скачать книгу бесплатно
– Помог, уехала с другом.
– Сколько человек уничтожил?
– Я? Ни одного, – и посмотрел на темные стволы деревьев.
– Ага, заливай мне! Так сколько?
– Троих, – вздохнул я.
– Троих? – переспросила Таня. Причем было непонятно, как она спросила. С удивлением или разочарованием.
– Девушка, не отвлекайтесь, ведите машину, – ответил Миша. – Молодец! Где спрятал?
– За тринадцать километров до поворота на заброшенную деревню в сторону Нижнереченска.
– Думаю, что никто не найдет. Посмотрю потом по сводкам. Если будут искать, перепрячу или сожгу.
– Спасибо, но не надо. Пусть найдут.
– Не благодари. Сделал и забудь. Я уверен, что ты все сделал правильно и следы зачистил.
– Как обычно. Я посплю, если вы не возражаете. Что там у вас, спрошу потом.
– Возражаем, – сказала Таня. – Там дело серьезное. Очень. Нужно сейчас делать, потом спать будем.
Я зевнул, потянулся и уставился на Таню. Потом на тестя, потом опять на Таню.
– А ничего, что я слаб и немного болен?
Машина резко затормозила, и два удивленных лица повернулись ко мне.
– Чего смотрите так? Миша же сказал, что я слаб.
– Это шутка была, – ответил Миша.
Я глубоко вздохнул.
– Значит, поспать не дадите? Изверги. Ладно, выкладывайте, что у вас.
– Дело выглядит так, – начал Михаил. – Год назад в Градске были изнасилованы две девочки. С разницей в пятнадцать минут. Одной четырнадцать, другой пятнадцать. Живут в соседних домах. Преступник все время находился сзади, опознать не смогут. Да и некого опознавать, они ничего не запомнили. Через месяц такое же преступление в Павловске. Тоже две девочки. Обеим по пятнадцать лет. Эти живут в соседних подъездах. Еще через месяц преступление в Нижнереченске. Потом каждый месяц в других городах без повторений. А две недели назад совершены изнасилования в Загорске. Преступления один в один. У следствия нет подозреваемых, нет улик. Девочки напуганы, на контакт почти не идут. Опрошены соседи, одноклассники, учителя на предмет подозрительных лиц. Положительного результата ноль. Просмотрены сотни записей видеорегистраторов. Результат тот же. По шапке от начальства получили все. Скоро полетят погоны. Дают любые ресурсы.
– Какие ресурсы? Любые? Не смеши меня. Нет у них никаких ресурсов. Если мы в это влезаем, точнее, влезли, то за свой счет.
– Почему ты так думаешь? – спросила Таня.
– Когда я еще работал, ресурсов-то было не очень много. Ребров там чего-то пытался выбить, но везде ответ: «Бюджетом не предусмотрено». А сейчас при Голубеве вообще неизвестно что. Ладно, это все эмоции, разберемся по ходу дела. Какие идеи? И еще один важный момент. Они нашли его или их?
– Чего? – спросил Михаил. – Ты что такое говоришь? Поясни, пожалуйста.
– Ага, понятно. Значит, ты так не работал. В общем, эти группы, или кто у них там, находят преступника. Улики, доказательства ведут к нему. И начинается сомнение. А вдруг это не он, а вдруг где-то ошибка. Задержат или пристрелят не того при задержании. Тогда еще хуже будет. Тогда не только погоны полетят, но и головы. А так, просишь помочь бывших коллег, и все. Они находят преступников. Если это те же, на кого вышла группа, то их можно задерживать. Если не те, то тоже можно задерживать. Потом сказать, что это осведомители информацию дали.
– Классно ты завернул. А если мы никого не найдем?
– Найдем. Если была бы вероятность того, что мы не справимся, Голубев к нам бы не обратился. Уж очень хорошо он знает тебя и меня.
– Мне все интересней и интересней с вами общаться, – сказала с восторгом Таня.
Мы посмотрели на нее и вздохнули. Девочка еще, цинизма мало.
– Что делать собираетесь? – зевая, спросил их.
– Хотим с девочками поговорить, – ответила Таня. – В Нижнереченске. Ты едешь с нами.
– Хочу их аккаунты в соцсетях посмотреть, – сказал я.
– Зачем? – спросил Михаил. – Обычные переписки. Фотки. Что ты там увидишь?
– Откуда мне знать, если я еще их не смотрел?
– На, смотри.
Он протянул мне ноутбук. Я открыл и включил. Там были открыты странички всех девочек. Начал смотреть с аккаунтов первых девочек.
– Леш, сегодня Настя с Сашей отдыхать улетели, – отозвалась Таня.
Посмотрел на нее. Это мне напоминание, что я не определил время нашего путешествия. Решил не реагировать, типа увлечен делом.
Так, что тут у нас. Вот молодежь дает! По фоткам можно всю жизнь посмотреть. Первый класс, второй и так далее. Соревнования, кубки и грамоты. Отдых. Вот они на разных пляжах, в отелях. Вот их комнаты во всех ракурсах. Только голышом нет. Либо возраст не позволяет, либо родители все же следят. Переписка. Нет переписок. Вообще ни с кем. У второй девочки так же. А это что? Совместные фотографии. Значит, девочки – подруги. Группы, в которых обе состоят, со спортивной тематикой.
Посмотрел другие аккаунты. Тематика одна и та же. Такие же фотографии, похожие группы. И что это значит? Это значит, что все девочки одного типа. Внешние данные, социальная принадлежность.
– Миш, они все похожи.
– Мы в курсе.
– А вы в курсе, что все эти девочки считают предметами гордости?
– Чего гордости? Что ты сказал? – он обернулся ко мне.
– Предмет гордости. Вот что для тебя было предметом гордости в детстве?
– Машинка грузовая на веревочке и велосипед.
– А для меня маленькие копии настоящих машин. Где дверцы открываются. Тань, а для тебя?
– Большой красивый дом и куклы. Когда ко мне приходили подружки, они завидовали, что у нас есть отдельный дом. Я прям вся сияла и гордилась.
– А эти девочки гордятся тем, что они спортсменки, и богатой обстановкой в доме. Своими кубками, грамотами. Тот, кто видит и такого не имеет или не имел, завидует. Хочет разрушить все это, чтобы им не было так хорошо. Найти самих девочек легко. Вон на фотографиях номера школ видны. Приехал, вычислил, проследил. Узнал распорядок дня. И все. Тот, кто сотворил с ними такое, готовился. Тут нет спонтанности. Четкие, выверенные действия. И вы правы, с девочками нужно побеседовать. Миш, дай дела почитать.
– В багажнике.
Я развернулся, снял полочку и увидел четыре коробки с документами.
– Они нам все отдали?
– Ксерокопии только. Раскатал губу.
Взял папки в руки. Прочитал одну, вторую. Никакой конкретики. Улик и зацепок нет. Это они специально, чтобы мы сами «рыли». В других папках то же самое. Грустно, очень грустно и печально. Надеялся, что нам дадут зацепку. Не дали, жаль. Что ж, будем так работать. Не знаю, о чем Таня и Миша хотят поговорить с девочками, но у меня пока только три вопроса.
Запахи, руки и дыхание. От насильника должно чем-то пахнуть. У любого человека есть запах. Свой запах. Его ничем не перебить. Ни туалетной водой, ни дезодорантом. Запах въелся и остался на всю жизнь. Руки каждого человека особенные. Грубые или мягкие, костлявые или толстые, длинные или тонкие пальцы. Дыхание ровное или с придыханием. Все сейчас важно.
– Идеи есть? – спросил Миша.
– Конечно, есть. Я так понял, с девочками будет Таня разговаривать?
– Таня, кто же еще? Они даже собственных отцов шугаются.
– М-да. Таня, твоя задача выяснить следующее. Запахи. Что они помнят. Каждая в отдельности. Руки. Грубые или мягкие. Дыхание ровное или с хрипотцой.
– Я поняла. Постараюсь.
– Перед тем, как пойдешь к ним, выпей что-нибудь успокоительное. А мы пока будем думать в другом направлении. Михаил, скажи, как можно уехать из нашего города незамеченным?
Миша задумался. Я не просто так задал этот вопрос. У нас на выезде и въезде стоят камеры, которые «пишут» круглосуточно. Мне известны пути их обхода, а вот знает ли Миша. Таня уверенно вела машину по навигатору. Въехали в город. До полуночи есть время, но сейчас в гости не пойдем. Нужен крепкий сон и трезвый мозг. И деньги на телефон положить, а для этого ноутбук мой нужен.
Приехали домой и быстренько разбежались по кроватям, наспех поздоровавшись с родственниками.
Утром проснулся и побрел на кухню. Голод был на первом месте. Зажевал первое, что нашел в холодильнике. Посмотрел внутрь холодильника, задумавшись, чего бы еще съесть, но был отодвинут Мишей и Таней. Кто фрукты, кто овощи. Я вообще сырые яйца стал выпивать. Нас, таких жующих, застали мои родители. Покивали и удалились. Мы поели и поехали в город. Ира так и не вышла. Что с ней делал Михаил ночью, остается только догадываться, потому что обычно она встает первой.
Приехали к домам потерпевших. Обычные панельные пятиэтажные дома без лифта. Первая девочка живет на третьем этаже, вторая на четвертом. Дома друг к другу расположены буквой «Г». Перед домами детская площадка. Средь бела дня куча народа. И никто не заметил чужого человека. Почему? Потому что все в телефонах и за детьми своими следят. По сторонам не смотрят. А бабули на лавках? Они же всех знают. В делах об этом ничего. Хотя, я уверен, что с ними беседовали.
Таня ушла к первой девочке. Я сходил с ней, погулял по квартире и вышел. Сколько работал в полиции, всегда было тяжело заходить в квартиры и дома потерпевших. Особенно тяжело, если в этих помещениях произошло преступление. Но это работа. Пока я отсутствовал, Миша беседовал с бабулями на лавочках. Выяснил, что у них трубы прорвало недавно. Это «недавно» совпадает с датой преступления. Совпадение? Возможно. Погуляли по двору, осмотрели подъезды. Камер на подъездах нет. Это тот самый случай, когда одни жильцы готовы платить, а другие считают, что им город обязан все обеспечить. В итоге все в проигрыше.
Из подъезда вышла Таня и прошла мимо нас в соседней дом. Заметил, что очень напряжена. Михаил заметил тоже. И это при том, что перед тем, как идти к потерпевшим, она выпила успокоительное средство. Мы оба знаем, каково это опрашивать потерпевших. Психологически очень тяжело. Я бы сам опросил, но в данном случае это невозможно. Сейчас вернется, будем успокаивать коньяком, который лежит в багажнике. Когда идет следствие, нужно иметь цинизм. Иначе эмоции мешают просыпаться трезвому мозгу и нормальной логике.
На этот раз Миша не имеет мой мозг, зачем мы в это влезли. Он прекрасно понимает цену этого дела. Это вызов нам, отставным полицейским. Дело чести, так сказать. Сможем, найдем – герои, не найдем – зря эту землю топчем. Вызов принят, надо действовать. От той информации, которую добывает Таня, очень многое зависит. То, что преступников двое, и так понятно. Но вот кто они? Какая у них профессия?
– Миша, слушай, нам понадобятся еще люди.
– Группа из Загорска уже здесь. Приехали сегодня утром, ждут наших указаний.
– Тогда хорошо.
Из подъезда вышла Таня и подошла к нам. Теперь в ее взгляде была злость. Она готова рвать и метать.
– Итак, – начала она, открыв блокнот. – Запахи. Первая девочка почувствовала только духи, причем очень сильный спиртовой запах, как будто только что надушился, вторая учуяла мазут. Или бензин. В общем, какое-то топливо, но у нее была ассоциация с мазутом. Руки. Жесткие и грязные, пальцы короткие. Грязные руки не в смысле немытые, а грязь въелась. Это отметили обе девочки, потому что сначала он долго и тщательно мыл руки. Дыхание. Прерывистое. Понятно, что они должны были часто дышать, но частое дыхание было и до преступления. И оба преступника вошли в квартиры вместе с жертвами. А еще у них пропали кубки и грамоты. У меня все.
– Как девочки? – спросил я.
Хотя и так понятно.
– Нормально, если можно так назвать их состояние.
– Понятно. Грустно все это.
– Леш, у тебя, что, никаких эмоций?
– Никаких. Вообще. Раньше были, когда только работать начинал, а сейчас уже нет.
– А я сейчас сорвусь, – Таня посмотрела на нас, типа, давайте, сыщики, думайте.
Михаил посмотрел на меня. Я взял Таню за руку, отвел к машине и посадил внутрь. Слазил в багажник, достал бутылку коньяка и отдал Тане.
– Пей.
– Ты чего?
– Пей или у тебя сейчас истерика будет.
Она посмотрела на своего отца, как будто прося одобрения.
– Пей, пей, Танюш, лучше будет.
Она открыла бутылку, сделала хороший такой глоток, выдохнула и поперхнулась. Откашлялась и сделала еще глоток. Ее состояние заметно улучшилось.
– Леш, ты думаешь о том же, что и я? – спросил тесть.
– И о чем же ты думаешь?
– Они автомеханики. Или работают с машинами, механизмами. Таня хихикнула из машины, значит, развозит. Это хорошо.
– Ты прав, они работают с машинами. Но не автомеханики. Если они задыхаются, поднявшись на третий и четвертый этажи, то, значит, ведут сидячий образ жизни. Автомеханик много двигается, физически развит. А эти двое – нет. Они водители.
– Водители чего?
– Большегрузных машин российского и советского производства. Иномарки сейчас чинятся в дилерских центрах или специализированных местах. А вот «наши» легче самому починить. Поехали на стоянку дальнобойщиков. Я – за руль, а то Таня больше не водитель.
– А что с группой?
– Нужна информация, о чем допрашивали девочек из Загорска. Если задавали такие же вопросы, то нужны ответы. Если нет, то пусть зададут.
– Понял, ща я им позвоню.
Сел за руль, Миша с Таней сели сзади. Поехал на стоянку дальнобойщиков. Она у нас с противоположной стороны города относительно коттеджного поселка. Заехали на стоянку, где было шесть фур. Все иномарки. Сразу же к нам подошли два человека с монтировками. Поодаль стояло еще четверо, готовые броситься на помощь первым двум. Эх, ребята. Похоже, достают вас. И мы такие на черном внедорожнике, молодцы. Вылез из машины.
– Чего надо? – последовал вопрос.
– Вопрос есть, – ответил им громко.
