скачать книгу бесплатно
Прости… Забудь
Евгения Арапова
Сломанные однажды вряд ли когда-нибудь полностью восстановятся. Они бьются, переживая каждый день, как очередную травму, пытаются, но ничего не получается, потому что нет сил, достаточных для выживания в этом мире. Силой могла бы стать любовь… К чему приводит потребность в ней и кто все-таки проявит это чувство, даже если слишком поздно?
Евгения Арапова
Прости… Забудь
I
. Рига. Папа Леры
Когда все это началось, в августе 2017-го, если не ошибаюсь? Я работала в «Юрцентре на Невском». Все как обычно, сидела в офисе, готовила иски к подаче, позвонил папа.
–Оля, привет, на работе?
–Привет, пап, а где же еще?
–Оль, тут новости не очень хорошие, помнишь, Леру Свирскую?
–Cмутно. Дочь Алексея Владимировича от первого брака?
–Да, она. Девочка умерла. Отец нашел.
–О господи, что случилось-то?
–Пока до конца не понятно, вроде не убийство.
–Папа, я задам этот вопрос… не наркотики?
–Нет, наркоманкой она не была точно. Отец девочки говорит, что все слишком странно, в прошлые выходные дочь проводила время в его загородном доме, пока он был в отпуске. По возвращении Лёха позвонил, Лера разговаривала как обычно. Только очень хотела встретиться, как можно быстрее, договорились на среду. Дочь не приехала, звонил, не ответила. Сам к ней пришел, тишина, дверь не открыла. Свирский съездил домой к ее маме Татьяне за ключами. Вернулся, а там… Владимирыч ничего не понимает, подскажешь, что в такой ситуации делать?
–Пап, мне, конечно, лестно, что ко мне обращаются по таким серьезным вопросам, но я же не в СК служу, слава богу. Пусть операм и следаку денег даст, чтобы хорошо все проверили, экспертизу нормально нужно провести, не «на отвали». Если выхода на них нет, я попробую найти, что я еще могу сделать-то? И потом, что у него нет ни одного знакомого в МВД, СК или прокуратуре? Когда им платят, они могут работать, поверь мне!
–Есть. И именно поэтому он понимает, что в сложившейся ситуации его скорее всего, разведут, не больше. Он не хочет, чтобы кто-то пользовался его состоянием. К тому же ты хоть кого-нибудь, но знаешь. Ментов, следаков из СК, прокурорских, поумнее и понадежнее… Он хочет чтобы ты, или твои знакомые все перепроверили. Леха знает, чего стоят эти мнимые «связи».
–У меня есть знакомые в этих структурах, и их совсем немного. Кроме того, я не работаю по «уголовке», стараюсь держаться от нее подальше. У меня сугубо гражданская специализация, ты же помнишь?
–Прекрасно помню. Как и то, что ты всегда интересовалась уголовным правом и может быть, была бы даже неплохим следователем. Но не в существующей системе. От тебя не ждут расследования, от тебя ждут помощи в том, чтобы ты познакомила с по-настоящему стоящими людьми из этого гадюшника, если такие еще остались. Владимирыч с тобой работал и хорошо к тебе относится, доверяет, хочет, чтобы ты приняла участие.
–А почему сам не позвонил?
–Потерял твой номер телефона. Ну так что, могу дать ему номер?
–Да, конечно. А мне его номер скинь, чтобы я знала, кто звонит.
–Спасибо, дочь. Кстати, он заплатит.
–Ну это само собой, пап. Ладно, давай я тебе вечером позвоню, сейчас работа.
–Хорошо, давай, до вечера.
Позже состоялось продолжение разговора.
–Оль, нужно с Лешей встретиться, он поговорить хочет, деньги заодно отдаст.
–Когда?
–Завтра обещал позвонить.
–Хорошо.
Я ждала звонка, его не последовало. Пришло сообщением в whatsapp: «Оля, добрый день, сможешь сегодня к 7 подъехать на 5-линию «Васьки», поговорим? Это Свирский».
Да, конечно, смогу, – ответила я.
К семи, как договаривались, я приехала, припарковалась и решила подождать Алексея Владимировича в машине. Буквально через пару минут рядом со мной остановился черный, как это принято, Range Rover. Из него вышел высокий, еще не полностью седой мужчина в хорошем костюме, подошел к моей машине, открыл дверь:
–Оля, добрый день!
–Добрый, Алексей Владимирович.
–Не удивляйся, твой папа назвал марку и номер автомобиля.
Он тут же сел на пассажирское сиденье.
Было очень сложно сказать следующую фразу, потому, что для людей в подобной ситуации слова ничего не значат, а вообще ничего не сказать— хамство: «Примите мои соболезнования».
–Спасибо, Ольга. Давай сразу к делу. Ты уже знаешь, что именно я обнаружил дочь мертвой. На сегодняшний день знаю точно, в возбуждении дела откажут. Вскрытие показало, что Лера умерла от острой сердечной недостаточности. Я в это верю. Ее никто не убивал, она не покончила жизнь самоубийством. У моей дочери остановилось сердце, и я хочу знать почему. Причина? Должен был быть какой-то стресс, подтолкнувший фактор. Лера на здоровье не жаловалась. Что происходило в ее жизни? Мне нужно восстановить картину, узнать последние события. Не можешь или не хочешь сама разбираться, подскажи, к кому обратиться.
–Алексей Владимирович, это не вы должны у меня спрашивать, что с вашей дочерью происходило, а я у вас. Честно говоря, не знаю, чем помочь?
–Узнать о моей дочери то, чего я не знал. Понимаю, тебе может показаться странным, что я не был в курсе происходящего в ее жизни, я оправдываться не собираюсь. Мне нужна помощь и я готов платить, тебе это интересно?
–Когда платят всегда интересно.
–И это правильно, 100 тысяч, устроит?
–Да, вполне. Только один вопрос, почему вы ко мне решили обратиться? Почему не в органы наши, к «переаттестованным»?
–Тебя я знаю, помню, как ты мне все договоры и документы в ООО-шках упорядочила. От штрафов вечных отбиваться помогала. Разобралась, проблем не было. Мусорам я не сильно доверяю. Из принципа ни копейки не заплатил, знаю эту породу, которую кроме денег ничего не интересует. Они пялятся, а в глазах один вопрос: «Как бы с тебя побольше стрясти». Я так полагаю, что делать вообще никто ничего не будет, даже не бесплатно, все «на отъебись». Мои деньги уйдут в никуда. Пусть молодых разводят. Если и платить, то под контролем знакомого человека. Ты пойми, я не против потратиться, но не просто так. Я могу, конечно, к частному детективу обратиться, но, полагаю, там такие же пиздоделы, как в ментовке.
–У вас нет никого знакомого в чинах?
–Близких нет, а насчет левых людей я уже все объяснил. Не хочу, чтобы чужие нос совали, пусть это останется в нашем, дружественно-семейном, кругу. Если понадобится кого-то привлечь, привлекай. Но тихо и аккуратно.
От денег сложно отказаться, в моем случае, я бы сказала, невозможно. Но я никогда не разводила людей, не работала по заведомо проигрышным делам, не продавала три заявления за 50 тысяч, как недоумки из юридических консультаций, которыми наводнены «Яндекс» и «Google». Я адвокат, а не «гэкающие» непрофессионалы из регионов. При всем при этом… 100 тысяч за сомнительный сбор информации? Ладно, лучше мне, чем очередному ментенышу на двухсотый крузак. Попробую помочь, по крайней мере, сделаю все, что в моих силах.
–Осмотр квартиры проводили?
–Проводили, ничего не нашли.
–Не переоцениваю мусорков, но мне кажется, после них искать нечего. Правда, если хотите, можем посмотреть.
–Пойдем, сходим. Осмотр провели аккуратный, не обыск, эксперты, все дела. Не нашли вообще ничего, телефон, планшет, ноутбук изъяли– пусто.
От машины к дому нужно было пройти, парковка «выхлопной трубой в окна первого этажа», как это часто принято, предусмотрена не была. Двор-колодец, арка, в него ведущая. Аккуратная парадная, за которой следят. Оштукатурена, покрашена, ступеньки и перила старые, сохранившиеся с момента постройки. Лера жила в 50-метровой «однушке», сплошной минимализм, ни одной лишней детали. Квартира состояла их комнаты и кухни. Стены в комнате светло-серые, пол паркетный, на несколько тонов темнее. Занавески неагрессивного фиолетового цвета. На полу в горшках стояли цветы, причем без соцветий, только зеленые стебли. Кровать из дуба, небольшой ковер, тумба рядом. Кухня в тех же светлых тонах, диван и барная стойка. Окна, на подоконнике подушка, рядом не полностью догоревшая свеча. Видимо, там она сидела, посматривая в окно. Смотреть, честно говоря, особенно не на что, окна с 3 сторон, хорошо на расстоянии, спасающем от вечного созерцания ненужных подробностей чужой жизни. От квартиры веяло могильным холодом, и мне почему-то кажется, что это никак не связано со смертью Леры. Уверенна, также было и при жизни хозяйки.
–Алексей Владимирович, машину Леры полиция осматривала?
–Машину нет.
–Тоже не лишним будет.
–Я ее за город отогнал. Пригоню, посмотришь.
–Вы тогда позвоните, я эксперта найду хорошего, не тупого, он нам поможет.
–Договорились, позвоню. Да, кстати, вот, аванс, столько же по окончании, я понимаю, что никто из нас не господь бог, но я очень надеюсь на результат.
Когда он это говорил, мне стало не по себе. Папа рассказывал, что Свирский достаточно жесткий, не церемонится с людьми, работа которых его не устраивает. Да, я уже помогала, он хорошо заплатил, в тот раз обошлось, посмотрим, как в этот раз получится. С ним нужно общаться быстро, четко и только по делу. Он платит деньги и ему необходимо во всем разобраться. А мне необходима вторая часть гонорара.
Глядя на Свирского сложно было понять, что с ним происходит. Спокойный, собранный человек. Без истерик и требований помочь, столь часто свойственных родственникам. Но на отца, убитого горем до того состояния, когда эмоций уже не осталось, он не был похож тем более. Выглядел как деловой человек, столкнувшийся с непростым, но решаемым кейсом. Возник очередной вопрос, на который нужно как можно быстрее найти ответ.
В следующий раз я позвонила сама, молчание затянулось, а денег хотелось очень.
–Алексей Владимирович, добрый день, что у нас с осмотром машины?
–Оля, привет, ты знаешь, новости появились. Машину мы, конечно, осмотрим, но, возможно, будет кое-что интереснее. Подожди до вечера.
Перезвонил:
Оль, я нашел поврежденный ноутбук в комнате, в которой Лера останавливалась в моем доме. Я думаю, она оставила его в тот момент, когда ночевала здесь в мое отсутствие, в последний раз. Компьютер включается, а дальше-ничего. Он, точно дочкин, да и чьи еще вещи могли быть в ее комнате? В шкафу лежал. У тебя есть специалисты, которые могли бы посмотреть, что там»?
–Найду!
–Привезу его сегодня, сможете побыстрее?
–Постараемся.
Этим же вечером он прямо к офису коллегии привез старый, 17-дюймовый Asus, который включался, а дальше надпись reboot and select… Похоже, что-то с жестким диском. Я позвонила человеку, который всегда выручал меня при возникающих проблемах с техникой:
–Cерёж, привет, «ноут» посмотришь?
–Привет, в чем именно проблема?
–Не включается, в принципе, мне все равно, будет он работать или нет. Главное, чтобы всю возможную информацию можно было вытащить.
–Привози, попробуем…
На следующий день у меня была флешка с файлами и стоило мне это 5 тысяч рублей. Никаких скидок постоянным клиентам, сука. При беглом просмотре ничего интересного. Появится время, изучу более внимательно.
Среди восстановленного находилась какая-то ерунда, заметки, записки, скачанные книги, статьи, фотографии. Я скинула все word-файлы в планшет. Начала читать при очередной задержке начала заседания. Это же нормальная практика у чуда в мантии. Назначить больше, чем можешь рассмотреть, потерять половину дел, уйти на обед, писать, какать, искать себе мужика на мамбе или трусы 54-го размера в интернет-магазине. А люди ничего, подождут. Если что, и до 8 вечера посидят, не развалятся. В крайнем случае, отложим еще на месяц. В этот раз дело было не самое сложное, представителя ответчика пока нет, и конкретно эта судья всегда «откладывается», несмотря на надлежащее извещение.
Привлек внимание один файл с названием «Продолжение». Я начала читать, это дневник девушки Леры. Нужно ли погружаться дальше? Не думаю. Отдам «дяде Лёше», может, найдет, то, что ему нужно, не хочу погружаться в чужие личные проблемы. Да и уважение к чужой частной жизни. Мне платят в том числе и за то, чтобы лишних вопросов не задавала. История, скорее всего, непростая, и, что-то мне подсказывает, что лезть дальше пока не нужно. Интересно, я деньги получу в полном объеме?
–Алексей Владимирович, здравствуйте. Вы знаете, в ноутбуке кое-что нашлось.
–Здравствуй, Оля. Что там?
–Текст, дневник вашей дочери… Я не читала, думаю, вам лучше самому. У вас почта электронная есть? Туда отправлю.
–Оль, я пришлю.
Он скинул адрес, я—текст. Через неделю прислал сообщение в whatsapp: «Оленька, пришли номер карты, деньги скину». Это неожиданно. Не думала, что найдется желающий заплатить 100 тысяч за самостоятельно найденный ноутбук. Думала, все ограничится полтинником, полученным в качестве аванса, да и тот бы назад не потребовал. Хотя… пусть платит, не обеднеет, не гигантская для него сумма. Я отказываться не буду, в конце концов, результат достигнут и неважно сколько времени на это ушло. Я позвоню, самой интересно, почему он готов платить деньги за то, что прочитал:
–Добрый день.
–Привет.
–Я получила деньги, спасибо. Я так понимаю, вы все прочитали и на этом наша совместная работа закончена?
–Да, Оль, я нашел ответ на свой вопрос. Даже в большем объеме, чем хотелось бы.
–Смерть все-таки, была естественной?
–Естественной, если так можно сказать про смерть молодой девушки. Я не сомневаюсь, что моя дочь умерла от остановки сердца. Произошел ряд событий, которые привели к такому печальному результату. Все, больше я говорить не готов.
–Понятно.
–Ладно, Оль, спасибо. Я надеюсь, ты понимаешь, что об этом деле никому нельзя рассказывать? Даже родителям. Я перевел вторую часть гонорара в качестве в том числе и для этого. В твоих же интересах не распространяться. Я знаю, ты умеешь забывать о «лишних знаниях».
–Конечно, понимаю.
–Ну и слава богу.
–До свидания, Алексей Владимирович.
–Пока.
Интересно, что Свирский будет делать с полученной информацией? Состава я так понимаю, нет, обращаться «в органы» не с чем. Да даже если и был бы состав по доведению до самоубийства. Действовать «по закону», идти в СК с заявлением и добиваться возбуда? Бред. Будет отказ, возможно многолетнее обжалование с отменой прокуратурой или судом. Борьба за справедливость заканчивается в большинстве подобных историй —ничем, оставив мерзкий шлейф публичного позора. Будет ли он стараться наказать виновника самостоятельно? Если бы на месте Свирского оказался остро переживающий потерю отец, я бы ожидала худшего. Но, честно, он совсем не выглядел таковым. Была задача узнать, кто виноват. Задача выполнена. Кажется, он не сильно-то переживает и на самом деле, судьба девочки ему безразлична. За годы выстраивания бизнеса мозги так работают: на каждый вопрос должен быть найден ответ. Ответ найден, заказчик успокоился. Ладно, поживем—увидим.
Я оказалась права, прошло полгода, все тихо. В каком виде должна была проявиться реакция? Не знаю… Новости от папы о Свирском. Какие-то изменения в его жизни, я бы услышала. Оказалось, это только теория…В конкретной ситуации странно было рассчитывать на продолжение настолько яркое, чтобы и самой удивиться, и людям рассказать. Не те исходные данные.
Ожидаемые два года назад новости появились в сентябре 2019-го. С Пашей—отличным адвокатом, специализирующимся в основном на делах об административных правонарушениях я столкнулась в Санкт-Петербургском городском суде. Человек, которому откровенно завидовала. Такое количество водительских удостоверений вернул доверителям только он. Иногда мне казалось, что секрет его успеха в том, что он очаровывает баб-судей, безусловно привлекательный мужчина, один из тех, кому, ни будь замужем и прояви он какой-нибудь интерес, «ябдала». На самом деле, Паша не боялся креативить в процессе, используя любую возможность для удачного разрешения дела и был очень уверен в себе, твердо зная, что у него обязательно получится. Он окликнул меня в коридоре:
–Привет, Ольга Анатольевна.
–Привет, Павел Николаевич. Продолжаешь судиться и возвращать водительские удостоверения несправедливо лишенным «синякам»?
