скачать книгу бесплатно
Слегка отодвинувшись от стола, она стала разглядывать публику в зале. Люди как люди: обычные, советские, в простых костюмах, кофточках и платьях. Дам в бальных нарядах Анна не заметила. Зато увидела, как в столовую вошел Толик. Остановившись у входа, он огляделся и, наткнувшись на девушек взглядом, помахал рукой:
– Привет!
Олег, до этого спокойно рассказывавший об особенностях санаторской кухни, вдруг подозрительно спросил:
– Это ваш приятель?
– Кто? – удивилась Татьяна, сидевшая спиной ко входной двери.
– Да тот колхозный парень с обветренной физиономией, – Олег указал на Анатолия. – Он утром шум поднял. Затеял перепалку с женщинами за крайним столиком.
Анна посмотрела на женщин – совсем не старушки, потом на Олега – знал бы он, кто Толик по должности и званию, наверняка не называл бы его колхозным.
– Это не наш приятель. Просто пытался познакомиться, – нехотя ответила Таня, наконец заметившая объект обсуждения.
Не удержавшись, Анна засмеялась. Но вместо смеха раздались сильные хрипы, и за столом решили, что она кашляет. Этот кашель-смех возымел на нового знакомого неожиданное действие. Переключив внимание на девушку, он стал советовать ей, как и чем лечиться. Говорил Олег, на удивление, правильными медицинскими терминами, почерпнутыми, видимо, не из одной научно-популярной брошюры, а то и из учебника для студентов-медиков. Прослушав три рецепта избавления от кашля с помощью черной редьки, меда и коньяка, Анна почтительно спросила:
– Вы медицинский заканчивали?
– Нет, – слегка смутился Олег, – просто здесь скучно очень, вот и читаю, что под руку попадется.
Наконец подали обед, и все уткнулись в тарелки, но ненадолго.
– А, вот что я еще прочел, – вспомнил вдруг сосед, обращаясь к Анне. – Если у человека высокая температура, то ноги нужно окунуть в ледяную воду.
– И сдохнуть потом! – саркастически добавила Таня, надкусывая пирожок.
– Что ты! – обиделся он. – Ноги в воде нужно подержать совсем немного – минуты две, не больше. Потом надеть шерстяные носки и ходить по комнате пять минут!
– Ты думаешь, что после этой процедуры у больного человека хватит сил передвигаться? – парировала подруга, и между ними завязалась легкая перепалка, в конце которой Олег все-таки вернулся к излюбленной теме:
– А вот еще один рецепт…
Хорошее настроение Анны улетучилось. Она быстро доела обед и, чтобы не мешать соседям, встала из-за стола:
– Я пойду, а то к врачу опоздаю!
У Анны был один пунктик – она не выносила «учителей». Ее брак распался только из-за того, что все четыре года совместной жизни муж постоянно указывал, как нужно стирать, готовить, гладить, шить, играть с ребенком, превратив семейную жизнь женщины в сплошные курсы по повышению квалификации на экстремальной основе. Чтобы выжить в браке, у Анны, как у собаки Павлова, выработался стойкий рефлекс: когда кто-то менторским тоном начинал учить ее прописным истинам, она быстро и бесконфликтно исчезала.
4
Недалеко от столовой располагались административные помещения: приемная главного врача, кабинеты его заместителей и, в самом конце коридора, – клуб санатория «Звезда».
Дверь в клуб была открыта, и Анна заметила, что туда заходит довольно-таки много народу. Ведомая любопытством, она тоже вошла в помещение, которое представляло собой большую проходную комнату – холл со стульями вдоль стен и несколькими столами. Две двери указывали на наличие отдельных кабинетов. На одной из них Анна прочитала надпись на табличке: «Директор».
«Вот тебя-то мне и надо», – подумала она, вспомнив о том, что завхоз выдал клубному руководителю новый обогреватель. Дверь в кабинет была закрыта, но Анна решила во что бы то ни стало дождаться его хозяина и заполучить заветный теплоагрегат.
В клубе толпящиеся люди разглядывали развешанные по стенам афиши владивостокских театров с репертуарным набором и рукописный листок с перечнем экскурсий.
«„Героическое прошлое Приморья“, „Природа родного края“», – прочитала Анна.
Как и везде, типичные культпоходы, но где-то в конце списка она узрела автобусную экскурсию на вещевой рынок города Артема и оживилась. «Обязательно поеду», – решила девушка, потому что знала, что этот вещевой рынок не что иное, как одно из тех заветных мест в Советском Союзе, где ходящие в загранку моряки задешево продавали фирменные шмотки.
Рядом со списком экскурсий к стене было пришпилено объявление, написанное большими печатными буквами: «Танцы в спортзале. Вторник, четверг, суббота. Вход – один рубль. Кинофильмы в актовом зале. Среда, пятница, воскресенье. Вход – пятьдесят копеек».
Она попыталась представить себе, как скучно в санатории вечером в понедельник без танцев и кино, но, заметив, что люди в клубе становятся в очереди, перестала об этом думать. Очередей, довольно-таки больших – человек по двадцать-тридцать, было две, и тянулись они к столам в противоположных концах помещения. Узнав, что продаются билеты в театры и музей, Анна сразу же решила посетить все мероприятия, предлагаемые клубом. Перспектива бездарно и скучно проболеть свой отпуск не радовала.
В это время в холл зашли Татьяна и Олег. Они были так увлечены беседой, что не смотрели по сторонам. Надеясь остаться незамеченной, Анна тихонько выскользнула из очереди, и попыталась затеряться между людей в дальнем углу зала. Меньше всего ей сейчас хотелось общаться с занудливым соседом по столу, который наверняка спросит, почему она находится в клубе, а не на приеме у врача.
Присев на стул, Анна заняла выжидательную позицию. К радости девушки, Олег сразу же ретировался – видимо, он просто показывал, где находится клуб. Дождавшись, когда Таня встанет в очередь в театральную кассу, Анна подошла к ней и пристроилась рядом. Люди, за которыми она занимала, уже ушли.
– Ты почему сбежала из столовой? – тихо спросила подруга.
– Надо было… – начала Анна, но вдруг стоявший позади них пожилой мужчина истошно заголосил. Не сказал, не крикнул, а именно заголосил, да так тонко и пронзительно, что она вздрогнула и поежилась.
– Девушка! Сейчас же займите очередь, как все! Распустились совсем!
Если бы стихийное выступление очередника-активиста ограничилось лишь этим набором типичных для всех очередей СССР фраз, то было бы еще ничего, но старика понесло, и он начал обличать современную молодежь с такой пылкостью, как будто бы выступал на комсомольском собрании стахановцев первой пятилетки.
Анна оторопела. Видимо, оторопела не только она, потому что гул в комнате стих, и на фоне внезапно наступившей тишины было хорошо слышно каждое слово разгневанного оратора.
Его речь неожиданно прервала какая-то женщина, из тех, про кого говорят «женщина без возраста», потому что на вид совершенно нельзя было определить, сколько ей лет – тридцать или пятьдесят, настолько хорошо она выглядела в облегающем прекрасную фигуру синем трикотажном костюмчике с белым кантом и молодежной короткой стрижкой.
– Константин Евгеньевич! Вы опять чем-то недовольны? На этот раз вас кто обидел?
Ее замечание возымело действие. «Стахановец», к слову сказать, не получивший поддержку народа, замолчал и с видом оскорбленной добродетели сел на стул.
Взгляд женщины остановился на Анне. Примерно с минуту она ее разглядывала, как показалось девушке – с головы до ног, а потом что-то сказала стоящему рядом с ней молодому человеку.
– Вот, вы-то нам как раз и нужны! – сказала дама, подзывая виновницу скандала.
Ну и санаторий! Ступить нельзя, чтобы тебя не отругали или не начали поучать! Анна ни на минуту не сомневалась, что сейчас ее начнут отчитывать за попытку пролезть без очереди за билетами. Видимо, в этом не сомневалась и Татьяна, вставшая за спиной подруги в позу римского завоевателя со скрещенными руками на груди и готовая в любой момент дать достойный отпор.
Но вопреки их ожиданиям разговор потек совсем по иному руслу. Оказалось, что Ирина Павловна, так звали женщину, работает методистом клуба, а ее спутник, Валерий Петрович, его директором.
Анна с чувством пожала руку молодому человеку и улыбнулась самой обаятельной, на ее взгляд, улыбкой, подражая голливудским актрисам немого кино. Директор тоже улыбался Анне, только, в отличие от нее, искренне.
– Наконец-то в нашем санатории в зимнее время появились молодые, симпатичные девушки! – сказал он радостно, обращаясь почему-то только к ней.
Анна была растрогана. Надо же, на ловца и зверь бежит! Если она ему понравилась, то будет совсем легко выпросить обогреватель.
– Вы, конечно, знаете, что встретить Новый год нужно весело, чтобы он удался? – загадочно продолжил Валерий Петрович.
Анна согласно кивнула, с интересом ожидая, куда же он ее пригласит. Еще она подумала, что нужно сначала для вида согласиться, а потом под каким-нибудь предлогом не пойти.
Выдержав паузу, директор продолжил:
– Мы в санатории ежегодно проводим новогодний бал! А в этом году у нас, Анечка, Снегурочки нет! Ирина Павловна уже в возрасте, Снегурочку ей играть тяжело, а вы очень подошли бы на эту роль: беленькая, тоненькая – ну вылитая внучка Деда Мороза! Соглашайтесь!
Обольстительная улыбка медленно сползла с губ Анны. Ну, конечно! Кто же это будет назначать свидания в присутствии стольких людей? А она тоже хороша – не сообразила, что здесь что-то не так. Снегурочка! Здравствуйте, детишки! Пардон, отдыхающие! Мы с дедушкой принесли вам подарки. Интересно, если она откажется, даст директор радиатор? Наверное, не даст. Значит, не судьба.
Анна отчаянно замотала головой и просипела:
– Рада вас выручить, но не могу. Видите, голоса нет!
– Жаль, – протянул директор клуба, – извините.
Татьяна, все это время молча стоявшая рядом, вдруг неожиданно вмешалась:
– Почему же это жаль? До Нового года еще две недели. Так?
– Так, – повторил Валерий Петрович.
– Она же не все время будет болеть. Так?
– Так, – эхом вторил директор, не понимая, куда клонит девчонка.
– Вот и помогите ей выздороветь! Создайте условия для быстрого лечения, и Аня, как поправится, будет у вас на елке Снегурочкой!
Анна с интересом слушала не вмешиваясь.
– Чем же мы ей поможем? Мы не врачи, – развела руками Ирина Павловна.
– А у вас обогреватель есть! – твердо заявила Танька милицейским голосом, уперла руки в боки и посмотрела Валерию Петровичу прямо в глаза как на допросе.
Он почему-то засмущался, не сказал ни да, ни нет, но вместо директора ответила Ирина Павловна:
– Есть-есть, в кабинете у него стоит! Конечно, мы отдадим.
– Еще, – Татьяна очень ловко взяла быка за рога (в лице работников клуба) и отпускать не собиралась, начав загибать пальцы: – Нам нужно по дополнительному одеялу, и бра над кроватями, чтобы вечером читать.
Анна знала, что светильники полагались «улучшенным» комнатам, в которые обычно заселяли курортников в звании не ниже, чем подполковник. Ей стало неловко от Танькиной прыти, но она, потупившись, молчала.
Между тем под роль Снегурочки был выторгован еще электрический чайник, стул с красивой обивкой, бесплатное посещение экскурсий, благо, что они осуществлялись на автобусе санатория, и бесплатный вход на танцы. В дармовых билетах в кино и театр было вежливо отказано по весьма понятным причинам.
«И то хорошо», – подумала Анна, восхищаясь Таниной предприимчивостью.
– А кто будет Дедом Морозом? – спросила она, вернув разговор на стезю жесткой реальности.
– Не знаем еще, – ответила Ирина Павловна, – должен, вообще-то, Валерий Петрович, но он вам по росту не подходит. Будем искать. Если не найдем, то будет он.
Анна была выше Валерия Петровича примерно на полголовы, к тому же она носила обувь на каблуках. К слову сказать, еще одним пунктиком, осложнявшим ей жизнь, было то обстоятельство, что Анна не любила появляться на людях с мужчинами маленького роста. Но сейчас она предпочла об этом не говорить и только вздохнула:
– Ничего, что-нибудь придумаю, времени еще достаточно.
5
Видимо, в санатории очень уважали клубных работников, а, скорее всего, Ирину Павловну, поэтому еще до тихого часа кладовщица принесла дополнительные одеяла, а электрик повесил бра. Обогреватель и чайник девушки прихватили из клуба сразу же, а затем на всякий случай перенесли еще четыре стула и репродукцию картины Айвазовского «Девятый вал», одиноко висевшую на стене между афишами и доской объявлений.
Картину водрузили над кроватью пенсионерки Алевтины Николаевны, включили калорифер, и в комнате сразу стало тепло и уютно.
Но Анну все же знобило. Она лежала в постели под двумя одеялами и уже третий раз подряд измеряла температуру, надеясь на погрешность градусника, ртутный столбик которого застрял на отметке тридцать восемь. Голос сел еще больше и превратился в шепот. Но Анне было не до хрипов. Уставившись в потолок, она прокручивала варианты приемлемого выхода из сложившейся ситуации. Например, болезнь продлится до окончания срока путевки, Анна не сможет говорить, и клубу придется найти другую Снегурочку. Или она сама найдет другую Снегурочку. На ней свет клином не сошелся, и, может быть, в ближайшее время в санаторий еще приедут молодые симпатичные блондинки.
На ужин Анна не пошла. Олег и Таня принесли ей из столовой булочки к чаю и мед.
– Ну, вы даете! – восхищенно сказал Олег, разглядывая светильники. – Это за какие заслуги?
– Уметь надо, – ответила подруга. Они решили никому не рассказывать о своем соглашении с Валерием Петровичем, пока полностью не прояснится ситуация с новогодним вечером.
Олегу, видимо, по жизни нравились добычливые и пронырливые дамочки. Он не сводил с Тани влюбленного взгляда и постоянно посвящал ее в сокровенные санаторские тайны, интересующие всех без исключения отдыхающих: где во Владивостоке можно достать красную рыбу и икру, где и почем продают китайские полотенца и прочий дефицит. Говорил он приглушенным голосом, почти шепотом – ну настоящий шпион-перебежчик, выдающий важный государственный секрет.
Анна, заядлая тряпичница и любительница шататься по магазинам (когда представлялась такая редчайшая возможность), слушала его, затаив дыхание, намертво закрепляя в памяти ценные сведения о том, что японских товаров во Владивостоке нет, зато много рыбных консервов и кедровых орехов, и что все купленное можно переслать по почте, засыпав пустые места в ящике орешками. Сам он уже отправил домой пять посылок. «Кстати, это обходится намного дешевле, чем доплачивать за багаж в самолете».
– Сегодня, между прочим, танцы, – Олег зевнул, – пойдете?
Неожиданно Анна вспомнила, что Ирина Павловна в восемь часов вечера будет ждать их у входа в спортивный зал, чтобы познакомить с музыкантами. Если выражаться юридическим языком, то это знакомство означало не что иное, как исполнение договорных обязательств перед девушками по бесплатному посещению танцев. Плата в один рубль с отдыхающих шла на содержание санаторского вокально-инструментального ансамбля. Днем музыканты работали еще где-то, кажется в порту, а вечером подрабатывали, играя по очереди в двух санаториях.
– Придется идти, – решила она, моментально просчитав в мозгу полученную выгоду от сэкономленных рублей. Родство с Дедом Морозом начинало нравиться.
Выставив Олега за дверь, девушки переоделись и накрасились.
Анну бросило в жар, и она надела к джинсам легкую ажурную кофточку, которая ей очень шла и подчеркивала достоинства фигуры.
На танцы они немножко опоздали.
– Что же вы так долго, девочки? – встревожено встретила их Ирина Павловна и представила бородачу с гитарой в руках: – Это – наши! Аня и Таня. Их бесплатно пропускать. А это Максим, – сказала она, обращаясь уже к подругам.
Анна исподтишка взглянула на Олега. Если бы его сейчас увидел Гоголь, то наверняка отвел бы ему место в немой сцене «Ревизора». Приятно! Однако она сделала вид, что ничего особенного не происходит, и пошла вперед. Олег, заплатив положенный рубль, неотступно следовал за ними.
В спортивном зале санатория не топили, и у людей при разговоре изо рта шел пар. Но Анна холода не почувствовала и с любопытством оглядела зал. За свои двадцать пять лет она еще не видела столько нарядно одетых мужчин в одном месте, разве что на строевом смотре городского управления внутренних дел. Но там официальная обстановка, а здесь… Присутствие женщин в глаза не бросалось, и девушка подумала, что если сюда случайно бы забрела Баба-яга, то наверняка стала бы королевой бала.
По крайней мере, к Анне сразу же подошли несколько парней – один краше другого – и пригласили на медленный танец. Она улыбнулась всем, но танцевать стала со светловолосым атлетом, похожим на викинга, с соответствующим именем – Эдуард. Он приехал из Таллина, но отношение имел не к МВД, а к торговому флоту и проживал в соседнем санатории. Пока танцевали, решили встретиться завтра в 19 часов у входа в «Звезду».
Потом Анна вальсировала еще с одним красавцем, похожим на Алена Делона. У себя в Киеве Роман служил пожарником, чему она уже не удивилась. Договорившись с ним о завтрашнем свидании, Анна клятвенно пообещала ровно в 20 часов подойти к актовому залу санатория. На следующий танец она рассчитывала получить приглашение от понравившегося ей черноволосого парня с чертиками в глазах, которого приметила, беседуя с Аленом Делоном, но их все время оттирали друг от друга. Ее опять подхватил Эдик, и девушке пришлось даже не танцевать, а скакать с ним, поскольку музыканты заиграли быструю музыку, а матрос цепко держал ее за руки.
Анна чувствовала себя отвратительно, но ей понравился неожиданно свалившийся на нее успех записной красотки. Дома она работала на износ – с утра до ночи, и очень часто в ночные дежурства и в выходные. Ей было некогда ходить на свидания, и даже повертеться утром перед зеркалом лишних пятнадцать минут представлялось несказанной роскошью. Из-за вечной занятости и нехронического недосыпа Анна считала себя если не дурнушкой, то уж точно серой мышью, и сейчас, обнаружив, что это не так, была на седьмом небе от счастья.
Наконец дошла очередь и до черноглазого Саши, восстанавливающего здоровье в «Звезде» после ранения в Афганистане. Она с большим удовольствием танцевала с ним и тоже назначила ему свидание – завтра в девять часов вечера на улице, под окном ее комнаты, пожалев, что раньше договорилась о других встречах.
В это время музыканты сделали перерыв, и Саша усадил ее на скамейку, дав понять другим претендентам, что дама устала и не желает больше танцевать.
Музыка снова заиграла в учащенном темпе, но они продолжали беседовать, вернее, он что-то увлеченно рассказывал, а Анна слушала. Вдруг перед глазами все поплыло, смешалось с разноцветными бликами цветомузыки, бестолково шныряющими по залу в угоду беснующейся толпе, и она почувствовала, что еще немного и – потеряет сознание. Ей почему-то стало стыдно перед Сашей. Подняв глаза, Анна увидела недалеко от себя Толика, любезно общавшегося с какой-то симпатичной брюнеткой.
– Извините, – сказала она ему, – мне нужно выйти.
Приблизившись к Анатолию, Анна дернула его за рукав и прошептала к неудовольствию собеседницы, поджавшей губки:
– Толя, отведи меня домой.
