Когда жива надежда

Анна Зайцева

Когда жива надежда

Комната наполнена мягким, рассеянным светом. Внизу по периметру светло-голубым цветом горели светодиоды. Над столом стена сделана из фактурного материала и подсвечена сиреневым цветом. На полкомнаты, словно огромный кальмар со щупальцами ногами – раскинулся стол, над ним, словно паря в воздухе зависли несколько крупных мониторов.

Каждый день Петя смотрел на свисающие с полки растения, чем-то напоминающие водоросли. С первого взгляда было непонятно, живые растения или это пластиковый декор. На полу стояла урна для бумаг, стилизованная под бульдога, раскрывающего пасть. Стоило поднести руку с бумажкой – пасть открывалась, готовая заглотить мусор. После закрытия урна утробно пыхтела – утилизировала, раскладывала на молекулы, преобразовывала и превращала свое содержимое в кислород.

Пес громко вздыхал и выдавал порцию живительной дыхательной смеси. Этот устаревший раритетный экземпляр использовался не часто. Почти все было оцифровано. Но на всякий случай ежедневные отчеты, данные распечатывали, просматривали. Чтобы не копить, отец отдавал ненужные бумаги сыну, а хранились лишь электронные копии.

Петр не спешил избавляться от старомодного девайса, его отличительной чертой в коллективе была подозрительность. То ли сказывался недостаток общения с живыми людьми, то ли врожденная особенность характера. Он оказался единственным молодым парнем среди немногочисленной группы ученых, большинство из которых были в возрасте сорок плюс. Женщин было мало и все они были знаменитыми учеными. Большую часть времени обитатели станции проводили в исследованиях, каждый в своей каюте. Лишь изредка собираясь в уютном зале для совещаний.

 Возможно, сказывалась молодость, а может несколько лет учебы и работы наедине с ИИ, но даже ему он часто не доверял и подвергал сомнению, перепроверял. Насчет урны поначалу он объяснял спрашивающим, что это на случай, если вдруг не будет кислорода и откажет система воздухообмена. Но над ним смеялись. Ведь за время существование станции такого ни разу не было. Все работало слажено и четко.

Когда-то давным-давно в детстве Пете казалось, что работа виарщиком даст простор для творчества, и он сможет развернуться и сотворить такое! Что конкретно он собирался сотворить он не знал и сам. Это обязательно должно быть нечто большое и значительное. Что-то такое, от чего все будут ахать в восхищении.

Учеба закончилась, он был в предвкушении великого. Именно тогда казалось вот-вот сейчас! Мечта сбудется! Но начались техзадания, четкие сроки и описания, что нужно смоделировать, визуализировать. Бесчисленное множество миров с пляжами, морями, водопадами, замысловатыми растениями, яркими птицами, сказочными хоромами и дворцами. Люди не хотели видеть серую обыденность небольших по размеру кают подводного комплекса. Им хотелось жить в мирах-сказках. И он создавал.

Со временем создание почти однотипных сказочных миров превратилось в рутину. От него требовали создать то мир с голубым небом, то с лиловым, то там были летающие ящеры, то жар-птицы. В техзаданиях, было все больше деталей и ограничений. Если по началу он смеялся и говорил, скоро мне сразу напишут какой длины в сантиметрах должен быть хвост крокодила, то, когда это же прочитал в техзадании…, стало не смешно.

ИИ по команде Петра послушно вырисовывал каждую деталь на теле животного. Делал это столь тщательно и аккуратно, что больше ничего и не добавишь. Молодой человек, откинувшись на кресле грустно созерцал творящееся на мониторах. Уже давно, кроме ввода техзадания ему было не чем заняться. Никакого творчества в работе не осталось.