скачать книгу бесплатно
Домашний кинотеатр
Антонина Аркадьева
Герои рассказов живут в разные эпохи, у них разное мировозрение и род занятий, но их всех объединяет любовь во всех её проявлениях, а также страна проживания – Турция. В этих колоритных историях автору удалось небанально смиксовать эротику с юмором, о чём свидетельствуют читательские отзывы:
"…прекрасный язык повествования, я окунулась в атмосферу Турции, прочувствовала эмоции героини. Страстно, откровенно и восхитительно написано"; "Тут и юмор, и секс, ну и конечно же ваш особенный стиль!!! Брависсимо! Коротко, но очень четко и продуманно!"; " Ещё не видела столь… хорошего и угарного описания постельной сцены".
Антонина Аркадьева
Домашний кинотеатр
Турпоход
Порядочный парень всегда умеет приятно удивить свою девушку. Сколько можно есть мороженое, смотреть кино и держась за руки, гулять по набережной? Становится неинтересно, требуется что-то новенькое для разнообразия. Правильно, пойдём в поход! Как раз осень, уже не так жарко… Вот бы разбить палатку на берегу лесного озера и понаслаждаться напоенным хвоей воздухом, чистым и звенящим в осенней прохладе, усесться в обнимку у костра и романтично помечтать, наблюдая, как искры кометами взмывают в густую чернильную темноту неба, а ещё полюбоваться звёздами, осенью ставшими ярче и как будто больше, а на рассвете проснуться от многоголосья птиц… Впечатлений хватит надолго, особенно, если радость и новизна общения с природой будет сдобрена какими-то приключениями, без которых у студентов, скорее всего, не обойдётся, ведь они, знамо дело, народ весёлый.
А как чудесно спится на свежем воздухе, особенно после всех эмоций походного дня! Уставшие, Керем и Нихаль уснули, едва их головы коснулись подушек. Собираясь за город, с традиционными спальными мешками решили не заморачиваться – Керемов был настолько стар и потрёпан (достался от старшего брата), что ему было неудобно показывать Нихаль такое убожество, а она, горе-туристка, и вовсе отложила сборы на последний момент, да так и не успела купить или одолжить спальник у кого-то из знакомых. Спасибо, предусмотрительный Керем прихватил с собой довольно приличное одеяло. Им и укрылись. Оно хоть и добротное было, но в холодной октябрьской ночи не очень хорошо согревало. Потому пришлось спать в спорт-костюмах. Средь ночи ещё больше похолодало, что заставило молодых людей инстинктивно прижаться друг к другу плотнее.
Всё-таки, романтика природы – это прекрасно, но ненадолго, ибо людская привычка к комфорту всегда сильна, особенно у девушек из высшего общества (парни как-то проще ко всему относятся). Нихаль проснулась от громкого уханья совы. Было бы и впрямь жутко, не будь рядом Керема, а в соседних палатках – ребят с его факультета. Сова, болотная выпь, всевозможные шорохи и зловещие звуки ночного леса никак не давали вновь погрузиться в сон. Жестковато всё же спать на этой подстилке… А темень какая – ничегошеньки в палатке не видать – как говорится, «хоть глаз выколи»! Хорошо, что в туалет не надо, а то из-под одеяла ни за что вылезать не хочется. Да не то, что постель покинуть – при всём желании с места сдвинуться не получается – Керем навалился так, что намертво прижал к полу, ещё и ногу закинул, а руку положил на грудь подруги. Ишь ты, как осмелел – никогда не позволял себе такого, хоть Нихаль была бы совсем не против. Между прочим, они в первый раз ночуют вместе. Попыталась повернуться на другой бок, но тщетно. А сдвинуть его невозможно – парень-то здоровый.
– Керееем… Эй, отодвинься… Мне надо повернуться…
Но он не слышит, только сопит и ещё нахальнее сжимает ей грудь. «Чего он там бормочет? Что за телодвижения? Ему, наверное, что-нибудь снится…этакое». Выражение лица Керема в темноте было не разглядеть, но если бы и смогла, то поняла бы, какого характера сон он видит. Так оно и было – молодой организм естественно реагировал на близость тёплого тела противоположного пола. Во сне студент губами тыкался в лицо подруги, телом ритмично подавался к ней, часто дышал. Неслабое напряжение в его трениках окончательно всё прояснило – Керему снился эротический сон, в котором он осуществлял то, на что в жизни никак не осмеливался.
Столь щекотливая ситуация чуть смутила Нихаль – как-то непривычно и непонятно, хотя в то же время и любопытно. А ей-то что теперь делать? Разбудить его? Или пусть он и дальше…?
– Керееем, что с тобой? – потормошила она друга.
– А? Что случилось? Ты в порядке? – даже спросонья он в первую очередь побеспокоился о своей девушке. – Нихаль…ты здесь… Ах, ну да, мы в лесу… – приоткрыв глаза, очнулся.
– Со мной всё нормально. А ты как?
– …Ттты меня зачем будила? – он пытался сообразить, что же происходит наяву, но события сна заполонили сознание. – Давай дальше спать, я хочу свой сон досмотреть.
К счастью, его вовремя осенило, что «досмотреть тот сон» означало бы оконфузиться по полной при своей девушке. «О, нет! Только этого не хватало!» – юноша помотал головой, ужасаясь собственных мыслей.
– А зачем тебе его досматривать? Можно ведь, чтоб не во сне, а … на самом деле… – вкрадчиво предложила Нихаль.
– Нет! Ты что?! [1 - Нельзя (тур.)]Оlmaz! – Керем гнул свою моральную линию.
– А что в этом такого? Я ж догадываюсь, что ты давно хотел бы… Ну, ты понял, о чём я…
Чудной этот Керем! Рослый красивый парень, все девки на него заглядываются, а женщины постарше так и вовсе так и раздевают глазами, целуется прям-таки «ух!» – пронимает так, что продолжение не терпится получить. Только где оно – то продолжение? Керем твердо верен принципам своей консервативной семьи – что до свадьбы – ни-ни, что всё должно быть «по правилам». Каким таким правилам? Чьм правилам? Вот, честное слово, будто не в Стамбульском техническом университете в двадцать первом веке учится, а в каком-нибудь средневековом медресе. Все знакомые и подруги Нихаль давно уже поладили со своими друзьями и ведут интимную жизнь. А они с Керемом хоть уже много месяцев дружат, всё равно до сих пор ограничиваются поцелуями – кому рассказать – не поверят. Такой уж у неё парень. Несмотря на это, любит она его – сил нет! Да Керема за одни глаза полюбить можно – не зря же она их рисовала тогда в автобусе. Или за его чарующую улыбку. Да за всё! Он весь идеальный – куда ни глянь! Нихаль неимоверно тяготит постылая девственность – этот никому не нужный допотопный пережиток. Разве что неграмотные старушки где-нибудь в Диярбакыре придают этому значение. Уж скорее бы Керем решился, да и сделал её женщиной! И ведь, что интересно, он её тоже давно желает – порой, когда вместе, чуть не дымится, словно кипящий чайник, а сам чуть что: «Чаю хочешь?»
– Нет, Нихаль! Мы так не можем! Даже не проси…
– Да, но мы ведь давно дружим и любим…
– Понимаешь, ты так много для меня значишь, что ЭТО должно стать очень важным событием для нас обоих. Наш первый раз должен быть особенным, красивым, а не так вот… в какой-то драной палатке. Чтобы потом не пожалеть. Неужели, ты не согласна? – Керем был очень убедителен в своих доводах.
Вот как можно быть НАСТОЛЬКО правильным? Но в этом весь Керем!
– Ну, как бы, дааа, – в принципе, он прав, чего уж там…не пристало «принцессе» терять девственность в холодном тенте под сомнительной чистоты одеялом на подстилке среди веточек, хвоинок и жучков-паучков.
– Всему своё время, сладкая ты моя, – произнёс своим сексуальным голосом… тихо так, интимно. А потом обнял крепко и поцеловал – классно и грамотно, как может только Керем. Ох уж эти губы – такие красивые, умелые, идеальные по форме! И опять любопытно студентке – коль целуется ТАК, то и во всём остальном на высоте должен быть её возлюбленный. Поскорее бы проверить свои догадки!
Разговоры разговорами, а желание Керема никуда не ушло, наоборот, оно лишь усилилось после поцелуя. Организм требовал логической развязки как никогда настойчиво. Были бы не в палатке тёмной холодной ночью, мог бы отойти, отвлечься, а так они просто обречены довести дело до конца. Тем не менее, традиционный способ будет отложен до лучших времён – романтик-Керем своему слову не изменит. Остаётся только…
– А давай, …ты мне поможешь? – шепотом смущённо попросил Керем.
– Кааак помогу? – в темноте не заметно было удивление в зелёных глазах Нихаль.
– Очень просто…, – без дальнейших объяснений он схватил её ладошку, и с силой впихнул под резинку своих…ладно бы брюк – трусов! Ох и горячо же там было!
– Вай-вай-вай…, – Нихаль опешила – вот уж не ждала такой прыти от любимого. У неё от неожиданности даже в горле пересохло. – Ты уверен, что не хочешь по-настоящему?
Ей было как-то неловко и немного стыдно прибегать к такому пока странному для неё способу.
– Уверен…, – задыхаясь, вымолвил Керем, – просто…погладь…пожалуйста…, – он деликатно избегал называть вещи своими именами. Ладно, и так всё понятно.
Нихаль быстро оправилась от «большого сюрприза», и вот уже цепкая обезьянья лапка осваивает новую игрушку. Любопытная мартышка и раньше прикидывала, что там всё должно быть [2 - Очень большой (тур.)]?ok buyuk – как-никак, а народные приметы про рост, размер ног и рук, наверняка на чём-то основаны, и её предположения с лихвой оправдались. «Вот придурошный, таким богатством и не пользуется», – прагматично помыслила девушка. Её Керем во всём самый лучший!
Одной рукой Керем накрепко прижал девичий стан к своему дрожащему от возбуждения телу, а другой приблизил лицо подруги и принялся с упоением целовать её в губы. При этом языком словно имитировал те самые «настоящие» движения, от которых сознательно до поры до времени отказался. Нихаль чуть обалдела от этого приёма – никогда прежде он не целовался таким образом. Прервался лишь на секунду, чтоб вдохнуть воздух.
– Чуть побыстрей можешь? – пролепетал скороговоркой и вновь углубился в неистовый поцелуй.
«Можно и побыстрее, отчего ж нельзя». Бедро Нихаль было намертво зажато меж мужских мускулистых ног (Керем футболист, так что ноги у него сильные, накачанные). Запал Керема не мог не передаться и ей – несмотря на нелепость и некую извращённость их действий, всё было как-то волнительно. Свободную руку Нихаль запустила в вихры друга и играла волосами, что обоих ещё сильнее заводило. Долго ждать не пришлось, как Керем буквально вцепился в её попку, причём вовсе не через трико, и напрягся всем телом. Тогда она сжала его пульсирующее естество посильнее, и моментально ладошку обожгло горячим, ещё и в рукав олимпийки затекло. Керем сдержался, чтоб не закричать слишком громко, толкнулся несколько раз, а потом в изнеможении откинулся на подушку. По его лицу расплылась блаженная улыбка. Вдох-выдох…вдох-выдох…
– Спасибо… Прости, пожалуйста, – это всё, что он смог произнести. – Давай спать, у меня глаза прямо слипаются…
«Вот так, да? «Спасибо!» А кроме «спасибо» мне, как будто, ничего не нужно? Раздразнил, а сам на боковую!? Ну ПОЧЕМУ он такой бестолковый???!!!»
Молодой человек попытался было приобнять возлюбленную.
– Отвали! – обижено надув полные губы, та отползла подальше. Отёрла липкую ладонь о краешек матраса – в кромешной тьме не найти было салфеток-полотенец, а фонарик включать не стоило – слишком глаза режет.
«Значит, он своё получил, а мне теперь самой…?» – возмущению юной туристки не было предела. «Дурак! Сам ходи в свои дурацкие походы и ночуй в промозглых палатках!», – думала она, догоняясь методом, распространённым среди девушек.
Не успев уснуть, Керем заметил возню под одеялом. Тут до него дошло, отчего Нихаль так томно и призывно поскуливает. Он скоренько сообразил-таки исправить оплошность – быстро придвинулся к любимой и попытался пробраться под трусики. Не тут-то было!
– Руки свои грязные убери! – [3 - Маленькая госпожа (тур.)]k???k hanim рассерженно отшила неопытного любовника.
– Можно подумать, у тебя они очень чистые…
– Не надо, я лучше сама, – по голосу Нихаль было понятно, что она уже на пределе (после их-то горячей прелюдии). Керем молниеносно просунул руку под футболку девушки – бюстгальтера на ней не было (ибо нечего держать) и стал беспорядочно неуклюже блуждать рукой по животу и груди.
– Да не так! Сосок пальцами сожми…ну, будто радио настраиваешь…
– Угу…
Нихаль прогнулась в пояснице, ей показалось, что из глаз посыпались искры, сопоставимые разве что с искрами туристического костра! Пусть неопытный, но сообразительный молодой человек завершил всё страстным очень чувственным поцелуем «в засос». Подруга судорожно забилась в его руках.
– Аййй!
Ну и пусть услышат соседи по кемпингу, что у них творится – ни для кого давно не секрет, для чего затеваются подобные вылазки на природу.
– [4 - Я очень тебя люблю (тур.)]Seni ?ok seviyorum! – как высшая награда прозвучало из уст Нихаль.
– И я тебя очень люблю!
Как и полагается, после столь волнующих впечатлений, ему вновь захотелось близости. Можно было бы тоже самому, но, пожалуй, лучше её не смущать. Да и, наверное, на сегодня хватит – не всё сразу. Сначала обоим нужно переварить и осмыслить все события дня и ночи. Обнявшись, счастливые ребята крепко уснули. Эх, скорее бы завтра!
Дадим стране угля!
Найди на карте Зонгулдак
Горный инженер Керем Озарслан начал карьеру на одном из угледобывающих предприятий Зонгулдака – шахтёрского города на Черноморском побережье Турции. Вопреки стереотипам о смене мест, его первый год по приезду, пожалуй, был самым лёгким. На новом месте некогда скучать и забивать себе голову – осваиваться надо – как в быту, так и в работе. Опять же, проявить себя перед начальством и коллективом. Вобщем, личные проблемы сами отступают, не до них. Гораздо тяжелее на душе стало потом – когда жизнь вошла в своё новое русло. И тогда его вновь захлестнули мысли о Нихаль. Поначалу Керем по-прежнему сильно любил отвергнувшую его девушку. Всё надеялся, что это какая-то ошибка или недоразумение, что не могла она вот так за одну ночь изменить своё к нему отношение…тем более за ТАКУЮ ночь – ночь их первой любовной связи. А что, если кто-то заставил её принять такое решение? Уж слишком горько она плакала, слишком неуверенно оправдывалась. Даже много месяцев спустя в глубине души он верил, что Нихаль разыщет его, приедет в Зонгулдак, бросится на шею, объяснит причину (конечно же, всё произошло не спроста!) Ну никак не мог смириться Керем с предательством любимой и любящей (он не сомневался) девушки.
Каждый день, выходя с работы он искал её глазами – а не она ли ждёт у ворот шахтоуправления? Вот! Её фигуру он не спутает ни с чьей! И волосы её! Сердце начинало бешено колотиться… Он решил для себя, что, если это Нихаль, и действительно, есть какая-то неизвестная ему доселе, но объяснимая причина, по которой она не приняла его предложение в то злосчастное утро, то он всё простит, они поцелуются, обнимутся, пойдут вместе в его квартиру, выяснят все недоразумения начистоту, и [5 - Фраза часто употребляется в турецких сериалах]«всё плохое останется в прошлом».
Увы, раз за разом Керема ждала не Нихаль, а очередное разочарование. Это наваждение длилось много месяцев (показавшихся ему бесконечными:). Постепенно пришло трезвое понимание того, что если бы было так, как он надеялся, то она давно бы уже приехала и всё рассказала. Но, коль не приехала и через два года, то уже никогда этого не случится – значит не в чем ей оправдываться – по-настоящему отказалась. Тогда он резко возненавидел Нихаль – за то, что так подло поступила с его глубоким и искренним чувством. Чем не доказательство того, что от любви до ненависти – один шаг?
Как водится, появление в коллективе нового человека, особенно молодого да видного, привлекает всеобщее внимание. Что за человек? Откуда? Хороший ли товарищ? Честный, порядочный или, может, хитрец-проныра? Не окажется ли подхалимом у начальства? Будет ли справедлив с подчинёнными? Вроде, как неженатый… А девушка-то есть? Никак не верится, чтоб у такого писаного красавца и нет дамы сердца. Наверняка, осталась в Стамбуле. Понятно, какая-нибудь фифа – красотка ему под стать – не захотела переезжать из мегаполиса в рабочий город. А может, она ещё учёбу не закончила? Но тогда, почему не навещает, хоть иногда? Да и он вечно торчит в Зонгулдаке, даже по праздникам не возвращается к семье в Стамбул? Так спорил и судачил народ. Старшие по возрасту коллеги периодически порывались познакомить нового инженера с сёстрами, дочерями, племянницами – каждому хотелось привлечь такого завидного жениха в свою семью.
Дамы, молодые и не очень, двинулись в атаку – каждая со своим секретным оружием. Есть девушка, нет девушки – какая разница? Подруга – не шкаф – отодвинуть можно. Да не тут-то было (ох, размечтались)! Проще было проникнуть в заваленную и затопленную шахту, нежели в сердце Керема. Сначала там на правах полной хозяйки долго, куда дольше года, обитала Нихаль. Когда же большое светлое чувство закономерно сменилось ненавистью, ему просто стало ни до кого. Новая любовь ему была не нужна. А затевать поверхностные отношения, тем более, морочить кому-то голову нашему герою не позволял его «моральный компас». Он твёрдо решил больше не жениться. Ну и зря!
Как бы то ни было, а физиология брала своё. Временами он прямо зверел и от желания, и от злости на себя – такого правильного, на бывшую возлюбленную, на обстоятельства, по вине которых теперь казался себе жалким и несчастным отвергнутым неудачником. Как любому молодому мужику, ему время от времени элементарно хотелось тупо «дать коксу». Но вышеупомянутый «компас», воспитание и характер не позволяли безбашенно напропалую развлекаться абы с кем. К тому же, в относительно небольшом, по сравнению со Стамбулом, городе, казалось, все друг друга знали. Оно и неудивительно – ведь, значительная часть населения работала на нескольких местных шахтах – сегодня на одной, завтра на другой. «Репутацию береги смолоду», – так учил сына господин Халил. Керем, как примерный сын, следовал заветам старших и, памятуя о народной поговорке [6 - Отец сыну плохого не посоветует]Baba oglunum fenaligini istemez, не заводил необдуманных связей с женским полом, что, в свою очередь, едва не породило другие догадки (на редкость привлекателен был парень). Хорошо, что братья-шахтёры не дали в обиду молодого начальника – они-то знали, что только настоящий мужик будет ежедневно спускаться в преисподнюю и «гореть» на работе, как это делал наш Керем.
Не важно, что насочиняли сценаристы сериала, а Вы могли бы пять лет либо голодать, либо питаться исключительно полуфабрикатами? Однозначно, рано или поздно Вам необходимо было бы навернуть от души маминой домашней стряпни или оттянуться в приличном ресторане. Такая же философия применима и к данной функции человеческого организма. Поэтому ставлю сценаристам «Неуд» – не продумали они этот момент с главным героем сериала!
Спросите: «Неужели в черноморском городе нет ночных клубов?» Да навалом! Но Керем предпочитал там не «светиться», дабы ничего потом про него не болтали, потому дожидался поездок в другие города – любые, кроме Стамбула. С Анкарой в этом плане было удобнее всего – город огромный, и его там почти никто не знал – по крайней мере, до того, как по воле несчастного случая рядовой инженер стал бизнес-партнёром владельца всего промышленного холдинга. Вот тогда поездки участились. Несмотря на то, что Керем не был любителем ночной жизни, в столице вечерами, закончив дела – переговоры, деловые ужины и приёмы – он направлялся в какой-нибудь клубешник. Причём каждый раз в другой (для конспирации, и чтоб не нажить лишних проблем). От девушек отбоя не было – выбирай на вкус!
Поначалу он интуитивно останавливал выбор на тех, что похожи на Нихаль – субтильной худощавой фигурой, чертами лица, хотя бы общий типаж чтоб был тот же. Но это только больнее бередило сердечную рану. Вот тебе и отомстил! А ещё говорят: [7 - Кто вдали от глаз, тот и от сердца вдали (турецкая пословица)]«G?zen uzak olan g?n?lden de uzak olur». Тогда Керем сменил тактику и «разнообразил меню», в первую очередь, надеясь таким способом поскорее позабыть неудачную любовь. А заодно, чтоб понять, что же ему в женщинах больше нравится, и что заводит. Хоть и чувствовал он себя при этом довольно мерзко и дёшево, делал так просто из уважения к себе, как мужику. В конце концов, он никого не заставлял и обещаний не давал – сами вешались. Почему бы не воспользоваться? На утро в гостиничном номере повторялся один и тот же диалог:
– Мы ещё встретимся?
– Я позвоню.
Разумеется, никогда не звонил и своих координат не оставлял. И всё же, эти одноразовые отношения, вполне приятные и качественные, не успокаивали душу. Временам Керемом овладевало чувство безнадёжности. Оно росло и перерастало в гнетущий чёрный стыд. Тьма, казалось, поднималась из глубины души и захватывала его всего. Бесконечно (ещё одно наше любимое слово) так продолжаться не могло. Как и всё в жизни, и это прошло. Прошло, как только наш герой вернулся–таки в родной Стамбул, где его вновь накрыла чёрная (как уголь) любовь.
Снова дождь
Спустя пять лет разлуки, обиды, ненависти, попыток вырвать Нихаль из сердца, а заодно и из лап Демира, прояснения всех тайн и обстоятельств, борьбы за совместное будущее, да и много чего ещё, наш герой Керем наконец-то вместе с любимой. Как будто рухнули злые (чёрные) чары, и он очнулся от дурмана. Словно не было между ними этих кошмарных лет, словно только вчера они любили друг друга в первый раз…в лодке… под шум тёплого дождя – точно, как сейчас.
Первое никогда не забывается, каким-бы оно ни было. Тогда, впервые на лодке друга Селима всё произошло как-то быстро и непонятно, или так теперь кажется? Расставаясь, они были уверены, что повторят всё совсем скоро. Как говорится: [8 - Будет не так, как скажет человек, а как скажет Аллах.]«Kulun dedigi olmaz: Allahin dedigi olur».
После жадных затяжных поцелуев на мостике, спасаясь от проливного дождя, молодые люди прибежали в домик. Мужчина бережно вытер свою ненаглядную полотенцем.
– Керем, я так по тебе истосковалась за эти годы, – девушка смотрела на своего освободителя с неимоверной нежностью и нескрываемым вожделением.
– А я ещё сильнее по тебе скучал, – он и правда, хотел её сейчас, и не только в этот момент, а почти всегда с тех пор, как вернулся в родной город. Даже когда злился, когда ненавидел, когда в сердцах швырял о стену в офисе банку с краской – желал её до умопомрачения. Потому и злился, и прогонял – противился своим запретным мечтам – не смел, так как она всё ещё была не его. Но нет больше ложных сомнений в правильности своих поступков! Хватит мучить себя (а также мечтательных телезрительниц) – они с Нихаль заслужили право на полноценную любовь!
С мокрыми от дождя волосами, естественная, без следов какого-либо макияжа, Нихаль принялась целовать ладони и запястье любимого – там, где татуированный знак бесконечности. Затем тонкие пальчики аккуратно расстегнули пуговицы его бледно-голубой рубашки. Только на Нихаль так реагировало тело Керема, только её поцелуи и прикосновения вызывали любовный жар и трепет.
– Керееем, ты зачем засунул в брюки скалку? – хихикая, по-дурацки пошутила девушка. Только она и могла такое сморозить спьяну. Ну да, ладно.
– Ну и шуточки у тебя, – его очень рассмешило нелепое (зато правдивое высказывание Нихаль. «А моя девочка, кажется, перебрала. Да я и сам хорош. Но какая же она смешная и милая, когда запьянеет, славная моя».
– Да? Сейчас ты этой «скалкой» от меня получишь! – ему передалось игривое настроение.
– Уверен? – лукаво по лисьи улыбнулась в ответ, хотя сама только этого и ждала.
– Даже не сомневайся! Давно напрашиваешься, – ухмыльнулся Керем, входя в раж, (действуй, брат!) и стал нетерпеливо раздевать объект своей страсти, тем более, что обоим надо было избавиться от промокшей одежды.
Девушка была не робкого десятка, в добавок, слегка под градусом – ей и море по колено – не ограничившись рубашкой, расстегнула и брюки. Сразу же обхватила горячей ладошкой его твердокаменный, который никогда не забывала с их первой ночи. Керем и в тот давний раз, несмотря на отсутствие опыта, воспользовался им весьма приятно (жаль, что быстро).
– Ну что, шахтёр, дадим коксу? – Нихаль явно была «в ударе» от выпитого вина и от осознания того, что теперь-то можно наплевать на условности и быть самой собой, и дурачиться, коль весело, пусть и ненадолго…
– Ещё как дадим! И где ж ты таких слов нахваталась, хулиганка моя? – уже не впервые она удивляла возлюбленного знанием жаргонных словечек, как недавно у Тахира за чаем. Но даже грубое уличное выражение сейчас вызвало в нём лишь умиление. Он прижал Нихаль к себе с такой силой, что «скалка» больно упёрлась ей в живот. Нихаль попыталась было отстраниться, он тот не дал, целуя, повалил её на кровать и продолжил неистовые ласки.
– Керееем, ну давай скорее, я так по тебе соскучилась, – ей не терпелось испытать близость с любимым мужчиной.
– Не всё сразу, торопыга ты моя, – он хотел растянуть удовольствие и себе, и женщине, хотя сам еле сдерживался, чтоб не всадить одним махом, особенно после того, как она взяла (да, пока только в руку) его большой и горячий… Но совладал с собой. Вместо этого проделал путь поцелуями вниз от лица и шеи до ложбинки между пусть совсем маленьких, но упругих и, главное, любимых холмиков. Долго не мог оторваться от сосков, что стояли, как вишенки на торте. Целовал, облизывал, сосал, покусывал, слыша в ответ лишь сладостное мычание соблазнительницы. Потом сделал всё медленно, с каждым вошедшим сантиметром, коих по прикидкам зорких телезрительниц было добрых двадцать пять – никак не меньше, ощущая постепенно нарастающее блаженство – при этом наблюдал, как расширяются зрачки Нихаль, и меняется выражение её лица.
Обоих переполняли эмоции – хотелось то кричать и визжать от восторга и не только от него, то плакать от счастья. Это не шло ни в какое сравнение с вынужденными разрядками со случайными барышнями, которые, к слову, были и интересными, и умелыми…но… НЕТ, даже вспоминать не хочется.
В эту ночь они ещё не раз пережили эйфорию от близости друг с другом – такой долгожданной и когда-то казавшейся несбыточной. Пара как будто навёрстывала упущенное за годы, как дети, дорвавшиеся в праздник до сладостей и лакомств, недоступных в будние дни.
В другой раз любовник (он же «любимый») отправился снизу вверх – облизал и зацеловал ножки и один за другим все пальчики. Нихаль еле смогла дождаться, когда же он дойдёт до «развилки», за что была вознаграждена бурным экстазом. Керем ВСЁ делал классно и красиво – она это уже заметила в других сферах жизни, а теперь и в постели.
– Мой родной, мне с тобой просто фантастически хорошо! Как такое возможно? Откуда ты всё знаешь и умеешь? Как у тебя так получается, а? – поинтересовалась Нихаль с тенью сомнения «неужели, я у него не единственная?» Она ведь не помнила, да и не знала возлюбленного с ЭТОЙ стороны, да оно и к лучшему – меньше знаешь – крепче спишь.
– Не знаю…просто я очень люблю тебя. Люблю больше всего в жизни! Ради тебя чему угодно готов научиться и быть лучшим во всём, душа моя! – он пристально глядел на любимую своими чёрными, как уголь-антрацит глазами. «Вроде, ловко отбрехался?»
И это было истиной. Как-никак, а все тайны Керема, покрытые чёрным мраком, ей знать вовсе не обязательно – должны же и у идеального героя быть свои секреты, а то сценаристы сделали его прозрачным, как аквариум.
Потом поменялись ролями – ведь и ей жутко хотелось ласкать и целовать своего симпатягу везде и всюду (впрочем, как и многим зрительницам…или я ошибаюсь??) На сей раз взмолился он:
– Ооо! Нихаль, что ты со мной делаешь?! Ну давай уже! Прошу тебя!
– Что делаю? Люблю тебя! И, вообще, ты МОЙ – что хочу, то и делаю! – ответила с хитринкой в глазах. Проделав всё задуманное (уже не рукой, успокойтесь!), чуть не захлебнулась.
– Оффф, Керееем, ну ты даёшь! – (вытираясь)
– Ты ведь сама предложила «дать коксу», – подмигнул он в ответ. Поцеловавшись, рассмеялись. Они уже не стеснялись, как в первый раз пять лет назад – повзрослели.
– Какой же ты ненасытный! – не могла не восхититься Нихаль, когда тот в очередной раз за ночь возжелал её, хотя самой явно льстило оказаться столь притягательной.
– Жизни не хватит, чтобы тобой насытиться, радость моя неземная! Это невозможно!
Несмотря на стресс и все перипетии прошедшего дня, ребятам было не до сна. Какой тут сон, когда рядом человек твоей мечты?
