скачать книгу бесплатно
– Ильшат, будь ты проклят! – процедила я сквозь зубы, вжимаясь в каурую, и неотступно следила, чтобы никто из девушек не отстал.
– Малуш, что дальше? – прокричала Велена, первой оказавшаяся на холме.
– Камни! Готовьте камни! Всеслава, а ты – лук, сверху нам будет удобней отбиться, главное – близко не подпускать!
– Малуш! Там войско! Много!
– Что? Где! – прокричала я, взлетая на холм, и действительно увидела невдалеке лагерь, – Голуба, думаешь, наши?
– Знамя вижу, да и не похожи они на этих.
– Тогда вперёд, девочки! – скомандовала, и мы рванули туда, где надеялись найти спасение.
– За нами Ильшат! Они близко! – взвизгнула Младка, пришпорив коня, обошла Голубу и вырвалась вперёд.
– Не оглядывайтесь! – пронзительно закричала, понукая свою каурую, – Всеслава, прижмись!
Девушки, то и дело подстёгивая лошадей, хотя те и без того летели во весь опор, подняли крик на всю равнину, моля о спасении! Нас услышали, лагерь, словно потревоженный улей, засуетился, заворочался, несколько воинов взлетели на коней и рванули к нам навстречу. Дико храпя, наши лошади мчались бешеным галопом, словно тоже спасались от преследователей.
Я не сразу заметила, что мой конь захромал… Сжав руками поводья настолько крепко, что побелели костяшки пальцев, я постаралась слиться с лошадью воедино, повторяя словно мантру, шептала:
– Родная, выведи. Не дай попасть в лапы зверю…
Но девушки всё больше удалялись от меня, а за спиной уже отчётливо слышался лошадиный храп и топот копыт, казалось, даже земля содрогалась… Взлетев вверх, через секунду я уже лежала в пыли, на мгновение задохнувшись от боли, стиснув зубы до скрежета, стала подниматься, но второй удар снова поверг меня на землю. А следом я услышала, как рассёк воздух крепкий аркан, обхватывая мои плечи и руки.
– Малуша! – громко закричала Всеслава. Обернувшись, я увидела, как девушки врезались в небольшой отряд, скрываясь за спинами воинов. Видела, как часть людей Ильшата, рассредоточившись по равнине, готовились к бою. Но чем всё это закончилось, я уже не ведала, меня рывком подняли на ноги, и, закинув на лошадь, пустили животное в галоп.
Оказавшись висящей поперёк конского туловища вниз головой, я отчаянно сопротивлялась, била лошадь ногами, но резкий удар по затылку мгновенно меня успокоил, погружая в непроглядную темноту.
Очнулась привязанной к столбу. Голова нещадно болела, во рту пересохло, а бок саднил. Попытка сдвинуться не увенчалась успехом, слишком туго сдавливала моё тело верёвка. Несколько раз дёрнув её, почувствовав, как она врезается в тело, я на время успокоилась и решила осмотреться.
– Пей! – неожиданно приказал женский голос, ткнув мне в руки чашку с водой.
– Спасибо, – с усмешкой бросила я и, выпив всё до капли, изучающим взглядом посмотрела на благодетельницу. Невысокая, загорелая, лет сорока женщина, с недовольным лицом и взглядом, полным ненависти.
– Зря всё выпила, больше не принесу, – довольно оскалилась она, показав во всей красе коричневые зубы.
– Тогда я умру от жажды, и твой хозяин не сможет меня продать.
– Ты знаешь наш язык? Беглая? – удивлённо воскликнула женщина, испуганно отпрянув.
– Угу, зарезала пятерых господинов, – зловеще прошептала, щёлкнув зубами, тут же с трудом сдержала гримасу боли, отозвавшейся в голове. Я, мысленно выругавшись на себя за глупую театральность, смотрела вслед убегающей женщине, пока та не скрылась в юрте.
– Хм… кажется, я в стане, – прошептала, с удивлением оглядываясь. Вокруг столба, где меня с «удобством» разместили, стояли несколько белых и чёрных юрт, между ними сновали люди, где-то совсем недалеко слышалось жалобное блеяние баранов. Рядом с жильём варили мясо в больших закопчённых котлах, и к небу тянулись струйки серого дыма. Ребятня убегала от двух маленьких лобастых щенят, дразня их полуобглоданной костью.
«Дети везде одинаковы» – мысленно хмыкнула, откинув голову на столб, прикрыла глаза в ожидании своей участи, надеясь, что долго ждать мне не придётся.
За весь день ко мне больше так и не подошли, солнце нещадно припекало, я мучилась от жажды, но ни один человек, оказавшийся рядом, даже не посмотрел в мою сторону. А два мелких гадёныша ещё и поиздевались, медленной струйкой вылив прямо передо мной пиалу с водой. Правда, тут же отхватили от невысокого худосочного мужчины, который пинками погнал поганцев в рядом стоящую юрту.
А ближе к вечеру всё стойбище пировало. Мужчины уселись между юртами на ровно вытоптанной полянке, а женщины хлопотали у костров. Озарённые красными отблесками пламени, принарядившись в меховые шапки, нацепив на себя немало металлических подвесок, они большими ложками накладывали куски мяса в деревянные и глиняные миски.
Мужчины довольно поглаживали свои бороды, посматривая на служанок, совсем молоденьких девчонок, которые разносили тарелки с мясом. Их женщины будто были рады тому, что внимание мужчин обращено не на них, весело посмеивались.
Наблюдая за жизнью кочевников, глотая слюну от витающего аромата отварного мяса, я не сразу заметила приближение девушки, которая, не прекращая оглядываться, быстро, стараясь сделать это незаметно, бросила мне в ноги небольшой свёрток.
– Спасибо, – беззвучно прошептала, осторожно, не делая резких движений, я развернула ткань, в которую был завёрнут маленький шмат мяса, его я тут же умяла, практически не жуя.
Ко мне пришли только утром. Ильшат, нависнув надо мной, чуть склонив голову, изучающе осмотрел меня, прежде чем соизволил проговорить:
– Поднимайся.
– Зачем? Мстить будешь?
– Молчи и делай, что велено! – Рыкнул мужчина, холодно сверкнув своими глазами, смачно сплюнув в пыль, зло бросил, – мужчины, не справившиеся с кучкой слабых женщин, недостойны лёгкой смерти. Поднимайся!
– Не могу, ноги не держат, со вчерашнего дня воды ни капли не выпила, – нахально заявила, продолжая сидеть.
– Ата!
– Давала воды ей, врёт! – тут же взвизгнула та самая женщина с коричневыми зубами, выглянув из юрты.
– Один раз, крохотную пиалу, – язвительно проговорила я, тут же добавив, – если употреблять мало воды, то кожа становится сухой и появляются морщины, лицо станет сморщенным и некрасивым, а волосы выпадут.
– Ата! Воды неси, – зло рявкнул Ильшат, подозрительно на меня посмотрев.
– И для мытья тоже, песок и грязь испортит всю красоту на лице, – дерзко прибавила, хотя внутри меня всё сжималось от страха, но я надеялась, что нужна этому Ильшату, чтобы продать подороже, поэтому постараюсь выторговать себе комфорт.
– Делай, что сказала эта, – распорядился мужчина, недовольно зыркнув в мою сторону.
Спустя два часа я, умытая, сытая и напившаяся тёплой затхлой воды до икоты, сидела на смирной кобылке, привязанной к гнедому Ильшата, и двигалась по узкой, покрытой чахлой травой дороге, которая петляла среди поросших кустарником и редким лесом невысоких холмов.
Глава 13
– Куда ты меня везёшь? Слушай, может себе оставишь? Я многое знаю, помогу разбогатеть, – наверное в тысячный раз произнесла, но Ильшат и трое его людей снова проигнорировали меня. Сердито зыркнув на неразговорчивых конвоиров, которые могли лишь раздавать приказы, я устремила свой взор на окружающий нас вид.
Сочная зелень, сладкий аромат цветов, а вдали вздымались до небес горы, могучие, суровые. И можно было лишь только догадываться по жаркому солнышку и пышной зелени, что двигаемся мы к югу. Я бывала там с родителями и братьями каждое лето и, предположив, что я очутилась в прошлом, было бы интересно взглянуть на те места… если конечно удастся.
– Ильшат, мы приближаемся к морю?
– В Кафу, – соизволил ответить мужчина, даже не повернув голову в мою сторону.
– Хм… Кафа это Феодосия, – пробормотала себе под нос, судорожно вспоминая всё, что о ней я знала, – мы же дважды ходили с Сашкой в музей. Кафа вроде бы считалась генуэзской колонией и главным рынком рабов на Чёрном море… или это не сейчас, пока она ещё принадлежит татарам?
– Наместник Юзим пожелал видеть в своём гареме прекрасную беловолосую гурию, – сказал Ильшат, на удивление став словоохотливым. Может, сердиться прекратил после моей неудачной и глупой попытки побега, – ты стара, но лицом красива и язык знаешь. Пугливой ланью прятаться не будешь, а наместнику, по слухам, нравится объезжать норовистых кобылок.
– Мне девятнадцать зим, он не купит меня.
– Скажу четырнадцать, ты хрупкая словно цветок.
– А я скажу, что ты обманул его.
– Юзим сильный и мудрый муж, он не будет тебя слушать, – возразил Ильшат, тем самым прервав наш разговор, и больше ни слова не сказал до самого вечера.
На ночной стоянке, сидя у костра, я долго смотрела, как пламя жадно пожирало брошенные в него ветки и думала. Сбежать по дороге не удалось, уже через метров пятьсот меня нагнал взбешённый Ильшат, наотмашь ударив по лицу так, что я слетела с лошади и больно ударилась плечом о камень.
Попытаться ещё раз? Теперь сделать это лучше на рассвете и пешком, ползком скрываться среди густой зелени? Но видно, Ильшат, заметив что-то на моём лице, перед тем как улечься спать, стянул мои руки за спиной сыромятным ремнём, а ноги верёвкой и привязал к себе.
– Козёл…, – прошипела, обессиленно упав на подстилку. Я смотрела на яркие звёзды, пытаясь вспомнить лица братьев, но не смогла. Лишь на миг мелькнули их глаза, так похожие на мамины, и всё подёрнулось туманом.
– Я справлюсь, обещаю, – беззвучно прошептала, смигивая слёзы, невидящим взглядом смотрела на чернильное небо, нависающее над нашим лагерем, с мигающими на нём огоньками.
Мы ехали уже более трёх недель, дорога стала понижаться, а небольшие порывы ветра стали всё чаще приносить запахи моря. Неожиданно за крутым поворотом перед нами возникли невысокие каменные сооружения, больше похожие на землянки, куцые кусты у двора и люди – шумные, загорелые. Женщины неспешно занималась хозяйственными делами: кто стирал тут же на улице, разбрызгивая грязную воду прямо под ноги прохожим, ещё одна месила в ступке что-то очень пахучее и, перекрикивая бегающих детей, говорила с соседкой. Мужчин не было, лишь старый и подслеповатый дед разбирал сети, вытягивая из крупных ячеек большую лупоглазую рыбу.
– Пошла, – пихнул замершую меня в спину Ильшат, поторапливая. Мы давно спешились, стоило нам только проехать небольшую гряду нагромождённых камней. И ведя на поводу лошадей, пробирались по узким улочкам селенья. Радует, что идти было не слишком долго, и уже через тридцать минут мы вошли во двор, полностью крытый доской, пряча нутро от жаркого солнца.
– Ильшат? – удивлённо воскликнул невысокий, полноватый мужчина, выкатившись из дома, – какими судьбами, проходи, а этих сейчас Юсим уведёт и напоит.
– Мерген, девушку я для наместника привёз, распорядись запереть её.
– Непослушная? – Цокнул мужчина, изучающе меня осмотрев, – красива, может и возьмёт, но почему одна?
– Остальные недостойны быть в гареме наместника, – важно ответил Ильшат, прикрывая свой позор красивыми словами, что я не выдержала и хмыкнула, но, видимо, слишком громко.
– Дерзкая, Юзиму понравится…
Продолжение я уже не услышала, хмурая женщина, больно вцепившись в мою руку, поволокла меня в дом. Но не пройдя и десяти шагов по нему, распахнув двери, толкнула в небольшую каморку с подстилкой на полу, горшком в углу и без единого окна.
– Воды сейчас принесу, через час тебя покормят, – буркнула женщина, прежде чем запереть дверь.
– Спасибо за гостеприимство, – с усмешкой бросила и растянулась на шерстяной подстилке, попыталась прислушаться, что творится в округе, но так ничего и не услышав, незаметно для себя забылась беспокойным сном.
Разбудил меня скрежет засова и тихий писклявый голосок девчушки лет десяти, в руках которой была пиала с чем-то жидким и чашка с кашей.
– Агабича приказала живей закончить и идти за мной.
– Хорошо, – кивнула забитой девушке, принялась есть пресную кашу, проталкивая её в горло холодным травяным отваром. Через две минуты я уже управилась и, с трудом поднявшись с пола, проговорила, – веди.
И снова идти было недолго, завернув за угол, мы оказались в небольшой комнате с деревянными тазами вдоль стены и бочкой с водой.
– Хм… я так понимаю, мне нужно помыться, привести товар в соответствующий вид? – ухмыльнулась я, осматриваясь. Неровные каменные стены, небольшое окно выходит в глухой двор, значит, сбежать снова не получится.
– Да, Агабича приказала помочь и показать, как верно сделать.
– Ну, показывай.
Вода была прохладной, но я всё равно с удовольствием вымылась. За время пути всё, что мне удавалось, это умыть лицо, руки и обтереть тело влажной тряпкой, скрываясь за пологом, натянутым между двумя лошадьми.
Здесь же вместо мыла мне дали щёлок, приятно пахнувший травами, а волосы трижды сполоснули подкислённой водой. Бута, чьё имя означает обуза, помогла мне сполоснуться, а после, когда мы вернулись в выделенную для меня коморку, больше часа расчёсывала мои волосы.
– Красивые и мягкие, словно шёлк у господина на халате, в котором он встречает важных гостей.
– У тебя тоже красивые, чёрные как ночь, – произнесла, так и не открыв глаза, наслаждаясь нежными касаниями ручек Буты.
– Такие у всех есть…
– Идём! – визгливый женский голос прервал маленькую девочку, разрушая тишину и долгожданное умиротворение.
– Похоже, это за мной, – хмыкнула я, поднимаясь, и поправила на себе кусок ткани, в которую меня укутали после мойки, – Бута, приятно было познакомиться.
Меня привели в большое по меркам тех, что я уже увидела, помещение, стены и пол которого были обиты и выложены пушистыми коврами так, что даже крохотного кусочка камня не было видно. Горы подушек вдоль стен были разложены в странном порядке, на них и разместились полулёжа Мерген, Ильшат и ещё одни незнакомый мужчина, который, стоило мне войти, уставился пронизывающим взглядом, от которого по моей спине пробежал неприятный холодок.
– Как? – довольно улыбнулся Мерген, заметив во взгляде мужчины удовлетворение.
– Тридцать.
– За прекрасный цветок? Сто.
– Это ещё колючка пустыни, а не цветок – сорок.
За дальнейшим торгом я уже не следила, с брезгливостью смотрела на трёх мужчин, лежавших на подушках, потягивающих что-то из кубков, и понимала, что лучше смерть, чем такая жизнь.
Только спустя час, когда ноги уже не держали, мужчины наконец сторговались. За сколько меня продали, я не знала, да было и неинтересно. Какая разница, всё равно я или сбегу, или… лучше пока не думать об этом.
Незнакомец, на удивление шустро для своей комплекции вскочив с подушек, взял меня за руку и вывел на улицу, где нас уже поджидали носилки, крытые тканью для защиты от солнца.
– Мне сказали, что ты знаешь наш язык, – тихо, но требовательно произнёс мужчина, сжав пальцами подбородок, повернул мою голову к себе и внимательно осмотрел, – скажи.
– Пошёл ты!
– Строптивая, – довольно рассмеялся мужчина, приказав рабам двигаться.
Глава 14
– Ильшат говорил, привёз тебя издалека, – продолжил беседу мужчина, – говорил, там все девушки такие, но ты особенная.
– Не все, – спешно ответила, опасаясь, как бы в Ручейки опять не наведались за новыми гуриями.
– Говорил, язык знаешь… не верил ему, – усмехнулся толстячок, – теперь ему дозволят с наместником встретиться, подарок такой сделал, добился расположения господина.
– Значит, он вёз меня столько времени из-за благосклонности наместника? Зачем? – не выдержала я, с недоумением взглянув на мужчину.
– Как же, ближе к наместнику и сыто, и богато. Скоро набег, а там можно и место хорошее занять: тем, кто первым в город вступит, всегда больше богатств достаётся.
– Хм… дальновидный, – со злой усмешкой бросила, – А те монеты кому?
– Менгеру, конечно, он же тебя продал, – хмыкнул он, забавляясь моей глупостью.
– Бред какой-то, – простонала, опрокинув голову к себе на руки.
