скачать книгу бесплатно
– Меня зовут Габриэль, – репти снял шлем, и на его высокий лоб упали кольца слегка влажных черных волос.
Пахнуло изысканной парфюмерией. Хороший у него шампунь, должна заметить. И одеколон приятный. В любом существе можно найти что-то приятное, внушал нам наш ксенобиолог.
– Василиса, – представилась я, выдержав паузу. Пусть не думает, что знакомство с миллиардером меня сильно радует. Никакие миллиарды не сделают его человеком.
Если Габриэль действительно имеет отношение к клану Горухов, то тут уже речь о триллионах (что сути не меняет). Правда, никто не знал, кто именно унаследует их после смерти главы клана, очень старого и больного Бера Горуха, самого богатого «человека» в Соединенных Государствах за все время существования, столетие которого праздновали два десятка лет назад, как раз в год официального объявления о визите на Землю драконидов (точнее, их присутствие на планете стало уже невозможно скрывать).
Вскоре после этого Бер Горух перестал появляться перед камерами, а его клан полностью ушел в тень, любая информация о личной жизни семьи изымалась мгновенно из всех, абсолютно всех источников. Единственное, что было о них точно известно – клан Черных всегда одевается в черное и ездит на черных авто. Не очень-то ценные сведения, если учесть повальную и непреходящую мировую моду на черную одежду и черные автомобили. Тщательно поддерживаемую моду, как мне думалось.
До сих пор имя наследника триллионного состояния держалось в строгой тайне. Как и то, жив ли еще самый старый репти планеты. Своих детей у Бера официально не было, зато племянников и племянниц – десяток, а счет на внучатых племянников уже шел за полсотню, и не обо всех пронюхали журналисты и даже спецслужбы.
Интересно, кем реликтовому рептилоиду Беру приходится этот… Габриэль? Судя по тому, что никто снаружи не шевельнулся встретить гравикар и не расстилал перед ним ковровую дорожку, роль этого репти в клане невелика.
Пока все эти мысли со сверхсветовой скоростью проносились в моей голове, представитель Черных меня искоса рассматривал.
– Очень приятно, Василиса, – легкая улыбка тронула его губы. – Очки оставьте себе, они вам еще пригодятся.
– Я здесь пленница? – лучше сразу уточнить свой статус.
Его полуулыбка закаменела, а ощущение холода опять усилилось.
– Нет. Вы – гостья, – ровным, безэмоциональным голосом ответствовал репти. – Но вам придется задержаться на острове, пока мы не устраним опасность для вас и других курсантов академии.
Интересно, как будут устранять – физически или дипломатически? – хотелось мне спросить, но я промолчала. Ясно же, что передо мной никто отчитываться не будет.
– Вы знаете, кто меня похитил?
– Да. Они вас больше не побеспокоят. Причиненный вам ущерб будет компенсирован.
– В обмен на молчание об инциденте? – фыркнула я.
Он повернул голову и одарил меня таким отстраненным взглядом, каким смотрят на жужжащую муху. И только сейчас – глаза в глаза – я рассмотрела, что у него не цвет глаз такой темный, а линз. Слишком крупные, выпуклые, как у жука, непроницаемо черные линзы смотрелись уродливо.
Любопытно, какая у них начинка? Не может быть, чтобы обошлось без хитроумных фильтров. Может, у него рентген встроен, и он видит вместо лица мой прекрасный череп? И даже запломбированную дырку на коренном зубе разглядел? Смутившись, я отвела взгляд.
Черноволосый выдержал задумчивую паузу.
– Мне всегда казалось, что курсантов Космической академии должны обучать, как поступать в нестандартных ситуациях, так что молчать или нет – на ваше усмотрение. Нас совершенно не беспокоит, как вы распорядитесь информацией о случившемся, мисс.
Так как он и после отповеди не нажал кнопку разблокировки дверей, то я позволила себе продолжить нашу милую беседу.
– А что вас беспокоит? Мировые цены на нефть?
Неожиданно он рассмеялся. Легко и искренне. Лицо его преобразилось, а небольшие мимические морщинки превратили эталонного, слишком красивого мачо в живого… пусть будет человека.
– Долго перечислять, Василиса, – ответил он с улыбкой, и я снова почувствовала себя дура дурой.
Действительно. Угораздило же спросить. Ясно, что мировые цены на нефть рептилоидов тоже не беспокоят, – они их устанавливают, о чем тут переживать. А вот наметившийся союз людей и драконидов и фантастические технологии звездных пришельцев, которые могут попасть в руки человечества… Вот это не может их не беспокоить.
– Жаль. Было бы любопытно узнать. А почему вы меня не выпускаете? – прямо спросила я.
Хватательный рефлекс у него хорошо развит: крупные сильные руки, расслабленно лежавшие поверх руля, сжались и тут же снова расслабились.
– Потому что не решаюсь спросить, – продолжал удивлять репти. Чтобы эти хозяева жизни робели? Никогда не поверю!
– Спрашивайте.
Но что бы он ни намеревался спросить, в последний момент передумал. Слишком нелепую заминку допустил в вопросе:
– Могу я узнать… могу я пригласить вас сегодня вечером на чашку кофе?
Что? Это как понимать?
Я ошеломленно молчала. Ладони репти снова крепко сжались на руле. Нервничает? Да ладно!
– Ну… попробуйте… пригласить, – я тоже вдруг занервничала.
– Кхм… – откашлялся черноволосый. И, не поворачиваясь, но улыбаясь, произнес: – Мисс, позвольте пригласить вас на чашку кофе сегодня вечером.
– А куда именно вы желаете меня пригласить? – деловито уточнила я. А то мало ли еще какие неожиданности будут от этого странного чешуйчатого… Да и солнце уже давно перевалило к закату, в Грентон нас сегодня вряд ли выпустят, а кафе тут, в частных владениях, вряд ли существует.
– О, здесь недалеко есть красивое место на берегу моря, – соблазнительно мягким и низким голосом поведал Габриэль. – Вам должно понравиться. Мне необходимо с вами поговорить. А теперь я вынужден вас отпустить, иначе полковник Ренски скоро взглядом дыру просверлит в бронированном корпусе моего гравикара. До скорого свидания, Василиса. Только одна просьба. Гранату оставьте здесь.
Я молча разоружилась. За бортом – превосходящие силы противника, все равно принудят.
Он нажал, наконец, чертову кнопку.
Дверцы гравикара поднялись вверх и сложились, как крылья. Полковник Ренски в два шага оказался рядом и протянул мне руку, помогая выйти.
А я чуть не споткнулась напоследок. До скорого свидания. С рептилоидом! Узнает мама – убьет.
Глава 6
– Не нравится мне это! – прошептал Ренски, крепко сжав в приветствии мою ладонь.
– Что именно?
– Что твоим спасением занялся лично Габриэль Горух.
Что тут скажешь. Мне тоже не по себе. Если акула выделила вас в толпе купающихся, то не затем, чтобы прокатить на спинке по волнам и показать вашим косточкам «красивое место на берегу моря».
Полковник Ренски провел меня к остальным спасенным.
Наша группа расположилась в обширной гостиной на первом этаже ближайшего сектора. Все здесь было белым – стены, мебель, скульптуры, шторы, опущенные защитные жалюзи на окнах – и слепило глаза. Контрастными пятнами выделялись только разлапистые монстеры в белых же горшках и тарелки с фруктами и легкой закуской на столиках возле диванов и кресел.
Я насчитала полтора десятка человек. Половина группы. И еще парочка посторонних. Ничего себе размах! И все в таких же защитных очках, как у нас с полковником. Я на миг приподняла их, и тут же покачнулась и зажмурилась: по глазам резануло световыми полосами и пятнами, рассекавшими помещение по всем поверхностям. Оказалось, что мебель тут полосатая, стены, пол и даже потолок. Причем, полосы двигались, кружились. Или это была искусная дезориентирующая иллюзия? Ох, как же мне любопытно узнать, как она работает! Ведь очки можно и украсть. Или подделать.
Ренски словно услышал мои мысли. Хотя он просто отследил мои манипуляции с очками и реакцию.
– Их не украсть и не подделать, – сказал он. – Как мне любезно пояснили коллеги, окуляры запоминают радужку получившего пропуск, учитывают индивидуальные особенности и работают, пока пропуск не отозван. С другой стороны, их программа синхронизирована с защитными эффектами. Ключи доступа меняются каждые полчаса.
– Серьезно у них тут, как на секретной военной базе.
– Еще серьезнее, – усмехнулся полковник. – Ни на одной базе такой защиты нет.
Мы переглянулись, и клянусь, наш военрук думал то же, что и я: «Получается, на этом семейном курорте есть, что так усиленно защищать».
Народ приходил в себя: шепотом обменивались впечатлениями, пили прохладительные напитки, закусывали заморскими деликатесами или дремали. У некоторых я заметила обработанные царапины, сбитые костяшки рук и перевязанные головы. Получается, это мне особо «повезло» – вырубили не ударом по голове, а уколом с наркотиком.
Снежку я увидела в самом дальнем углу. Она забралась в кресло с ногами и обхватила плечи руками, словно мерзла. Бледная, слегка растрепанная и уставшая, сейчас она больше обычного была похожа на Снегурочку.
Как всегда, при взгляде на нее на сердце потеплело, а губы сами собой растянулись в улыбке. Только сейчас я не бросилась к подруге с обнимашками, а сразу же отвернулась.
Так и есть. Словно дверь в теплый дом захлопнулась, отрезав источник тепла.
Если чувства сравнивать с запахом, то от Снежки пахло домашним очагом, нагретой, но не обжигающей печкой. И этот «запах» я ощущала с первого мгновения знакомства, только не осознавала источник симпатии с первого взгляда, переросшей в крепкую дружбу.
Как и к Тьеру, ее белобрысому кузену. Он сразу понравился мне открытой улыбкой, сияющими при взгляде на меня голубыми глазами. И только его собственнические замашки, несносная привычка зажимать меня в углу при каждом удобном и неудобном случае так осточертела, что теперь меня его дружба не греет, а припекает. Тьера я ненавижу, а Снежку люблю.
Только сегодня у меня возникли сомнения, мои ли это чувства?
Потому что сегодня при виде драконидов в золотой униформе меня охватил огненный шквал – оглушающий, подавляющий, дезорентирующий, до полного забвения, кто ты и где.
Но теперь я ни с чем не перепутаю этот источник, это тепло. Как огонек спички по сравнению с безумием лесного пожара. То и другое – огонь.
Какое отношение имеет Снежка к драконидам, если она – человек?
– Как ты, Снеж? – шепотом спросила я, заняв соседнее с ней кресло.
Она встрепенулась, подняла покрасневшие глаза. Очков на ней не было. У единственной из всех. Она почему-то держала их в руках.
– Нормально. Ты как?
– Тоже в норме. Только пить хочется, – пояснила я и заграбастала ближайший графин с водой и пару одноразовых стаканов из стопки. – Будешь?
– Нет, – она вяло мотнула головой.
– Тебе так сильно досталось? – забеспокоилась я и окинула подругу взглядом. Видимых повреждений не было. – Вкололи что-то?
– Да. Я раскусила антидот. Но… какая-то нестандартная реакция. Или на меня слишком сильно действует все это… светопреставление, – она обвела рукой ослепительный интерьер. – До тошноты.
– Ты зря сняла очки.
– С ними еще хуже. Мне кажется, я слепну, – она закрыла глаза и опустила голову в сложенные ладони.
Я с трудом поборола в себе всплеск жалости и удержалась, чтобы не обнять подругу. Снежка не из тех, кого надо жалеть.
– А ты сообщила полковнику, что тебе нужен врач? – спросила первое, что пришло в голову, лишь бы не молчать. Нельзя, чтобы она погружалась в свои неприятные ощущения.
– Врач уже осмотрел. Сказал – индивидуальная реакция. Там было много умных слов про интерференцию, дифракцию, интоксикацию, детоксикацию и прочее, я не смогла запомнить. Мне кажется, я скоро сойду тут с ума.
– А просто завязать глаза? Не помогает? Сними пояс и завяжи. Или хочешь, я свой дам или кусок от занавески откромсаю?
Снежка слабо улыбнулась и кивнула. Я сняла со своего замызганного платья грязноватый широкий пояс и плотно повязала на глаза подруге.
– Извини, он не очень чистый.
– Переживу как-нибудь. Спасибо, Вась. Легче. Почему я сама не догадалась?
– Шок, он такой. Вышибает.
До вечера мы тут и сидели, как заложники. Из зала никого не выпускали. Туалеты, как оказалось, имелись тут же, в закутке перед выходом в коридор. За нами следили. Стоило закончиться воде в графинах, тут же появился слуга с тележкой, заставленной бутылками с охлажденной минералкой. Предлагался и чай, и пирожные, и легкая закуска. Но аппетита ни у кого не было, в отличие от жажды.
Несколько раз забегал Ренски, спрашивал о самочувствии, просил потерпеть, подождать до выяснения чего-то там и тут же убегал. Он был весь на нервах. Видно, что-то шло не так. Скорее всего, переговоры о нашей дислокации. И мысль, что нам сменили жесткий плен на более комфортный, уже не казалась неправдоподобной. Куда мы денемся с охраняемого острова посреди моря?
Около шести вечера снова появился Ренски, но уже в сопровождении Габриэля Горуха.
Последний был одет совершенно непрезентабельно, в рваные джинсы и черную майку без надписей и рисунков. Легкая небритость и наброшенная на плечи кожаная куртка с откровенно-издевательским тиснением под чешую дополняла образ этакого байкера. Но холодный взгляд сквозь черные линзы не давал ошибиться в хищной породе.
Мне показалось, этот прицельный взгляд задержался на Снежке, но тут Черный скупо улыбнулся и заговорил.
– Прошу минуту внимания, дамы и господа, – его негромкий и низкий, но сильный голос заставил замолчать переговаривающихся курсантов и курсанток. – Рад приветствовать вас на острове Сахреш от имени его хозяина.
– А кто хозяин? – выкрикнул кто-то из противоположного угла.
– Это неважно. Поверьте, вы с ним не увидитесь в ближайшее время. Все интересующие вас вопросы можете задавать мне, как его полномочному представителю. А пока приглашаю воспользоваться нашим гостеприимством…
– Что-то не похоже на гостеприимство! – снова перебил его кто-то из курсантов. – Нас держат взаперти!
– Почему нас не выпускают с острова?
– Почему блокируют связь? – посыпались вопросы.
Габриэль резко вскинул руку, пресекая шум.
– Приношу извинения за временный дискомфорт. Здесь у нас не отель, а частные владения, и мы имеем право на конфиденциальность. Кроме того, нам понадобилось время, чтобы подготовить для вас комнаты.
– Комнаты? Зачем? – снова всколыхнулся народ. – Мы не собираемся здесь задерживаться! Домой хотим!
Наш военрук, стоявший рядом с репти, хранил невозмутимое молчание и явно не хотел облегчать репти задачу, но Габриэль его грубо подставил:
– Это не только наше решение. Насколько мне известно, у вас сейчас летняя практика, и на ее время вы подчиняетесь руководителю. Полковник Ренски, прошу.
Седовласый военрук сделал шаг вперед, откашлялся в кулак и зычным басом сообщил:
– Курсанты! По договоренности с руководством академии, вы здесь пробудете ровно столько, сколько нам понадобится, чтобы окончательно убедиться в том, что опасность больше не угрожает никому из вас. Приказываю бунтов не устраивать и разойтись по казармам. Кхм. Прошу прощения, по комнатам, любезно предоставленным семьей Горухов. Выходите парами, вас проводят. Ужин через два часа, здесь же.
Это репти скромничал, что отелей тут нет. Вот только находился он на подземном этаже, в бункере. Лифт ехал не меньше минуты, но на табло высветилось число «-3». На этаже – бронированные двери, система фильтрации воздуха и, насколько я сумела заметить, обеззараживания. Нас обеззараживать не стали.
