порядке. Я начал перекидывать пентюхов через плечо, пытаясь выбраться наружу и юркнуть в какое-нибудь укромное местечко, чтобы воспользоваться моим И-Скакуном, но, увы, их было слишком много. Около дюжины стояли или лежали на каждой из моих конечностей, не давая мне встать.
– Смотри внимательно, вор, – сказал рыжеволосый горожанин, сердито глядя на меня сверху вниз, пока молодой мужчина с таким же розоватым оттенком принялся опутывать мне руки и ноги длинной веревкой. – Мой сын выиграл награду за искуссное завязывание узлов.
Я застонал и бессильно поник головой. Эх, похоже, зря я позволил втянуть себя в это сомнительное дельце по поиску всякого древнего хлама.
Глава 5
Мой наметанный глаз моментально определил, что в лице маркграфа мы имели дело с типичным чинушей. Он тщетно пытался принять грозный вид, но увы, тот плохо сочетался с его невыразительной внешностью. Лет пятидесяти с небольшим, пухлый, темные волосы прилизаны к яйцевидному черепу, ростом ниже среднестатистического пентюха. Я смотрел ему прямо в глаза, пока он нервно расхаживал взад-вперед, гневно глядя на нашу троицу.
