Моя маленькая семейка

скачать книгу бесплатно


Но Инна всё равно продолжала сторониться Тутти, которая уже опасности не представляла после такого резонансного случая. Апри виде уличных собак так и вовсе хватала мужа сразу за рукав и поджимала хвост – это Антон жену имеет ввиду.

Один из таких случаев с уличной собакой припомнился Антону. Приблудилась как-то к ихнему посёлку одна взрослая собака средних размеров бежевого цвета, дворняжка с ошейником. Каждый день на протяжении всей недели Антон выслушивал страшные истории от жены, как эта собака преследовала её, словно Чикатилло, по дороге от дома к машине; какая наней была злая морда и страшные глаза, аки у собаки Баскервиллей; как она встала задними лапами ей на багажник машины (можно только представить себе этот акробатический номер, достойный выступления в цирке) – зачем это было нужно собаке, неизвестно. Наверное, чтобы столкнуть машину с выслеживаемой жертвой в обрыв, подстроив всё, как несчастный случай, не оставив отпечатков паль…тьфу, лап. Но более вероятным было такое развитие событий, что собака пыталась открыть дверцу багажника машины, пробраться в салон и съесть владелицу внедорожника. Да, остановимся на этой версии. Но почему задними лапами, хммм?…Так, ладно – этих историй могло бы быть ещё больше, пока однажды, возвращаясь домой с ночного дежурства, Антон сам не встретился с этим «будоражащим посёлок волкодавом». На вид это было добрейшей души животное с милой ряшкой и виляющим хвостом, не представлявшее никакой угрозы для человечества, и для одной трусливой бухгалтерши в частности. Собака поводила парня от калитки до его подъезда, обнюхивая штанины в надежде учуять еду. Но так, как Антон был сутки на работе, то запах его штанов быстро отпугнул псину. Да так сильно, что это была последняя их встреча. История умалчивает, повлиял ли запах штанов Антона на смену ореала обитания рыжего пса, но Инна после этой встречи больше не видела своего преследователя. Антон же в очередной раз убедился, что жена его только страху нагоняет, будто собаки причинят ей вред. Просто нужно найти к ним подход и не показывать вида, что их боишься, потому что они это чувствуют и могут быть агрессивны.Если у кого-то завелась собака во дворе и ему нужно её прогнать во что бы-то не стало, то у Антона есть лайф-хак на этот счёт. Есть и готовый инструмент, на тот случай, если вам повезло с мужем, и он принимает душ ежедневно.

*****

Оказывается, в городе, где проживали Антон и Инна, была туева хуча специализированных магазинов для животных. Когда у тебя нет домашнего питомца, то на этот факт не обращаешь внимания, но стоит его завести, и оказывается, что эти магазины есть, хоть и чуть меньше по количеству, чем для людей, но есть, и их отделы расположены в каждом микрорайоне. Это значит, что ряды кошатников и собачников всё больше пополнялись. Если человечество всё ещё любило хоть кого-то, хотя бы животных, то оно не было обречено. Антон любил пофилософствовать – это ли не старость!?

В очередном магазине ребята наткнулись на новые марки корма для кошек. Это были консервы с названием «Ем без проблем». В принципе, их Моничка и так без проблем кушала, но Антонс женой решили показать ей весь мир…хотя бы весь мир консервов. Вернее, эту марку порекомендовала молодым родителям продавщица, которая увидела иху растерянность перед стольким изобилием на витрине. Своим профессиональным взглядом продавец определила – кто был главный по котам в этой семье, и протянула Инне трёхсот грамовую банку корма и небольшие упаковки с паштетом этой же фирмы. Жена-мать стала изучать состав продукта, а её новая подружка уверяла, что все ингридиенты натуральные и без соевого мяса.

Пока они заинтересованно ворковали, Антон рассматривал витрины павильона. По размерам отдел был небольшой, но товарозаполнение было на высоте, во всех смыслах этого слова. Полки с продукцией простирались до самого потолка. Чего на них только не было: корма для собак, кошек, грызунов, пернатых, поводки, ошейники, миски, туалетные наполнители, когтеточки…Особенно Антона привлекла зубная паста и зубная щётка для домашних животных, которые ничем не отличались от человеческих. Молодой отец представил, как будет с утра себе зубы натирать, а потом и Моньке – у неё клыки-то маленькие – как этой щёткой можно было что-то почистить!? Только дёснам вредить. Лучше уж котёнка научить пользоваться ирригатором! Шутка.

Также в этом магазинчике жили мелкие грызуны: мышки, морские свинки и прочие крысы. Антон помнил, как в детстве мама предлагала ему завести хомячка, но мальчик уже тогда знал, что от этого грызуна сильно воняет хомячатиной. И сделал он такой вывод не по наслышке, а по горькому опыту его товарища, у которого был один такой вечно спящий и изредка жующий питомец. Вначале с таким товарищем было весело и интересно, а потом быстро надоело. С хомяком та же история.

Другое дело – рыбки. Наблюдаешь со стороны Бога, как они спокойно курсируют по водным просторам аквариума. Сомики лежат на дне и изредка выплывают из-под своих каменных укрытий, чтобы глотнуть воздуха или размять плавники. Гупёшки и меченосцы мирно соседствуют с улитками, которые присосались к просторному стеклянному жилищу, очищая его стенки от скопившейся тины и грязи. Телескопы с выпученными глазами плавно рыскают в поисках завалявшегося корма, который, как по расписанию, валится откуда-то с неба, как манна.

За всеми этими созданиями наш главный герой книги Антошка наблюдал ещё в детстве, когда его мама работала в библиотеке. Для привлечения посетителей и создания уютной обстановки в читальном зале установили небольшой аквариум. Это был объект познания другой, подводной жизни. Антону нравилось бывать у мамы в гостях на работе – в его школьные годы не так широко был развит интернет, и информацию об окружающем мире было принято черпать из книг и свежих журналов, которые библиотека регулярно выписывала. Но в это место люди приходили не только за опавшими листьями знаний, но и за общением, вечерними посиделками и чаепитием – да, мама Антона была ответственной за культмассовый сектор и вместе с остальными коллегами по библио-цеху устраивала тематические вечера в библиотеке, на которые приглашались самые заядлые читатели. В качестве ведущих библиотекари проводили викторины, пели песни вместе с гостями застолья, устраивали мозговой штурм с обязательным определением победителей в конце вечера и вручением памятных призов. Антон присутствовал практически на каждом таком мероприятии, принимал участие в конкурсах и готовил постановочные сценки с другими детьми гостей вечера, под чутким руководством организаторов представления, естественно. Он был очень артистичным подростком, и его выступления всегда имели оглушительный от аваций успех. По крайней мере так представлялось ему в фантазиях. Как было на деле, то со стороны над его актёрской игрой можно было ещё работать и работать. Но не это было главное! Магия тех вечеров была незабываемой, когда люди, позабыв о своих проблемах, собирались такой большой компанией, какую только мог вместить читальный зал, и дарили друг другу смешные истории, веселились и заводили интересные знакомства. Такая доброжелательная атмосфера большого коллектива Антону запомнилась на всю жизнь. Кроме того, там он обрёл несколько друзей, которых потом хоть и растеряла жизнь.

Появление рыбной заводи сразу же стало местом притяжения как взрослого, так и молодого поколения читателей. Продолжая выражаться языком рыб – произошёл наплыв посетителей библиотеки. От такого ажиотажа через какое-то время стенки аквариума стали заляпаны отпечатками пальцев и носов любопытных зрителей. Да и вода стала мутнеть, не смотря на старания улиток, без устали драивших своей естесственной щёткой-подошвой границы своей обители, и искусственного фильтра. За аквариумом, как и за любым домом, в котором кто-то проживает 24/7, нужно было ухаживать. Раз в месяц в выходной день Антошка с отцом и мамой приходили в библиотеку и практически до вечера посвящали своё время чистке аквариума. Отец вычерпывал застоявшуюся воду большим черкпаком, мама руководила процессом, а Антон в это время вылавливал сачком юрких рыбок, не желавших переезжать во временное поселение – тесную трёхлитровую банку. Когда последний "жилец" покинул иссыхающий источник, то банка-коммуналка насчитывала более тридцати постояльцев. Естесственно, что в такой тесноте рыбам было некомфортно находиться – это было видно по их недовольным рожам и нервному расталкиванию друг друга плавниками. В общем, обычный случай на какой-нибудь людской продовольственной ярмарке.

После того, как аквариум был опустошён, Антон доставал изнутри всю мебель, нажитую рыбками за всё время. А так же камешки, служившие полом в стеклянной квартире. Натирал стенки губкой с мылом, потом спаласкивал свежей водой из шланга, который входил в уборочный инвентарь библиотеки, и снова сливал не без помощи отца техническую воду из аквариума, снова спаласкивал и снова сливал. Надо сказать, что аквариум был огромным и тяжёлым – просто так его опрокинуть и освободить от воды не представлялось возможным. Поэтому все помывочные действия приходилось делать вручную. Это было рутинно и трудозатратно. Но всё же Антону нравилось делать это полезное (для рыб) и благородное (для него) совместное занятие (для семьи). Ближе к обеду, когда в аквариуме была проведена генеральная уборка, отец Антона заполнял стеклянные пустоты свежей влагой из шланга. Так как вода была сырой и проточной, то ей следовало какое-то время отстояться, чтобы быть подходящей по температуре и уровню примесей для рыб.

Пока вода отдыхала, а в банке-коммуналке был тихий час, семья шла обедать в одно из подсобных помещений библиотеки. Мама Антона там часто принимала пищу со своими сотрудницами. Комната эта была старой, и служила хранилищем для ещё более старых книг, чем она сама. Запах ветхой бумаги боролся в воздухе с ароматом жареной картошки – завсегдатаем этого места. Во времена жизни молодых родителей Антона микроволновая печь была непозволительной роскошью средне-бедного класса России середины девяностых, и ещё не была в широкой продаже. О холодильнике для быта рабочих тоже приходилось только мечтать. Из предметов кухонной утвари были только электрическая плитка и чугунная сковородка, да нож, несколько вилок и фаянсовых тарелок с голубой каймой. Эдакий пост-советский минимализм.

Отец Антона приносил с собой в такие дни большой мешок картошки – это был обед для двух-трёх миниатюрных сотрудниц на пару недель. С десяток картошин он обычно выбирал своей семье на обед, чистил их, а мама Антона их жарила на сковороде. Их сыну нравилось, как подгорала картошка на пригарном покрытии чугуна. Мама Антона называла прилипшие дольки "поджарёнками", его отец же более грубо – "поджарками". Антону нравился первый вариант, за что от мамы ему доставалась добавка этих самых "поджарёнок". А ещё на столе у семьи был овощной салат из свежих помидор и огурцов с луком, сдобренный растительным, вонючим маслом, которое так же вступало в битву запахов в обеденной комнате. Однажды мама Антона кинула мякиш батона в остатки салата, обмакнула в витаминном соусе овощей и масла и отправила себе в рот. За ней тут же повторил Антон. После этого накидали они пол салатника хлеба, а отец сказал, что так делать не нужно, ведь он из-за булки овощей не видет. Только когда он уходил мыть посуду, мама с сыном тайком снова принимались за старую привычку.

Отобедав, Антон расставлял в аквариум всю старую мебель чешуйчатых жильцов в том порядке, в каком убирал, чтобы никто из речных обитателей не возникал, что его шкап не на том месте оказался – не хотел лишний раз слушать жалобы. Только после этого запускал истоскававшихся по простору рыбёх. Как только те оказывались в большой воде, то начинали от радости носиться от угла в угол аквариума от радости. Мучения их были закончены, и впереди был ещё один счастливый месяц до следующей замены воды. Но стоит сказать, что не все рыбки переживали такой переезд. Пара-тройка особей всё же сдавалась и не хотела продлевать…

Чтобы разнообразить местную фауну и пополнить ряды скоропостижно ушедших экемпляров, а так же обзавестись новыми предметами аквариумного интерьера, Антон с родителями в один из выходных дней отправились в зоомагазин. Там они хотели купить парочку взрослых рыбок – самку и самца, чтобы они дали потомство. В этот день глаз владельцев аквариума в библиотеке пал на меченосцев. Так же Антон выбрал пару искусственных веточек водорослей и дырявую бочку, размером с кулак ребёнка, выполненную из полимера и иммитирующую собой старую рухлядь, в чреве которой можно было хорошенько спрятаться от посторонних глаз для отдыха. Да, кому-то из рыбок повезёт, и она обзаведётся новой квартиркой. Может быть это будут сомики?

После покупки меченосцев переместили в литровую баночку с водой, и вручили особенно довольному Антошке. Он радовался, что ему купили такое красивое пополнение его рыбного хозяйства. Уже завтра он бы выпустил красную парочку в аквариум, а она бы на радость зрителям нарожала потомство. Но, а пока пришло время обеда.

На обед был борщ. Вкусный, наваристый, но в нём явно ещё чего-то не хватало. Банку с рыбками Антон поставил на обеденный стол перед собой, рядом мама подала тарелку с супом. Мальчик наслаждался борщом и любовался на красных рыбок, как вдруг одна из них начала волноваться и быстро носиться по всей банке, а потом в стиле Елены Исенбаевой (в лучшие её годы) взяла высоту: перемахнула через стенки банки и выпрыгнула на стол, пару раз отскочила от поверхности и угодила ему прямо в тарелку. Вот чего не хватало супу Антона – пикантности! Рыбка сварилась заживо, а аппетит парня пропал очень быстро. С тех пор у Антона отвращение к рыбным супам. Даже когда Инна готовила дома уху, её супруг просил её подавать ему суп без рыбы.

*****

Так бы и жили ребята и котята вместе, втроём: Антошка, Иннка и Монька. Но ведь с ними жила ещё и мама Антона, которая вот-вот должна была вернуться домой из отпуска.

В течении двух недель за время её отсутствия Антон с женой не переставали каждый день думать о том, как воспримет котёнка его мать. Главный страх Инны заключался в том, что свекровь просто с порога вышвырнет Моню из дома. Ведь никто не посчитался с мнением старшего члена семьи, когда принимал младшего. Антон в свою очередь был уверен, что не допустит того, чтобы кто-то из его семейки оказался на улице. Пусть даже тот, кто его родил когда-то.

Антон помнил тот момент, когда пообещал Инне, что у них в доме будет жить котёнок. Это был лишь вопрос времени. А выполнить обещание было для него принципиальным моментом. И не важно, будет ли против этого мать – он в доме хозяин, и точка! Вернее, восклицательный знак! Глава семьи считал, что окончательное решение должно быть всегда за мужчиной. Даже если в семье равноправие, и идею подсказала женщина.

На фоне общего психоза у Инны начало срывать крышу. Нет, с покрытием дома было всё в порядке – всё же его проектировал и строил не Нуф-Нуф с Наф-Нафом какие-нибудь. Молодой хозяйке стало казаться, что за стенкой кто-то плачет.

Можно было предположить, что это соседские дети рыдают после очередного наказания своими родителями. Ведь стены были деревянные, соответственно, как их не изолируй от шума, слышимость была практически идеальной. Так, например, в тиши ночи можно было услышать соседский храп.

Вот и в этот раз в идеальном вакууме без звука раздался этот плач, в тот момент, когда Инна подбирала себе гардероб на втором этаже. Затем на следующий день – тот же плач. И снова, и снова, на протяжении трёх дней. Но в последний раз раздался прям вопль где-то в глубине подсобки. Девушка переглянулась с Монькой – не послышалось ли им это.

Инна открыла дверь в чулан:

– Дорогой, это ты!? – так обычно спрашивают жёны в фильмах ужасов, когда спускаются в мрачный подвал.

Никто не отзывался в полумраке и, уж тем более, не плакал. Притихли. Инна пристально всматривалась в тёмный угол, как вдруг на неё посмотрели два горящих глаза.

– Моня, выходи оттуда! – Инна выгнала кошку, успевшую прошмыгнуть в тайную комнату.

Ничего не понятно – снова раздался этот причитающий звук. Девушка стояла перед зеркалом и причёсывала волосы как в фильме "Звонок", а рядом снова начали плакать, после того, как она закрыла дверь в бытовую комнату. Словно смеялись сквозь слёзы. Ей уже казалось, что голосов было несколько – женских голосов – одна плакала, другая всхлипывала, третья шмыгала носом. Четвёртая, которая орала в последний раз – ушла. Как вдруг Инна заметила в отражении зеркала, перед которым наводила причёску, кошку.

Моня сидела, как ни в чём не бывало и иногда еле заметно открывала рот и издавала такие странные, похожие на плач ребёнка, звуки. От большого удовольствия находиться рядом с хозяйкой, кошечка смешала в себе все эти хлипы, мурлыкания и мяукания, что было похоже на вопли детей.

К слову сказать, Антон ниразу не слышал, чтобы Монька ныла, как ребёнок. Мужчина смотрел на кошку – ждал, когда та начнёт "плакать". Потом посмотрел на свою жену, как на сумасшедшую и дал понять, чтобы она взяла себя в руки. И отнесла себя в психушку. Но так подумала Инна. Парень же просто сделал непонимающее лицо с легкомысленной улыбкой, означающее на мужском языке: "Нефиг отвлекать по пустякам!"

В начале совместной жизни с Антоном Инна была плохого мнения о нём, как и о всех мужчинах. Всему причиной была старая психологическая травма, никак не заживавшая после её предыдущих абьюзивных отношений, в которых она была всегда виновата. Например, ей не верилось, что парень или муж вспомнит, что нужно подарить подарок на её День рождения или 8 марта. Или наорёт, если та не помыла посуду или не убралась в квартире. Поэтому девушка была вынуждена убираться…прочь от таких отношений. Она всегда думала, что проблема в ней, что нужно прорабатывать свои токсические "звоночки", пыхтеть над сохранением чувств, развиваться вместе духовно… Однако оказалось, что просто не нужно было строить эти отношения с долбоящером.

Антону потребовалось лет десять, чтобы Инна разочаровалась в своей теории, гласившей о том, что все мужчины одинаковы.

Спустя неделю с тех пор, как дома появилась Монька, Антон собрал всю свою волю в кулак и написал матери сообщение по телефону, в котором намекнул, что их стало больше в семье. Конечно, это её взбесило. Не взирая на роуминг, тут же раздался ответный входящий звонок, с которого посыпались различные нехорошие слова и угрозы, с непередаваемым маргинальным диалектом, непотребные для описанияв этой книге. Антону пришлось выслушать много плохого о себе и своей ответственности. Но ладно бы только в адрес себя – к этому молодой человек уже привык за всё время жизни вместе с матерью. Но обижало его больше то, что были колкие слова, которые относились в том числе и к Моне, которая совсем была не виновата в том, что ей инкриминировали. В общем, за глаза обзывали, не видя этих глаз.

Таким образом, Антон принял весь удар на себя, прежде чем материнский пыл угас. Зная характер матери, взрослый сын принял выжидательно-соглашательную оборону – ей сначала нужно было выплеснуть все эмоции, и только потом начать логически думать и искать плюсы в сложившейся ситуации. Антон же, через строки отборного мата пробивался со словами об очевидных плюсах, которые в первую очередь приходили на ум и лучшим образом подчёркивали достоинства его кошечки. «Совсем не летит пух… в лоток сама ходит… мебель не дерёт… такая ласковая» – вот всё, что мог выдавить из себя парень в те минуты. На этом и завершился эмоциональный телефонный разговор. И, чтобы уж совсем дожать крепкую волю матери, Антон отправил ей то короткое видео, которое посылал Инне в первый день их с Моней знакомства, на котором кошечка играла с его ногой. Впечатления на мать это мультимедиа не произвело, но и гадостей с той стороны трубки больше не поступало. Наступила звенящая тишина ожидания. «Может, она уже смирилась с ситуацией?» – подумал Антон и поспешил сообщить об этом разговоре жене.

Инна не могла спокойно работать, продолжая думать, как же преподнести новость свекрови о зародившейся новой жизни в её семье. В разгар этих мыслей Антон, с целью облегчения её терзаний, позвонил жене на работу.

– Я рассказал о Моньке нашей маме! – выпалил Антон.

– Как!? – с дрожью в голосе отозвалась Инна.

– Вот так! Надоело терпеть и переживать за всё это. Пусть готовится и настраивается морально, что теперь с нами живёт ещё и котёнок! – Антон был сама решительность.

– Ты с ума сошёл! Что же теперь будет!? Выгонят и меня и Моньку теперь! – продолжала пречитать жена.

Инна не верила своим ушам и упрекала мужа, что тот снова проявил неосмотрительность и не посоветовался с ней. А что же она хотела? Чтобы приехала мать, а ей с порога Моньку вручили!? На-те, бабушка, нянчите! Тогда бы тот ушат грязи, что был в Антоновой телефонной трубке в виде смс, вылился бы на них троих, да ещё и в прямом эфире. Антон считал, что поступил правильно.

Мать Антона, Арина Евгеньевна, отдыхала в Крыму вместе со своим молодым человеком – Вове было 50 лет. Они познакомились несколько лет назад на работе. Арина Евгеньевна работала церемониймейстером – организовывала похороны, а Вова был водителем катафалка в её же фирме. В первые годы знакомства они встречались украдкой, так как Вова был ещё женат: делали вид, что гуляли среди могил и случайно встречались вот тут, возле памятника одного из всё никак не забытых криминальных авторитетов. Ну, а потом понеслось: совместные отпевания, поминальные обеды, кутья из одной миски…

Дела семейные у Вовы были неважными – всё давно уже шло к разводу. До встречи с Ариной Евгеньевной его брак уже носил статус формальности. А встреча новой любви вдохнула в него какой-то смысл жизни и побудила сделать финальный шаг к разрыву уже никому не нужных отношений.

Однако неким препятствием на пути к Вовиному счастью стала проблема с его личным автомобилем, в связи с чем он не мог даже видеться с мамой Антона. На несколько месяцев Владимир пропал с радаров Арины Евгеньевны, ушёл в себя – настолько сильно подорвала его эта неожиданная поломка. Антон с Инной пристально следили за развитием событий и искренне переживали, чтобы Вова всё же объявился…и забрал мать к себе.

Но, вскоре, на радость всем машина была отремонтирована, Вова вышел из сумрака, и Арина Евгеньевна возобновила с ним отношения, да с удвоенной силой. Вова часто стал навещать дом, где только начинали жить наши герои – приходил в гости к матери Антона. Бывало, что помогал молодому хозяину починить розетку или собрать мебель, давал советы по ремонту машины. Этим Вова и подкупил Антона, но всё же не входил в круг его доверия.

Дело в том, что когда Антон находился на суточной работе, Вова наведывался к Арине Евгеньевне – в дом, в котором жила ещё и молодая Инна. Может быть, Вова не на что и не претендовал, но Антон ревностно относился к его визитами не терпел конкуренции. По всяким криминальным репортажам из новостей можно было судить, что нахождение нескольких семей на одной жилплощади всегда приводило к печальным последствиям. Кто знает, что происходило в мозгу у пятидесятилетнего мужчины!? Да и Инна не давала Антону поводов расслабиться, щеголяя в общих комнатах в откровенных, по мнению мужа, нарядах. С одной стороны, на это было приятно смотреть, а с другой…Это должен был видеть только самый близкий человек, и никто другой!

На опасения Антона по поводу того, что Вова слишком частит со своими визитами и засиживается, мать только отмахивалась и хихикала, мол, что за ерунду тыкакую-то говоришь, сын. Антон в свою очередь уж знал, что надо держать ухо востро, поэтому всё чаще намекал своей родительнице о том, что пора бы им пожить отдельно друг от друга.