скачать книгу бесплатно
Все ждали.
Я, оставленный на табурете и припертый к кухонной батарее.
Шум, который так и продолжал держать руку на закрытом ноутбуке.
Жбан, прислонившийся спиной к громко урчащему холодильнику.
И, конечно же, сам главарь беглецов, что тоже ждал от себя некого свершения – интеллектуального катарсиса как результата вращения мозговых извилин.
– В туалет мне бы надо…
Все ждали чего-то умного. Но получили то, что получили.
МС Хелпер развернулся, дошагал до двери в ванную, щелкнул выключатель и дёрнул дверь на себя.
– Я сейчас… быстро…
Потом он замер.
Повисла долгая пронзительная тишина.
Все прочие тоже молчали. И только отдаленный звук турбулентного течения воды по водопроводным трубам давал уверенность в том, что мир не перенесся в фантазию немого кино.
Я смотрел на МС Хелпера. Ещё двое тоже смотрели на него. И хотя он стоял к нам боком, все мы видели невероятное вращение яблок его выпученных глаз.
– Ты ещё кто?!
Прежде главарь был весел, задумчив, азартен, придирчив, беззаботен… Но злым он не был ни разу. До этих самых пор.
– Ах ты, падла!!! – раздался его громкий озлобленный крик.
На мгновение он нырнул в ванную, а вынырнул уже не один. Его огромная мясистая рука сжимала хрупкую женскую шею и заставляла её хозяйку сгибаться в три погибели.
– Кто ты такая?! Шпионка?!
– У-а-у…
В руках МС Хелпера оказалась худая девушка в возрасте восемнадцати-двадцати лет. Одежды на ней не было. Только некие изорванные и окровавленные лохмотья. Тело, лицо, руки, ноги – всё это было в синяках, порезах, царапинах, ссадинах. Во рту торчал голубоватый кусок ткани. Руки были привязаны к торсу белой веревкой средней толщины.
– Не отвечаешь?! Не хочешь отвечать по-человечески?!
Главный бородач изо всех сил тряс это истерзанное человеческое существо.
Зачем?!
Я не понимал. И я не мог наблюдать за этим.
– Отставь её! – крикнул я.
Я подскочил с табурета, рванулся вперёд, не понимая куда…
Нечто тяжёлое очень больно опустилось на мой правый висок. И тогда я медленно уплыл в бездонный океан гаснущего света.
Глава пятая
– Вы же знаете, у них своя позиция…
– Ну и пусть варятся в своём дерьме. А я хочу общаться с нормальными, адекватными людьми, несущими позитивные эмоции и от которых я могу узнать нечто умное, светлое…
Холодные, пронзительные слова с толикой жалобы и завуалированной обиды. Я вернулся в осознанное состояние как раз посреди этого пафосного словоблудия.
Когда-то прежде оно, несомненно, возбудило бы мое низшее сознание. Наверное, я даже вскочил бы на ноги и стал бы брезжить слюной. Но не сегодня. Не сейчас. И возможно уже никогда. Сегодня я прежний был уже не в тему. И теперь в одно мое ухо влетали странные утверждения, в другое – вылетали.
Я многократно слышал их раньше. Но при других обстоятельствах. И потому скепсис, скепсис, скепсис…
– Что это? – спросил я.
Мой мозг сенсорно ощупывал каждую клеточку моего тела, стараясь определить источник лёгкой усталости и ломоты.
– Свежий выпуск. Прямой эфир.
Пока я спал, мир ещё сильнее сошёл с ума.
– Но что там делает он?
– Кто он?
Я попытался вспомнить. Башка трещала. Я дотронулся рукой до виска и почувствовал болезненный отек.
– Не помнишь? Видимо сильно тебе досталось.
Однако я не собирался сдаваться. Напряжение в мозгах возросло и что-то из этого получилось.
– Пётр?..
– Он – твой друг?
– Был, кажется…
Я всё ещё смотрел на экран. Там в углу справа на серебристом стуле из мягкого полированного металла сидел тот, кто совсем недавно был так робок и так яростен в своих атаках за правду.
– Когда?
Я читал бегущую строку внизу экрана.
– Когда это произошло? – мой голос немного дрожал из-за столкновения с невозможным и невероятным.
«Подпольная организация «Парнишки с умишком» была раскрыта благодаря явке с повинной одного из террористов…», – вот во что сложились пробегающие мимо глаз слова.
– Как? Что он там делает?
Всё тот же вопрос не переставал меня беспокоить.
– Присутствует. В качестве поддержки для этой стройняшки. А она выступает. Она сегодня специальный гость этой передачи.
– Этого не может быть.
– Может, милок. Это он всех вас заложил.
И правда!
Я смотрел на телевизионный экран. Хотелось отвести глаза. Но я не мог. Недоумение не позволяло.
Там, на экране, всё было на лицо. Пётр теперь верил этим чужим словам. Он сидел недвижимо там, по другую сторону телевизионного экрана, и с открытым ртом внимал каждому слову.
– В какой гребаном мире я проснулся? – хрипло прошептал я, спуская ноги с жесткой постели и садясь.
– В нашем.
Всё это время кто-то со мной говорил.
Я посмотрел направо.
Там в округлом кресле бардового цвета с мягкой кожаной обивкой, созданном, чтобы утопать и релаксировать, сидела пожилая женщина. На вид ей было лет шестьдесят, может семьдесят. На коленях у неё сидела маленькая собачонка.
– Гав, – сказало мне животное.
Оно смотрело на меня большими тёмными глазами из-под клока рыжеватой шерсти, свисающей со лба.
– Как я сюда попал?
– А мне почем знать?
Старая морщинистая рука гладила маленького зверька по маленькой коротко стриженой спинке.
– А вы кто?
– Надежда Ильинична Петровская.
– Я вас не знаю.
– Неудивительно. А себя-то ты знаешь?
Я хотел ответить, но внезапно запнулся, задумался и ушёл от ответа. Сделал вид, что болит голова. Осторожно коснулся распухшего виска для убедительности. А потом встал.
– Где мы? – спросил я, осматривая то место, в котором оказался.
– В тюрьме, естественно. Мне казалось, это и дураку понятно.
– Давно?
– Ты – три дня, я – намного дольше.
В небольшой комнатке с выбеленными стенами и потолком не было излишеств. С одного края располагалась двухъярусная кровать, с другой – привинченный к стене телевизор с диагональю в два метра.
– Как его выключить?
Было невыносимо смотреть в глаза человеку, который не так давно просил у меня совета. Это было слишком больно, почти мучительно. Вот и хотелось погасить экран.
Но как?
– Где чертов пульт?
– Гав!
Я не понимал по-собачьи. И потому повернул вопросительное выражение лица в сторону старушки в кресле.
– А пульта нет.
Она не смотрела на меня. Словно ей было плевать на мое недовольство. Она гладила собачку. И это было для неё важнее.
Заскрипел дверной замок.
– Наверное, за тобой, – молвила старушка.
Она так и не подняла глаз. Зато маленький зверёк смотрел на меня своими большими тёмными глазами авансом за обоих.
– Гав! Гав!
Дверь, расположенная на два шага правее округлого кресла, в котором безмятежно утопала старушка, резко отворилась. За ней в просвете белого света появился незваный гость.
Он потратил пару секунд, чтобы освободить связку ключей от замочной скважины. Потом ещё пару на то, чтобы сунуть связку в карман светло-синего комбинезона. Комбинезон был
избыточен на несколько размеров и поэтому болтался на худом теле подобно балахону. Так что ключи, упавшие в карман, приземлились на уровне коленки.
– С добрым утром!
Гость сделал шаг вперёд, после чего оказался на десять часов по отношении к креслу, старушки и её питомцу.
– С добрым утром, милочка.
Старушка не шевельнулась и глазом не повела. Она всё так же, как и прежде, продолжала наглаживать спинку ручного зверька в немного сгорбленной позе. Так что в некотором сатирическом смысле стало казаться, что происходит тщательное вычёсывание блох.
– Гав, – а вот пёсик на слова не скупился.
– Привет, Кнопка.
– Гав.
