скачать книгу бесплатно
Выслушав ответ Саввы, она сказала:
– Давайте следующий.
И так все три вопроса бабуля молчала и слушала. У Саввы возникло сомнение, слышит ли она его вообще. Но когда он закончил отвечать, бабуля вдруг оживилась:
– Молодой человек, а можете вы мне в двух словах объяснить ённую теорию?
Савва с удивлением посмотрел на экзаменаторшу, как будто она спросила что-то совсем непотребное.
– Извините, не понял. Какую теорию? – как можно вежливее и вкрадчивым голосом переспросил Савва.
– Ённую.
– Ённую? – переспросил Савва ещё раз.
– Да-да, именно ённую, молодой человек.
Савва молчал, лихорадочно вспоминая слова «ённая теория». Не может быть, чтобы он её пропустил при подготовке, просто она куда-то провалилась в памяти. И Савва снова и снова лихорадочно вспоминал этот термин. Что-то знакомое, но никак не ухватить, что конкретно…
– Вы, я вижу, в каком-то затруднении, молодой человек? – проскрипела бабуля. – Не вижу повода. Задачу решили, смотрю, всё правильно, а теорию как рассказать, выходит, не знаете?
– Как не знаю? – вскинулся Савва. – Чего проще. Тут ионы, тут вот катионы, молекулярный вес, электронная оболочка, заряд ядра.
– Вот именно, – засмеялась тихим старческим смехом экзаменаторша. – И ионы, и катионы есть, а ённой теории не знаете.
И тут до Саввы дошло: «ионная теория» – бабуля переиначила слова на старый лад, так что Савва не смог сначала и распознать.
– Теория диссоциации ионов?
– Вот именно! – радостно заулыбалась старушка. – А то «не знаю…»
– Да я не так вас понял, – стал оправдываться Савва.
Но бабуля уже не слушала его, что-то пометила в своём листке, потом взяла его экзаменационный листок, поставила оценку.
– «Хорошо» ставлю вам.
Савва опешил:
– А если не хватит для проходного балла? Лучше задайте мне ещё вопрос… – начал было просить Савва.
Но бабуля его перебила:
– Молодой человек, это незачем делать. Вы набрали достаточное количество баллов, и я вас поздравляю с поступлением в наш институт.
– Спасибо… – ошеломленный таким исходом дела ответил Савва. – А разве…
Он хотел спросить, что разве на последнем экзамене определяют, поступил или нет, но постеснялся и замолчал.
– Спасибо ещё раз, – сказал Савва, вставая с места.
– На «отлично» химию никто не знает, так говорил мой учитель Дмитрий Иванович. «Хорошо» – это высшая оценка, которую я ставлю студентам и абитуриентам.
Савва кивнул головой, мол, что всё понял, и вышёл из зала. На улице, как всегда, на него накинулась толпа ещё не сдавших экзамен абитуриентов и их родителей: что да как, какая отметка? Савва равнодушно отвечал, на ходу думая, почему же бабуля поздравила его с поступлением? Тут он увидел знакомую грузинку с подругой – те что-то спешно дочитывали в учебнике, гортанно споря друг с другом. Увидев Савву, молодая горянка улыбнулась ему, как старому знакомому.
– Сдал?
– Сдал.
– На что?
– На «хорошо».
– Молодец. А мне ещё надо сдавать…
– Ни пуха… – приободрил её Савва.
– К чёрту, к чёрту, – резко ответила подружка, снова уткнувшись в учебник.
Савва облегчённо вздохнул, казалось, что гора свалилась с его плеч. Он их расправил, глубоко вдохнул тёплый и влажный ленинградский воздух и пешком побрёл к трамвайной остановке. Сел на двадцать восьмой трамвай, который, качаясь из стороны в сторону и гремя на стыках, медленно, но верно покатил его к Московскому вокзалу.
Савва решил купить билет и сегодня же поехать домой. Так ему всё надоело, так он устал от этой экзаменационной гонки, что уже ничего не хотел. Никакой радости он не испытывал, только облегчение, усталость и пустоту…
Глава 5. Человек предполагает, Господь располагает
С этими воспоминаниями Савва Николаевич почти доехал до N-ска, не замечая, как проносилась мимо него дорога, автомашины, люди в них, деревья, стоящие на обочине трассы.
«Господи! Словно всё было вчера!» – проговорил сам себе Савва Николаевич.
– Что вы сказали? – спросил молчавший всю дорогу водитель.
– Да я так, вспомнил былое, в прошлом захотелось побывать, хоть мысленно в юность окунуться.
– А-а-а, – разочарованно протянул водитель. – Не хотите перекусить чего-нибудь?
– Это ты верно заметил, притормози. Свежий пирожок нам не помешает. Только я боюсь: чёрт знает из чего их готовят. Ты-то опытный водила, давай, действуй, – скомандовал Савва Николаевич.
– Это я быстро! Вон там, около Якиманки тормозну: лучшее кафе на всей трассе. Главное, там всегда всё свежее и вкусное, а цены, вы просто не поверите, гроши.
– Вот именно, не поверю. Потому что за гроши никто сейчас работать не станет.
– И я удивляюсь, но факт…
И водитель ловко подрулил к стоящему чуть поодаль от трассы, неприметному с дороги кафе. Они вышли из машины. Вкусно пахло свежеиспечённым хлебом и жареным шашлыком.
– Ну, вот мы и на месте. Что будете есть? – осведомился у Саввы Николаевича шофер.
– Да ничего. Выпью чашечку кофе и можно какой-нибудь горячий бутерброд. А ты поешь по всей программе, я заплач?.
В кафе оказалось на редкость тихо и уютно. Заказав себе чашку кофе со сливками и бутерброд с сыром, Савва Николаевич пошёл к столику, чтобы перекусить. И в это время с ним случилось непредвиденное: острая боль пронзила всё его тело, от пяток до кончиков волос.
«Господи! Что это со мной?» – подумал Савва Николаевич, так и не успевший сесть за столик. Чашка с кофе выпала из руки и со звоном разбилась о каменный пол.
– Вам плохо? – подскочил шофер. – Может, на свежий воздух?
Савва Николаевич побледнел, капельки холодного пота выступили на лице.
– Да, давай на воздух, Паша. Нехорошо мне что-то, – тихо проговорил Савва Николаевич.
Паша подхватил его под руку и медленно вывел на крыльцо. Свежий воздух и отступившая вдруг куда-то боль сделали свое дело: Савва Николаевич почувствовал себя лучше, постепенно приходил в себя.
– Я вон там, под навесом, посижу, а ты иди, обедай, я подожду.
– Может, кофе и бутерброд сюда принести? – спохватился Паша.
– Нет, не надо, не хочу.
– Видно, кто-то сглазил вас, – сделал заключение шофер, суетясь около шефа.
– Ты, Паша, не дергайся. Иди, иди, обедай. Да, вот возьми деньги, заплати за всё и за разбитую чашку.
Савва Николаевич достал тысячную купюру из портмоне и подал водителю.
– Хватит?
– Да вы что! Конечно. Я же вам сказал, что цены здесь меньше некуда… – начал было Паша.
Но Савва Николаевич остановил его жестом:
– Понял я, понял.
– Ну, так я пошел? Мигом перекушу и в дорогу.
Пока Пашка обедал, Савва Николаевич дошёл до машины, походил около неё. Боль отступала, но страх остался. Савва Николаевич так и не понял, что же с ним случилось. Может, и впрямь сглазили. Но кто? Не буфетчица же с рябоватым деревенским лицом и серо-голубыми глазами. Нет, что-то не то. Но что?
Так и не найдя ответа, Савва Николаевич сел в машину, боясь шевельнуться – мало ли что, опять ударит. Но боль постепенно утихла, и он решил, что это какой-то нерв, зажатый в межпозвонковом пространстве при неловком повороте в кафе. Вскоре подошёл Пашка, внимательно посмотрел на Савву Николаевича и, увидев, что тот в порядке, весело пошутил:
– Дешёвый обед не для вас!
Положил сдачу на верхнюю полку бардачка и спросил:
– Едем?
– Пора, – ответил Савва Николаевич.
В дороге, уже почти при въезде в город, машину сильно тряхнуло на ухабе. И затихшая было боль вновь обожгла Савву Николаевича.
«Вот чёрт! Никак опять?» – одними губами выдохнул он из себя.
– Давай, Паша, дуй прямо в областную больницу, – и, сжавшись в комок от боли, Савва Николаевич застонал.
Как доехали до приёмного покоя, Савва Николаевич не помнил. Кажется, боль притупила его сознание и способность разумно мыслить. Ничего, кроме дикой боли, он не чувствовал. В приёмном покое медсестра долго искала дежурного врача. Как выяснилось, он безмятежно спал в своём рабочем кабинете, приняв изрядную долю алкоголя.
Наконец дежурного врача нашли. Мятый, с заспанным лицом, он подошёл к Савве Николаевичу, скорчившемуся от боли.
– Что у вас? – спросил врач, щупая пульс на руке Саввы Николаевича.
– Не знаю, – тихо выдавил из себя тот.
– Болит где?
– Везде…
– Понятно, – вяло отреагировал на ответ дежурный доктор и, приняв наконец решение, чуть заикаясь, проговорил, – давайте на рентген, может, где-то что-то защемило. Так при грыжах бывает, особенно при позвоночных.
– Может его уролог пусть посмотрит? – встряла в разговор опытная медсестра.
И тут Савву Николаевича осенило: камень! Камень в мочеточнике! Как же он сразу не сообразил?
– Господи, давайте уролога! – громко, не сдерживая больше себя, выкрикнул Савва Николаевич.
– Да вы не распоряжайтесь здесь, больной. Кого вызывать решаю я, – раздражённо ответил дежурный врач.
– Да как вы смеете мне так отвечать?! Я профессор Мартынов, – сам не свой от боли, вскрикнул Савва Николаевич.
И тут только до дежурного дошло, что перед ним известный всему городу Савва Николаевич Мартынов. В этом полумрачном помещёнии приёмного покоя можно было мать родную не узнать, не то что своего коллегу. «Вот влип!» – подумал дежурный врач, и стараясь как-то замять инцидент, согласен был на всё.
– Извините, Савва Николаевич. Сейчас будет уролог, и если надо, других дежурантов приглашу, консилиум, так сказать, организуем.
В это время на «Скорой помощи» привезли пьяного бомжа, избитого в кровь. Носилки с ним поставили рядом с Саввой Николаевичем. Бомж орал какие-то песни и нёс всякую околесицу.
– Вы что, издеваетесь надо мной?!
И, уже не помня себя от боли, Савва Николаевич выскочил из приёмного покоя в коридор больницы.
– Дайте мне обезболивающий укол! – стал он требовать, толкаясь в закрытые двери. – Сделайте мне что-нибудь обезболивающее!
Но в коридоре никого не было. Санитарка в грязном халате равнодушно махала мокрой тряпкой по искусственному мраморному полу. Все давно привыкли к подобным сценам и никак не реагировали на них. В этот момент в коридор не вошла, а ворвалась жена Саввы Николаевича, Людмила Сергеевна.
– Господи, Савва! Что случилось?
Она подбежала, обхватила Савву Николаевича руками и прижала к себе.
– Тебе больно, Савва? Потерпи. Я уже вызвала бригаду «Скорой помощи». Они на подъезде. Дозвонилась до главного врача, он тоже будет здесь с минуты на минуту…
Глядя на бледное, искажённое болью лицо мужа, Людмила Сергеевна не знала, чем ещё помочь, стала давать ему таблетки но-шпы и анальгина.
– Прими, Савва, может, полегче будет, – просила она.
