скачать книгу бесплатно
По обыкновению, как и полагается после обеденного времени, дверь в магазин открылась и в тамбуре остановились Мария и Сергей. Мария стояла позади, пытаясь что-то отыскать в своей сумочке. Наверное, зеркальце. Да и Сергей встал в аккурат в самом дверном проеме второй двери тамбура. Теперь уж никто не выйдет и не зайдет. Он крутил головой в разные стороны, не зная, на чем остановить взгляд. Да и вообще, его мысли разнились тогда. Одна указывала развернуться и идти туда куда изначально стремился. Другая наоборот, твердила, проходи да проходи, не стой истуканом и приобрети себе необходимые инструменты для начала карьеры художника, ну, или хоть фломастеры для начала купи.
Мария постучала по его правому плечу, демонстративно сказав «кхе-кхе», после чего Сергей сделал шаг вперед и впустил ее внутрь магазина.
– Итак – многозначительно проговорила Мария. – И ради чего мы сюда мчались? Давай показывай.
У стеллажей с красками стояла молодая девушка на вид лет 17-19, в красной длинной юбке и белых туфлях. На ней была надета белая блузка с длинными рукавами. А на правой руке был браслет из темной кожи. Она протирала пыль на полках. Сам магазин был разделен на два зала. В первом зале находились книги: художественная литература, посвященная живописи, изобразительному искусству, мемуары известных художников, имена которых на тот момент Сергей, естественно, знать не мог. Во втором зале находились инструменты художника.
Мария как завсегдатай художественных выставок уже имела небольшое представление о названии предметов, на которые Сергей указывал и спрашивал их название. Да, конечно, можно сказать, что такое поведение не свойственно взрослому человеку. Но это позволительно если только сегодня искусство ударило в тебя, как молнией, а ты, не придя в себя мчишься в магазин, в котором продают необходимые товары, о существовании которых и знать не знал. Хотя только утром, четыре часа назад все мысли были о физике, проводах, атомах.
– Ну, что, каково тебе? – с издевкой, шепотом спросила Мария Сергея, глядя на него прищуренным взглядом, пока тот показывал на очередной неизвестный ему предмет. Сергей лишь непонимающе пожал плечами. –Думаешь мне было легко слушать от тебя про какую-то там силу Лоренца? Я ведь ничего не смыслю в физике. А ты что? Удивлялся моей необразованности. Теперь вот на, получай, необразованный, – она быстро чмокнула его в губы, и на обоих лицах родилась улыбка.
По шепоту юная девушка поняла о присутствии покупателей. Отложив свой предмет искусства на сегодня, коим являлась тряпка, она прошла за прилавок со словами: «Что вас интересует?».
– У меня есть большое желание научиться рисовать этот мир и вещи, как я их хотел бы видеть. Раньше я никогда не держал кисточки в руках, а краску видел только на уроке рисования. Сам я по профессии физик и достаточно неглупый человек, а с чего научиться рисовать, что приобрести у вас для этого, я ума не приложу. Подскажите, пожалуйста, начинающему Чайковскому, какие книги, какие инструменты мне приобрести, чтобы я начал первые шаги к реализации своего желания.
Выслушав каждое его слово, чтобы даже дыханием не сбить его с мысли, Мария широко открыла глаза. Возникла тишина недоумения.
– Ты ли тот Сергей, который был утром, вчера, три года назад? – улыбнувшись, спросила она.
– Да вроде тот же самый
– А откуда ты Чайковского-то выучить успел? – с улыбкой поглядывая на молодую девушку, продолжала она свои расспросы. – Ты прав, Чайковский великий-превеликий, автор многих картин. Пожалуй, начнем изучать живопись с его творчества. Возьмем сразу раскраски «Лебединое озеро». О, поверь, – обе девушки, держа зрительный контакт, пытались сдержать смех, – она достойная и прекрасная.
– Ну, хорошо, я только за то, что лучше начинать с великих. Хочешь быть лучшим шахматистом – начни играть с лучшим шахматистом. Вроде так говорят?
– Так только он не художник, а композитор и пишет симфонии. На нотном стане рисует только ноты и только черным цветом. – Мария не смогла сдержать смех. Продавщица восприняла ее смех как разрешение, так же начала смущенно улыбаться.
– Молодой человек, если я вас правильно поняла, то вам нужна только черная краска или черный фломастер и тетрадка в линейку. Все верно? – успокоившись, предложила продавщица.
– Я не понимаю, серьезно, поясните, – растерянным взглядом он поочередно угощал то Марию, то юную продавщицу.
– Милый, мы так пошутили над тобой, ты нас повеселил тем, что хочешь рисовать, как Чайковский. Не упускать же нам было шанс посмеяться! Не хмурься, ну, пожалуйста, ну, прости, милый, – она обняла его и несколько раз чмокнула в губы. – Ну, все, прости, давай серьезно. Я правильно поняла, ты хочешь попробовать рисовать? Тебя так сильно впечатлила та картина?
– Да, она меня впечатлила, но не только рисов… Сергей не успел договорить слово рисовать, как Мария сразу устремила всю организаторскую энергию на продавщицу.
– Девушка, можно вас попросить забыть о нашем сегодняшнем милом представлении? – заискивающе, Мария посмотрела в глаза продавщицы.
– Да, конечно, ничего не было.
– Представьте, что перед вами юноша лет девяти, любознательный, которого только что окатило искусством с головы до пят. Прям так хорошенько окатило, словно это его первая любовь, которую он хочет завоевать. Представили?
– Да, вполне, даже вижу конкретного человека, – с некоторой гордостью ответила продавщица.
– Да, даже конкретного? – возбужденно спросила Мария, но не стала дожидаться ответа и продолжила.– Важна сейчас каждая мелочь, чтобы не спугнуть это пока еще мимолетное чувство. – Мария продумывала каждое слово, изредка поглядывая на восхищенного ею Сергея, прижимая указательный палец к губам, чтобы он не вмешивался в разговор. Возникла затяжная пауза, а ее глаза выдавали ее замешательство.
– Сейчас важно вашему юноше наступить на правильную ступеньку, которая поведет его вверх. Я вас прекрасно поняла и соберу вам все необходимое, чтобы правильно начинать обучение рисованию, – учтиво ответила Юля, заметив попытки молодого человека помочь своей девушке закончить просьбу. Продавец сразу же принялась выполнять данное обещание. Она стала ходить от полки к полке, принося все новые предметы на прилавок.
– А кто этот человек? – Сергей обернулся на вновь отходящую от прилавка продавщицу. – Ну, тот самый, о ком вы говорили.
– Итак, – словно не слыша вопроса, продавец зашла за прилавок, встала возле кассы. – Могу вас немного огорчить – она выждала небольшую паузу, ожидая поймать на себе две пары вопросительных глаз. – Я собрала вам все, что необходимо. Но, увы и ах, у нас нет в продаже терпения, его и не было никогда. Без него все эти предметы будут бесполезны. Если вдруг вы найдете, где его купить, сообщите мне, я непременно приобрету его и для себя. Ну что, вы берете все?
– Да, упаковывайте, – уверенно заявил Сергей, и с пущей старательностью бросился помогать укладывать все в пакеты.
– Этот человек – я, – скромно ответила продавец, когда поймала взгляд Сергея. – Мы семья художников, мой папа художник и это его магазин.
– Как ваше имя, девушка, и сколько вам лет? – Мария была смущена, задавая, как ей казалось, такие некорректные вопросы. Но за ту возникшую паузу после услышанного она, видимо, взвесила все за и против.
– Меня зовут Юля. А сегодня я помогаю родителям в магазине, – с гордостью ответила она. – А композиции Петра Ильича Чайковского вы можете купить в магазине недалеко отсюда – Юля указала рукой в правую сторону и сразу устыдилась, когда на нее обиженно, как ей показалось, посмотрел Сергей. Хотя взгляд и был исподлобья, иначе бы у него не получилось. Он чуть ли носом не был погружен в пакет с покупками.
Выйдя из магазина и пройдя еще сто метров, необыкновенная парочка свернула за угол высокого кирпичного здания. Бушевавший ранее у Марии в голове ураган мыслей разбился о скалы решения Сергея погрузиться в искусство. Он не просто решил окунуться. Он погрузился целиком с головой. Уже ни о чем его не спрашивая, она покорно следовала за ним, пока он в том же быстром темпе держал только ему известный путь, держа в одной руке пакет, а другой рукой нежно прижимал мольберт. За эту руку и уцепилась Мария, чтобы не потерять его, хотя этого уж произойти никак не могло. Она, как маленькая девочка, ненадолго закинула голову вверх, чтобы ощутить на лице слабые капельки грибного летнего дождя, который только начал моросить. С начала утреней суматохи субботний день внёс значительные изменения в жизнь обоих. Но пока еще никто из них и не предполагал, что для них обоих пути назад уже больше не существовало.
***
Как только пара вышла из магазина «Художник», сразу начался грибной дождик, согреваемый жарким летним солнцем. Это природное явление заставило позабыть их о творчестве Петра Ильича Чайковского.
Первые разбившиеся на лице капли привели Сергея в неловкую растерянность. Нет, нет, дождь вовсе не был помехой. В его голове заработала гигантская машина логических рассуждений, может, даже та самая, над которой он работал когда-то на кафедре физики. Закрутились механизмы. И все ради получения простого ответа на один вопрос – кого в принципе спасать от дождя, Марию или набор художника.
За то время, пока Мария собирала на лице первые подогретые солнцем капли дождя, запрокинув голову вверх, этой сложной машине нужно было сделать этот нелегкий, как ему казалось на тот миг, выбор. До похода в магазин он бы немедленно закрыл Марию от дождя своим телом, рубахой, всем, чем угодно, но сейчас дело обстоит иначе. В левой руке он держал набор художника, а в правой мольберт и руку Марии. Это внезапное чувство выбора вызвало небольшую панику Сергея, и заставило просто остановиться, и как гриб мокнуть под дождем, врастая в асфальт. Он даже не подозревал, что его правая рука стала легче, и ее никто уже не сжимает. А сам он стал похож на самый настоящий гриб с острой шляпкой, с оттянутыми вниз обеими руками от важной ноши.
Зажимая рот рукой, на цыпочках, не задевая каблуками уже мокрый асфальт Мария обошла его сзади и зажимая рот от громкого смеха ладонью, пыталась не выдать своего веселья при взгляде на любимого.Было непонятно лишь одно, а именно, как столько смеха могло уместиться в ее хрупком стройном женском теле.
– Обернись, Серега, – сквозь свой громкий смех она смогла еле выговорить.– Серега, – выкрикнула она вновь, смех ее не унимался, она подрыгивала на месте, как маленький непоседливый ребенок. Ее мокрые волосы облепили ей все лицо и нехотя подпрыгивали вверх, пытаясь поймать ритм ее прыжков.
Но гриб так и не повернулся, продолжая стоять, не шелохнувшись. Теперь в его голове праздновали бал стыд и страх перед любимой потерять в ее глазах очки, которые он старательно набирал вот уже три года своими поступками, подарками, эксцентричными выходками, некоторые из которых имели успех. На сумму всех их он сегодня ну особенно рассчитывал.
«Вот это я потерял положительно заряженный электрон», – думал он про себя, пока слушал задорный, даже истеричный смех, который он так обожал в ней.
– Ладно, джентльмен, –уже спокойным голосом проговорила Мария и обошла Сергея, встав перед ним. Она потянула ему правую руку, чтобы он ухватился, но заметив, как он замешкался и чуть не уронил мольберт, сама взялась за его правую руку, так чтобы ему было удобно его держать, – веди меня дальше, куда вел. – Она сделала первый шаг, стронув своего художника с места. Сергей крепче схватил ее за руку и через мгновение, как и ранее вел ее быстрым шагом.
Обойдя просто громадный, с большим белым мраморным куполом оперный театр, Мария впала в замешательство. Перед ней всплыла автобусная остановка, к которой, собственно, вел ее Сергей. После посещения магазина «Художник» она уже ничему удивлялась ничему, но сейчас интерес проснулся, можно даже сказать, усилился.
«Собственно куда меня ведут» – спросила она себя.
Автобусная остановка была полна людей. И это естественно, сегодня был выходной субботний день. От этой остановки начинали маршрут автобусы и такси в сторону выезда из города, до садово-огородных участков.
– Но ведь у нас нет участка за пределами города. У нас вообще нет ни сада, ни огорода, – весьма удивленно спросила Мария у Сергея и дернула его за руку. Тот только ухмыльнулся, подмигнул ей и повел ее дальше через остановку на противоположную сторону улицы по пешеходному переходу.
Красный свет светофора заставил обоих остановится, впрочем, как и всех остальных кто соблюдает правила дорожного движения. Перед Марией спиной к ним стоял незнакомый ей мужчина на вид лет сорок пять. Он курил сигарету, из которой валил очень густой, плотный дым, который окутывал его голову целиком, придавая голове форму больших размеров.
– Что там, что там, ничего не вижу, – спрашивала она Сергея, когда тот своим кивком головы на ту сторону улицы на что-то намекал. Сам Сергей, расплывшийся в улыбке, не понимал, что курящий мужчина перед ней полностью перекрывает ей обзор. Она, конечно, знала что может быть на противоположной стороне. Центр города все-таки.
Загоревшийся зеленый сигнал расставил все на свои места. Широкоплечий курящий мужчина рванул вперед, и оторвался на достаточное расстояние. Мария встала в оцепенении на краю обочины, даже не замечая, что перегородила путь другим людям. Сам же Сергей сделал шаг, но по натяжению сцепленных рук понял, что лучше остаться и дождаться следующего зеленного человечка.
Мария прижалась к плечу Сергея. Слезы навернулись сами собой, потом превратились в громкий плач. Не успевшие еще перейти через край дороги пешеходы обернулись на них и проигнорировали зеленый сигнал светофора, дающий разрешение перейти улицу.
Белое здание, по своей форме напоминающее средневековый дворец, стояло на другой стороне дороги. Дворец окружали белые рельефными колонны из мрамора. Вокруг дворца совершался карнавал. Суетились абсолютно все, и мужчины в пиджаках, и дамы вечерних платьях. Кроме разукрашенных машин стояли запряженные белоснежные кареты.
– Я думала, ты пошутил, – немного поуспокоившись, с заложенным от слез носом прохныкала Мария. – А я такая дурочка у тебя, не успела даже сказать «Да». Милый мой, я согласна создать с тобой «человеческую» семью. Я так этого ждала от тебя, так долго и мучительно ждала, когда ты свои чувства докажешь на деле. Теперь я уверена, теперь я твоя жена, я твой тыл.
Помещение загса было украшено цветами, лентами; играла музыка. Красивые невесты в подвенечных платьях обескураживали.
«Я буду самая красивая здесь в день, когда будет моя свадьба, – сказала Мария сама себе, когда они вошли в загс. – А мой Серега будет самым статным, самым важным в своем смокинге, который мы сошьем ему на заказ».
Из загса под торжественные крики друзей и знакомых выходили молодожены, их улыбки излучали радость, их глаза – уверенность друг в друге. Тут же распивалось шампанское, пелись песни и, конечно же, не обходилось и без танцев. Все были счастливы, по-настоящему счастливы, как заметила Мария. А кто в этот день не счастлив?
К великому удовольствию обоих, очереди в кабинет с надписью «Прием заявлений» не было. За столом сидела грозная женщина преклонных лет в очках, которая встретила их взглядом исподлобья. А что ей оставалось делать? Кругом радость и счастье, а у нее работа.
– Мы не заказывали группу художников. Если вы на подработку, то вам, наверное, к кому-то из гостей. А если вы хотите подать объявление о своей услуге художников, то вам в коммерческий отдел, – властным голосом произнесла она.
Мария и Сергей недоуменно переглянулись, Мария даже сделала шаг в сторону и рассмеялась.
– Мы с тобой выглядим как два странствующих художника из древности. Ты держишь в руках пакет, на котором написано – «Набор начинающего художника», подмышкой держишь мольберт, а я, а я, как скромный твой поклонник, в слезах сопровождаю тебя в этом путешествии, – с оценивающим видом Мария оглядела их обоих. – Милый, нам еще гитары не хватает с футляром. Его бы мы использован для получения платы за наше художественное выступление, – добавила Мария. Особенно она подчеркнула слово – художественное.
Она продолжила по-настоящему радостно смеяться.
– Да уж, – с ухмылкой Сергей немного призадумался и добавил. – Так и на свадьбу денег наберем.
Ожидавшая в коридоре парочка, видимо услышав оживленные разговоры и заводной смех, отворила дверь в комнату для удовлетворения своего любопытства. Смеялись все трое – Сергей, Мария и некогда злая женщина. Теперь и в ее кабинете побывал праздник. Загс он такой, любит метаморфозы, двух людей превращает в семью, чужих людей в родню, злую бабушку в прекрасную добрую женщину с чувством юмора.
– Нет, мы не в поисках работы, и мы не странствующие художники, – успокоившись, серьезным тоном заявила Мария. Она сразу же повернулась к Сергею и своим любимым, прищуренным с такой женской хитрецой, взглядом выстрелила в Сергея.
– Да, да, мы хотим подать документы на регистрацию и назначить дату свадьбы, – быстро ответил на направленные в его сторону сомнения Сергей и вопросительным и весьма деловым тоном обратился к Марии, – если ты не против конечно, милая?
– Да, мы женимся и хотим подать документы, – без единой запинки произнесла Мария, обращаясь к уже подобревшей женщине.
– Давайте сейчас свои паспорта, и, если вы не передумаете, приходите через месяц, 29 июня, для регистрации.
Женщина провела формальные записи в журнале регистрации, одарила доброй улыбкой Сергея и Марию и вернула паспорта каждому в руки.
– Ждем вас через месяц, странствующие художники, – сказала на прощание женщина. Парочка вышла в коридор, и дальше на улицу уже по направлению к дому.
Из загса Мария и Сергей направились прямиком домой, без остановок. Их как будто несло ветром. А как могло быть иначе? Даже красное атласное платье Марии постоянно приподнимало ветром. Она в это время охала, ахала и прижимала руками подол.
– К сожалению, выше колен даже не поднимается, – говорил Сергей ей все время. Сейчас они шли не спеша, можно даже сказать, вразвалочку, никто никого не тащил.
– Милая, помнишь, как мы познакомились? – спросил Сергей. – Хотя, наверное, будет правильным сказать, что это ты со мной познакомилась и выбрала меня. Могла бы ты подумать тогда, что спустя три года мы с тобой подадим заявление на «человеческую» семью?
– В тот момент меня больше интересовал не ты, а твой внешний вид. Разглядеть тебя я успела только после того, как немного поиздевалась над тобой. Ты помнишь, как все начиналось?
– Конечно, помню, такое не забыть, – не сдерживая смеха ответил Сергей.
– А я тебе напомню. Так вот, я подошла к тебе сзади, когда ты говорил со своими друзьями, и спросила: ты, наверное, не женат и у тебя нет девушки. На что ты тогда сказал мне…– Она не успела закончить фразу, как вмешался Сергей.
– С чего ты это взяла? Я не женат, а девушек у меня много, – опередил он ее с ответом.
– И я ответила тебе…«Ты стоишь весь в мятой одежде, на рубашке какие-то следы и подтеки». Помнишь, помнишь свой вечно мятый вид? – Мария немного опередила его и ткнула своим указательным пальцем в его грудь, и глядя ему в глаза продолжила,– Я бы никогда не позволила своему парню, а тем более мужу выходить в таком виде на улицу. Да что там на улицу, даже по дому не позволяла бы ходить в таком затрапезном виде.– А потом я добавила:«Еще тебя выдает одно очень уникальное и важное обстоятельство, оно точно говорит о том, что ты одинок. – Тогда я открыла тебе тайну века, наверное, ты еще так удивился. Помнишь, помнишь, – Мария снова опередила его, чтобы посмотреть на него. – И еще я сказала тогда тебе, потому что у тебя окантовка на затылке неаккуратно побрита.
– Прожив с тобой, я убедился в существовании этой тайны. Теперь у меня самый ровно выбритый затылок, – ухмыльнулся Сергей.
– И, говорю я тогда тебе, «Это место самому не привести в порядок, требуется посторонняя помощь. А у тебя там целые заросли. Вот была бы у тебя дама, ты бы попросил ее в ванной сделать тебе красивую окантовку».
– Да, ты как настоящая стерва обошлась со мной. Помню, как я был зол на тебя. Ведь это ты все наговорила в присутствии моих друзей и моих подруг, – Сергей выдержал короткую паузу, словно погружался в события того дня и продолжил.– Но знай, пока я тебя слушал, я изучал тебя снизу верх, сверху вниз. Как сегодня ты сказала в галерее. После этого пришлось мне прикрыл затылок рукой, а подтек на рубахе я пытался прикрыть другой рукой,– посмеялся Сергей. – Это была настоящая акробатика. Это же надо смочь двумя руками так извернуться. Стоял, как натурщица перед своим художником. О, как художник сказал, – воскликнул Сергей и обернулся на будущую жену.
– Мы ведь после этого не виделись неделю или две. Ты помнишь? – Мария развернулась и пошла вперед спиной, не спуская глаз с Сергея, – Ты почему-то избегал меня. А я почему-то все искала встречи с тобой. Даже приходила в те места, где ты мог быть. А если был там, ты отворачивался, делая вид, что не заметил меня, и убегал прочь, как ошпаренный, в противоположную сторону. Тогда я сразу поняла, что я тебе тоже нравлюсь.
– Вот мы и пришли домой – вздохнула Мария и взглянула на балкон их квартиры, которая выходила окнами на проезжую часть. Сергей так же окинул взглядом запыленный балкон квартиры, в которой он родился и вырос.
Новое хобби Сергея приносило большой «приплод». Количество его картин увеличивалось, как поголовье кроликов. Можно даже сказать, что кролики бы не успевали за ним. Даже пришлось выделить отдельную комнату под мастерскую. Он рисовал все, что увидит. Особенно любил рисовать Марию. Ребенку дали любимую игрушку, о которой он мечтал с самого детства, но не знал о ее существовании долгое время.
В развитии навыков ему помогали курсы, на которых он вечно пропадал. «Я смотрю, теперь тебя твои электроны совсем не интересуют» – как то подшутила над ним Мария.
Марии нравилось его увлечение, даже если на его первых картинах она на человека-то не была похожа. В семье даже появился обряд, а именно – Мария позировала для своего мужа художника-физика. На одной из картин она у плиты, готовит семейный знаменитый борщ с пампушками.
Оба они всегда вспоминали о том суматошном утре, когда Мария вела спящего и поэтому недовольного Сергея в музей. Смеялись над тем, как страх перед посещением музея превратил их квартиру в музей страшных картин. Но никто из них и не предполагал, что для них обоих пути назад уже не существовало.
***
Пыль от обломков кирпичей оседает, словно снег в бушующий ураган. Она повсюду, на машинах, на деревьях, на прохожих. Даже пролетающие сквозь пыльное облако вороны превращались в летящий серый комок. Черт, пыль расходится так быстро вокруг, что даже окутала собой все соседние улицы, дворы. Пыль повсюду летала в воздухе, обволакивая всех, кто встречался на ее пути. Люди жадно вдыхали пыльный воздух, пытаясь ритмичным дыханием хоть как-то обуздать свой страх. Грохот камней, скрежет металла издают душераздирающий звук на много километров вокруг. Он больше похож на сверление зуба, который не прекращался и резко бил по ушам. Сквозь пыльную завесу были видны искры, похожие на большие огни, которые появлялись в разных местах. Они то, как солнце, ярко разгорались, то потухали. Адское светопреставление шло вечно, пока с грохотом пролетающего самолета его пополам не разрезала яркая молния. Она откуда-то сверху ударила в землю с такой силой, что заставила пылевое облако рассеяться и обнажить спрятанный страх и отчаяние.
– Милый, мы оба дома, – после этих слов Сергей проснулся, открыл глаза. Покрывало под ним было все мокрое. Опять этот сон, снова он заставил его подняться и пойти на кухню, просунуть руку между двумя кухонными шкафами и взять успокоительное.
– Осталась последняя, надо завтра показаться врачу и купить еще таблеток, – прошептал Сергей. На обратном пути в спальню он заглянул в комнату Васьки. Тот спал так же, как и всегда; так, как спят дети после длинного дня. Было два часа ночи, и Сергей попробовал уснуть. Ложась обратно в постель, он еще раз пожелал спокойной ночи Марии, которая не замечала его крики по ночам, которые его будят. А никто и не мог услышать. Он кричал во сне, парализованный, стоя среди огней, молний и отчаяния. Только крик помогал ему выбраться.
Бушующий дождь за окном бил по крыше, словно стая ворон отплясывала ночной танец ведьм на своих острых и звонких коготках. А как иначе назвать такие танцы, которые проходят в кромешной тьме, под проливным дождем?
Звучные танцы продолжались долгое время, казалось, что им не будет конца как и самому аккомпанирующему дождю. Вдруг среди всего этого концерта появился странный глухой стук. Он возник неожиданно, и нельзя сказать, что он являлся частью оркестра. Прислушавшись, он четко различил новый звук, от падающих на металлическую крышу дождевых капель. Глухой стук превращался в шуршание, которое перемещалось по всему дому, и снова стук.
Необычный глухой стук возбудил его интерес и заставил подняться с постели. На цыпочках он, стараясь никого не разбудить, пошел на источник звука. Пройдя мимо комнаты сына, он приложил ухо к двери, но ничего необычного не услышал. Стук доносился из кухни, которая разместилась дальше по коридору. Медленно, прижимаясь к стене, в темноте Сергей дошел до кухонной двери, которая по обыкновению была прикрыта. Все потому, что кухонная дверь расположена весьма неудобно. Ее приходится плотно закрывать, чтобы идущий ночью в туалет или за бутербродом, не ударился о нее лбом.
Сергей приложил ухо к кухонной двери. Дверь передавала легкой вибрацией, что новый звук доносится именно из кухни. Источник звука перемещался по кухне, как ветер, и всегда заканчивался глухим стуком. Образование на факультете физики тут и пригодилось Сергею. Сколько он за время студенчество составлял карт наблюдений, каждый раз что-то отчитывая, замеряя. Вот и сейчас отчитав периодичность, он дождался, когда шелест закончится стуком. И тогда он приоткрыл дверь. К своему большому удивлению он увидел летающую у окна маленькую птицу. Преградив путь ночному гостю в другие комнаты, войдя на кухню, он плотно закрыл за собой дверь. Птица делала облет в виде овала. Она долетала до середины кухни и снова устремлялась в окно, в котором отражался уличный фонарь.
– Она делает все ради свободы, ради собственного счастья – размышлял про себя Сергей. –Даже если клюв разобьет, может и голова не выдержать и дать трещину, но только свобода, только счастье. Все как у людей. Окна повсюду, но их никто не видит. А как увидишь то? Яркий свет от твоего будущего ослепляет тебя, и ты уже не замечаешь тех преград, которые встали на твоем пути, тех обстоятельств, которые могут лишить всего. Воланд[2 - Персонаж сатана Воланд. Книга Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»] был прав, «человек внезапно смертен». Это касается и счастья. Для птицы дорога свобода, которая была за этим поставленным человеком тонким стеклом.
До боли знакомое чувство. Сергей погрузился в свои воспоминания. Успокоительные словно забыли включиться. Слезы потекли сами собой, а вместе с ними вырвалось рыдание такое громкое, что уже не было слышно ни дождя, ни полета птицы, не чувствовалось воздуха. Он упал на колени, жадно глотая воздух.
Птица сделала над его головой очередной круг и с большой скоростью ударилась о стекло. Это громкий удар привел его в чувство. Сквозь слезы, присмотревшись, он заметил на месте удара мокрое темное пятно. Только встав и подойдя поближе, он увидел кровь, которая тоненькими струйками растекалась вниз.
– Вот я бессильный дурак – резко проговорил про себя Сергей. Он содрал с крючка полотенца и накинул его на птицу, которая кружила у самого окна. Слегка прижав трепещущее создание левой рукой, Сергей очень аккуратно и медленно развернул полотенце. Лапками и клювом обращенная к нему, на него смотрела парой крошечных глаз синица. Крылья были зажаты в руках Сергея.
– Прости, что не сразу тебе помог, прости, прости, – оправдываясь, говорил Сергей.– Моя минута слабости, твой очередной удар о стекло. Прости, – нежно приговаривал он ей, – своя беда всегда велика.
Во время разговора с птицей Сергей осматривал ее. Немного разжав левую руку, он чувствовал, как синица начинает шевелить обоими крыльями. Пытается взмахнуть ими и улететь подальше.
– Так вот откуда ты залетела. И как вообще ты умудрилась найти эту открытую форточку и влететь в нее? – задал птице вопрос Сергей. – Что, родители не научили тебя запоминать обратный путь, когда влетаешь в помещение. Что это я на самом деле учу тебя? Меня родители тоже не научили запоминать обратный путь. Говорили, чтобы смотрел только вперед, шел к вершинам. Вот и ты, наверное, как Колумб, решилась на открытие новой земли, название которой мой дом. Дождь тебя заставил залететь ко мне? Я очень рад, что из всех домов, из тысячи форточек ты выбрала именно мою. Но больше не залетай в окна, даже если ты их не видишь. Внимательно осматривайся, прежде чем набрать скорость перед домом.
– Что ты тут происходит, – в открывшихся дверях появилась заспанная Мария, – тебе опять не спится милый. Пойдем в постель, я помогу тебе уснуть. Что это у тебя в руках?
– Вот, посмотри-ка, – Сергей повернул кулек к ней.
