Ловись, Рыбка!

Арина Муржак

Ловись, Рыбка!

Глава 1

У каждого человека есть мечты. У кого-то – одна, на всю жизнь или же на длительный промежуток времени. И человек бросает все силы на ее осуществление, целенаправленно движется в ее сторону и рано или поздно добивается своего. А потом придумывает другую мечту, добивается ее и так далее.

Другие мечтают о многом, распыляясь на все сразу и бросаясь из достижения одной мечты в другую, не замечая, что иногда эти мечты противоречат друг другу. Например, сделать карьеру в крутой фирме и путешествовать по миру. Желание исполнимо только в том случае, если работа в фирме напрямую связана с разъездами по различным странам. А если нет? Вот так и разбрасываются люди мечтами, разрываются на части, а в итоге остаются у разбитого корыта…

Интересно, а если бы мне попалась золотая рыбка, что бы я ей загадала? Скорее всего, красивого и богатого принца из столицы. Который ходит в модных шмотках, тусуется в крутых клубах, у которого квартира на Рублевке, а лучше – свой дом. И он будет ухаживать за мной как за королевой и непременно сделает предложение, подарив шикарное кольцо, например, от «Тиффани», с огромным бриллиантом. А произойдет это все романтично, в Париже или в Италии…

– Эй, Рыбка золотая, ты сделала «домашку» по экономике? Дай списать! – отвлек ее от мечтаний Мишка Воропаев.

– Да откуда у нее «домашка», видишь, опять в облаках витает. Вобла она вяленая, а не рыбка золотая, – Вовка Петров, как всегда в своем репертуаре. И чего он к ней вечно цепляется?

Девушка лишь назойливо отмахнулась от однокурсников, так нагло вырвавших ее из страны грез. Потом протянула тетрадку Мишке, мол, списывай уж, я сегодня добрая.

Оля Рыбченко, конечно, не была круглой отличницей, но в точных науках была, словно рыба в воде. Поэтому по окончании школы и пошла учиться на экономиста. Да! Она теперь – первокурсница в одном из самых лучших вузов своего города! И, верила она, добьется больших успехов и обязательно уедет жить и работать в Первопрестольную!

Жаль, пока подругами обзавестись не успела. Ни с кем из немногочисленных однокурсниц близких отношений как-то не сложилось, а заводить дружбу с мальчиками Оля не спешила, да и те не особо стремились, предпочитая более доступных студенток. Рыбка, хоть и не была обделена красотой (среднего роста, стройная, с длинными золотисто-русыми волосами, которые предпочитала укладывать в высокий хвост, похожий на хвост Золотой Рыбки, за что и получила прозвище Рыбка), но характер имела скромный и была склонна витать в облаках.

Из размышлений ее резко выдернул дребезжащий звонок. В аудиторию вошел пожилой преподаватель, и через несколько минут Оля с радостью погрузилась, как рыбка в воду, в мир цифр и формул.

Последней парой была физкультура. Часть группы сбежала, решив променять ненужные им физические упражнения на поход в кино. Оля присоединилась к ним с чистой совестью – она с начала учебного года записалась на фитнес, что автоматически давало ей право не посещать скучные уроки физры. Она посчитала, что намного лучше усовершенствовать свою фигуру, чем как собачка гоняться по спортзалу за мячиком (или какой еще ерундой их там заставляют заниматься).

Шел какой-то русский фильм про девушку из провинции и московского «принца». Оля так увлеклась, что весь сеанс просидела, открыв рот и напрочь забыв о своем попкорне. Ближе к концу фильма Мишка, сидевший сзади, дернул ее за высоко завязанный хвостик:

– Эй, Рыбка, тебе правда нравится эта муть?

– Так она же и ищет себе жениха с московской пропиской, так, Рыба моя? – Петров, лучший друг Мишки, не мог ни дня без подколов.

Оля, не оглядываясь, отмахнулась от них, как от назойливых мух, совсем забыв, что у нее в руках попкорн. Часть «взорванной» кукурузы высыпалась на парней.

– Оп, а это мы, пожалуй, ликвидируем! – обрадовались те и, забрав попкорн, захрустели прямо у девушки над ухом. Та лишь пожала плечами и вновь уставилась на экран. «Зато фигура целее будет», – подумала Рыбка, снова погружаясь в киноомут страстей.

***

По пятницам первой парой стояла физкультура, поэтому Оля ходила ко второй. Это октябрьское утро было по-летнему теплым. Девушка не спеша шла к остановке, улыбаясь своему хорошему настроению и нежным солнечным лучам. Дорога шла через частный сектор, в котором из земли уродливо вырастали деревянные одноэтажные дома. «И как только люди тут живут? – размышляла Рыбка. – Вон, колонка на улице. Когда уже снесут это безобразие и построят нормальные современные многоэтажки? Почти центр города, как-никак».

Калитка одного из домов распахнулась, и оттуда вышел высокий темноволосый парень худощавого телосложения, благодаря которому казался еще выше. Одет он был в старые потертые джинсы и жеваную рубашку грязно-зеленого цвета, на ногах – бывшие некогда белыми, а сейчас грязно-серые кроссовки. «Ну и каланча!», – подумала Оля. Она, со своим средним ростом, доходила ему только до плеч.

Парень увидел ее, заулыбался как ненормальный и принялся догонять.

– Девушка, а девушка, а вашей маме зять не нужен? – прозвучал у нее над ухом чуть хрипловатый басок, плохо вязавшийся с внешним видом его обладателя.

– Нет, спасибо, я уже замужем! – парировала Рыбченко и поспешила заскочить в первую попавшуюся маршрутку. «Ничего, потом пересяду или пешком прогуляюсь до универа, не так уж и далеко», – решила она. Лишь бы отвязаться от этого странного субъекта.

И вскоре забыла о нем. Учебный процесс затянул ее как омут. За день приходилось усваивать довольно внушительный объем информации, а потом еще и большую часть вечера тратить на домашние задания. Да и Мишка Воропаев все чаще оказывался сидящим рядом с ней, особенно на контрольных. И скоро Оля привыкла к нему и даже почти подружилась. Тем более что за помощь на контрольных он то кофе ее угощал, то всякие конфетки-шоколадки покупал, а однажды даже прямо в своей тетрадке шариковой ручкой нарисовал ее портрет, очень похоже, кстати, безжалостно вырвал и вручил девушке. Оля засмущалась, а Петров ткнул друга в плечо кулаком, провозгласил с ухмылкой: «Ну, ты даешь, Воропай!». И ребята поспешили в курилку – перемена скоро должна была закончиться.

***

В конце ноября, в пятницу, Оля привычным маршрутом шла к остановке, зябко кутаясь в свое новое бежевое драповое пальтишко с черной окантовкой. Черные кожаные сапожки на каблучках слегка скользили на замерзших за ночь лужах. Изо рта вырывались клубы пара, похожие на дым. «Как будто я курю», – подумала девушка и поморщилась. Сигареты она пробовала всего один раз, еще в школе, с девчонками за гаражами школы, и ей жутко не понравилось. Она сразу же закашлялась, после первой же тяжки, дым лез в нос и глаза, да и потом долгое время во рту ощущалось неприятное послевкусие и сухость. Это навсегда отбило у нее тягу к курению.

– Девушка, не подскажете, сколько времени? – оторвал ее от воспоминаний мужской голос.

– Полдесятого, – на автомате ответила Оля и оглянулась на спрашивающего. Перед ней стоял уже позабытый высокий брюнет. Сегодня он был одет в штаны цвета хаки, такой же пуховик и «Камелоты» с высокой шнуровкой. Он выглядел слегка взволнованным и как будто был рад, что снова встретил ее. Зато Рыбка сморщила свой хорошенький носик и отвернулась, ускорив шаг.

– Девушка, а вашей маме зять не нужен?

– Не нужен, у меня уже есть муж. – Рыбка запрыгнула в подъехавшую маршрутку, в дверях обернулась и грубо произнесла ошарашенному парню – А вы повторяетесь. Оставьте меня в покое. Вы себя хоть в зеркале видели? И живете, как… – И, не договорив, скрылась в лоне транспорта, как Иона в пасти кита.

***

Приближался Новый Год. Последний экзамен сессии был сдан, и Мишка, подмигнув Оле и поблагодарив за помощь, заговорщицки шепнул: «Мы новогоднюю ночь будем отмечать у меня на даче, под городом. Только свои, никаких предков. Будет весело! Ну что, Рыбка моя золотая, поедешь с нами?». И так на нее посмотрел, что у Оли сердце вдруг затрепыхалось в груди, словно пойманная в сети рыбка. Она уже давно догадывалась, что испытывает к однокурснику совсем не дружеские чувства. И, если бы рядом с ним постоянно не вертелся этот противный Вовка Петров, кто знает, может, они уже давно бы встречались. Конечно, Воропаев – не московский принц, ну, так тоже богатый, да и учиться еще долго, сейчас она в Первопрестольную все равно не сможет уехать, а быть одной как-то скучно, не комильфо, как говорят французы. К тому же, встретить Новый Год рядом с парнем, к которому неравнодушна, – хороший знак. Как говорится, с кем встретишь, – с тем и проведешь. И Рыбченко великодушно дала свое согласие.

Оля решила одеться потеплее – кто знает, как там на дачах зимой, наверняка холодно. Но и о красоте забывать нельзя. Поэтому Рыбка облачилась в свои любимые джинсы со стразами, золотистые сапожки и небесно-голубой облегающий свитерок с изображением золотой рыбки. Волосы, как всегда, собрала в высокий хвост, украсив его золотистым бантом. Макияж сделала ярче обычного, в вечернем стиле. Посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна.

На даче у Воропаева собралась почти половина группы. Однокурсники вовсю веселились, шампанское лилось рекой, парни налегали на более крепкие напитки. На Олю особо никто внимания не обращал. Многие разбились по парам или своей сложившейся компашкой. Мишка, правда, один раз пригласил на танец, но потом куда-то исчез с Вовкой. И Рыбка, отставив подальше тарелку с недоеденными салатами, поплыла его разыскивать.

Он обнаружился во дворе с сигаретой в зубах и был уже довольно нетрезв.

– Ну что, оприходуешь ее сегодня, или мне самому ей заняться? – кружил над ним коршуном Петров. Причем ноги у коршуна выписывали кренделя и восьмерки, норовя опрокинуть своего владельца наземь.

– Да сам, сам, отвали.

– О, а вот и наша воблочка приплыла. Как раз к пиву. Налить? – Потряс двухлитровой «баклажной» перед носом девушки Петров.

– Нет, спасибо, – Оля развернулась и, как рыбка, помахивая своим неизменным хвостиком, двинулась в сторону дома. У дверей ее нагнал Мишка, обхватил за талию и стал жадно целовать. Девушка сначала пыталась сопротивляться, но потом поняла, что ей это нравится. Ее тело как-то странно реагировало на его поцелуй, по коже словно прошелся разряд тока.

– Пошли наверх, покажу свою комнату, – часто и хрипло дыша, предложил Воропаев и увлек ее по лестнице. Там он резко повалил Олю на кровать и попытался раздеть.

– Что ты делаешь? – в испуге бормотала Рыбка, отбиваясь. Да, не так она представляла себе их первую ночь. Свой первый раз. Где же романтика, нежность?

Мишаня неожиданно размахнулся и с силой ударил ее по лицу, выкрикнув:

– Ты же сама этого хочешь, иначе не приехала бы сюда! Куда побежала? Вот и вали отсюда! Все вы одинаковые… – и тяжело опустился на пол. Взял стоявшую рядом с кроватью бутылку водки и отхлебнул прямо из горлышка.

Оля в шоковом состоянии сбежала по лестнице, на ходу застегивая молнию на джинсах, рванула с вешалки свою золотистую курточку с белым мехом, сумочку и выбежала из дома. Плохо соображая, что делает, побежала куда глаза глядят. Глаза застилали слезы, поэтому она не сразу поняла, что оказалась на озере, покрытом ледяным покровом. Лед под ней предательски затрещал. А через секунду девушка резко ухнула вниз.

– Помогите! – охрипшим от волнения голосом пыталась она позвать на помощь, одновременно стараясь выбраться наружу. Но кромка льда предательски крошилась под пальцами. Вдалеке слышались радостные крики, поздравления и грохот фейерверков.

«Это конец… – подумала Оля. – Жила как рыба, и умру как рыба. Жаль…». Тут сознание покинуло ее.