скачать книгу бесплатно
Пока в эфире тишина, решила освежиться и направилась в душ. Сняла халат, обнажив тело.
– А я еще ничего для своих тридцати пяти с хвостиком. Что бы там ни говорили, а жизнь на один оклад творит чудеса.
С этой единственной приятной мыслью за все утро повернула кран с горячей водой, который издал тошнотворный звук, а затем-таки выполнил свое предназначение и выдал порцию воды. Вода оказалось едва теплой.
– Прекрасно, – проговорила я, – снова перебои с водоснабжением.
Недолго думая, перелезла через край ванны. Терпимо, но, учитывая, что в квартире и без того прохладно, приятного мало. Пока натирала гелем тело, задумалась о том, когда у меня в последний раз был мужчина, конечно, не считая начальника – этот жирный и мерзкий ублюдок не в счет, – а мужчину, с которым я сама бы хотела быть рядом. Стала вспоминать своих бывших, почему-то сразу вспомнился Макс. Это было еще до эпидемии. Встретились мы банально, как большинство встречались раньше, в местном баре. Я тогда изрядно набралась, а Макс оказался рядом в нужное время и в нужный момент. В итоге в тот же вечер я пригласила его к себе. Легкие и стремительные отношения предвещают скорое расставание, поэтому, как только началась вся эта история с вирусом, он тут же слился без каких-либо объяснений. Но я, по правде сказать, не жалею о нашем знакомстве, особенно сейчас; пожалуй, это мои самые горячие воспоминания, хоть и самые короткие. Я даже прозвала его Безумный Макс и записала так в телефонной книге после первой проведенной с ним ночи. Наверное, этот холодный душ и пасмурный день пробудили во мне самые жаркие воспоминания.
Пока я думала о Максе, вода стала совсем холодной. Какими бы страстными ни были мои прошлые отношения, сейчас они меня точно не согреют. Быстро смыла с себя гель, закрутила волосы в полотенце и, укутавшись в махровый халат, прыгнула обратно под одеяло. Это одно из самых приятных чувств, знакомых еще из детства, когда тебя согревает теплая постель в прохладное утро. Приятные ощущения навеяли приятные воспоминания.
Вспомнила родительский дом. Возник размытый образ матери, как если бы ее портрет писал Ван Гог в своем творческом экстазе. Одновременно с этим почувствовала запах ее дешевых духов, которыми пропитаны связанные с ней воспоминания. Появилось ощущение, будто бы она где-то рядом и, умиляясь, наблюдает за своим повзрослевшим дитя.
Но едва я погрузилась в прошлое, как нестерпимый рев радиостанции вернул меня в настоящее, оживая, загоняя шкалу индикации до зеленого уровня и передавая возбужденный голос диспетчера:
– Внимание, есть информация о подозреваемом, всем свободным машинам, прибыть по адресу: Четвертый северный проезд, дом тринадцать, квартира двадцать. Оцепить место, но в контакт не вступать, группа экспертов уже выехала.
Я замерла на мгновение, продолжая держать кружку горячего кофе. Вдруг снова раздался чей-то голос на полицейской частоте:
– Патруль вызов принял, буду на месте через пятнадцать минут.
В ответ голос диспетчера:
– Вас понял, пятнадцать минут. – И снова тишина.
Сердце заколотилось, в голове десятки беспорядочных мыслей и волнение, с которым я никак не могу справиться.
«Вот он, твой шанс, нужно действовать!» – эхом раздалось указание в моей голове. Я машинально рванула к шкафу с одеждой, судорожно копошась в своих вещах.
– Адрес у меня есть, теперь просто нужно туда добраться раньше, чем все остальные, – подбадривающе проговорила я себе. – Адрес! – выкрикнула я, пытаясь вспомнить, что сказал диспетчер.
– Четвертый северный проезд, дом тринадцать, квартира двадцать, – как будто для меня повторила женщина-полицейский по рации.
Меня осенило…
– Это же соседний район!
После этой фразы я схватила мобильный, ключи от машины и бегом кинулась на улицу.
– Неужели на этот раз у меня все получится! – радостно воскликнула я, пробегая лестничные пролеты и тут же стараясь взять себя в руки, чтобы не спугнуть удачу. Я с ходу запрыгнула в старенькую «шевроле-авео» и вставила ключ в замок зажигания. Стартер сделал лишь несколько оборотов, а затем раздался неприятный скрежет металла.
– Да что б тебя! – выругалась я, ударив ладонью по приборной панели своей старой машины. – Почему все так не вовремя?! – провопила я, стиснув зубы.
Постаралась взять себя в руки, выдохнула и повернула еще раз ключ зажигания – стартер снова сделал несколько оборотов, но на этот раз машина завелась.
– Да-а-а! – прокричала я от радости и только в этот момент заметила в зеркале заднего вида, что выбежала прямо с полотенцем на голове. Затем окинула себя взглядом с ног до головы и обнаружила, что и халат также продолжал быть моей единственной одеждой.
– Да что со мной не так! – простонала я и уткнулась лбом в кожаный руль, потертый от времени и рук двух прежних хозяев этой машины. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы собрать последнюю волю в кулак. – Давай, Юля! – проговаривала я самой себе. – Не вздумай отступать.
Я скинула с головы полотенце, нашла в машине запасные перчатки и защитную маску, которую надела на лицо, чтобы скрыть за ней чувство стыда. Выжала сцепление и с силой вдавила ногой педаль акселератора. Машина взвыла, выражая свое возмущение стрелкой тахометра, которая мгновенно перешла в район красного сектора, затем мотор взвизгнул, издал звериный рев и после заглох.
– Господи, да поезжай ты уже хоть как-нибудь, – в отчаянии простонала я. Снова завела машину и уже спокойно тронулась с места.
Когда голос в навигаторе озвучил прибытие к месту назначения, меня охватил легкий мандраж. По указанному адресу располагалась жилая коробка из четырех старых кирпичных домов с одним общим двором между ними. На первый взгляд тихо. Решила подъехать как можно ближе к дому. Вывернула на дворовую дорожку и остановилась возле жилого строения с номером тринадцать, еще раз убедилась, что это та самая улица, которую услышала от диспетчера, затем по табличке на подъезде определила, где квартира с номером двадцать, и прикинула ее расположение на лестничной площадке. Судя по всему, окна второго этажа как раз должны выходить во двор. Я машинально осмотрела через лобовое стекло своего авто предполагаемое место проживания профессора. «Не жирно для главного специалиста ВЭЦ, – подумала я, – хотя, может, он тут и не живет, а это его тайное убежище». С улицы ничего не рассмотришь, застекленная лоджия и два окна по обе стороны от нее – вот и все. Тогда я решила зайти в подъезд соседнего дома, они стояли рядом, и со второго этажа на лестничной клетке, возможно, удастся хоть что-то рассмотреть. Я припарковала машину, оглянулась, чтобы никто не заметил мой бесподобный внешний вид, и, выждав подходящий момент, рванула к двери соседнего дома, на котором, как оказалось, был установлен магнитный замок. Но прежде чем впасть в отчаяние, я услышала спасительный звук домофона, сигнализирующий о том, что можно пройти. На пороге стоял мальчик лет тринадцати, укутанный с ног до головы в защитный комбинезон и держащий в руке пакет с мусором.
Я лишь поправила защитную маску и как ни в чем не бывало прошмыгнула мимо него в домашнем халате и розовых шлепанцах.
Теперь можно выдохнуть. Я на втором этаже соседнего дома и смотрю через окно подъезда на ту самую квартиру, где должен был находиться профессор. Вид отличный, только через блики окон с трудом что-то можно разглядеть, еще и занавески в комнате закрывают половину обзора. Надеюсь, что я не ошиблась и это та самая квартира. Простояла так пару минут в ожидании, но все было по-прежнему тихо. В окнах ни движения, ни даже промелькнувшей тени, да и полиции почему-то все не было…
«Вдруг что-то не так услышала? – с досадой подумала я. – Лучше бы сидела дома», – решила про себя как раз в тот момент, когда патрульная машина остановилась возле того самого подъезда соседнего дома, за которым я вела наблюдение. Сразу же за ней подъехали два черных фургона с наглухо тонированными стеклами, какие я уже видела в других местах задержания. Достала телефон и принялась снимать все, что происходит.
Полицейские вышли из машины и направились к подъезду, в котором, очевидно, жил тот самый профессор. На них были прозрачные комбинезоны, под которыми была видна полицейская форма. Инфекционисты, которые приехали вслед за ними в черных фургонах, были облачены во все белое, без каких-либо знаков различия. Один из полицейских набрал код от домофона, и толпа ринулась через входную дверь. В этот момент на втором этаже той самой квартиры, в которой по моим подсчетам должен был находиться подозреваемый, я заметила какое-то движение. Кто-то выбежал на застекленную лоджию. Стекла были мутные, но все равно можно было различить силуэт, мечущийся из угла в угол. Осматривая балкон, как будто видел его впервые, этот человек подставил себе что-то под ноги и, задрав руки вверх, принялся что-то отдирать с потолка. Очевидно, что у него это получилось, потому что после приложенных усилий он грохнулся на пол. Затем, распахнув окно балкона, он принялся перелезать через подоконник; несмотря на то что это был всего второй этаж, я стала переживать за его жизнь и здоровье, наблюдая, с каким трудом он задрал ногу. Теперь сомнений не было – это профессор Лазорев, с той же лохматой шевелюрой, как и на фото из новостей. Но едва я успела его как следует разглядеть, как за спиной профессора образовалась целая толпа, а затем две пары рук с силой втащили его обратно в квартиру.
«Вот и славно, – подумала я. – Нарушитель пойман, а у меня хороший сюжет с места событий. Шеф будет в шоке, когда узнает, что я заполучила материал».
Уж если мой начальник и задумал убрать меня с моего места или упрекнуть в протирании штанов, то это видео позволит мне удержаться на плаву еще какое-то время. Но действовать нужно быстро, есть вероятность, что кто-нибудь мог так же приехать на вызов или снять процесс задержания на свой телефон. Хоть я и сомневаюсь, что у кого-то окажется ракурс лучше, чем у меня, но все же здесь главное не упустить момент: рейтинг и количество просмотров – это основной принцип заработка в наших условиях.
Задержание шло недолго. Уже через пару минут профессора в наручниках вывели из дома, усадили в машину и увезли в неизвестном направлении.
Я сразу же набрала номер шефа, длинные гудки прервал грубый и самодовольный голос начальника:
– Что тебе нужно? – ответил он. – У меня сейчас куча работы.
Я долго церемониться не стала и с ходу выложила все карты на стол.
– Я сняла задержание профессора Лазорева, видео у меня! – воскликнула я, испытывая чувство гордости за то, что добыла ценный материал.
– И кто это такой? – буркнул мой начальник, ошарашив меня больше, чем когда впервые предложил с ним переспать.
– Лазорев, главный специалист ВЭЦ, которого сегодня показывали по новостям, – пояснила я уже тихим голосом сбитого с толку человека.
Послышались грузные шаги и тяжелое дыхание толстяка-шефа, который, судя по всему, куда-то направился, после чего и вовсе повесил трубку. На это я не знала, что и сказать. Ради этого сюжета я купила чертову радиостанцию, тратила целые дни на прослушивание бесполезных разговоров, мчалась сломя голову в соседний район, рискуя заразиться и нарушая правила дорожного движения, и тут на тебе – повесил трубку. Но не успела я разреветься, как мой телефон зазвонил. На входящем звонке высветилось имя «Жирный ублюдок», я сняла трубку и снова услышала голос моего шефа:
– Ты не шутишь, у тебя действительно есть материал по Лазореву?! – торопливо проговорил он. – И как ты… когда и где ты успела… да ладно, черт с ним, скорее отправь мне видео на почту!
Я решила немного поторговаться.
– Надеюсь, мне это зачтется? – кокетливо спросила я.
– Если это действительно хороший сюжет, то выдам тебе грамоту, – мерзко захохотал шеф. – Высылай видео и после приезжай в офис, как договаривались, – распорядился он и повесил трубку.
Не задумываясь, я отправила файл прямо с телефона, а какой, собственно, у меня есть выбор? «Главное, успеть и быть первой», – повторяла я себе.
Когда файл был отправлен, я выдохнула с чувством выполненного долга. Адреналин немного спал. Я успокоилась и решила пересмотреть, что мне удалось заснять. Видео начиналось с того момента, когда патрульные и люди в комбинезонах зашли в дом. Затем суетные движения профессора за окном квартиры и непонятные манипуляции на балконе. Я стала внимательно наблюдать за его действиями. Вот он ставит что-то себе под ноги и тянется руками к потолку, но на этот раз я заметила, что в его руке что-то мелькнуло. Я отмотала видео и просмотрела еще раз, теперь отчетливо видна блестящая коробочка, которую он, очевидно, решил спрятать, а вовсе не извлечь, как мне показалось изначально. Вот он грохнулся, но, когда поднялся, коробочки в его руке уже не было.
– И как я раньше не заметила! – проговорила я, ударив внутренней стороной ладони по лбу.
Видимо, там есть что-то важное, если вместо того, чтобы бежать, профессор потратил последние секунды на то, чтобы это спрятать. Я машинально посмотрела на балкон, где была спрятана коробочка. В окне то и дело мелькали сотрудники-инфекционисты, но занимались они уже вовсе не дезинфекцией, а, попросту говоря, шмонали квартиру. Даже через мутные окна я видела, как люди громили и переворачивали мебель в комнате, возможно, в поисках той самой коробочки. Вот один из сотрудников вышел на балкон. Вначале он обвел оценивающим взглядом все помещение. После прошелся вдоль стен и еще пару минут повертел головой в разные стороны, после чего задрал голову к потолку и замер. Мое сердце снова заколотилось. «Наверное, что-то заметил», – подумала я, но спустя еще мгновение он развернулся и скрылся в глубине квартиры.
– Не нашел! – с облегчением выдохнула я, как будто эта вещь уже принадлежала мне и ее чуть не отобрали.
Я стала наблюдать дальше. Мальчик, который открыл мне дверь, снова прошел мимо, бросив в мою сторону любопытный взгляд. Мне оставалось лишь стараться выглядеть естественно, изображая дурацкую улыбку, которую к тому же скрывала защитная маска. Обыск тем временем продолжался.
Раздался повторный звонок от шефа; я решила пока не брать трубку, объясню ему все позже. Нужно дождаться конца и посмотреть, найдут ли они мою коробочку на балконе. Вначале это был простой интерес, но после продолжительных раздумий я задала себе вопрос: а что, если они ее не найдут?
Я стала ждать. Еще раз просмотрела видео, на котором был запечатлен профессор. Несколько раз ставила на паузу тот момент, где он тянется к потолку с коробочкой в руках. Сомнений не было, он что-то спрятал, вопрос только в том, что именно и найдут ли сейчас это что-то сотрудники в белых комбинезонах, сведя тем самым мои томительные часы ожидания на нет. Шли минуты, затем часы, а обыск все не прекращался. Телефон уже показывал без четверти шесть. Мое самоедство нарастало, но я без конца представляла в своей голове то сладкое и манящее чувство победы, которое принесет мне добытый материал и спрятанные сокровища профессора, которые, судя по всему, представляют для него огромную ценность – настоящий джекпот, который выпадает только раз в жизни. От этих приятных раздумий, которые придавали мне сил, я снова набралась оптимизма и посмотрела в сторону квартиры: в тот момент уже вся «белая гвардия» стояла на лоджии, сдирая обшивку со стен и доски на полу.
– И что вам там нужно? – прошептала я, отчетливо понимая, что ищут мою коробочку. Видимо, все остальные помещения в квартире они уже осмотрели, остался только балкон.
В руках у каждого был инструмент наподобие монтировки, такая лежала и у меня в багажнике «авео», досталась от прежнего владельца, правда, я ей никогда не пользовалась, просто лежит, где и лежала после покупки машины.
Люди, занимавшиеся обыском, закончили громить стены и пол на балконе и стали пристально рассматривать потолок. Я снова заволновалась, как во время задержания профессора.
«Да, теперь точно найдут, – подумала я. – Только зря потратила столько времени».
Один из них потянулся и постучал по потолочному перекрытию своей монтировкой. Затем они переглянулись, развернулись и вместе вышли оттуда.
– Вот тебе и на, – удивилась я, – как такое возможно? На видео ведь отчетливо видно, как профессор что-то там спрятал.
Пока я об этом думала, раздался звук открывающейся домофонной двери, и вся троица в белых комбинезонах вышла из подъезда. Один из них подошел к патрульным, которые все это время оставались у дома, начал отдавать указания. Я тихонько приоткрыла окно, чтобы был слышен их разговор.
Парень в комбезе говорил довольно тихо, но я отчетливо слышала, что необходимо опечатать квартиру и выставить патруль, а всех жильцов дома изолировать до конца проверки на наличие вируса. Парень в полицейской форме послушно согласился, после чего инфекционисты уселись в оставшийся черный фургон и скрылись в подворотне.
Патрульные остались одни. Один высказал свое недовольство тем, что они прождали здесь целый день, а теперь еще и должны всю ночь сторожить пустую квартиру, а второй пожаловался, что за весь день они ничего не ели. В результате этого разговора полицейские пришли к единому заключению, что нужно отъехать на ужин, а уже после приступить к работе. На этой приятной для них и меня ноте они сели в свою патрульную машину и скрылись в противоположном направлении от того, куда свернул черный фургон.
Я осталась наедине со своими мыслями, которые без конца стучали в моей голове: пустая квартира, вирус, полицейские, люди в комбинезонах и та коробочка на видео. Я спустилась со второго этажа, открыла дверь подъезда и не успела сделать и пары шагов, как меня одолели страх и волнение. Квартира, за которой я наблюдала из соседнего дома, словно за происходящим на экране телевизора, вселяла в меня новую порцию ужаса, потому как теперь она казалась настоящей, а мой план, напоминающий сюжет криминального детектива, стал реален, как и возможное наказание. Но пока я об этом думала, ноги сами донесли меня до соседнего подъезда, дверь в который оказалась открытой, доводчик сработал не до конца, оставляя небольшую щель между электронным замком и магнитом. Я вошла, медленно, но верно поднялась на нужный этаж. Нашла выломанную дверь квартиры с номером двадцать и толкнула ее рукой. Раздался страшный скрип, и дверь отворилась. Я вошла в квартиру профессора. Все было разломано в щепки, начиная от мебели и заканчивая межкомнатными перекрытиями. Под ногами захрустели обломки обшивки того, что некогда составляло интерьер квартиры, звук эхом разносился по коридору и всей лестничной площадке подъезда. Я быстро перебралась из прихожей в квартиру, перепрыгивая через обломки мебели и выбирая, куда ступить ногой, чтобы издать как можно меньше шума. Не хватало, чтобы меня здесь заметили соседи, а затем рассказали все полицейским. Единственное, что меня сейчас утешало, так это то, что ненавистный мне халат теперь являлся отличным прикрытием. Вторгшегося сюда человека скорее примут за любопытного соседа, а не журналиста из соседнего района, который по своей глупости забыл переодеться и выскочил из дома чуть ли ни в чем мать родила. В комнате все было так же перевернуто вверх дном, полы вскрыты, а со стен свисали куски обоев. Вид мрачный, как после бомбежки. Работали здесь основательно, нужно поскорее заканчивать и убираться. Перебралась на балкон и встала на то же место, где приблизительно стоял сам профессор. На улице уже стало темнеть, было невозможно что-либо разглядеть, поэтому пришлось включить фонарик на телефоне и навести на потолочное перекрытие. Теперь понятно, почему тут ничего не нашли, – потому что тут ничего нет. Ни потолочной плитки, ни облицовочного покрытия, просто бетонная плита. Моей заветной коробочки здесь не было.
Я снова захандрила и стала себя ругать за то, что пошла на этот отчаянный шаг и, рискуя заразиться, направилась сюда в надежде завоевать признание. Сотрудники, конечно, тут все продезинфицировали, но вот халат и тапочки – это совсем не безопасно, хорошо хоть в машине были маска и перчатки. Развернулась и пошла обратно, выбирая, куда ступить ногой между деревянных осколков. Но на выходе с балкона остановилась. В моей голове снова всплыла четкая картинка того, как профессор держит у себя в руке тот блестящий предмет. Мне это не могло показаться. Значит, остается только одно – я что-то упустила. Словно какая-то неведомая сила заставила меня вернуться обратно на прежнее место, где ориентировочно должен был находиться тайник профессора. Теперь я принялась внимательно осматривать каждый сантиметр потолочного перекрытия, не пропуская ни единой неровности. Плита ровная и цельная, сомнений нет, но вот в стыке между потолком и внешней облицовкой балкона, как раз в том месте, где приблизительно стоял профессор, была небольшая щель. Я подтащила разбитую инфекционистами тумбу, установила ее на кучу деревянных обломков. Конструкция крайне неустойчива, но стоять можно. Покачиваясь из стороны в сторону, дотянулась до отверстия и просунула туда руку. На удивление, нащупала какой-то гладкий предмет, но не смогла за него ухватиться. Блики фар промелькнули из подворотни соседнего дома, отчего я едва успела зажать фонарик в руке и рухнула на пол с шаткой конструкции, здорово ударившись коленкой о торчащую из мусора палку. Не обращая внимания на боль, я стала прислушиваться. Визг тормозов под балконом вызвал худшие предположения – полицейские вернулись. Я выглянула через окно, и мои опасения подтвердились: окрас патрульной машины разглядишь даже ночью. Нащупала кусок доски, о который ударилась коленом. Просунула острый конец доски между перекрытием стены и потолка, поддела плотно засевший там предмет, а затем надавила всем весом на получившийся рычаг. На этот раз все получилась, и спрятанный предмет с легкостью выскользнул наружу. Это оказалась не коробочка, как я думала изначально, а пластиковый футляр для компьютерного диска, который, судя по весу, находился внутри. Но проверить содержимое я не успела. Вернувшийся патруль заглушил двигатель. Что есть силы я рванула обратно, пытаясь выбрать что-то среднее между скоростью и скрытностью передвижения, ступая среди раскиданных по всей квартире обломков. Уже через пару секунд я бежала по лестнице, унося ноги из квартиры профессора, прихватив с собой его тайное сокровище.
Я вышла из подъезда и, как ни в чем не бывало, быстрым шагом направилась к машине в надежде проскочить незаметно.
– Юля?! – пронзительным эхом по всему двору разнеслось мое имя, едва я успела сделать пару шагов.
В этот момент, как мне показалось, мои волосы встали дыбом, а пульс забился по всему телу, словно барабанная дробь. Неужели мне не послышалось, что кто-то позвал меня?
Я медленно повернулась в ожидании самого худшего.
Один из полицейских, тот, что ко мне обратился, стоял, облокотившись на открытую дверь служебной машины, и испытующе смотрел на меня, как будто знал, что я сделала, и теперь насмехался над моей глупостью.
– Юля, это же я, Петр! – проговорил полицейский, сдернув защитный респиратор с лица и обнажив все свои тридцать два зуба в искренней улыбке.
«Петр, Петр», – зазвучало у меня в голове, словно спасительный клич. Только сейчас в этом патрульном я узнала своего бывшего участкового, с которым закрутила роман. Эта полицейская форма и намордник совсем сбили меня с толку.
– Аааа, Петр, нааадооо… же – затянула я, не зная, что и сказать от неожиданности. – А тебя не узнать! – проговорила я, пытаясь взять себя в руки.
– А я вот тебя сразу узнал, – все с той же улыбкой ответил он, осматривая меня с ног до головы.
Только сейчас я снова вспомнила, что на мне из одежды только халат и шлепки.
– Что ты здесь делаешь в таком виде? – спросил он.
– Что? Что? – затараторила я. – А ты что тут делаешь в таком виде? – выдавила из себя первое, что пришло на ум.
– Так я полицейский, – ответил он, разводя руки в разные стороны, – я почти всегда в своей форме. А ты что, сюда переехала?
– Да, верно, я переехала, вернее, переезжаю! – вдруг выдала я в ответ, пытаясь схватиться за спасительную соломинку, которую сам же Петр мне и подкинул. – Вот и решила заехать посмотреть, как тут все устроено.
– За десять минут до начала комендантского часа?
– Что? – воскликнула я, взглянув на часы. Было ровно без десяти десять.
– Тебе лучше остаться здесь, к тому же весь дом посадили на карантин.
– Я не могу! – отчаянно крикнула я на Петра.
– Не можешь почему?
Я выдохнула, собралась с мыслями и с ходу выложила Петру историю, которую кое-как придумала на ходу.
– Как ты уже понял, я переезжаю и вчера весь день перевозила вещи из своей старой квартиры, а сегодня не смогла вспомнить, закрыла кран с водой или нет. Разволновалась. Рванула из дома прямо в таком виде, а ключи забыла, теперь не могу попасть внутрь и придется возвращаться обратно домой.
Петр просто молчал какое-то время, из-за чего образовалась напряженная пауза, затем он еще раз осмотрел меня с ног до головы и, почесав свой затылок, с улыбкой заключил:
– Это на тебя похоже. Даже не знаю, что с тобой делать, у меня четкое указание не выпускать жильцов этого дома.
– Так формально я здесь еще и не живу, – игриво проговорила я, включив все свое обаяние.
– Ладно, садись в машину, я тебя отвезу.
– Спасибо, но не нужно, я на своей.
– Свою заберешь завтра, ты же не хочешь, чтобы тебя задержали во время комендантского часа. – Петр указал рукой на заднее сиденье и уселся за руль.
Мне оставалось лишь послушно выполнить указания своего участкового.
«И как я вообще могла забыть про комендантский час?» – подумала я и послушно уселась в машину.
В полицейской машине я немного успокоилась. Пожалуй, все не так уж и плохо. С их «зеленым» пропуском они могут разъезжать по городу беспрепятственно, так что домой я доеду в целости и сохранности. К тому же приятные воспоминания о прошлых отношениях между мной и Петром сами собой отвели стресс и тревогу.
Второй патрульный все это время молчал, я лишь мельком взглянула на его упитанное лицо, когда со мной разговаривал Петр. Дорога прошла в гробовой тишине. Я было хотела пошутить, что за это время мент родился, но сдержалась. В моем положении лучше помалкивать, еще неизвестно, как на эту шутку отреагирует напарник Петра. По-видимому, тот не говорил в присутствии меня, Петр не разговаривал со мной в присутствии его, а мне было на руку то, что никто не задавал мне лишних вопросов. Так что лучше не нарушать нашу сложившуюся идиллию и в очередной раз не искушать судьбу. Я и так сегодня еле выкрутилась.
Даже удивительно, как все довольно удачно сложилось: я еду в патрульной машине и везу с собой улику с места задержания, а полицейские, которые были призваны, чтобы охранять это место, сами того не ведая, везут меня вместе с моей добычей домой. Словно сюжет кинофильма. Но на самом деле, страшно подумать, что было бы, если бы меня схватили во время комендантского часа, однозначно задержали и стали выяснять, откуда я и куда, а там, глядишь, и диск бы нашли, одному богу только известно, что на нем записано.
Дорога не заняла много времени, удивительно, что Петр до сих пор помнит мой адрес.
– Я тебя провожу, – сказал он, едва я попыталась открыть дверь самостоятельно.
Возражать не стала, пусть поухаживает. Дождалась, пока он обойдет машину и откроет дверь, затем он подал мне руку, и я вышла, выставив вперед ногу в очаровательном розовом шлепанце.
