скачать книгу бесплатно
– Я верю тебе, милая, – рассмеялась Мэрион, свободной рукой поглаживая светлые волосы девушки. – Доедай, – Лили улыбнулась и откусила ещё один кусок от тоста.
После вкусного завтрака и тётиного «Моё ты солнышко» с поцелуем в макушку, она быстро собралась, и вышла из дома. Сердце гулко стучало, и живот скрючивало, то ли от сытного завтрака, то ли от беспокойства.
Быстро перебирая ногами, она дошла до магазина, надеясь застать там Майка. Но, к большому сожалению, начальника там не оказалось. У Лили получилось поговорить с ним по телефону, и решили они, что она может отправить все бумаги по электронной почте, если они так торопятся. А деньги девушка получит «как только, так сразу». Это ничуть не расстраивало её – у неё в планах было продать дом и всё его содержимое за любую сумму, что устроит покупателей.
Покончив со всеми делами, что требовало срочности, она отправилась за подарком для Мэрион. Послезавтра у неё день рождения. В их семье почти никогда не праздновали дни рождения и праздники. В этот раз ей хотелось устроить женщине сюрприз, купить свечи для торта, подарок. Возможно, ещё цветы? Лили помнила, как дядя растоптал подаренный на её день рождения коллегами букет, и ударил этим же букетом по лицу тёти. После того случая женщина не выходила на улицу неделю, стесняясь разбитой губы и расцарапанного лица. Лили яростно желала избавить женщину от всех этих плохих воспоминании, заменить их светлыми моментами. Она станет ей дочерью, которую у неё отняли. Они семья. И Лили сделает всё от неё зависящее, чтобы сделать её самой счастливой. Ведь тётя заменила ей маму, которая оставила, решив, что без неё будет лучше. Ни разу за всю её сознательную жизнь Мэрион не подняла на неё голос, не упрекнула её за что-либо, всегда была рядом. Она всегда была для неё опорой и поддержкой. Теперь очередь Лили отплатить ей тем же.
Обойдя несколько магазинов, слегка подуставшая натолкнулась на маленький магазинчик. Зайдя внутрь, на её глаза бросились страшные статуи различных животных, будды и других богов. Помещение было маленьким и не было в нём свободного места, кроме пола все поверхности были заполнены всякими странными предметами – камнями, свечами, фигурками и амулетами. Глаза разбегались, не найдя на чем остановиться. Всё было такое разноцветное, разношерстное.
– Вам подсказать? – обратился к ней пожилой мужчина, сидящий за прилавком. Огромные очки, висевшие на носу, так и норовились сползти вниз к самому кончику носа.
– Я ищу подарок для своей тёти. У неё скоро день рождения…
– Та-ак! – вернул на место очки старик, и принялся осматривать витрину с защитными амулетами. – Трискелион? – посмотрел на девушку наверх очков и покачав головой, продолжил: – Не думаю. Может, огневица?
– Я не знаю… – замялась Лили, не понимая, что несёт старик.
– Это очень сильный женский оберег от внешнего негатива. Он подарит носителю полную защиту от всего плохо, что может повстречаться на её пути. Также он способен укрепить силу воли и подтолкнуть на правильный путь. Амулет сделан из серебра…
– Да! То, что надо! – перебила старика Лили. – Можете завернуть его в подарочную упаковку? – что-то теплое разлилось по её венам. Она уже представляла глаза полумесяцы и звонкий смех тёти.
– Вот, пожалуйста, красавица. Долгих лет ей жизни! – улыбнулся старик, протягивая коробочку.
– Спасибо! – лишь произнесла Лили, чувствуя бодрость в теле от разрывающей грудь чувства радости.
Часы уже показывали час дня, поэтому решила поймать такси, чтобы не терять время. Мэрион, наверное, всё уже собрала и ждет её. Ей хотелось поскорее подарить тёте подарок и посмотреть на её эмоции. Но нельзя, иначе это не будет праздничным сюрпризом.
Сидя в такси, она осматривала город за окном, всё ещё не веря, что все эти места, напоминающие только о пережитой боли, они покинут сегодня же. Впереди новый город, новые лица, новая жизнь. Счастливая жизнь. Без дяди, без приставучего Майка, без осуждающих или сочувствующих лиц. Но ей будет не хватать Агату и Нэйта. Лили надеялась с ними все будет хорошо. Не хотелось сейчас думать о проблемах друзей, когда у неё их было предостаточно.
Она представляла, как они встретятся через…, может, лет пять? Десять? Неважно. Они будут такими взрослыми. Возможно, к тому времени Нэйт заведёт семью, ведь он мечтает стать отцом. А Агата, наконец, сможет забрать к себе свою дочь, и стать для неё матерью, которой она хочет. Она так беспокоится, что девочка так и никогда не назовёт её мамой, боится, что она навсегда останется для неё только «Татой».
Когда они уже подъезжали к дому, телефон Лили завибрировал. Это была Агата. Может она забыла что-то в магазине?
– Тата-а? – улыбаясь протянула Лили.
– Лили, ты где? – голос девушки звучал тревожно. – Тебя дядя искал. Я сказала, что не знаю, возможно, он пошел к вам домой. – Улыбка медленно сползла с её лица. Сердце начало отбивать новый ритм, угрожая выпрыгнуть из горла.
– Хорошо, – нет, не было ничего хорошего!
– Будь осторожна! Он не в себе, кажется, – прошептала девушка, громко и быстро дыша в трубку.
– Всё нормально, нас тут уже не будет, когда он придет, если придет, – твердо произнесла Лили, сделав акцент на последнем слове. – Вы можете подождать? – обратилась она к таксисту. На что тот кивнул.
Длинными шагами быстро преодолев лужайку, она остановилась у двери. Сердце замерло, легкие перестали дышать, а щеки покрылись мурашками. Дверь была приоткрыта. Выключенный свет и тишина за дверью добивали. Медленно переступая дрожащими ногами, она толкнула дверь. У входа стояли чемоданы и сумка тёти, а за ними на полу валялся телевизор. Боясь издать хоть звук, Лили прошла внутрь, и увидела, что весь дом перевёрнут вверх дном. Под ногами хрустели осколки. Казалось, что здесь прошёл ураган. Перестав дышать вовсе, Лили повернула голову в сторону гостиной и встретилась с глазами женщины.
– Тётя? – одними губами произнесла она, но в ответ лишь услышала зловещую тишину. Закрадывалось понимание, что она уже никогда не сможет ответить ей. Она замерла, не смея сделать шаг в сторону гостиной, тело отказывалось подчиняться. Время словно остановилось. Лицо её исказилось в мучительной гримасе, по лицу стекали слёзы, а плечи тряслись от безысходности… Воздуха катастрофически не хватало, горло сжимал огромный ком из сожалении и собственного бессилия.
Мир вокруг неё рухнул. Она почувствовала, как внутри неё разливается ледяная пустота. Каждое её движение стало тяжелым и замедленным, словно она находилась под водой.
Не смея сдвинуться с места, Лили заорала не своим голосом и упала на колени. Она не могла остановить крик, хрип, вырывающийся из её горла. Жадно глотая воздух, принялась раскачиваться из стороны в сторону, издавая скрипучие звуки. Стеклянные глаза женщины, сидящей перед ней, продолжали смотреть прямо на неё, неотрывно и неподвижно. Они были полны страха и молчаливого осуждения, как если бы в них отражалась вся её беспомощность и отчаяние.
– Пожалуйста… – давясь слезами, прохрипела, всё так же раскачиваясь, дрожа от горя и бессилия. Сжатые в кулаки руки тряслись. Внутри всё оборвалось.
Всё. Всё кончено. Это конец. Конец их счастливой жизни. Она снова одна. Совсем одна в этом огромном проклятом мире.
***
Веки её так и просили хоть на миг позволить им соприкоснуться, а налитые кровью глаза впились в потолок, собираясь прожечь в нем дыру. Как только её веки поддавались усталости, тут же доставалось левому бедру, которое превратилось в огромный фиолетовый синяк. Нельзя спать.
«Солнышко» – вдруг послышался звонкий голос женщины как гром среди ясного неба. Рука машинально потянулась к бедру и сильно ущипнула. С распахнутыми глазами возобновились и всхлипы. Горло саднило от стонов, переходящих на крик, с которыми просыпалась.
Её ум охватили мучительные мысли и чувства: гнев, страх, отчаяние. Внутри неё кипел вулкан эмоций, готовый разорвать её.
– Боже, почему я? – в который раз спрашивала Лили у кого-то, кто наблюдал за ним с облаков, по её мнению. Хотя внешне она выглядела спокойной, её душа металась, не в силах вынести адскую боль, пожирающую изнутри.
«Я люблю тебя, Лили».
Образ Мэрион, застывший перед глазами, всё дальше затягивал её в пучину страха. Страха, что лишили единственного лучика света в её погрязшей во тьме жизни.
Ей казалось, что это кошмар, из которого она вот-вот проснётся. Но реальность была беспощадной и неумолимой. В этой тишине, среди руин прошлого, Лили поняла, что жизнь уже никогда не будет прежней.
– Лили? – послышалось рядом. Она моргнула, чтобы дать понять мужчине, что она всё ещё жива. – Я принёс суп, пожалуйста, поешь немного, – просил сосед. Лили не ела уже сколько? Дня три? Четыре? Неделю? Со смерти тёти прошло уже шестнадцать дней, с тех пор Лили отказывалась проявлять признаки жизни – есть, спать, принимать душ. У неё ни на что не было сил и желания. Нэйт пытался пару раз насильно её накормить, но девушку вырвало всем содержимым желудка прямо на кровать.
– Я же не отстану, ты меня знаешь, – твёрже произнёс мужчина, сев на край кровати. Проигнорировав просьбу Нэйта, она закрыла глаза, чтобы дать понять, что она собирается спать, а сосед ей мешает. Хотя спать она не собиралась. Она будет так лежать пока не отрубится, и сможет поспать пока очередной кошмар не разбудит её. – Так, давай, вставай! – просунул он руку за голову Лили и поднял её как тряпичную куклу. За две недели с лишним девушка так исхудала и вид её был болезненным. – Тебе нужно поесть, – усадил и положил за спину Лили две подушки.
Поставив тарелку на тумбочку, он поднёс ложку с супом ко рту девушки.
– Открой рот, Лили, – устало просил Нэйт. Лили так же не моргая смотрела прямо перед собой. – Я не хочу читать тебе нотации, но ты должна жить, слышишь? А для того, чтобы жить, ты должна есть. Я не буду стоять в стороне и смотреть как ты убиваешь себя, – замолк мужчина, ожидая, что Лили хотя бы моргнёт, давая знать, что она слышит его. – Твоя тётя не хотела бы… – не успел закончить предложение, как услышал тихие всхлипы и стоны. Подняв на неё взгляд, он увидел, что Лили плачет, подбородок девушки дрожал, а глаза все так же оставались открытыми, глядя в одну точку. – Прости! – тут же понял свою ошибку Нэйт, – Черт!
Исказившееся в мучительной гримасе лицо Лили уткнулось в грудь мужчине. Сотрясаясь всем телом, она выла, больше не в силах терпеть нестерпимую боль, которая рвало её сердце в клочья.
Сердце Нэйта разрывалось от боли за подругу. Он помнил Лили весёлой и жизнерадостной, а теперь перед ним сидел сломленный человек, не та озорная девчонка.
– Прости, прости меня малышка, – с горечью шептал Нэйт, обнимая Лили. Он понимал, что понадобиться очень много времени и сил, чтобы вернуть её к жизни. Нэйт готов был дать и время, и все свои силы для того, чтобы помочь ей.
Спустя некоторое время мужчина почувствовал, как маленькое хрупкое тело обмякло в его руках. Осторожно положив голову Лили на подушку, он укрыл её пледом. Последний раз оглянувшись на подругу, Нэйт вышел, выключив свет в её комнате. Сегодня и всю предыдущую неделю он ночевал на диване в гостиной.
Когда в первый раз принёс ужин, он заметил мокрые штаны девушки, и понял, что Лили даже не вставала с последнего его визита. Поэтому он твердо решил, что не позволит вот так забить на себя, как бы невыносимо больно ей не было. Нэйт водил её в туалет, точнее относил на руках, протирал лицо влажной тряпкой каждое утро и кормил, если удавалось, ни разу не пожалев об этом. Он знал, что кроме него у неё никого нет. И если он оставит Лили, то обречет её к голодной, одинокой смерти.
Засыпая под тихий убаюкивающий стук стрелки настенных часов, Нэйт не заметил, как прямо перед домом остановилась машина, осветив окна фарами. А может это было к лучшему?
Глава 3
Горе и скорбь – это раны, кровоточащие от любого прикосновения, кроме лёгкого касания руки любви, но даже в этом случае кровотечение продолжается хотя уже и без боли.
Жизнь Лили никогда не была легкой. Она была из тех, с кем беды случались безо всяких причин. Давно утратившая способность получать удовольствие от повседневной деятельности или интереса к ней, Лили потеряла интерес к жизни. Хотя внешне была неподвижна, душа её скреблась изнутри, не давая покоя ни на миг. Как птица, которую заперли в клетке. В голове путались мысли, а когда она пыталась уловить хотя бы нить одной, сердце до боли сжималось, дышать становилось невозможно и конечности переставали слушаться. Поскольку все мысли были только о ней, о той, которую она больше не сможет увидеть или услышать.
Её тело было здесь, но сознание блуждало в мрачных глубинах отчаяния. Образ Мэрион стоял перед её внутренним взором, как яркая и одновременно мучительная картина. Её заботливые глаза, ласковые руки, нежный голос – всё это теперь стало призраками прошлого, которые не давали Лили покоя. Казалось, весь мир рухнул, оставив её одну среди руин. Мысли бесконечно прокручивались в её голове. Она винила себя за каждую минуту, проведенную вдали от дома в тот день. Чувство вины пожирало изнутри, как ненасытный зверь.
Лили потеряла счет времени. Каждый раз, когда она засыпала, перед ней возникали черные тени, гоняющиеся за ней по лабиринтам её разума. Дни и ночи сливались в одно бесконечное мучение. В голове звучали эхо голосов, напоминания о том, что она потеряла.
Сколько бы книг про психологию не прочитал Нэйт на досуге, он так и не нашёл ответы. Коллеги отца, к которым он обратился, сказали, что в скором времени подруге станет лучше, нужно просто дать время. Нэйт готов дать время Лили, чтобы она пришла в себя, столько, сколько понадобиться. Но ему мало верилось, что то, что с ней происходит вот так возьмёт и исчезнет со временем, не оставив за собой шлейф из психологических, и, возможно, психических травм.
У Лили наблюдались все симптомы депрессии, Нэйт знал об этом не понаслышке. Мать девушки была склонна к этому недугу. Она так и не смогла выбраться из этого состояния. В итоге она выбрала самый легкий путь, повесившись на глазах у дочери. Нэйт не испытывал жалости к женщине, не думал, как ей было тяжело и больно проживать никчемную жизнь, не имея сил и возможностей изменить её в лучшую сторону. Он был зол, когда узнал, что она повесилась. Лили. Он думал только о том, как же сейчас тяжело Лили, как она могла так поступить с ней, как она могла оставить её на произвол, такую маленькую, хрупкую, беззащитную.
Возможно, потому что рядом с ней не было людей готовых помочь ей. У Лили же есть такой человек, и он ни за что не сдастся, и девчонке не даст этого сделать.
Со смертью Мэрион Лили стала овощем. Она не могла самостоятельно есть и пить, что говорить о гигиеническом содержании тела. Прошло три недели, но Лили не переставала плакать, иногда молча, а порой она выла словно зверь.
Нэйт помнил, как Мэрион просила присмотреть за ней, пока она разбирается с мужем. Как она съёживалась в его объятиях, закрывая уши маленькими, худенькими ручками. Её большие грустные глаза, всегда полны слез. Нэйт чувствовал ответственность за неё, потому что когда-то дал слово её тёте всегда присматривать за ней. Она боялась, что девочка станет изгоем среди сверстников. Но благодаря Нэйту и Майку, который всегда и везде за ней плелся, в школе на Лили смотрели иначе. Все знали, что за спиной девочки стоят президент школы и главный хулиган.
Если Нэйт был для неё другом, старшим братом, тем, кто поддерживает её. Майк был её тайным воздыхателем. Нэйт это знал. Он всегда недолюбливал его, у них часто случались стычки на ровном месте. Такие как Майк всегда берут желаемое. Этого боялся Нэйт, и старался не упускать девочку из виду. Всегда провожал её после уроков, когда Лили с Мэрион возвращались в квартиру её дяди. Одному богу известно что было в голове у этого психа. Даже после угроз со стороны Нэйта, Майк не оставлял попыток завоевать её – он приходил к ним домой, приглашал её на посиделки с друзьями у костра, куда он и его дружки приводили своих подружек. Мэрион сосед ничего не сказал про него, чтобы она не беспокоилась, но Лили строго настрого запретил как-либо контактировать с психом. Возможно, не ставить женщину в известность была ошибкой, потому что спустя столько времени этот психопат не оставлял девушку в покое, и любезно предложил ей работу в магазине его отца.
Для Майка не было ничего святого. Позавчера, когда мужчина уложил Лили и уже засыпал сам, он постучался в дверь. Ночью. Просил впустить его в дом, чтобы он убедился, что Лили в порядке. Со стороны может показаться, что он беспокоиться о девушке. Но Нэйт знал истинные мотивы психа насчет его подруги.
– Я хочу забрать её к себе, – выдал он тогда.
– Чего, блять? – не верил своим ушам Нэйт, он был в шоке от такой наглости одноклассника.
– Я найму сиделку, ей будет лучше со мной.
– Ещё одно слово, и я не ручаюсь за себя! – сквозь зубы процедил Нэйт, боясь разбудить Лили.
– Брось! Ты все равно днём на работе. Не боишься, что с ней может что-то случится, а тебя не будет рядом? Я лучший вариант для нее, – на свой страх и риск озвучил свои мысли Майк.
– Ты… Ты что несешь, псих?! – не находил слова сосед. – Лучший вариант?
– Думаешь, я не догадываюсь, почему ты всё время крутишься вокруг неё?
– Пошёл вон, пока ноги целы! – Нэйт был не в себе от ярости. Как этот придурок посмел так подумать. Майк был худощавым, и уступал в силе Нэйту, который был выше его на голову и раза в два шире, чем он. Поэтому ушел, пообещав, что скоро вернётся.
***
Прошло недели три перед тем, как Лили впервые заговорила. Каждый день Нэйт приходил к ней или вовсе оставался ночевать, боясь оставить одну. Постепенно, он начал замечать изменения. Вначале это были лишь короткие взгляды, иногда Лили следила за ним глазами, когда тот что-то делал по дому.
– Звёзды, – первое, что она произнесла. Нэйт подумал, что ему послышалось, и он молча уставился на девушку. Мужчина подумал, что уже сходит с ума, но Лили продолжила:
– Я хочу посмотреть на звёзды, – уже повернувшись к Нэйту лицом, засохшими губами прошептала Лили.
– Что? – не верил своим глазам и ушам сосед. Лили больше ничего не говорила, но пристально смотрела на мужчину, медленно моргая. Глаза Нэйта бегали по лицу девушки – волосы прилипли ко лбу, между бровями её появилась глубокая складка, а глаза выдавали вселенскую скорбь. – Да! Да, обязательно! – Он быстро кивал головой, как болванчик на панели машины.
Лили ничего не ответила, лишь кивнула еле заметно и отвернулась к окну. Они сидели в тишине, но это была уже другая тишина – не безнадежная, а наполненная молчаливым пониманием и поддержкой.
Нэйт помнил, как Лили любила небо, облака, звёзды. Вся её страница в социальной сети был забита фотографиями неба – пасмурного, солнечного, звездного. Мужчина был так рад, что подруга подавала признаки жизни, что не переставал глупо улыбаться, поправляя её подушку и одеяло. А может она хочет встать? На улице моросит дождь, она ведь любит дождь.
– Лили? – тихо спросил он, стараясь не давить на неё. Она начала говорить и реагировать – это уже хорошо. – Хочешь выйти на улицу? Я поставил у тебя на крыльце кресло, – выжидающе смотрел он на неё. – Если тебе будет неуютно, мы сразу же вернёмся в комнату, что скажешь? – на что Лили медленно покачала головой.
Мысли в её голове так путались, что она не понимала, о чем она вообще думает. Словно в наушниках играют несколько песен одновременно. Громко. Не давая тебе уловить одну из них. Так, как будто около тебя летают много бумажных самолётиков с надписями, которые не успеваешь прочитать. Это была какофония из мыслей. Но Лили казалось, что благодаря этой какофонии ей стало немного легче. Мысли, терзавшие её, ушли на задний план, огораживая себя стеной из хаоса.
Хотя голоса в голове поутихли, невыносимая боль никуда не исчезла. Зияющая дыра в груди никак не затягивалась, а мучительное пламя обжигало сердце. Точно чьи-то невидимые руки сжимали её легкие, не давая вдохнуть побольше воздуха. Душа её трепыхалась, жалобно прося выпустить, судорожно билась внутри о рёбра. Покончить со всем и спасти её. Но она не могла. Ещё рано.
Лили думала о смерти даже больше, чем о жизни. Если раньше её удерживал страх оставить Мэрион в лапах монстра, что именуется её дядей, сейчас же ничего не держало. Как бы эгоистично это не звучит, но сейчас она свободна. Она могла убивать себя медленно, становясь живым трупом, или могла убить себя быстро и безболезненно. Но перед тем, как убить себя, она должна закончить дела, что не терпели отлагательств.
За всю свою жизнь она посмотрела столько документальных фильмов о преступниках и нераскрытых преступлениях, что знала о смерти и её сокрытии всё. Она знала, что подмешать, куда надавить или пырнуть. Первое время ей хотелось применить свои знания в деле. Но со временем злость уходила, оставляя за собой мучительную боль утраты. Разве этим она вернет Мэрион? Она только смешает её имя с грязью, что будут разводить соседи и не только. Они будут говорить, что тётя вырастила монстра, что тётя, возможно, спровоцировала бедного старика. Нет, она не убьёт его, она добьется, чтобы все узнали кем является её дядя, с каким чудовищем они бок о бок жили, работали, сидели за одним столом. Она добьётся, чтобы его запекли туда, где с такими обходятся куда хуже и изощённее, чем просто смерть.
Мир за окном продолжал свой ход, но для Лили время остановилось. Она был пленником своих мыслей, своих страхов и своего горя. Единственное, что она знала наверняка – она больше никогда не будет прежней. Жизнь, которую она знала, осталась в прошлом, вместе с доброй и любящей тётей Мэрион.
Слушая рассказы Нэйта, порой забывалась в них. Становилось легче, но лишь на коротенький миг, немного погодя становилось ещё хуже. Все вокруг напоминало о ней, везде мерещился её силуэт, слышался её голос. Просыпаясь утром, она вспоминала как тётя будила, ласково поглаживая её волосы. Казалось, что она вот-вот постучится в дверь, позовёт на завтрак. Отовсюду слышался её голос, звонкий смех. Лили не могла уснуть, и ждала пока тело отключится само. Но Мэрион не оставляла её даже во сне. После них Лили всегда просыпалась с криками в холодном поту. Во снах она была такая… живая, счастливая. От неё исходил такой свет, из-за чего казалось, что она невесомая, и что невозможно до неё дотронуться. Но Лили смогла. Сегодня у неё получилось коснуться её рук. «Мне нужно идти» – сказала она, хотя Лили умоляла остаться, цепляясь за её руки, падая перед ней на колени. – «Если вдруг соскучишься, подними голову и посмотри наверх, я всегда буду там» – показала она на картинку небесных светил, висящее над рабочим столом. – «И тут», – ткнула она пальцем в грудь Лили. «Я уже скучаю, тётя! Не уходи!» – кричала она, сотрясаясь всем телом. «Пожалуйста, живи!» – всё, что тётя сказала на прощание.
Горло сдавливал ком скорби. Хотелось что-то сказать, попросить о помощи, но язык не слушался. Получалось только выть. Она проснулась вся мокрая, хныча, пытаясь звать тётю.
Нэйт сразу вбежал в комнату, на ходу снимая с себя пальто. Его холодные руки стискивали худое, липкое от пота тело Лили, пока она не перестала дрожать и всхлипывать. Лили была безмерно благодарна Нэйту, хотя никак не показывала это. Они не приходились никем друг другу. Но всякий раз, когда Лили нуждалась в помощи, Нэйт первый, кто отзывался. Всегда, несмотря ни на что. Бросал все свои дела и прибегал к ней. Дома света нет, а Мэрион на работе – Нэйт тут как тут. Учитель грозится отчислением – Нэйт все сделает: перепишет конспекты, решит задачи, поможет с контрольной работой.
– Ты проголодалась? Я принёс ужин, – улыбнулся мужчина, заметив, что девушка расслабилась. Лили лишь слабо покачала головой, промычав что-то бессвязное. – Курица в сливочном соусе, твое любимое. Не хочешь? – на что живот Лили ответил вместо неё, громко заурчав. – Я так и знал, – весело рассмеялся Нэйт и встал, – Сейчас подогрею и принесу.
Как только Нэйт вышел из комнаты, Лили вдруг почувствовала облегчение. Этот сон отличался от предыдущих, такой реальный. Она всё ещё ощущала прикосновение её руки, её запах. Это и вправду была тётя, приходила, чтобы попрощаться с ней. Она на самом деле ушла? Если да, то она в лучшем из миров. Ей больше не больно. Теперь она свободна.
Эти мысли вдыхали жизнь в тело Лили. Нет, боль не отступила, но стало намного легче, чем было.
В комнату вошел Нэйт и в нос ударил запах горячей вкусной пищи.
– Привстань немного, сможешь? – поставив тарелку на тумбочку, мужчина стал поправлять подушки за спиной. Затем сел на край кровати, взял в левую руку тарелку, а правой поднес ложку с кусочком курицы ко рту Лили. Подруга жадно изучала содержимое тарелки. – Ну-ка, а-а, – проглотив слюну, она открыл рот, и впервые за последнее время ощутила яркий вкус на языке. Несколько раз прожевав, она быстро проглотила, и открыла рот, прося о новой порции. – Ты молодец! – радовался Нэйт, словно Лили воскресла из мертвых.
– А ты? – проглотив последний кусок, спросила Лили осипшим голосом.
– А я уже поел, пока ждал свой заказ, – девушка кивнула, поджав губы, мол, понятно.
Нэйту о многом хотелось поговорить с Лили, рассказать, объяснить. Но он боялся расковырять её еще свежие сердечные раны. Знал, что любое слово может стать триггером, и может вернуть её в прежнее положение. Решать за неё он не мог, но рисковать не решался, поэтому всё то, что он узнал от адвоката Мэрион хранил в себе на будущее, когда он будет уверен, что Лили готова принимать серьёзные решения холодной головой.
– Можешь сегодня остаться со мной?
– Вообще-то, я уже больше месяца живу у тебя, – смущенно улыбнулся сосед, – занял твой диван в гостиной, надеюсь, ты не против?
– Нет, – покачала головой, не решаясь попросить его побыть с ней еще немного. Она боялась спать не только из-за Мэрион, но и их, кто скрывался во тьме, в ожидании подходящего времени, когда Лили потеряет бдительность. Оставаться одной сейчас не хотелось, но признаваться, что существа, которые терроризировали её в детстве, вернулись было стыдно. И страшно. – Откуда ты достал кресло?
– Мира грозилась выбросить его, если не уберу из её комнаты, поэтому принёс сюда.
– А, то зелёное? – улыбнулась Лили, вспоминая как бесилась девушка, когда Нэйт перенёс кресло из своей комнаты в её, освобождая место для раскладного дивана. Мужчина лишь кивнул, подтверждая. – А дождь всё ещё идёт?
– Моросит. Хочешь выйти? – надеясь на положительный ответ, уставился на неё сосед. Лили нужен свежий воздух.
– Да, наверное, да, – ответила она неуверенно. Нэйт быстро встал и, покопавшись в шкафу, достал тёплую толстовку.
– Сиди, я помогу, – увидев, как Лили пытается встать, остановил её мужчина.
Едва они вышли за дверь, запах мокрого асфальта ударил в нос. Расправив плечи, Лили вдохнула побольше свежего воздуха в лёгкие. Всё вокруг казалось таким красочным после дождя. Нэйт помог подруге сесть в кресло, придерживая за локоть. Как только пятая точка Лили коснулась кресла, сосед быстро расправил одеяло, и укутал им девушку, заправив края под её бедра.
– Как думаешь, что с нами происходит после смерти? То есть, я знаю, что бывает с телом, а вот с душой. Куда они деваются? – Лили выглядела усталой, её синеватые веки подрагивали, а пальцы, сжимавшие плед, казались белыми, словно нечеловеческие.
