banner banner banner
Его Голгофа
Его Голгофа
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Его Голгофа

скачать книгу бесплатно


– Нет вопросов, Гейдар Алиевич, – оживился я.

– Сабир Мамедович, я не стал бы подвергать риску засвечивания твою агентурную сеть, но… Дело в том, что сюда, – он перешел на шепот,– на пару деньков заедет не кто иной, как сам председатель Президиума Верховного совета Союза ССР Николай Викторович Подгорный. Мы не должны ударить лицом в грязь.

Одевшись попроще, мы ту ночь и всю вторую половину следующего дня проводили в разъездах и в конспиративных встречах с некоторыми из «паханов» уголовного мира. Я, признаться, побаивался за него, а он чувствовал себя уверенно и вел себя с внушающим уважение достоинством. Наши собеседники, которые могли повести себя, мягко говоря, неадекватно, проникались к нему доверием. Проникались и давали слово в дни, когда в Кировабаде будут большие люди, «базаров» не устраивать.

Тогда же, в промежутке переездов от одного места встречи в другое, улучив момент, чтобы проверить – не подводит ли меня моя память? – спрашиваю:

– Гейдар Алиевич, помните к нам в Кировобад приезжал Хрущев… Вы в то время тоже руководили обеспечением безопасности?

– Было дело.

– Значит тогда действительно на вокзале были вы. А то я все думал, где я раньше мог вас видеть?! – обрадовано сказал я и непреминул полюбопытствовать:

– Почему в ту ночь поезд Хрущева так и не пришел к нам?

Он рассмеялся и рассказал то, о чем мало кто знал и знает сейчас.

– Я все держал под контролем. А литерный безнадежно задерживался. Мы уже стали беспокоиться: не случилось ли что? И тут меня подозвал к себе председатель КГБ и приказал: «Сворачивайся и вместе с ребятами дуйте к Агстафе. Литерный остановился там на полустанке Татлы. Там и заночует…» Я очень удивился. А уже на месте москвичи объяснили мне в чем дело. Хрущева сделать это, то есть, остановиться в Татлах, убедили сопровождавшие его ученые историки. Оказывается некогда, в конце XXVIII века в этих же Татлах, в своем поезде, заночевала, объезжавшая свои кавказские владения, императрица Елизавета…

Утром третьего дня, накануне приезда высоких гостей мы с ним поехали на озеро Гейгель, где первый секретарь ЦК КП Азербайджана Вели Юсифович Ахундов намеревался дать обед в честь Николая Викторовича Подгорного и своих коллег из Грузии и Армении – Мжаванадзе и Зарубяна. Руководитель группы, занимавшийся устройством правительственного пикника в лесистом приозерье, доложил Гейдару Алиевичу о стопроцентной готовности. Тщательно все осмотрев, Гейдар Алиевич сказал:

– Думается, хорошо… Безопасность… Пища… Все предусмотрено… А вот как с точки зрения протокола? Где, кстати, представитель протокольного отдела Министерства иностранных дел?

– Я здесь, товарищ полковник, – отозвался мужчина, в отдалении придирчиво рассматривавший доставленные сервизы.

– Готовность соответствует протоколу? – поинтересовался Гейдар Алиевич.

– Все пока на идеальном уровне, – трижды сплюнув через левое плечо, ответил мужчина.

– Надо, чтобы и завтра было на том же уровне.

– Будет, товарищ полковник.

Вернулись мы оттуда поздно вечером и попрощавшись, договорились встретиться завтра пораньше, в семь утра. Договориться-то договорились, а встретились через каких-то два часа. И отдохнуть нам так и не удалось.

Где-то в четверть одиннадцатого, когда я уже дремал, жена принесла мне в постель трубку.

– Кто-то из Гейгеля. Просит разбудить. Говорит, очень срочное дело.

Это был директор ресторана, расположенного неподалеку от того места, где на завтра намечался пикник на высшем уровне.

– Сабир муаллим, – взволнованно сообщил он, – тут вот какое дело. В ста метрах от моего ресторана на самом берегу, откуда ни возьмись, появился табор цыган. Уже палатки поставили и костры разводят…

Поблагодарив его за информацию, я тут же связался с Гейдаром Алиевичем.

– Откуда они взялись? Как прошли?! – всполошился он.

И тут же стал действовать.

– Выходи! Едем туда, – коротко распорядился он.

К месту пикника мы подъехали к полуночи. Руководитель группы, выбежав нам навстречу, доложил, что никаких происшествий в вверенном ему квадрате не было.

– Раззява! – жестко сказал Гейдар Алиевич. – Пройди вон туда и посмотри вниз налево.

Мы вместе с ним подошли к указанному им месту.

– Ну и что видишь?

– Костры, – растерянно пробормотал он.

– Цыганские костры, – уточнил Гейдар Алиевич и, не оборачиваясь, бросил:

– Ничего не поделаешь, надо пройти к ним в гости.

У ближайшего костра сидели двое юношей и пожилая женщина.

– Добрый вечер, – добродушно улыбаясь, поприветствовал их Гейдар Алиевич, хотя я знал – внутри у него «кипело» на все сто градусов.

– Кто здесь у вас главный?

– Барон Григорий Павлович Ракошиц, – ответила женщина и тут же с настороженностью выпалила:

– А вы кто, милый человек?

– Позовите мне его, и я представлюсь.

К нам вышел косматый, со свалявшимися со сна волосами, среднего роста, поджарый цыган. Шел степенно, с достоинством.

– Слушаю вас, добрые люди, – озирая всех поочередно, с надтреснутой басовитостью проговорил он.

Гейдар Алиевич выступил вперед и, протянув удостоверение, представился:

– Я – полковник госбезопасности Алиев. А вы?

– А я голова бедного табора нашего Григорий Ракошиц.

– Говоришь, барон? – с тщательно скрытой иронией спросил Гейдар Алиевич.

Цыган развел руками.

– Поверьте, товарищ барон, мне очень жаль, но табору вашему придется в срочном порядке сняться… Знаю, вы с дороги, не знаете мест, у вас дети… Но это необходимо.

– С чего бы?!

– В пять часов утра здесь развернутся серьезнейшие командно-штабные учения Закавказского округа, на котором будет присутствовать министр обороны СССР, – сходу придумав легенду, четко объяснил Гейдар Алиевич.– Вникаете?

– Да, полковник… Я понял вас. Однако нам быстро не собраться. Табор спит. И дети, и женщины… И мы потемну не знаем, куда двигаться.

– Не проблема, барон. Я выделю вам три студебеккера. Хватит трех?

– С головой, полковник.

– Майор, подогнать сюда студебеккеры! – приказал он руководителю особо ответственного квадрата, прошляпившего табор.

– Куда вы нас гоните? – нервно выкрикнула пожилая цыганка.

– Цыц, женщина! – резко остановил ее барон. – Полковник – человек серьезный. Куда попадя не забросит.

– Не заброшу, – улыбнулся Гейдар Алиевич. – Вас отвезут в живописный уголок. В Аджикенд. Слышали о таком?

– Наслышаны, – кивнул барон.

Пока табор рассаживался по студебеккерам и пока люди тщательно зачищали место их пребывания, горная вершина Кяпяза окрасилась в бледно-розовый цвет. Рассветало.

Встреча Николая Викторовича Подгорного прошла на высоком уровне. Без эксцессов. Даже без намека на них. После проводов Подгорного первый секретарь ЦК Вели Ахундов поблагодарил всех, кто обеспечивал этот важный прием. А основной виновник состоявшегося «на ура» действа скромно стоял в стороне, позади свиты Ахундова. И по нему никто и ни за что не догадался бы, что он две ночи кряду не смыкал глаз. Все так же собран, свеж и бодр.

Он не знал, что такое усталость. В самом прямом смысле этого слова. Тут я снова забегу вперед событий. Легко это делать, когда прошло время, когда все позади, когда то, что должно было быть завтра, стало вчерашним и давно известным.

В ЦК полным ходом шла подготовка к съезду партии. Весь аппарат, как сейчас принято говорить, – «стоял на ушах». До открытия его оставалось каких-то пару дней. Гейдар Алиевич безвылазно сидел в кабинете, читая, вникая и правя сотни и сотни страниц приносимых ему текстов. Десятки раз заставлял их переделывать. Давал нагоняи за допущенные неточности. Не все выдерживали заданного им бешеного темпа, в котором он крутился в той же, если не в большей степени. Как-то при мне, выверяя один из подготовленных мной блоков правовой тематики, к нему в кабинет вошел один из помощников.

– Ты что ходишь, как вареная курица? – не отрываясь от материала, спросил он.

– Устал, Гейдар Алиевич.

– Устал?! Что ты такое делал? Вагон цемента разгрузил?

И, махнув рукой, продолжил читать. Когда помощник вышел, он поднял голову.

– Сабир, что такое усталость? Что это за ощущение?

И доверительно, в полголоса заметил:

– Может, это нехорошо, но я никогда не мог понять человека, когда он говорит «устал». Может, это возрастное? Но он-то, мой помощник, почти лет на 15 моложе меня, – допытывался Гейдар Алиевич.

Я пожал плечами. Ну, как, спрашивается, можно объяснить такое понятие, как чувство? Для человека, не испытавшего его, трудно это сформулировать. Вероятно, в его нервной структуре та клетка, что работала на физическое изнеможение организма, напрочь отсутствовала. И с возрастом она не давала о себе знать. Он мог не шелохнувшись, не меняя позы, без перерыва по нескольку часов выступать перед аудиторией.

За пару лет до своей кончины Гейдар Алиевич напомнил мне тот давний заданный им вопрос. Он вернулся из Кливленда, где ему успешно сделали операцию. Я позвонил ему, чтобы справиться о состоянии здоровья. Голос его был чист и весел. Мы говорили с ним минут десять. И в самом конце он вдруг спросил: