скачать книгу бесплатно
Повелительница неживых
Маир Арлатов
Не тревожьте старые легенды и, возможно, тогда их пророчества никогда не сбудутся. И не явится в мир Дева, способная повелевать неживыми, и не падет мир, не погибнут люди. Но всегда найдется тот, кто захочет изменить предначертанное. Вот и местный Шаман решается на отчаянный шаг. Вместе с помощниками он решил совершить убийство, в надежде, что та, кого они убивают, не является Девой из пророчества. Но чего тогда камни на кладбище камней стали вести себя очень странно? Началось…
Маир Арлатов
Повелительница неживых
Глава 1
– Итак, этот день настал! – начал совещание Представитель Верховной Власти. – Мы собрались здесь, чтобы решить какими качествами наделим эту душу.
– Чем же она отличается от других? – поинтересовалась Богиня Красоты.
– Эта душа очень долго не решалась еще раз родиться человеком.
– Ее все еще одолевают сомнения? – удивился Бог Целитель.
– Не сомневаюсь, вы знаете, о ком идет речь.
– Уж, не о храбром ли воине Кезее? – тихо спросила Богиня Скромность.
– Да о нем.
– Так вот почему вы позвали меня сюда, – бесстрастно произнес Ангел Хранитель Кезея. – Вы хотите опять доверить эту душу мне? Разве я в прошлый раз не оправдал ваших ожиданий?
Ему ответил Бог Справедливости:
– Ты сделал все, что мог.
– Я бы смог сделать больше, если бы вы, создав Воина, не вселили в него страх смерти, борясь с которым он совершил самоубийство. Если бы вы, даровав ему любовь, не лишили красоты, если бы вы, наделив славой, не лишили способности мечтать…
Ангел резко умолк.
– Значит ли это, что ты отказываешься от миссии? – спросил Верховный.
– Я не отказываюсь, но прошу наделить меня большей властью, чем в прошлый раз.
– Твое пожелание будет исполнено. А теперь, – Верховный обратился к собравшимся Богам, – прошу всех принять решение. Ваше слово Бог Творец.
– Предлагаю сделать эту душу женщиной.
Боги согласились.
– Я дарю ей силу для тела и здоровье, – сказал Бог Целитель.
– Твое слово, Богиня Любви.
– Я еще не решила…
– Я подарю ей скромность, – тихо произнесла Богиня Скромность.
– Я подарю ей ум и власть, – сказал Бог Мудрости.
– Власть? – удивился Бог Сомнений.
– Если Богиня Любви подарит Любовь, то власть эта будет над мужчиной, если она не даст ей любви, то власть будет над Неживыми.
– Но как же так! – воскликнула, негодуя, Богиня Смерти. – Еще не один живой не властвовал над мертвыми.
– Эта власть не над мертвыми, – поправил Бог мудрости, – а власть над Неживыми. Что скажешь, Богиня Любви?
– Я еще не решила. Пусть скажет Богиня Красоты.
– Раз она будет женщиной, то поскольку сегодня у меня хорошее настроение, пусть она будет красивой, но не прекрасной. Вот уж и не знаю, пригодится ли ей красота для власти над Неживыми.
– А какие у нее будут недостатки? – поинтересовался Бог Гармонии. – Она же не может быть идеальной.
И Боги наделили ее разными страхами, сомнениями, и прочими недостатками, но с учетом прошлого результата.
– Вы думаете, с таким багажом она справится со своей ролью? – спросил Ангел.
– Мы не лишили ее силы, чтобы сражаться с трудностями, не лишили красоты, чтобы всем нравиться, не лишили способности мечтать, наделив властью, и даже лишили страха смерти, заменив его другими, – сказал Верховный. – Чем же ты недоволен?
– Неужели и на этот раз вы лишите ее счастья?
– Богиня Любви, ты еще не решила, что подарить этой душе? – обратился к ней Верховный.
– Я решила: в тот день, когда власть над Неживыми достигнет своей вершины, она лишится ее из-за любви. Она будет счастлива, если смерть не вернет ее в наш мир.
– Мне кажется, – начала Богиня Смерти, – ее жизнь будет слишком бурной, богатой событиями и нет ничего странного в том, что она оборвется внезапно.
– И сколько же лет жизни вы ей отпускаете? – поинтересовался Ангел.
Богиня Смерти ненадолго задумалась, потом вымолвила:
– Храбрый воин Кезей сам призвал к себе смерть, когда лишь достиг середины жизненного пути, так пусть теперь она проживет половину того, что прожил Кезей.
– Восемнадцать лет? Это слишком мало! Что она сможет сделать за это время?
– Зато у нее не будет времени сомневаться и искать смысл жизни, – заверил Бог Сомнений.
– О, Бог Справедливости! – страстно воззвал к нему Ангел Хранитель. – Скажи свое слово!
И тогда Бог Справедливости сказал ему следующее:
– Все, что мы здесь сказали и сколько щедрот своих подарили этой душе – справедливо. Ибо не может она нести больше или меньше того, что заслуживает. И увидят Боги, Ангелы и Люди торжество справедливости на Земле!
Воцарилось торжественное молчание, после которого Представитель Верховной Власти признал совещание закрытым, и покинул ложу. Вслед за ним ушли Боги, остался лишь Ангел. Он был задумчив и хмур. Он мог стоять долго, но душа бывшего Храброго воина Кезея уже неслась навстречу жизни, и ему пора было приступать к своим обязанностям.
Неожиданно появилась Богиня Судьба.
– Замечательно! – гневно воскликнула она. – Совещание закончилось. Меня не дождались! Никто не поинтересовался моим мнением! Мне ли сердиться? – она вдруг рассмеялась и, посмотрев на Ангела, спросила: – Ты недоволен решением?
– Я не вижу в нем справедливости.
– А я ведь знала, что все именно так случится. И именно такое решение они примут. Ну, я им устрою развлечение! А ты ступай, мы вдвоем не позволим этой душе стать развлечением для кучки сумасбродных Богов! Они будут разочарованы увиденным. Запомни, никто не должен знать, что я решила принять особое участие в судьбе твоей подопечной.
Ангел кивнул, грустная улыбка скользнула по его губам, и он исчез. Вскоре исчезла Богиня Судьба.
***
Вианда лежала на софе, и листала журнал мод с супермоделями всех времен и народов, одетых в изысканные или экстравагантные одежды, и ее все больше одолевала скука. Наконец, она не выдержала, и швырнула журнал в самый дальний угол комнаты.
– Нет, так люди не живут! – зарываясь носом в подушку, простонала она. – Что за жизнь… Я умираю от скуки. Вся моя жизнь проходит в этой дыре! – она перевернулась на спину, и уставилась на позолоченную люстру. – Удивительно мне четырнадцать с половиной лет, а ничего не хочется. Никакой жажды жизни, никаких приключений. Я как столетняя старая дева.
Она заставила себя подняться, и подошла к трюмо. Затем, облокотившись, пристально посмотрела на собственное отражение.
– Вианда, на уродку ты совсем не похожа, – прокомментировала она, – это я тебе как профессионал говорю. Столько журналов мод, как я никто наверно во всем мире не просмотрел. Вианда, ты сногсшибательная длинноволосая блондинка с голубыми глазами. Парни за тобой табунами бегают. Вчера вон три записки под дверь подсунули. Ну, что с тобой-а? Ты ведь до сих пор ни с кем даже не поцеловалась. Может ты фригидна?
На долгих полминуты она задумалась, и ответила себе:
– Нет, об этом говорить еще рано. Ведь ты даже ни с кем не переспала. Ника – моя ровесница, а уже беременная. Да, Вианда, ты какая-то ненормальная… – она, критически осматривая лицо, потрогала нос. – Ну, может у тебя бородавка на носу? И это она портит тебе жизнь? Вроде бы пока не выросла. А может косоглазие? – она поводила глазами в разные стороны. – И с ними все в порядке. Ты же идеал, Вианда! Даже двойного подбородка нет. Шея – лебединая, а бюст – в пределах нормы. Даже ноги, – она подняла подол юбки, – блеск! Про парней ты, конечно, приврала. Да, приврала! Ведь из дома не выхожу, и они обо мне даже не знают. Может сходить погулять, развеяться? Я ведь не самая застенчивая девушка на свете. Пора начинать новую жизнь!
Она подошла к окошку, и распахнула его. Теплый летний ветер ворвался в комнату, и по-хозяйски зашелестел журналами, лежащими в беспорядке на полу.
– Ух, и жарища! – она глубоко вдохнула сухой воздух, и закрыла окно.
Потом подобрала журналы, положила их кипой около софы, и решительно произнесла:
– Сегодня пятница. Вот с понедельника и начну новую жизнь!
Сказав это, она приободрилась, улыбнулась, и с небывалым воодушевлением принялась вновь листать журналы.
Прошло полтора года.
Вианда лежала на софе и листала толстенный красочно-иллюстрированный журнал, и скучала.
Наконец, она не выдержала, и швырнула его в дальний угол комнаты, простонав:
– Тоска…
Ей вспомнилось вчерашнее День Рождения. Народу было много, суета, чьи-то поздравления, масса пожеланий, куча подарков, которые она до сих пор не открыла. День собственного Рождения ей всегда казался самым скучным днем в году.
– Когда это все кончится? – пробурчала она, уставившись в потолок.
Она встала и подошла к трюмо.
– Нет, на Золушку ты не похожа. Та трудилась дни и ночи напролет, а у тебя, – она посмотрела на руки, – ни единой мозолинки нет. Ты, если хорошо подумать, почти святая – никаких недостатков. Самая послушная и вежливая маменькина дочка на свете. Ее гордость и радость. Ну, никакой личной жизни! Нет, так жить нельзя. Может бросить все, и уйти, куда глаза глядят?.. – она выглянула в окно. На улице зима: снег толстым слоем укрыл землю, и без лыж путешествовать невозможно.
– Вот дождусь лета и уйду.
Эта идея показалась ей заманчивой, но чем больше она над ней думала, тем больше понимала, что идти ей некуда, и как-то уже не хочется. Все воображаемые трудности испортили ей настроение, и она не нашла ничего лучше, как вернуться к прерванному занятию.
Перевернув первую страницу, она оторвала взгляд от девицы, посмотрела на фотообои, украшавшие стену изображением цветущего луга, и сказала:
– Правда, дождусь лета, и уйду. Ну, если что к осени всегда смогу вернуться…
Прошел год.
Вианда стояла перед зеркалом в облегающем темно-синем вечернем платье с бокалом шампанского в руках. Чокнувшись со своим отражением, она подмигнула ему и торжественно изрекла:
– Вианда, поздравляю, тебе стукнуло семнадцать лет!
Потом пригубила шампанское, недовольно сморщилась.
– Терпеть не могу теплое шампанское…
И тут же вылила его в кадку с разросшимся розаном.
Заснеженный пейзаж за окном наводил тоску.
– Опять зима… Кажется, когда-то я хотела уйти. Почему я все еще здесь? А если я уйду в монастырь? Хуже ведь никому не будет. Ну, разве что монашкам – взглянув на меня, они умрут от жалости. Пора возвращаться, и изображать из себя душу компании. Ох, как мне надоели подруги матери, – она вздохнула. – Ну, никакой личной жизни!
Она еще раз посмотрела на отражение, но то ли ей показалось, что отражение подмигнуло, то ли она сама подмигнула, не заметив, во всяком случае, увиденное слегка шокировало ее.
– Все пора что-то менять. Если хоть один из гостей скажет хоть слово о выгодной для меня партии, я суну его мордой в торт! Замечательная идея!
Она решительно открыла дверь и вышла.
Прошло еще примерно полгода.
Шел месяц май. Он еще не был жарким, но достаточно солнечным и зеленым. Ветер целыми днями гонял по небу облака, не давая им собираться вместе.
К середине месяца земля так высохла, что пыль то и дело превращаясь в маленькие торнадо, носилась по дорогам и полям, пока ослабев, не рассыпалась, наткнувшись на преграду.
Все ждали дождя.
Вианда, одевшись в брюки и рубашку, неторопливо надевала кроссовки. Нет, спортом заниматься она не собиралась: просто в такой одежде она могла легко объяснить своей матери, куда она идет, если та заметит ее выходящей из дома.
Девушка завязала волосы резинкой, а затем тихо вышла из комнаты, и начала спускаться по ступеням. Дом, в котором она жила вместе с матерью и отцом, был большим и ухоженным, благодаря слугам. Он всегда внушал посетителям и ей самой благоговейный трепет, словно это непросто жилой двухэтажный коттедж, а музей доисторических реликвий. Вианда избегала касаться перил и стен без особой необходимости – они всегда были холодными.
Кроме матери и отца у нее был старший брат, который появлялся здесь очень и очень редко. Еще реже он писал письма. Он служил космическим разведчиком в одной исследовательской корпорации. В чем заключалась его работа, было большой тайной. Иногда Вианде казалось, что ее брат – шпион. Оттого у него все так засекречено. Порой бессонными ночами она представляла, как к ним в дом врываются злобного вида дяди или зеленые скользкие гуманоиды с целью похитить ее, и заставить брата, шантажируя жизнью сестры, выдать свои секреты. Но никто до сих пор ее не похитил. Было даже обидно от мысли, что, в общем-то, никому она не нужна, и нет никому до нее дела. Вот только мать зорким соколом следит за каждым ее шагом… Почему? Вианда не раз задавалась этим вопросом.
На этот раз из дома удалось выскользнуть незаметно для всех.
Вианда бегом пересекла лужайку перед домом, и скрылась в саду. Вскоре она вышла на асфальтированную дорогу. Воздух вдали от дома казался необыкновенно легким и свежим.
По обеим сторонам дороги располагались деревянные и кирпичные дома, окруженные деревьями. На этом участке ей пришлось бежать, на случай, если кто-либо из соседей ее увидит, и решит доложить матери. Пусть думают, что она занимается легкой атлетикой, дабы еще больше усовершенствовать свою фигурку.
