скачать книгу бесплатно
Паровозы судьбы
Александр Арген
«Паровозы судьбы» – повесть о приключениях русской семьи из Латвии в конце 1990-х годов в Швеции, куда они отправились с намерением просить политического убежища, как представители притесняемого в Латвии русскоязычного меньшинства. Судьба сталкивает героев с китаянкой говорящей по-русски, с владельцем студии порнофильмов и с арабскими террористами. В книге использованы эпизоды из биографии автора, который сам в своё время прошёл через лагерь беженцев в Стокгольме.
Паровозы судьбы
Александр Арген
© Александр Арген, 2021
ISBN 978-5-0053-2817-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава первая
Алексей и Наташа Шрейдер уже полчаса просидели в холле паспортного стола, ожидая когда на табло загорится их номер, и судя по темпу, с каким двигалась очередь, им предстояло провести здесь ещё столько же. Лица людей, сидящих у двери с надписью «Инспектор», выражали некоторую неловкость, будто они были виноваты в том, что, собравшись в холле создают очередь и нарушают тем самым образцовый прибалтийский порядок.
Время от времени Наташа не выдерживала и начинала нервно перебирать в руках заполненные бланки. Алексей же продолжал делать вид что его необычайно интересует кофейный автомат, стоящий у стены, напротив. Они тоже страдали от этой проклятой неловкости.
И только расположившийся у столика с бланками долговязый молодой человек похоже игнорировал царящее в атмосфере холла напряжение. Своими приглушёнными воплями он уже минут десять навлекал на себя неодобрительные взгляды пожилых женщин из очереди. Страдалец безуспешно пытался заполнить анкету, при этом тряс лохматой головой и тихо, но внятно ругался на языке Пушкина и Баркова.
Когда очередной смятый бланк полетел в мусорную корзину, Алексей не выдержал, он встал, подошёл к молодому человеку и предложил:
– Может, вам помочь заполнить?
– А ты что, рубишь в латышском?
Алексей непроизвольно улыбнулся. Здесь в Риге, в помещении полицейского комиссариата такая непосредственность была как глоток свежего воздуха.
– Уж бланк-то я вам заполню, не сомневайтесь.
Молодой человек взглянул на Алексея с благодарностью, подал ему чистый бланк, а сам тут же, не смущаясь наличием большого количества слушателей, громким голосом стал выкладывать историю своей жизни:
– Понимаешь, я учился в Санкт-Петербурге в Художественном училище, а потом решил к маме вернуться. Она в Риге лет двадцать уже живёт.
– Имя и фамилия, – перебил его Алексей.
– Виктор Суворов, год рождения – семьдесят пятый, адрес – Канто аллея двадцать три. Ты только пиши с латышским окончанием, Викторс Суворовс, – обеспокоенно уточнил юноша.
– Ну вот, – продолжил он, – я-то с детства в Питере у тёти больше жил…
– Так ты заполняешь прошение чтобы у мамы поселиться? – спросил Алексей.
– Да нет, – молодой человек с досадой потряс головой, – паспорт негражданина у меня давно есть.
Он оглянулся на очередь и сбавив тон продолжил:
– Меня в прошлом месяце из Швеции выслали, я к ним беженцем пытался прорваться. Но самое обидное, эти суки в паспорт шлёпнули печать о депортации. А я хочу ещё разок попробовать, вот и мучаюсь теперь, нужно новый паспорт получить.
– Ну-ка, ну-ка, – Алексей оживился и повернувшись махнул рукой Наташе. Та неохотно встала с кресла и подошла поближе.
– Я – Алексей Шрейдер, а это моя жена Наташа. Наташа – это Виктор, он был в Швеции, пытался сдаться как беженец из Латвии. Интересно послушать что он рассказывает.
Наташа глянула на Виктора с явным скептицизмом.
– И что же вы нам расскажете?
– Давайте не будем шептаться здесь, на вражеской территории? – Виктор настороженным взглядом проводил прошедшую мимо блондинку в форме лейтенанта полиции. – Вы ещё долго пробудете? Как освободитесь, предлагаю встретиться в кафе, напротив. Там и поговорим. С меня коньяк, вы мне очень помогли.
– Не надо – начал было возражать Алексей – я же просто помочь хотел своему, русскому.
– Так и я тоже просто хочу поговорить с русскими людьми.
– Ну, хорошо, – сдался Алексей, – тем более что нам и вправду есть о чём поговорить. Мы освободимся минут через пятнадцать, только сдадим бланки сыну на проездной документ и сразу выйдем, наша очередь уже подходит.
Виктор кивнул головой.
– Решено, через полчаса жду вас в кафе на другой стороне улицы.
В кафе Виктор ждал их за столиком в дальнем углу, подальше от других посетителей. Он взял Наташе фужер шампанского, а себе и Алексею по бокалу коньяка.
– В общем, вернулся я из Питера, – начал свой рассказ Виктор, потянув коньяк из бокала, – потыкался в разные фирмы, мол – вам художник не нужен? Оказалось – художник нужен многим, но надо обязательно экзамен по латышскому языку сдавать. Я посидел месяц на маминой пенсии, вижу, дело – дрянь. Нужно искать хоть какую работу, иначе с голоду сдохнешь. Так ведь и хоть какую тоже чёрта с два найдёшь, разве что землю копать на кладбище. Везде где есть хотя бы намёк на интеллектуальный труд – иди, получай сертификат по знанию языка. А на кой хрен мне этот сертификат, если я, допустим, собираюсь стену в ресторане разрисовывать? В принципе никто не против, что нужно владеть языком страны в которой живёшь. И я вроде не тупой совсем, по-английски свободно общаюсь, к тому же в рижской школе учился, кое-какие слова и фразы помню. Но за курсы нужно платить, это раз, а второе, пока я его выучу до такой степени чтобы экзамен сдать, кто меня кормить будет? Мама с её копеечной пенсией?
Виктор допил коньяк, повернулся к бармену и легонько постучал пустым бокалом по столику:
– Ещё одну!
– Ты нас про тяжёлое положение русскоязычных в Латвии не агитируй, – Алексей тоже подвинул пустой бокал на край стола, – мы всё это знаем сами. Уже полгода без работы сидим.
Наташа выразительно посмотрела на бокал Алексея, но он сделал вид что не заметил её безмолвного осуждения.
– Полгода? – ужаснулся Виктор. – А как же вы живете?
– В долг, – буркнула Наташа. – Набрали долгов уже на полторы тысячи долларов, а муж всё раздумывает: нужно ли переезжать в Воронеж к моей маме, или может, ещё полторы набрать, для ровного счёта.
– Наташ, мы ведь уже говорили на эту тему и пришли к согласию – в двухкомнатной квартире вчетвером это не жизнь… – раздражённо начал Алексей…
– Ребята, ребята, не грызите друг дружку, – вмешался Виктор, – хрена вам в России делать? Там сейчас непонятно что творится, дефолт, рубль обвалился. А тут под боком Швеция, и у русских из Прибалтики есть все легальные основания просить там политического убежища. В Латвии прямо сейчас происходит классическая сегрегация и дискриминация русскоязычного населения.
– Ага, «сегрегация и дискриминация». Ты вот съездил, попросил убежища и что? Несолоно хлебавши снова по конторам ошиваешься?
Это вмешалась в разговор Наташа. Она говорила зло и с напором, по её реакции было заметно, что споры на тему отъезда тянутся в их семье уже давно.
– Да, съездил и меня выперли! – с вызовом ответил Виктор. – Зато я получил бесценную информацию. Второй раз у них уже не получится меня выгнать!
– Ладно, ты говоришь, что будешь пытаться во второй раз, – перевёл разговор в более безопасное русло Алексей, – но объясни, на что ты надеешься? Ведь тебя один раз уже депортировали.
– Да, – подхватила Наташа, – неужели ты думаешь, что твои данные не внесли в компьютер на границе?
– Вы, женщины, – отеческим тоном начал Виктор, на что Наташа возмущённо хмыкнула, – вечно обожествляете всякие машины, в том числе и компьютеры. А компьютер, как и всякая машина – просто железка, у него нет мозгов как у человека. И если человек не дурак, он всегда сможет его обмануть.
– Видите мой паспорт негражданина? – он помахал перед лицами Алексея и Наташи изрядно помятым документом. – В нём стоит печать о депортации, а его номер занесён в шведский компьютер. А я его постирал, засунул вместе с рубашкой в стиральную машину. Случайно конечно, – Виктор заговорщицки подмигнул собеседникам. – И теперь по закону его нужно обязательно заменить. А после замены у него будет уже другой номер, правильно?
– Правильно, – согласился Алексей. – Но ведь имя и фамилия те же?
– А вот и нет! В старом паспорте, – Виктор снова покрутил несчастным документом над столом, – я записан как Виктор Суворов, а в новом запишусь по всем правилам латышской грамматики, как Викторс Суворовс. Мне кстати давно предлагали так сделать эти дуболомы из полиции. Вот я их и обрадую. Будем надеяться, что компьютер пограничной охраны шведов купится на этот трюк.
Виктор потянул коньяк из рюмки и откинулся в кресле, по его лицу было видно, что он чрезвычайно доволен собой. Супруги смотрели на него молча, но если во взгляде Алексея читалось одобрение, то в Наташином проглядывало недоверие и скептицизм.
– Хорошо, а где гарантия что тебя снова не вышлют? На какие причины ты будешь ссылаться? – спросила она.
– Я ведь вам уже сказал, что не зря побывал в Стокгольме. Теперь мне известны все способы стопроцентного прохождения по статье «беженец», информации у меня предостаточно. Могу и с вами поделиться.
– Спасибо, – Наташа встала из-за столика, – но сегодня мы спешим, нас ждёт сын. Возможно, когда-нибудь в другой раз.
Алексей внимательно посмотрел на жену, но тоже встал, а затем, протягивая на прощание руку Виктору, сказал:
– Давай обменяемся телефонами. Может, действительно, встретимся как-нибудь, за «рюмочкой чаю», и обсудим что и как.
Пока они обменивались телефонами Наташа стояла рядом молча, подчёркнуто глядя в сторону.
Выйдя из кафе Алексей и Наташа пошли к школе, в которой учился их сын Илья. Школа располагалась неподалёку, через два квартала, время у них ещё было и шли они неторопливо. Сперва Наташа молчала, но Виктор чувствовал надвигающуюся грозу, и он не обманулся в своих ожиданиях.
– Что ты слушаешь сказки этого авантюриста? – пошла в наступление супруга. – Семьи у него нет, деньги, судя по всему, достаются легко – подумаешь, сел в самолёт и слетал в Стокгольм. Не получилось – ещё раз слетаю. Ты хоть представляешь, сколько стоят билеты туда и обратно на самолёт до Стокгольма нам троим?
– Наташенька, – Алексей заговорил с женой успокаивающим тоном, как с тяжелобольным человеком, – но что мы будем делать через месяц-полтора? Я уже не знаю у кого ещё можно занять деньги. Ты же видишь, на работу устроиться у меня шансов нет. Прежде чем мы упадём на дно этой пропасти, прежде чем у нас не будет денег даже на еду, мы должны подготовиться. Мы ведь уже обсуждали с тобой сто раз, все плюсы и минусы. Не получится в Швеции, вышлют – сразу едем к маме. Идёт?
Алексей заметил Илью на другой стороне улицы, сын стоял возле перехода и ждал зелёного сигнала светофора. Наташа тоже увидела Илью и помахала ему рукой, улыбнувшись.
Но тон, которым она ответила был совсем не весёлым: —
– Алёша, умом я все понимаю, но сердце болит. Продать квартиру, всё бросить, стать бездомными и лететь за тридевять земель унижаться, выпрашивать? Давай, ещё поищем, может быть, нам повезёт?
Алексей подхватил подбежавшего сына, с улыбкой завершая разговор:
– Хорошо, я не возражаю, поищем ещё.
– Что поищете? – заинтересовался Илья.
– Мы с мамой говорим о работе, это наше дело. А твоё дело – рассказать нам какие ты получил отметки сегодня.
Вечером на кухне допоздна горел свет. Наташа с фломастером в руке отмечала в толстой столичной газете объявления о приёме на работу, Алексей сидел рядом с ней на диванчике и наигрывал блюз на гитаре. Когда-то давным-давно он играл в студенческом ансамбле, и теперь старался поддерживать форму, хотя и не совсем понимал для чего. В конце концов ему просто нравилось импровизировать, а иногда, когда в доме собирались по праздникам друзья, они просили «сбацать блюза». И хотя гостей у них не было уже несколько лет – после отделения Латвии от Советского Союза все знакомые разъехались по разным странам – но привычка Алексея в свободную минуту брать в руки гитару никуда не делась.
Перебирая струны Алексей одновременно заглядывал через плечо жены в газету, помогая ей с переводом. Вся страница была исчёркана фломастером, зачёркнуты были почти все объявления, эти чёрточки означали, что подходящих среди них практически не было. Как вдруг Наташа оживилась, дёрнула мужа за рукав.
– Послушай, вот это удача! «Требуется инженер по специальности „эксплуатация телевизионного оборудования“, знание английского языка – обязательно». И ни слова о латышском. Это же твоя дипломная специальность, да?
– А ну, дай посмотрю, – Алексей отложил гитару и потянулся к газете, – в принципе я и латышского не боюсь, главное, чтобы они сертификат не потребовали.
Он пробежал глазами объявление.
– Да, действительно, близко к моей специальности. И совсем недалеко от нас, пять минут езды, что просто здорово, а то цены на бензин уже кусаются.
– Я знала, – Наташа чмокнула Алексея в щёку, лицо её светилось, – знала, что нам повезёт в конце концов.
– Наташа, успокойся, – попытался охладить её эмоции Алексей, – меня ведь ещё не взяли на эту работу. И вполне возможно, что не возьмут.
– Не говори так, я чувствую всё будет хорошо. Просто не может быть по-другому.
Наташа снова поцеловала Алексея, теперь уже в губы, он ответил ей и ещё пару минут они целовались сидя. Затем Алексей встал и начал стаскивать с себя брюки.
– Алёша я боюсь, – зашептала Наташа, – вдруг Илюшка проснётся, я же всё время буду об этом думать.
Но Алексей закрыл ей рот поцелуем.
Глава вторая
…Белобрысый розовощёкий чиновник внимательно рассматривал удостоверение Алексея. Вот он бросил взгляд на его лицо, сверяясь с фотографией, и наконец резюмировал по-латышски:
– Ну что же, документы у вас в порядке, диплом соответствует требуемой специальности. Пишите заявление о приёме на работу. Мы рассмотрим вашу кандидатуру.
Не веря собственным ушам Алексей полез в карман за авторучкой. Чиновник видимо заметил радость на его лице и не преминул добавить язвительно:
– Писать надо по-латышски.
– Да хоть по-японски! – не удержался Алексей. И тут же понял, что зря это сказал.
Его собеседник нахмурился.
– Уважаемый, здесь не Япония, здесь Латвия. И писать вы будете по-латышски. А по-японски или по-русски вы будете писать у себя, – он сделал паузу, заглянул в лежащее перед ним удостоверение и закончил, – в Краснодаре!
Алексей захотел тут же встать и уйти, но он вспомнил о том, как радовалась вчера, увидев это объявление Наташа, подавил уязвлённое самолюбие, придвинул поближе чистый лист и аккуратным почерком вывел по-латышски:
«Уважаемый начальник отдела кадров, прошу вас…»
Подняв голову Алексей встретился взглядом с «уважаемым начальником». Чиновник смотрел на Алексея с явно выраженной неприязнью, затем он отвёл взгляд в сторону и спросил:
– Да, кстати, я как-то совсем забыл, а сертификат о знании государственного языка у вас имеется?
Алексей вздрогнул, выпрямился, затем снова склонился над бумагой и закончил фразу уже по-русски, «…прошу вас поцеловать меня в жопу!»
Встал, подал бумагу чиновнику, взял со стола своё удостоверение негражданина и не говоря ни слова – вышел из кабинета.
После обеда они позвонили Виктору, а вечером он, шумный и жизнерадостный, ввалился к ним в квартиру. К бутылке бренди стоявшей на столе в кухне он добавил ещё одну, потом вывалил из пакета большой кусок буженины, ломоть сыра и пару лимонов.
Начинали осторожно, с нейтральных тостов. Пили за хозяйку, за дружбу всех народов, за маму в Риге и за маму в Воронеже. Разговор долго не налаживался, каждый не хотел первым трогать больную тему. Наконец, когда первая бутылка наполовину опустела, Виктор поднял свой бокал и предложил:
– Ну что? Давайте, выпьем за мой успех? Я через два дня лечу! Уже билеты купил.
