скачать книгу бесплатно
– А я резал салями в Троллии, – тяжело вздохнул Эрзац. – Я искал следы нашего давнего дома, но, похоже, он был отсечен от измерений, если вообще существует поныне.
– Мы были лучше, – самодовольно сказал я. – Я имею в виду, мы никогда не взрывали целое измерение.
– Если вы настолько лучше нас, – съехидничала Асти, – то почему вы больше не вместе?
Эрзац ответил прежде, чем я успел взорваться:
– Думаю, у всех нас есть свои недостатки. С тех пор я вручил себя в руки тех, кто готов сражаться в эпических битвах. Как насчет твоих друзей?
– Не хочу об этом говорить, – отрезал я. – Все в прошлом. Возможно, хорошее не должно длиться вечно.
– Ерунда, – возразила Асти. – Посмотри на нас! Нам суждено длиться вечно. Мы прочны, как это и должно быть. Мы редко собираемся вместе, но по-настоящему никогда не расходимся.
Мне стало больно. Я обиделся.
– Вряд ли он это имел в виду, Асти, – строго сказал Эрзац.
– Откуда ты знаешь, о чем он говорит? От твоего авторитаризма мне порой сводит ножку, – сказала Чаша, презрительно покатав рубины.
– Он и его спутники, возможно, стремились к такой беззаветной дружбе, как наша.
– Прошу, не пытайся убедить меня, что он вовсе не жадный эгоист.
– Хорошо, – рыкнул я, – не буду.
– Я написал про нас песню, – объявил Буирни, прерывая спор в последней попытке либо помириться, либо повыпендриваться, я не был уверен, что именно имелось в виду. – Теперь, когда вы знаете предысторию, она будет намного интереснее. – Жил-был клад…
– НЕТ! – проревел я. Земля почти задрожала от звука моего голоса. Буирни явно не ожидал от меня такой вспышки гнева.
– Мне хватило бы простого «нет, спасибо», – укоризненно произнес он.
– Я знаю, твоя компания была важна для тебя, – сказала Калипса. – Но Эрзац прожил столько тысяч лет и совершил так много важных поступков. Не сомневаюсь, что рядом с Кладом ты наверняка чувствуешь себя ничтожным. Потому что я тоже это чувствую.
– Дитя мое, никогда не теряй чувства собственного достоинства, – ласково сказал Меч. – Твое приключение только начинается. Однажды ты поймешь: встреча с нами – это самое важное, что когда-либо могло с тобой случиться.
Я открыл было рот, но тотчас захлопнул его. Я понял, что никогда не смогу убедить их в качестве того, что я имел и что потерял. Тананда сочувственно посмотрела на меня и махнула рукой, мол, лучше не надо, не заводись. Что ж, если может она, то смогу и я. Чтобы потом никто не говорил, будто я позволяю воспоминаниям влиять на мое настроение.
– Послушайте, – сказал я. – Есть кое-кто, у кого мы можем спросить дорогу.
Глава 13
Унылый, открытый во все стороны пейзаж позволил нам заметить возчика более чем за полчаса до того, как мы приблизились к нему. Черношерстный пикин с любопытством, но без страха рассматривал нас. Когда я поздоровался с ним, он остановил свою повозку и оперся локтем на обтянутое домотканой дерюгой колено.
– Едешь в Пикерель? – спросил я, стараясь не выдать свое нетерпение.
– Как-то так, – ответил он. – А вы идете оттуда?
Ошибиться было невозможно, поскольку дорога, на которой мы стояли, вела прямо от этой небольшой деревушки.
– Да, – коротко сказал я. – Ты, часом, не мог бы нам помочь? Мы тут ищем кое-кого.
– И вы его нашли, – сказал возчик, с довольным видом откинувшись на спинку сиденья.
– Не тебя.
– Значит, вы его еще не нашли, – предположил возчик. Я протянул руку и схватил за нагрудник комбинезона.
– Я иду уже два дня, и я не в настроении выслушивать глупые мужицкие шуточки.
Пикин смахнул мои руки и сел прямо.
– Нет нужды распускать руки, – обиженно сказал он. – Мне казалось, ты будешь рад завершить то, что собрался сделать. Кого же ты ищешь?
– Он прав, друг Ааз, – сказал Эрзац. – Возможно, будь ты чуть конкретнее…
– Заглохни, – сказал я. – Куда мне до вас четверых. – Я вновь обратился к местному жителю: – Я пытаюсь найти одного человека, который живет… где-то в этом направлении. В самой глуши. Он все время учится. У него есть книги.
Возчик неторопливо, задумчиво, почесал мех на плече.
– Сдается мне, – сказал он, – вам нужен кто-то из живущих в дикой пустоши. Счастливый стелильщик полов живет где-то там. Очень изобретательный парень. Исследует грязевые лужи, топи болот и поля в поисках подручных материалов, глины и других скромных минеральных сокровищ, из них он делает изразцы и художественные мозаики, до которых большой любитель. Он принимает у себя тех, кто хочет пожить в тихом месте. Это его территория. – Возчик неопределенно махнул рукой позади себя.
– Я вижу, – заметил я, – значит, это болото Веселого Плиточника.
Я посмотрел на возчика, ожидая аплодисментов. А зря. Ни разу в жизни я не видел такого пустого взгляда.
– Можно выразиться и так, незнакомец. Следуй тропами диких зверей. К нему дороги нет. Желаю удачи.
– Что он сказал? – требовательно спросила Калипса, следуя за мной по пятам, пока я искал кого-нибудь другого, у кого можно было бы спросить дорогу. – И что ты сказал перед этим? Почему он выглядел таким озадаченным?
– Так, – сказал я, обернувшись к ней. – Это превращается в обычную обузу. Я могу замаскировать тебя под местную жительницу. Могу сопровождать тебя через сотню измерений, чтобы помочь найти сокровища веков, но у меня нет времени давать тебе уроки языка! Если ты чего-то не понимаешь, помалкивай. Я сам скажу тебе, если это важно. У меня достаточно проблем, требующих неотложного внимания.
Калипса вздрогнула.
– Извини, Ааз, но я лишь хочу знать, что происходит, чтобы помочь…
– Ты не помогаешь, – отрезал я. – Просто заткнись. Я скажу тебе, когда тебе действительно нужно будет что-то знать.
– Фи, типичный изверг! – раздался голос Асти сквозь кожу футляра. – Рявкает, рыкает, рычит и ни разу не подумал о чьих-либо чувствах.
Я встряхнул ее вместе с ее переноской.
– «Заткнись» относится и к тебе, сестрица. Ты с комфортом на мне ездишь, и я не заслуживаю тех оскорблений, которыми меня при этом награждаешь. Я же делаю все, что в моих силах. Извини, если я предпочту оставить ее одну. Надоело выступать в роли гида по измерениям, через которые мы проходим.
– Я знаю языки всех стран, через которые я прошел за все мои годы, – сказал Эрзац. – Я был бы рад помочь Калипсе с переводом.
– Но ты ведь не можешь быть с ней везде, куда бы она ни пошла, – резонно заметила Келса. В ее глубине возникла картинка Калипсы, проходящей в дверь с изображением женского силуэта.
– О, это поправимо, – сказала Асти. – Вынь меня отсюда, изверг. Не хочу портить свой футляр. – Не успел я вынуть ее из переноски, как Чаша наполнилась ярко-зеленой жидкостью. – Выпей это, дитя мое. До последней капли.
Калипса явно нервничала.
– И что будет со мной?
– Что будет? Ты заткнешь за пояс этих двоих в том, что касается языков. Ты будешь понимать все языки всех существ, какие только есть во всех измерениях.
– Ты это, полегче! – сказал я. – Если она начнет разговаривать с рыбами и деревьями, кто-нибудь непременно сочтет ее сумасшедшей.
– Почему нет? – сказал Асти. – Ты ведь разговариваешь с кубками и мечами. Давай, Калипса.
Калипса дрожащими руками подняла кубок. Нервно взглянув на меня и Тананду, она окунула клюв в жидкость и запрокинула голову так, чтобы та стекала ей в горло. Сделав глоток, она отчаянно закашлялась.
– Фу! Какая гадость!
– Я не говорила, что это будет вкусно, – сказала Асти. – Ты пробуешь языки тысячи измерений. Конечно, так или иначе, неприятный запах изо рта неотвратим.
Калипса держала кубок на значительном расстоянии от себя.
– Языки! – казалось, ее вот-вот вырвет.
– Все равно выпей, дитя. Зажми нос… ах, у тебя его нет. Представь, что это лекарство. В некотором роде. Оно излечит твое непонимание.
– Выпей, дорогая, – сказала Келса. – Тогда ты сможешь понять, что Ааз бормотал о тебе себе под нос.
– Что он делал? – Калипса осуждающе посмотрел на меня. Она схватила Чашу обеими руками и пригнула клюв к пенящейся жидкости.
– Что я бормотал? – подозрительно спросил я.
– Боже, неужели я сказала это вслух? – удивилась Келса, но глаза за очками лукаво блеснули.
– Пейте, пейте, пейте, арвернианцы… – запел Буирни. – Давай, Калипса! Не думай, просто пей!
– Чух-чух, чух-чух! – приговаривал Эрзац. Калипса скривилась, но сделала второй глоток. Потребовались новые уговоры и увещевания, но вскоре кубок опустел и выпал из обессиленных рук Калипсы. Я в самый последний момент поймал Асти, прежде чем та упала на землю. Тананда поймала Калипсу.
– С тобой все в порядке? – спросила она.
– Это было ужасно, – сказала Калипса. Она выглядела потрясенной. Ее обычно высокий голос блуждал по всем октавам. – Я чувствую себя странно.
Мы с Танандой улыбнулись друг другу.
– Чему ты улыбаешься? – спросила она.
– Ты только что сказала это на идеальном тролльском, – ответил я.
– Я не говорю по-тролльски!
– А теперь говоришь, – сказал я. – И по-изврски. А теперь давай, нам пора в путь.
Тананда некоторое время развлекалась, проверяя новый талант Калипсы, а именно разговаривала с ней на языках, которые усвоила за эти годы. Я отрешился от их болтовни, предпочел побыть наедине со своими мыслями. Я завидовал, что Золотой Клад преподнес Калипсе такой замечательный подарок. Лично мне пришлось овладевать иностранными языками в поте лица своего. Тем не менее я был вынужден согласиться с тем, что у нас не было времени на то, чтобы она чему-то училась. Переводить же все, что мы слышали, а затем объяснять нюансы культурных отсылок, сопровождавших сказанное, – та еще морока! Эта девушка была тако-oo-ooй юной. Лично я никогда не был таким зеленым. Образно выражаясь. Никто из тех, кого я знал, не был… впрочем, нет, неправда. Я был почти уверен: Асти даст зелье и мне, и Тананде, если мы попросим. Но я скорее предпочту, чтобы мою чешую поскребли скребком для краски, чем стану кого-то о чем-то просить. У нее уже сложилось ложное представление о моем чувстве справедливости в отношении вознаграждения, и я не собирался давать ей больше никаких новых поводов. Я уже устал выслушивать перечисление моих недостатков, по ее бессмертному мнению.
– Горячо, – сказала Келса, когда мы подошли к перекрестку.
– Куда теперь? – спросил я.
– Думаю, налево. Жаль, что мы ищем Фолиант, а не путешествуем с ним, потому что в его указателе есть все адреса мира. Абсолютно любой адрес и сведения типа «кто есть кто»! Конечно, мы не знаем имени человека, у которого он гостит… это такая путаница. Его голова просто забита именами, я даже не могу выбрать его собственное!
Я отключил ее треп и повернул налево.
– Все еще горячо?
– Да! Горячо.
Я зашагал по узкой тропе следом за Танандой. Это был просто след, который, как мне показалось, оставили местные жвачные животные. Мои ноги то и дело скользили. Грязь была утрамбована до состояния резиноподобной поверхности с достаточным количеством росы на ней, чтобы сделать ее неимоверно скользкой. Я был вынужден смотреть себе под ноги, чтобы не споткнуться об оголенные корни.
– …Горячо… горячо… горячо… холодно!
– Холодно? Я думала, ты сказала, жарко! – удивилась Тананда.
– Будет холодно, если ты пройдешь через этот куст прямо впереди, – сказала Келса, моргая, и превратилась в очень даже хорошенькую троллину в дорогих бриллиантовых очках. – Мост вон там.
– Кстати, я знаю песню про мост! – вызвался Буирни. – Это трагическая панихида. Тебе это понравится. Она наверняка ускорит наш поход.
Я сделал вид, будто не услышал его.
– Сюда, – сказал я, когда мы поднялись на очередную илистую кочку в начале третьего дня нашего похода. – Я слышу стук молотка.
– Молодец, Ааз! – каркнула Келса. – Да, я как раз собиралась сказать… Вот он. Справа, сразу за кустами боярышника.
Я шел впереди. Когда мы подошли ближе, постройка грязного цвета на другой стороне рощи начала принимать четкие очертания. Один толстый овальный этаж сидел поверх нижнего уровня, который расползался во все стороны и выглядел при этом так, будто он строился на протяжении многих веков. Когда его обитатель решал, что ему нужна еще одна комната, он просто проделывал дыру в стене и строил рядом с ней другую. Из нескольких десятков труб, торчавших из черепичной крыши, валил дым. Мы остановились ярдах в десяти от дома.
– Выключи музыку, – рявкнул я на Буирни. – По идее это то самое место.
– О, слава хореографам! – воскликнула Калипса и направилась к входной двери. Я оттащил ее назад.
– Не так быстро! Что ты делаешь?
– Так мы войдем внутрь? – спросила Калипса, озадаченно переводя взгляд с меня на Танду. – Или нам лучше не пользоваться дверью?
– Это может оказаться не так просто, как кажется, – сказал я.
– Конечно, просто, – сказала она, широко раскрыв глаза. – Поднимаешь защелку, толкаешь ее… я что-то упускаю?
Я застонал. Она была так юна, так наивна!
– Коварство, – сказал Эрзац. – Дорогое дитя, это крайне изолированное место. Живи ты здесь одна, вдали от всякой помощи, разве ты не опасалась бы посторонних? Ты бы наверняка придумала, как себя защитить.
Калипса смутилась.
– Я всегда жила в деревне, – сказала она.
