скачать книгу бесплатно
– Влас, у меня здесь «командированный» ждёт…
Слушая ответ, дежурный смотрел на Густава.
– А, понял, – сказал он и положил трубку. – Проходи. Тебе в штаб. Пойдёшь до плаца и направо, – объяснил лейтенант.
Сумку осматривать он не стал, даже к ней не притронулся.
– Держи, – отдал лейтенант документы и проводил Густава пронизывающим, недоверчивым взглядом.
«Интересно, тут все так таращатся», – не понравился Густаву взгляд.
Когда половинки турникета разъехались, он без спешки и лишней суеты прошёл между ними, покосившись на дежурного. Выйдя из противоположной двери, окинул взглядом плац, боксы, одноэтажные здания.
«Цветов нет и это уже хорошо», – заметил он.
Устав Густав уважал, но не любил. Несколько пунктов, откровенно мешали ему ощущать свободу, лишали выбирать. Многих это конечно и часто напрягало, другие привыкали, а для некоторых служба была призванием. Он к пролетавшим армейским дням приноровился, придерживаясь средней позиции, но не всегда так получалось. Никуда не деться – служба. По контракту отслужил, предложили попробовать себя в роли спасателя, Густав согласился на перевод. Уволиться никогда не поздно, а вдруг окажется, что он для этого и рождён.
– Командировочный. Вольно прибывший! – тихо и уверенный в своей правоте, проговорил он.
Не особо Густав и рвался в такое подразделение, но год был необходим, чтобы найти какое-нибудь занятие. Лето не зима, холода наступят, а там и поглядит чем в дальнейшем обеспечить себе нормальную жизнь.
Он оценил расположение строений. Удобно и без излишеств.
«И что у них из техники в наличии, – подумал Густав, подходя к штабу. – А вот управа в глаза не бросается».
Из дверей навстречу ему выпорхнула стройная черноволосая девица, вишнёвого цвета платье, поверх которого развивался белый халат. Процокала каблуками туфель по лестнице, глянула на Густава и быстрым шагом пошла через плац.
«У-у-ух. До зимы я точно уже не уволюсь», – заинтересовался девушкой он, и, поводив плечом, напряженным от тяжести сумки, поспешил к начальству.
В штабе, как и положено, звонили телефоны, ходили по коридорам с бумагами, разговаривали в кабинетах. Одна из дверей открылась, и в коридоре появился не по форме одетый, седоватый мужик, явно с недовольным лицом. Небритый, с мешками под глазами, промчался мимо, чуть не сбив Густава с ног.
«Может, я и до весны здесь задержусь. Не бриться в штабе хорошая примета», – рассудил он, провожая мужчину взглядом.
– А ты кто? – услышал Густав и развернулся.
Усатый человек среднего роста смотрел на него, засунув руки в карманы.
– Начальника подразделения ищу, – ответил Густав.
– А чего его искать. Я и есть начальник. Покрывалов, – сказал майор и кивком головы пригласил в кабинет.
Стол, кресло, шкаф, сейф. На столе телефон, папки, торшер. В кабинете душно, хотя окно распахнуто настежь и жалюзи прикрыты.
– Документы предъяви, – попросил майор.
В армии Густав не прижился и не только из-за устава, ходьбы строем, но и фраз связанных с документами патрульной службы. Вынырнет неведомо и откуда-нибудь лейтенант с двумя сержантами, ехидно улыбнётся, намекая, что тебе каюк. Обойдёт со всех сторон, принюхается, ткнётся носом в висок и глубоко вздохнёт. Придраться то не к чему и с досадой отпустит. Ничего существенного – патруль.
Он засунул руку за пазуху, вынул документы из внутреннего кармана куртки и протянул майору. Покрывалов ознакомился с предоставленными бумагами. Паспорт открыл, прошуршав листами, положил на стол.
– Холост, – сказал майор.
Характеристику читать он не хотел, наверно не доверял написанному в ней, но, бегло пробежав её глазами, добавил к остальным сопроводительным документам.
– За паспортом и удостоверением завтра зайдёшь к десяти.
Майор погладил усы, оглядел Густава тем же цепким взглядом, что и дежурный.
«Мне бы ещё пяток таких вот, не одного, – размышлял он. – Работаем как волы сутками и никакой помощи. Прошу всего-то на месяц или два. Не на навсегда, вечно и аттестации никакой не требуется, хоть с этим повезло».
Майор почесал лоб.
«Квалификация подходящая, подготовка, подучим и оставим у себя. Перевод не командировка, стимул есть».
В кабинет кто-то заглянул, зайти не решился, прикрыл дверь.
– Видел этого… Ну, в коридоре? – пощёлкал он пальцами.
– Видел, – сказал Густав.
– Вот с ним и будешь в паре. Он тебе объяснит суть дела. Иди, знакомься.
– А где его найти, – спросил Густав.
– Так… Выйдешь из штаба, напротив увидишь здание с коричневой крышей из профнастила. Комната номер «два». Иди.
Густав поднял с пола сумку, повернулся и ушёл.
Плац преобразился, пока он беседовал с майором. Из ангара под лучи вечернего солнца вывезли автокран и грузовик. Слева, около домов, под деревьями, развернули мобильный госпиталь.
– А я его и не заметил, когда подходил к штабу, – удивился Густав, усаживаясь на скамейку у штаба.
Черноволосая девица ходила с журналом возле стопки упаковок, что-то в него записывая. Ассистенты крутились рядом, выполняя все её распоряжения, и проворно распаковывали упаковки, сверяясь со своими данными.
Затарахтел двигатель автокрана.
– Давай! Поворачивай, – отдал команду управленцу краном плотного сложения человек.
Стрела медленно повернулась градусов на сорок вокруг своей оси.
– Харэ! Стой, – прокричал он же. – Поднимай.
Лебёдка заработала, наматывая на барабан трос.
– Стоп! Опускай…
Обычная проверка механизмов. Стрела начала увеличиваться в длине.
Из грузовика повытаскивали брезентовые палатки и расстелили прямо на плацу, сметали с них мусор, тщательно осматривая.
«И чего они там хотят найти? – подумал Густав. – Дыры? Штопать сами будут или заклеят. А с разорванными краями как поступят?».
Механики переговаривались, лазали по крану с жестяными банками. Открывали лючки, подсвечивая фонариками, заглядывали в них, говорили и жестикулировали, обновляли смазку доступных механизмов. По плацу пробежала группа в амуниции. У открытого ангара, поставленные друг на друга, стояли ящики и коробки.
«Ничего так развернулись», – глазел он на происходящее.
Ящики открыли и достали из них оснастку. Перебирали, чистили и укладывали обратно. Пространство плаца заполнилось техникой, людьми, раскладными столами, на которых был инструмент и какие-то вещи. Погода им сопутствует, солнце печёт, ни капли дождя, чего время терять перед ужином.
«Подгонять и заставлять личный состав, что-то делать совсем не обязательно, – подметил Густав. – Подготавливаются тщательным образом, видимо есть к чему».
Одноэтажное здание с коричневой крышей походило на загородную, дешевую гостиницу.
«Апартаменты не генеральские, но и генералов я вроде не вижу, – надеясь спать в более комфортном жилье, вздохнул он. – Какое уж есть, зато без проверок».
Узкая терраса, имелось две лестницы с противоположных сторон, над ними к столбам прикручены фонари с круглыми плафонами, пять дверей. Бордюры. Вокруг дома деревья, не стриженые кусты. Дом утопал в зелени, их тени, так и притягивали к себе, напоминая период от детства до юности. Рядом стоял такой же домик, у него только крыша синего цвета, а за ними виднелось ещё одно здание.
«Пойду устраиваться», – встал Густав со скамейки, вкопанной в землю.
Впечатление первых десяти минут его обмануло. Толстенная стена между ним и «новым», становилась тоньше и прозрачней. За непринуждённостью и бардаком, он увидел скрытое от посторонних глаз напряжение. Людей способных в любой момент сорваться по сигналу куда угодно на выручку. Порядки ни такие строгие, как были в армейском городке, где муштруют из-за каждого пустяка, а дисциплина на уровни выше.
«Судя по обстановки, на месте не засиживаются, и скучать им не приходиться. Перевалочная база на всякие и непредвиденные случаи. Законсервированные запасы, снаряжение, техника, госпиталь. На пяток дней заезжают, отдохнут, приведут себя в порядок и опять в путь. Я уж было подумал, что это не оперативное подразделение, а так, очередная контора, – размышлял Густав, шагая через плац к дому с коричневой крышей. – Познакомлюсь, узнаю больше».
2
Он открыл дверь комнаты под номером «два».
По майору не сказать, что он разгильдяй или зануда. Густав не заметил дерзких замашек, ни в словах, ни в действиях Покрывалова. Кабинет у него не богатый, без каких-либо излишеств и дополнительных удобств, если сравнить все увиденные им хоромы в других штабах. Скромный диван у стены за дверью, сложенное одеяло на нём, отчетливо намекали Густаву об одном, что майор иногда ночует в кабинете. А это означает только одно – тревожат Покрывалова и ночами.
Густав заглянул внутрь. Чем-то тут пахнет, но не понятно чем именно. Летними днями она пока не прогрелась. Окошко открыто и занавешено плотными шторами, которые время от времени колыхались, подталкивая лощёный журнал на тумбочке. Места в ней отнюдь не так много, но чисто. На кровати сидел тот самый – седоватый человек, толкнувший его в коридоре штаба и почему-то спорящий с майором. Он крутил в руках какую-то штуку. Человек глянул на Густава и проговорил:
– Что стоишь как пришитый к ковру? Заходи… Наслышан уже о тебе.
«Не очень-то он обрадованный, нервный к вечеру, – заметил Густав. – Я к нему сам вообще-то не напрашивался. Придётся потерпеть».
Он поставил сумку у кровати, расстегнул замки. Достал пакеты с завернутыми в них бутербродами, бутылку виски, банку маринованной моркови. Положив закуску на тумбочку, поставив бутылку, Густав сел на кровать. Пружины скрипнули, спинки кровати качнулись.
– Густав, – протянул он ладонь соседу, посмотрев в глаза.
– Сафон, – проговорил седой, отложил камеру в сторону и пожал руку Густава.
Открыв тумбочку, достал стаканы, откупорил бутылку и разлил алкоголь.
– Будем знакомы, – сказал Сафон, брякнул стаканом о стакан Густава и выпил.
Помещение только для двоих. Холодильник, стеллаж с тремя полками. На нём рюкзаки, одежда, пластмассовый ящик. На вешалке прорезиненный плащ, куртка. В углу квадратный стол, под ним табурет, на столе чайник. Между шторами и стеной бил солнечный луч, заходящего солнца. Батарея отопления под окошком. Ни ковров, ни картин. Гостиничный номер без привилегий. Хорошо то, что душевая не на улице и не общая, а в помещении.
Густав распаковывал вещи, допил виски из стакана, зажевал бутерброд. Сафон отогнул краешек шторы и молча посмотрел в окно. Разговор не вязался и Густав мучить расспросами соседа не стал.
«Хмурый он какой-то», – думал он.
С учетом того, где он и кто, не только можно понять человека, но и вскользь осмотрев местную обстановку, почувствовать некое колючее ощущение, сродное с посещением зубного врача. Под ухом жужжит. Мозг пульсирует от боли и хочется побыстрей избавиться от неё. Так и здесь. Что-то пульсирует, но не знаешь что. Оно рядом, на плацу, в штабе.
Густав зашёл в душевую. Открыл краны.
«Хм! Вода горячая!», – обрадовался он и стал раздеваться.
Помылся и побрился. Избавился от дорожной пылищи. Завтра получит форму, удостоверение и просмотрит должностные инструкции, выслушает инструктаж.
«Услышать бы этот самый инструктаж от Сафона. Сосед о ком-то грустит или вспоминает, сейчас ему не до меня. Похоже, думает, подхожу ли я ему в напарники. Первый же вызов покажет, а каким он будет, не знает никто. Ни Сафон, не майор, ни я, – размышлял в душевой Густав. – Показать, что и где находится, Сафон покажет, коль майору обещал. Это так… Грубыми словами до поры и до времени не обложит, но если по каким-то причинам пополнение придётся ему не по нраву – прости, мол, Покрывалов… не судьба! Новичку в подразделение не место, подыщи для него что-нибудь подходящее и безопасное. Но я то не новичок и мне уже здесь нравится».
Куда податься Густав собственно не выбирал. Предложил командир. Неделя до конца контракта. Выпал ему жребий, чего уж теперь. Не до эгоистичных целей, уюта и сомнительного будущего.
– Как там? – спросил ротный, вызвав к себе.
– Плохо, – ответил Густав.
– Что дальше делать будешь, чем займёшься?
– Не думал ещё, – честно признался он.
– Пора бы уже подумать Густав, – повздыхал капитан. – Имеется у меня мысль по этому поводу.
– Какая мысль, – напрягся Густав.
– Мысль, вот какая. Последний месяц ты участвовал в операциях наших коллег. Видел всё своими глазами. Продолжать службу ты не хочешь. Я и подумал, а что, не предложить ли тебе перевестись. Как считаешь?
Густав считал – лучше «там», чем болтаться неделю. Возвращаться ему некуда, ротному до увольнения меньше года и решать так и так необходимо.
– Я здесь без вас не хочу, – сказал он. – А попробовать можно.
– Вот и попробуй. Не получится, где найти меня знаешь.
Капитан замолчал. О том, что творятся глобальные изменения, после которых неизвестно и как будет, он обсуждать не хотел. Власти волнуют обвалы, ущерб от разрушений и эвакуация пострадавших. Обеспечение и подвоз необходимых грузов, временное размещение граждан в безопасных зонах и оказание им помощи. Какая-никакая мера, но панику предотвратит. Часть жителей опасно сейсмических районов эвакуировали, а другая часть своим ходом эти районы покинула. А вот какие из них являются следующим очагом бедствия, власти не определили. Горожане боролись с ним и без инициатив, вполне самостоятельно. Не обошли стороной эти мероприятия и Густава. Он оказался в гуще событий.
На том разговор и закончился.
Сафон прищурив один глаз, пошарил под кроватью рукой и извлек из-под неё бутыль с мутноватой жидкостью. Разлил по стаканам. В нос Густава ударил терпкий запах.
«Самогон», – узнал он напиток.
– С лёгким паром, – произнёс Сафон тост.
Ну, что ж… Самогон везде пробьёт дорогу. Густав задержал дыхание и выпил. На тумбочке появился лук и соль. А он не мог понять, чем это пахнет в комнате. У него зашумело в голове. Лишь бы не перебрать. До десяти утра отоспится, организм молодой, восстановится. В комнате темнело, Сафон по-прежнему молчал, а Густав любопытным не был.
– Майор… просил показать тебе тут, – проговорил невнятно, в полголоса Сафон заплетающимся языком. – Пол часа подождём, потом покажу, проведу экскурсию по местным досто… примеча… тельност… ям.
Густав покивал. Ох, и крепкая штука – самогон. Ничего себе так приём. Чего-нибудь бы пожевать кроме лука. Открыл банку маринованной моркови. Другое дело.
«Прислали какого-то пацана, – рассуждал про себя Сафон. – Навыки нулевые, ничего толком не умеет. Зачем их только присылают, обучать никто не собирается. Покрывалов, наверное, это понимает, но запросы шлёт и шлёт. Кого прислали с тем, и работать придётся и ответственность на нём. Сколько за месяц командированных уже не стало? Да нет… Будь у майора какой-нибудь выбор таких вот не допустил, а так… Народу после озёр у нас поубавилось и взять народ негде. Прислали, делайте, что и как хотите, поставленную задачу выполните. С кем выполнять, вроде не их это забота. Покрывалов в отказ не пойдёт, а то вообще без подразделения останется. На плац выйдешь, а „гражданских“ как в парке. У них каждый день суббота. Дефицит кадров. Подразделение наше не под щитом, а на щите и у самого края. Соскользнет и никто не заметит. Запчастей нема, снаряжение латаем сами».
