скачать книгу бесплатно
Они выросли вместе в одном маленьком, ничем не примечательном подмосковном городке, каких много рядом со златоглавой столицей, от которой лучами, как от солнышка, разбегаются во все стороны железнодорожные пути.
Они ходили в один детский садик, потом в одну школу, где их дразнили женихом и невестой. Потом, правда, разбежались по разным институтам, но ненадолго… А на втором курсе поженились, поняв, что друг без друга не представляют жизни, не умеют, да и не хотят.
Жизнь закрутила, завертела, то радуя, то огорчая… Родился сын, потом дочка. Бизнес из мелкого превратился в большой.
Они редко говорили о любви, возможно, потому, что каждый из них дарил её и получал её же в ответ каждую секунду, каждое мгновение жизни.
В ту осень они собрались лететь в Нью-Йорк всей семьёй, но в последний момент случилось ЧП на одном из предприятий, и ему пришлось отложить свой вылет. Он отвёз свою беременную жёнушку и детей в аэропорт. Проводил… как оказалось позже, навсегда: самолёт разбился.
Что может происходить в голове человека, в один момент потерявшего самых родных и дорогих людей, смысл жизни – всё? Я даже не возьмусь писать об этом. Он пытался найти причину жить. Потом отчаялся. Потом запил и, возможно, совсем бы спился, если бы не рыжеволосая медсестра в вытрезвителе… Она, как Ангел, протянула ему свою маленькую, в мелких конопушках, ручку – и вытащила на свет Божий из тумана пьяных иллюзий.
Боль от потери семьи и чувство благодарности к женщине, спасшей его, со временем уравнялись, и он решился начать жить заново. Они поженились. И всё вроде было хорошо, но боль… Боль и тоска по ушедшим в вечность, она порой наваливалась, придавливала и не давала дышать.
В этот дождливый осенний день он ждал в аэропорту вылет, который всё откладывали из-за грозы.
Потом самолёт тяжело пробивался сквозь чёрные тучи – железную птицу стало бросать из стороны в сторону. Вдруг… он почувствовал, что находится совсем рядом с теми, кого когда-то потерял, и начал просить Господа, чтобы Тот забрал его уже побыстрее на Небеса, к его любимым и родным.
А потом он забылся сном, в котором увидел свою погибшую жену совсем молодой, с младенцем на руках, сына, дочку. Они были счастливы и улыбались ему сквозь лёгкий туман. Он кричал им, что любит их, что хочет к ним!
Очнулся он от того, что его кто-то тряс за плечо. Самолёт по-прежнему был в плену у стихии…
– Дяденька, ты о чём молишься?! Ты помереть побыстрее хочешь? Но мы-то все жить хотим! Посмотри вокруг!
На него внимательно смотрел парнишка, что сидел рядом, и ещё с десяток глаз…
– Ой, правда, извините… Что-то я только о себе! Извините…
Он перекрестился, прикрыл глаза и тихо зашептал:
– Господи, прости меня, грешного! Прошу Тебя, спаси и сохрани нас всех здесь сидящих!
После того как самолёт благополучно приземлился, у него начался новый этап жизни, конечно не без воспоминаний о прошлом, но зато с радостью о настоящем и будущем. С благодарностью и доверием Богу.
Замочек
Оставляю неразобранный чемодан в номере и спешу к морю. Оно для меня словно живое существо, ждущее и манящее, наполняющее и вдохновляющее. Подхожу всё ближе, ближе к воде, как заворожённая… вдруг волна набегает и, словно верный пёс, слюнявым языком облизывает ногу.
– Фу, нельзя! Ты же видишь, я в босоножках. Завтра сколько угодно, а сейчас – никак нельзя.
Наслаждаюсь красотой, величием, мощью стихии. Вдыхаю полной грудью воздух свободы и вечности. Погода переменчивая, на небе кучевые облака, они то закрывают, то открывают солнце, позволяя ему освещать небольшие участки берега моря.
Чайки красиво парят над водой, перекрикивая друг друга. Огромный лайнер замер на линии горизонта…
Море! Сколько великих поэтов, писателей изливали тебе любовь свою, и мне хочется от себя добавить немного, очень хочется…
Отвлекаюсь на шаги и тихие всхлипы: милая девушка, с заплаканными глазами и покрасневшим носом, спускается по длинной лестнице, кидает сумку и идёт к морю, садится на камни, плачет…
Очень скоро появляется виновник девичьих слёз – симпатичный крепкий парень, подсаживается к подруге, пытается обнять.
– Уходи, не хочу тебя видеть! – Она отводит его руку и отодвигается.
– Что случилось? Почему ты убежала?
В воздухе повисает пауза.
– Мы только поженились, а ты уже на других заглядываешься! – говорит она, всхлипывая.
– Да ты что, милая? И на кого же это?
– На девушку в холле.
– А-а-а-а… на ту раскрашенную толстуху? Так я смотрел на неё и думал: достанется же кому-то такое чудо с кривыми ногами. И радовался, что моя любимая – красавица.
Он пододвигается к ней и обнимает, наклоняется к самому ушку и что-то шепчет, нежно вытирая слёзки, целует.
Улыбаюсь…
Слышу заговорщический шёпот:
– А давай дадим друг другу клятву верности до самой смерти. Замочек на перила моста повесим. Помнишь те, что мы вчера видели, на которых много-много уже замочков висит. Закроем замок, а ключ бросим в море!
– Конечно, милая, конечно… Если тебе так будет спокойнее. Хотя я и без всяких замочков всю жизнь только тебя любить буду!
Они встают и уходят в обнимку, такие милые и счастливые.
Ах да… Море, я люблю тебя!
Я не могу сейчас
Егорушку положили в больницу. Брали какие-то анализы, делали обследования, а когда он спрашивал, скоро ли его отпустят домой, невнятно отвечали и спешили побыстрей уйти.
Он как будто бы спал, когда почувствовал тёплый мягкий свет, а потом увидел Ангела, своего Ангела… Небожитель протянул ему руку и улыбнулся. Егорка отозвался на приглашение, поднял свою горячую ладошку, но потом вдруг одёрнул её и спросил:
– Ты меня хочешь забрать на Небо?
– Да, малыш…
– Но, но… Я не могу сейчас улететь с тобой: мамочка с папочкой очень расстроятся, если я их покину, ведь я у них один! Как они без меня будут жить? Вот… если у них появится другой ребёночек, тогда я улечу с тобой, а сейчас никак не могу.
Медсестра включила свет в палате и поставила градусник Егору. Ещё вчера его это расстроило бы, а сейчас лишь вызвало улыбку.
Дни текли один за другим, похожие друг на друга, и мальчику казалось, что он становится как будто легче, воздушней, прозрачней…
Мама с папой обычно навещали его по очереди, а в этот день пришли вместе, взволнованные и в то же время радостные. Папа прочитал главу из «Маугли», затем мама посадила сына на колени и сказала:
– Малыш, у нас для тебя хорошая новость: у тебя скоро появится братик или сестричка.
Потом они все вместе выбирали имя для будущего члена их семьи, мечтали о том, как они вчетвером будут гулять в парке, запускать воздушного змея, наряжать ёлку на Новый год…
А ночью, когда Ангел вновь спустился к Егору, тот ничего не стал спрашивать, просто улыбнулся и спокойно протянул ему свою маленькую ручку…
Птички
Старый вагончик поднимает нас из милой деревушки, в которой нет и намёка на зиму, в горы, где она щедро расстелила свои снежные пуховые одеяла, заботливо прикрыв пёстрые простыни долин и скал.
Половину пространства кабинки заняла малышня из лыжной школы, и щебечут они на все голоса очень весело и забавно, словно птенчики.
Они «чирикают» на французском, который я, взрослая тётя, ну никак не выучу почему-то.
Но их жесты настолько точны и определённы, что, в общем-то, всё понятно: тема разговора – выпавшие молочные зубы.
Они смеются, тыкают пальчиками в рот друг другу и, по всей видимости, рассказывают красочные истории о том, как и при каких обстоятельствах были утеряны маленькие жемчужинки.
Вагончик движется медленно и тяжело. Тема исчерпана, и десяток блестящих глаз начинает бродить в поисках интересненького. А тут я, понимаете ли, сижу, вся такая счастливая.
Мои руки сами лезут в карман и извлекают оттуда барбариски.
И вот ротики напротив уже почмокивают, не переставая улыбаться, а маленькие пальчики разглаживают невиданные ранее фантики.
Чувствую, что пришло время заговорить, но по мере того как я пытаюсь рассказать на таинственном для меня французском и ломанном нашей советской школой английском о своей стране, о конфетах, глазки напротив становятся всё шире и шире…
Видя, что никто, ну совсем, меня не понимает, я достаю из волшебного кармашка телефон и показываю им фотографии, на которых мои дети, ушастый пёс Бонька, кенар Лимончик, снежные бабы, санки, Дед Мороз, Красная площадь…
Малыши с интересом смотрят видеозапись со школьного утренника, где ребятишки водят хоровод вокруг нарядной ёлки, и пытаются подпевать «В лесу родилась ёлочка». Потом мы вместе поём какие-то французские песенки, смеёмся. Одна «птичка» сидит уже на моих коленях и дирижирует моими руками.
Остановка случается неожиданно, в разгар веселья. Мои «птенцы» слетаются на зов инструктора, выстраиваются. Вдруг малышка, что сидела у меня на коленях, подбегает ко мне и обнимает. Я тронута… Протягиваю последнюю карамельку и целую в щёчку.
Звук свистка – все детишки в шлемах, на лыжах. Ещё сигнал – и они по одному начинают исчезать за крутым спуском «красной» трассы…
Однажды
Однажды, много лет спустя, два друга встретились в трамвае…
– Ну что, рассказывай, дружбан, как жизнь сложилась у тебя!
– Жизнь? Прекрасна! Я женат, детей растим с женою. В семье любовь царит и лад. Доволен жизнью я! А что с тобою?
– Жизнь так не балует меня, что утром нет желания вставать с постели. Почему? Да вроде всё неплохо… Но жена – стервозная дурында, дети – туповаты, работа – каторга! Машина – телега старая, в ремонте вечно. Вот и сейчас приходится в толпе толкаться, чтобы до рынка доехать и купить продуктов для спиногрызов моих. Устал! А у тебя что же хорошего, что месишь грязь с народом в транспорте в столь ранний час?
– Ты знаешь, это может показаться странным, но очень захотелось мне проехаться с людьми в трамвае. Водитель следует за мной на верном скакуне. Вон… видишь тот белый Cadillac? Красавица жена с детьми в прекрасном доме ждут гостей, готовятся, а я вот за цветами… Как в доме без цветов?
– Жизнь, ты знаешь, она такая… Как назовёшь всё в ней – так и заживёшь, какое дашь название кораблю – так и поплывёшь!
– Да ладно… просто повезло тебе! При чём же тут название? Жена коль королева, бизнес прёт.
– Это важно, поверь! Ну, извини… пора мне, сойду на остановке. А жена моя не королева…
– Да ладно! Что же, тоже с придурью, как и моя?
– Нет, друг… Она богиня у меня!
Трамвай остановился.
– Ну что, бывай, везунчик!
– Пока, мой добрый друг! Ты всё ж попробуй… Жену звать королевой, детей хвалить и благодарным жизни быть.
Двери закрылись.
Жизнь продолжала рекой бежать. В водах её два разных корабля, один с печальной надписью «Беда» прилёг на мели. Другой, расправив паруса, умчался в горизонт, не дав возможности нам прочитать своё название…
Облачко
Май, солнце, на небе ни облачка. Шоссе – педаль газа в пол…
Приходится притормозить – впереди случилась авария. Объезжаю…
Вместо машины груда металла, несколько мужчин пытаются открыть заднюю дверь.
Через открытое окно слышу детский плач. Съезжаю на обочину.
Бегу назад. Дверь поддаётся, беру на руки малышку. Она не пытается вырваться, а, наоборот, прижимается.
Отхожу подальше: ей лучше не видеть маму…
Покачивая, рассказываю девочке историю про глупого кролика.
Она перестаёт плакать и внимательно рассматривает меня, а я отвожу взгляд…
Вдруг крошка своим пухленьким пальчиком показывает на маленькое облачко над лесом и утвердительно говорит: «Мама!»
Улыбается, а потом вдруг вздрагивает и обмякает.
Тонкая струйка крови через приоткрытый ротик стекает мне на грудь…
Подъезжает полиция, скорая помощь… Малышку накрывают чёрной плёнкой.
Сознание покидает меня…
Резкий запах нашатыря – женщина в белом халате с большими грустными глазами внимательно смотрит мне в глаза.
– Смерть иногда бывает во благо, и конец жизни – это всего лишь начало… – говорит она и помогает мне встать.
Я хочу ей верить, но…
Пытаюсь ехать, слёзы застилают глаза. Останавливаюсь, выхожу из машины.
Оборачиваюсь назад и вижу над лесом уже два облачка…
