скачать книгу бесплатно
Как честная перед богами и людьми девушка, я уперлась:
– Мэтр Вултон, я недостойна такого доверия и считаю свои знания недостаточными. Прошу перевести меня на второй курс.
– И нас! – хором сказала вся компания новоявленных третьекурсников.
Обомлел не только ректор, но и я. Ладно бы один принц проявил такую сказочную солидарность. Но Ирек? А островитяне-то с чего бы?
– Пожалейте Академию! – возопил старый маг. – Лика Тария, я думал, вы будете польщены и обрадованы.
– Я и то, и другое, но хотела бы получить больше теоретических знаний.
– И мы! – поддакнул хор.
– Вы не понимаете системы поступления в Академию Тьмы! – уговаривал нас ректор. – Ладно, провинциалы могут не знать, но вы-то, ваше высочество, прекрасно осведомлены! Отсчет курсов с первого по последний – это чистая условность. Не столько мы, сколько сама Тьма оценивает уровень знаний и магической силы соискателей по их истинному достоинству. И ни разу мы не ошибались. Бывали случаи, что и на пятый курс сразу принимали. Владыку Сатарфа, когда он еще был принцем, например.
Какое изысканное прикрытие подхалимажа, восхитилась я. Тьма оценивает. Ну, надо же. Она бы меня оценила так, что от меня, сельо, и мокрого места не осталось!
– А далее, – заливался Вултон, – наше дело только отшлифовать бриллиант. И для каждого мага составляется абсолютно индивидуальная программа. А теории вам будет столько, что еще поплачете. Если все дело в вашей подруге Миранде, – заметил проницательный старикашка, – то мы можем принять и ее на третий курс, условно, в качестве аванса. Показатели у нее неплохие. Но ей придется подтянуть и теорию, и практику.
– Подтянем! – поклялись все.
– Адепт Дьяр, задержитесь на минуту, остальные ступайте к коменданту. Будете теперь работать до осени как пчелки на восстановлении зданий.
Мы отошли, но разыскивать коменданта не торопились. Лично мне было жутко интересно, о чем секретничает ректор с принцем.
Подслушать удалось немногое: ректор лишь указал, к моей радости, общее место: в стенах Академии Дьяр не принц, а такой же ученик, как все, и подчиняться существующим порядкам обязан беспрекословно под угрозой отчисления в сей же миг или вызова родителя пред очи ректората.
Представляю, с каким грохотом явится темнейший папочка на разборку. Даже предвкушаю.
– Комнат свободных в общежитии для вас нет, адепт Дьяр, – завершил ректор нотацию.
– Не требуется.
– Обращаться ко всем старшим и магистрам надо «господин учитель» или «мэтр», – Вултон назидательно воздел перст.
– Не требуется, господин учитель, – принц безмятежно улыбнулся и почтительно поклонился старичку, как и положено кланяться старшим бедному и сирому студиозусу.
Мне это начинает нравиться.
Глава 4. Лика, борода Шу и «Башня Трех принцесс»
Борода Ирека, лохматым клубком дремавшая в солнечных лучах на подоконнике, пошевелилась, расправилась и лениво поползла в тенек.
Никакая это была не борода, как выяснилось, а дивный зверек хеммо с каких-то дальних островов. Ирек подарил, сказав, что я добыла ее в честном бою.
Звали существо просто Шу, но на имя Борода оно тоже откликалось. Этакая шкурка без морды, лап и всего остального, но вполне могла себе их состряпать. Очень эластичная и способная принимать ту форму, какую надо хозяину, хоть закутать его с ног до головы. Мех, правда, будет не такой густой.
Это потрясающе ласковое создание стало всеобщим любимцем (или любимицей, потому что пол мы так и не выяснили, а Ирек только плечами пожимал, мол, и сам не знает), оно признало меня за хозяйку, сопровождало всюду, а утром я всегда обнаруживала Шу в своей постели. Потому я предпочитала говорить о ней – «она», дабы не гневить богиню Лойт.
Не знаю, чем кормилась Шу на родине, но в первую же ночь, забравшись ко мне под покрывало, эта зараза обеззаразила мой пояс!
Наутро я, потрясая вялой Бородой, розово-желтенькой в зеленую крапинку, помчалась в общежитие мальчишек разыскивать комнату Ирека Гила. Именно там мы вчера всей компанией, за исключением принца, начали отмечать поступление, продолжив под предводительством всё и всех знавшего второгодника в студенческой забегаловке за стенами Академии. Как мы вернулись по своим комнатам, не помнили ни я, ни Миранда, ни островитянка Зулия (утром пришлось знакомиться с ней снова).
Мои ноги, как оказалось, помнили больше, чем голова, потому что остановились у двери с устрашающей надписью «Не входи – убьет».
Ирек, помятый и невыспавшийся после вчерашней гулянки, открыл после долгого стука, разбудившего пол-этажа, втащил меня в комнату и захлопнул дверь под ехидными взглядами высыпавших в коридор адептов.
– Спасительница! Ты принесла мне лекарство от похмелья! – он попытался сграбастать из моих рук шкурку Шу.
– Оно сдохло!
– Как? – уставился он на перекрасившуюся Бороду.
– Отравилось редким ядом змеи варрдх.
– Не может быть! Хеммо отравить невозможно. Яды для них – нектар. Да она просто обожралась до неприличия! Жаль… Придется лечиться традиционными способами. Тебе не предлагаю, – Ирек вытащил из-под кровати брякнувший стеклом ящик.
– Почему?
– А зачем? После того, как на тебе попаслась Шу, в тебе уже ни миллиграмма отравы нет, во всем организме. Кстати, какое ты имеешь отношение к змеям варрдх? Родственница? С виду вроде не похожа на них, хотя… – парень рассмеялся и ловко увернулся от шлепка Бородой по плечу. Шкурка при этом вытянулась в мохнатую ниточку и повисла с самым разнесчастным видом. – Ну что ты на меня то с ножом, то с удавкой? Нравлюсь?
– Нет! – слукавила я. По нашему с Мирандой мнению, Ирек нравился всем: столько друзей у него тут оказалось, и они вчера устроили ему настоящее чествование по случаю возвращения в родные пенаты. – Мне нравилась твоя борода, но она оказалась приклеенной. А откуда у тебя хеммо? Никогда о таких зверушках не слышала.
– Друг подарил. Хеммо – зверь с заокеанского материка, еще более редкий, чем змея варрдх, – подмигнул он, откупоривая небольшую бутылочку из черного стекла. – Я как раз решил заскочить в Академию за вещами, а тут разруха и веселуха. Вот и решил, что жизнь, может, только начинается, и как же тут без меня? Ну, за тебя, воительница, – он обезоруживающе улыбнулся, отсалютовал и отпил глоток из странной бутылочки.
Шу, пристроившаяся воротником на моих плечах, ожила и поползла на запах.
– Держи Бороду! – скомандовал Ирек.
Поздно. Ленивый зверек обрел неожиданную прыть, налетел на бутылочку, выбив из руки парня, и плюхнулся в разлившуюся, остро пахнущую травяной настойкой лужу. Ирек выругался, подняв за мех снова обмягшее существо. Лужицы уже не было.
– Эх… Ну, пошли в забегаловку, заодно позавтракаем.
Едва мы двинулись к выходу, раздался громогласный стук, а когда Ирек распахнул дверь, перед нами предстал бледненький и злющий принц Дьяр.
– Чего приперся? – мгновенно ощетинился Ирек.
– Я назначен старостой группы, – надменно сказал принц, умудрившись глянуть на второгодника свысока, хотя они были одного роста.
– Мои поздравления. Мне-то зачем пришел докладываться?
– Как староста, я обязан довести до сведения всех остальных кое-какие правила дисциплины. В комнатах адептов мужского пола запрещено находиться особам женского пола и наоборот.
– Да с каких это пор?
– С сегодняшних. Нарушение будет зафиксировано и передано в деканат.
– Стукач!
Принц, не удостоив меня взглядом, развернулся и ушел по коридору сквозь строй вальяжно подпиравших стены темных адептов, под их недобрыми сощуренными взглядами – прямой, как корабельная мачта.
***
О чудесных антипохмельных свойствах Шу быстро пронюхали абсолютно все, и в нашу комнату началось повальное паломничество. Еще не успели начаться занятия, как мы с Мирандой и Зулией, которую подселили к нам, перезнакомились со всеми адептами Академии. Тот факт, что их каникулы прервали преждевременно, срочно вызвав для ремонта пострадавших от бурного экзаменационного лета помещений, вполне компенсировался наличием у виновниц универсального средства от похмельного синдрома. К тому же, недогуленные деньки им обещали вернуть, увеличив зимние каникулы.
Каждое утро перед нашими дверями выстраивалась очередь из страдальцев, жаждавших прикоснуться к святым мощам Шу. Их не пугало и то обстоятельство, что комната находилась рядом с комендантской. Такие жизненно важные заклинания, как отвод глаз, все выучили еще в домашних магических школах.
Мохнатое создание до того подросло и разжирело, что походило уже не на бороду, а на коврик с густым ворсом всех оттенков радуги.
Новых Правил никто не нарушал: за порог гости не переступали. Шу лежала прямо под дверью, уже не в состоянии передвигаться, хотя ночью все-таки доползала до моей постели и, вскарабкавшись по спинке, бухалась неизменно на голову.
Устав от ежеминутного стука по утрам, мы уже и дверь не запирали. Страдальцы бесшумно просовывали руку, гладили Шу и уступали очередь другим мученикам.
Потому для нас стал неожиданностью громкий стук в дверь, раздавшийся где-то через неделю после нашего пребывания в Академии.
– Открыто! – крикнула Миранда, не поднимая головы от подушки.
– Достали! – простонала Зулия. – Да разверзнется земля пухом под вашими ногами! Обормоты ничтожные, пьянчуги бесстыжие, дикари сухопутные!
– Можно? – спросил незнакомый мужской голос от порога.
– Нельзя! – ответили мы хором. – Мальчикам не положено! Приказ ректора висит в рамочке на двери!
– Спасибо, я прочитал. Но там ничего не сказано о кураторах вашей группы.
– Ой… – сказали мы хором.
Через пять секунд мы были уже одеты, умыты, накрашены и исподтишка рассматривали гостя, а Зулия, надо сказать, бесстыдно таращилась во все глаза.
Тут было на что посмотреть.
Былинный богатырь, чудом затесавшийся в демонические ряды. Кудрявые русые волосы до плеч, соколиный (или орлиный?) взгляд ясных глаз. Косая сажень в плечах, бицепсы, трицепсы и все прочее на нужных местах. И румянец во все щеки (или это от смущения? То-то он старался не смотреть на знойную Зулию, оставшуюся в полупрозрачных шальварах).
Куратора звали Грид Сайк. И пришел он не только познакомиться, это он мог спокойно сделать днем на строительно-отделочных работах, а помочь нам с переездом. Немедленным. Ректорат, видите ли, обеспокоен очередями мальчиков к дверям нашей комнаты.
***
Нас переселили в заброшенный донжон позади корпуса общежития. До сих пор эта башня была самой высокой из строений древней крепости, где располагалась Академия Тьмы. Она насчитывала три этажа с неимоверно высокими потолками, чердак и подвал.
Первый этаж, где располагалась кастелянша вместе со всем своим хозяйством, начинался на уровне нормального второго. К бронированной двери, находившейся на высоте в два человеческих роста, вела приставная магическая лестница, исчезавшая и появлявшаяся минута в минуту с началом и окончанием «комендантского часа», то есть, её в помине не было с одиннадцати вечера до семи утра.
Огромный второй этаж пустовал.
Наши комнаты оказались на третьем, спешно переоборудованном под жилой. Три спальни, ванная и общий зал с диванчиками и камином. По сравнению с прежней казармой – настоящие хоромы, если бы еще не бегать по узким винтовым лестницам каждый день вверх-вниз.
Зато никто не заберется. Так нам казалось.
Сутки мы наслаждались спокойствием и комфортом. Потом началась осада.
С утра вход осаждали ставшие неожиданно чистоплотными адепты с пачками белья подмышками. Пока одни отвлекали кастеляншу Кикирусю – дряхлую ведьму, ругавшуюся на пяти древних и двух современных языках, другие умудрялись прошмыгнуть на лестницу и погладить ждавшую там Шу.
Крышу облюбовали старшекурсники для вечерних летных тренировок. Полеты не прекращались ночи напролет.
После первой же попытки пробраться к нам через каминную трубу, магистры ее перекрыли наглухо.
Кикируся допускала к нам только Тая на правах однокланника, помолвленного с Мирандой, да и то им, как арестантам, дозволялось видеться лишь в присутствии надзирательницы, потому Тай мог только мяться и вздыхать нечленораздельно. Зато тортики и пирожные не забывал приносить.
Миранда таяла, а мы с Зулией скрежетали зубами. И через пять минут после его появления сбегали, задерживаясь только для того, чтобы схавать сладкого на халяву. Если бы не эти взятки, мы бы убили воздыхателя в первый же вечер за занудство, и подняли бы. Разницы никакой, но труп хотя бы не вздыхает.
Остальные вздыхали вокруг башни.
– Девочки, а вам не кажется это странным? – спросила я, наблюдая, как очередной взломщик, спустившись на веревке, пытается подобрать заклинание-отмычку к магической решетке на балконной двери. – Неужели все начинающие темные маги пьют по-черному? А к концу учебы они все уже законченные алкаши?
– Что-то подозрительно это все, – отозвалась Миранда. – Надо спросить у Тая.
Ясно одно: вся эта шумиха и массовое паломничество к Шу кем-то организованы. Но избавиться от зверька, точнее, зверюги, выросшей с ковер два на два метра, было уже невозможно, как выбросить на улицу любимого котенка.
***
К началу осенних занятий магистры сообразили соорудить на крыше нашей башни птичник для горгулий, а на балконе поселить цепного грифона.
Нас охраняли строже, чем султаны свои гаремы. Зулии очень льстило. Не хватало только дракона, и я поселила Шурша на пустовавшем втором этаже – для того, чтобы Кикируся не лезла к нам с воспитательными целями.
Неприступный донжон сразу получил имя: «Башня трех принцесс». Зулия была в восторге.
Первые сутки.
На вторые горгульи невзлюбили грифона. Грифон – дракона. Дракон – Кикирусю. Ведьма – нас. Мы – весь мир.
Гвалт в башне сверху донизу стоял круглосуточный и оглушительный.
Горгульи непрерывно дрались то друг с другом, то с грифоном, если тот не дрался с драконом, если Шурш, снова укравший простынь – он был чистюля и любил запах мыла, как пчелы нектар – не дрался с ведьмой, ругаясь с ней на пяти древних и двух современных языках.
Только опять усохшая до размера бороды Шу молчала, тоскливо покачиваясь на абажуре люстры.
Какие уж тут занятия! Голова гудела днем и ночью, мы зверски не высыпались и наверстывали на лекциях. За что и получили все трое по замечанию в личное дело. Еще парочка таких записей, и нас ждут более крупные неприятности, чем горгульи.
– Чтоб эти твари все сдохли! – Зулия накрыла голову подушкой.
– Кроме Шурша, – тут же сказала я, сложив пальцы в знак, отвращающий проклятие.
– Кроме Шурша, – послушно повторила островитянка. – Не могу больше!
– Девочки, давайте всех убьем! – даже Миранда стала кровожадной, хотя всхлипнула, оплакав будущих жертв. – Кроме Шурша. Это невыносимо!
– Аааа! – Зулия запустила подушкой в сунувшуюся в дверь драконью морду.
Шурш рачительно прибрал дар под крыло и облизнулся на Шу. Она тут же ощетинилась как кошка, рванула по цепи к своду. Крюк, на котором висела массивная цепь, угрожающе затрещал.
