скачать книгу бесплатно
– Это даже и хорошо, что вы не жируете, – подумав, проговорила Екатерина.
– Почему? – снова не смогла удержаться от улыбки Волгина.
– Общаться легче, – охотно пояснила девушка.
– Ну, разве что в этом смысле, – согласилась Мирослава и спросила: – Где вы живете?
– На Советской, – грустно протянула Екатерина.
– Я вас подвезу.
– Ой, правда? – обрадовалась Литовченко.
– А по дороге поговорим.
– Об Андрее? – приуныла девушка.
– Я вижу, что он оставил вам не слишком приятные воспоминания?
Литовченко пожала плечами.
– Вы познакомились в кафе? – спросила Мирослава.
– Да, – нехотя ответила Катя и добавила: – Он тоже предложил меня подвезти.
Она сняла шапку, и ее густые каштановые волосы рассыпались по плечам и спине. Рассмотрев ее лицо и большие, карие, широко расставленные глаза, Мирослава про себя отметила, что Литовченко весьма симпатичная девушка.
– Он подвез вас, а что было потом? – спросила она.
– А то вы не знаете, что бывает потом, – грустно усмехнулась Екатерина, – напросился на кофе. Поднялись ко мне. А затем произошло все то, что обычно проистекает из чашечки кофе.
– Насколько я понимаю, ваш роман имел продолжение?
– Да, имел. Андрей стал встречать меня с работы, задаривал цветами, конфетами. Потом стал дарить более крупные подарки. – Девушка сняла перчатку и вытянула перед Мирославой руку. На безымянном пальце сверкало кольцо с несколькими бриллиантами, выложенными в затейливый узор. Бриллианты не были крупными, но купить такое кольцо сама официантка могла, только если бы не ела и не пила лет десять. Екатерина снова натянула перчатку, хотя в машине было тепло.
– Андрей любил водить меня на экскурсии, – вздохнула девушка с сожалением.
– В музеи?
– Скажете тоже, в музеи, – фыркнула Екатерина, – в магазины, бутики и другие интересные места.
– И там он что-то покупал вам?
– Да, Андрей не был скупым, – признала девушка.
– Извините за интимный вопрос, но вы не беременели от Лукина?
– Шутите, да?
– Почему же шучу, вполне серьезно.
– Если бы мне удалось от него забеременеть, – проговорила она мечтательно, – я бы никогда не выпустила удачу из своих рук.
– Почему же не удалось?
– Этот удод! – вырвалось у нее сердито. – Даже использованные презервативы с собой уносил – так боялся, что мне удастся извлечь из них выгоду для себя.
– Понятно. А как вы думаете, Катя, он мог бы убить разонравившуюся ему девушку?
Она покачала головой:
– Зачем ему? Просто бросил бы, как меня.
– А если она беременная?
– Я вам уже объяснила, что это невозможно. Если он, конечно, сам не захотел.
– А если захотел, а потом передумал?
– Откупился бы, – отмахнулась она.
– Вы уверены?
– Уверена! Я его, гада, терпеть уже не могу! Но наговаривать напраслину не стану.
– А где вы были… – Мирослава назвала день и время нападения на Майю Дементьеву.
– На работе. – Литовченко тяжело вздохнула.
– Кто может это подтвердить?
– Весь коллектив, можете проверить. Только зря вы думаете, что я могла… – Девушка запнулась, а потом продолжила: – Хотя это же ваша работа, – и тронула Мирославу за рукав, – сверните вон в тот двор.
– Вот мы и приехали, – сказала Катя, – зайдете? У меня есть хороший кофе.
– Я предпочитаю чай, – улыбнулась Мирослава.
– И чай найдется.
– Нет, спасибо, в другой раз.
– Разве ж другой раз у нас с вами будет, – ответила девушка, – это вы только из вежливости.
– Как знать, – отозвалась Мирослава.
– И то верно, – согласилась Екатерина, – жизнь иной раз сводит таких разных людей…
По ее интонации Волгина догадалась, что девушка снова вспомнила о Лукине. Она еще раз поблагодарила ее и выехала из двора.
* * *
– Какие версии отрабатываешь? – спросил Шура, уминая с аппетитом яблочный пирог.
– Ты уже здесь? – удивилась Мирослава.
– А где же мне быть? – пожал он плечами.
– В управлении.
– Я проголодался.
– Оно и видно.
– Ты не ответила на вопрос.
– Я вроде бы не работаю под твоим началом, – усмехнулась она.
– Но ты же мой друг! – возмутился Наполеонов и тут же забеспокоился: – Или уже нет?
– Друг, друг, лучше прожевывай.
– За этот процесс не беспокойся.
Мирослава вздохнула:
– Я занималась исключением версии.
– Какой?
– Нападением из-за мести и подставой Лукина.
– Ты все-таки упираешь на то, что его подставили?
– Представь себе.
– Валяный сапог к носу, – проворчал Наполеонов. Запив пирог чаем, он спросил: – И много наисключала?
– Двух девушек, с которыми он встречался перед Майей.
– Он их бросил?
– С одной девушкой отношения были разорваны по ее инициативе, другая – простая официантка, хотя красивая, просто надоела Лукину.
– Ага. Насколько я понимаю, версия рассыпалась?
– Она и не была основной. Но я бы на твоем месте расспросила Бэллу Петровну о других девушках ее брата.
– По ходу там целый донжуанский список, – усмехнулся Наполеонов.
– Что-то типа того, – согласилась Мирослава.
– Спросить-то я, конечно, Лукину спрошу, но думаю, что нет смысла оперативникам обходить всех несостоявшихся невест Лукина. Чего ребятам зря ноги сбивать?
Мирослава мысленно с ним согласилась.
– Я еще радуюсь, что адвокатом у Лукина подвизается не Белозерский. Вдвоем с Яном вы бы меня в пень вогнали.
– Зря радуешься, – сказала Мирослава, – я и одна с этой задачей справлюсь.
– Одно только нынешним вечером примеряет меня с действительностью, – вздохнул Шура.
– И что же? – поинтересовалась Мирослава.
– Морис сказал, что на ужин будет жареная курица.
– Ты же только что полпирога навернул! – возмутилась Волгина.
– Это была только разминка.
– Понятно. Но боюсь, что Морис забыл упомянуть, что еще сегодня будет на ужин брюссельская капуста, – рассмеялась Мирослава.
– Что?! Опять эта трава?!
– Так для твоего же блага!
– Для моего блага могут быть только жаркое, пироги, плюшки, торты! – разошелся Наполеонов.
– Шурочка, если ты будешь есть лишь перечисленное тобой, то настолько раздашься вширь, что не будешь проходить в дверь нашего дома.
Наполеонов метнул на Мирославу сердитый взгляд, сложил по-наполеоновски руки на груди и сделал вид, что весь погрузился в ожидание ужина.
В этот вечер ему все-таки пришлось съесть порцию брюссельской капусты, но зато на десерт он получил свое любимое пирожное – наполеон.
Дав Шуре передохнуть, хозяева воспользовались его благодушным настроением и вручили ему гитару.
Наполеонов не стал упрямиться и запел:
Поскользнулся предзакатный лучик
И сорвался в тот же миг с небес.
Он, наверное, хотел, как лучше
И на кручу огненную лез.
Ты сказала мне – наскучил!
Ты сказала мне – прости.
Тоже я хотел как лучше!
Но меня бросаешь ты?
Разве можно так, без объясненья?
Разве можно просто разлюбить?
