скачать книгу бесплатно
Чародей с Кащеем стали народ дурить. Ведь если народ одурманен, то его еще больше можно на кулак наматывать. Душу вынимать. В истории мы знаем тому немало примеров. Вот и в нашей лесной истории народец стал на дела поплевывать, больше языком работать и на жизнь постоянно жаловаться. Василиса на свои дела забила, и видит народ, что ей, матушке, на всех наплевать! Люди и рады были оправдаться ее дурным примером, мол, раз сама Премудрая жизнью наслаждается, обо всем забыв, так и мы будем поступать: жить сим днем, не думая о завтрашнем, а заботы перекладывать на плечи других. Не все, конечно, так поступали, но многие. Войны в царствах и между царствами участились, стали разбойнички активно пошаливать, народ баламутить. Цены дорожали, куры не неслись. В общем, все не слава богу началось. То град, то иней! То понос, то золотуха! Метеорит упал в болотах, так мужики, как шальные, хозяйства побросали и помчались его смотреть. Попы с попадьями и поповнами в ямах отсидеться решились, к концу света готовясь. Министры еще больше воровать стали. Лекари простуду обычную лечить разучились – много новых и неизвестных болезней навыдумывали. Все стали рвачами, деньги из ближнего готовы как из свиньи-копилки вытрясти, а не вытряхивается, так о пол каменный ее «хрясть!» Вдруг копейка к стенке какая прилипла – надо и ее отодрать.
Если пойдет Агафон с Пантелеймоном попьянствовать, то неизвестно, чем дело закончится. Кто кого за жабры возьмет и душу вынет. Агафон начнет свой шантаж:
– А помнишь, Пантелеймон, как ты с моей кумой на печи кувыркался вчерась? Не дашь три рубля – все доложу супруге твоей!
– Кхе, а ты, Агафон, не спеши. Я вот могу старосте деревенскому рассказать, поведать, кто в колодец общественный вчера наблевал.
И это после дружеской вечеринки! Измельчал народец, опаскудился.
Один Емеля с печи слезть отказывался. Он взял моду в ноутбуке по кнопкам барабанить, блог вести. В целом, Емеля был неплохой паренек, но жопой к печке явно прирос. Она у него росла, крепла, ширилась.
Девки Емелю недолюбливали: если залезет к девке под лифчик, так потом в три царства растрезвонит, какой фабрики и модели был лифчик, как некультурно отзывалась пассия о политическом режиме, о том, сколько неучтенки несданной царю в закромах ее отца-охотника. Словом, вся подноготная после такого секса с плюшками и бражкой могла явиться запросто народу честному.
Вот и толстела жопа у Емели, поскольку не пахал, не сеял, девок не мял. А ватрушки матушкины употреблял за двоих. Но сплетничал он не со зла, языком емелил. Он ведь открывал другим глаза заспанные на дела интересные. Почитайте, люди, сплетни емелюшкины, отвлекитесь от своих дрязг, полюбуйтесь, как другие грешники живут. Ничем не хуже, а даже лучше вас грешат!
И что самое интересное, у Емели находились почитатели-читатели. Ему давали заказуху и поощряли труд щедрыми подношениями. Из дворцов окрестных ему четко поставляли царедворческую информацию о конкурентах конкуренты.
Так вот была поставлена информационная служба народная в царстве у Алексея-царя. И по утру царь, вчитавшись в газетенку свежую, то краснел, то пукал, то икал от огорчения.
– Пора уже нам этого Емелю в делах нашего государства использовать, – предложил министр умный, – пусть по нашему указанию гадости пишет, на тех, на кого укажем.
– И то верно, а чего это ты раньше не додумался? Разъелись дармоеды, на мою голову, – добродушно заметил царь. – Приказ мой: Емелю на службу взять, надавать ему заданий. Пусть грязью обливает целенаправленно наших врагов, а пока он, как плохой бачок в туалете, что воду разбрызгивает. И как там наша царевна Аксана поживает? Все кочевряжится? Дурь в девке еще не перебродила?
– Да, царевна Аксана, одна из главных наших забот, – горестно вздохнул министр.
– Доведет отца до инфаркта. Срочно замуж надо спихнуть. Пусть мужу мозг выносит.
– Все мужья потенциальные знают ее репутацию. Между прочим, не без помощи Емели.
– Что ж, раз он напортачил, пусть теперь исправляет дело: даст рекламу хорошую Аксанке нашей. Мол, исправилась девица. За ум взялась.
– Угу, – буркнул в усы министр.
– Ты что-то сказал?
– Я сказал: да здравствует наш отец родимый, царь Алексей! Вечные лета ему! – весело и бодро завопил министр.
Сказ о том, как Емеля выказал полнейшее неуважение, за что должен был бит плетями, но помилован царской дочерью, которая много на себя брала и батеньку ни в чем не слушалась.
В общем, смысл этой главы ясен уже из самого названия.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
