скачать книгу бесплатно
Я замечаю, как напрягается его спина, пока он застегивает пуговицы на своей рубашке. Затем медленно поворачивается ко мне. Брюки его еще не застегнуты, демонстрируя, что он без трусов.
– Это ты меня не поняла, девочка, – наклоняет голову и улыбается, – ты придешь.
– Нет, – кидаюсь к кровати, не желая сверкать перед окном, и быстро надеваю трусики, уже не думая, наблюдает он за мной или нет. Я и так это чувствую. Как его глаза жадно шарят по моему телу и следят за каждым движением.
– Придешь, – слишком уверенно говорит он и идёт к двери.
Останавливается, оборачивается, ловя мой испуганный взгляд, и добавляет.
– Если не хочешь огласки своих, – замолкает, видимо, подбирая выражение, – увлечений. Не думаю, что женишок оценит. И тогда уедет твой поезд с сокровищами без тебя. А ты ведь не хочешь этого?
Вопрос не требует ответа. А я ощериваюсь, но молча проглатываю его слова. Дергаюсь, но не успеваю остановить его. Он быстрым чеканным шагом уходит. А я стою и смотрю на пустой проём, с обреченностью понимая, что сама себя загнала в ловушку. Касаюсь живота и с ужасом понимаю, что незащищенный секс опасен не только венерическими заболеваниями, но и незапланированной беременностью. Со стоном прикрываю лицо ладонями и всхлипываю. День не мог завершиться хуже.
Глава 6
Выбегаю из клуба и первым делом несусь к аптеке.
– И воды, пожалуйста, – в нетерпении барабаню ногой по полу аптеки.
Расплачиваюсь и открываю бутылку. Вскрываю благословенную таблетку и, совершенно не чувствуя стыда, глотаю ее. Выбрасываю упаковку в урну и чувствую осуждающие взгляды посетителей вокруг. Да и плевать. Почему меня должно вообще волновать мнение посторонних людей? Это мое тело, и только мне решать его судьбу. Ребенок в мои планы в ближайшее время не входит. И это одна из главных причин, почему я избегаю близости с Антоном. Надеюсь, что пока я не решу, как выпутаться из западни его отца, всеми силами избегать залёта.
На следующее утро врываюсь в офис тайфуном, чувствуя, что безбожно опаздываю. Но в кабинете никого, кроме Наташи, нет. И я выдыхаю с облегчением.
– Что, бурная ночка? – понимающе улыбается, а затем грациозно встаёт.
Даже без зрителей эта кошка ведет себя максимально сексуально. Натура такая, соблазнять.
– Бессонница, – отвечаю рассеянно, ожидая загрузки компьютера.
– Да ладно, – удивляется, после чего снова усаживается на край моего стола.
И так изо дня в день. Медом там ей намазано, что ли.
Всю ночь я ворочалась, никак не могла сомкнуть глаз. Взбудораженная множеством событий, я прокручивала в голове наш разговор с Саидом и думала, что я могла ответить, чтобы отбрить его раз и навсегда. Выискивала разные варианты, что нужно было ему сказать. И, лежа в темноте, с досадой молотила по подушке, переворачиваясь то на один бок, то на другой. Итог всегда один – встрече быть. И вторую половину ночи я думала, как завершить ее так, чтобы выйти из боя без сильных потерь. Но бороться с противником, у которого все козыри против тебя на руках – заведомо провальное дело. Плюс один – доказательств у него нет. Но отцу Антона разве будет это важно.
– Представь себе, – отвечаю Наташе, потирая виски, – сделай чай, пожалуйста. Я совсем никакая.
Невыносимый гул в голове мешает мне здраво мыслить, а чашка бодрящего мне не помешает.
– И все же, – впервые коллега не артачится, и это очень подозрительно, – слухи по офису ходят, что ты скоро станешь невесткой…
Демонстративно тычет пальцем в потолок и поднимает глаза вверх, намекая на начальство.
– Слухи не врут, – морщусь, досадуя на сплетни.
– Везучая ты, Ритка, – завистливо протягивает она, ставя передо мной кружку с черным чаем, – и почему ты, а не я? Я вон уже три года тружусь на благо компании, а ты без году неделя, а уже в дамках.
– Поверь, завидовать тут нечему, – смотрю ей в глаза.
Глупая, не понимает, что такой мезальянс не на пользу меньшей стороне. Богатые всегда будут помыкать, приказывать, считать нас грязью под их дорогущими ботинками.
– Ага, как же, – закатывает глаза, присаживаясь на свое место, – тебе легко говорить, я вот к этому всю жизнь стремлюсь, а в итоге что? Одни нищеброды да неудачники подкатывают.
– Коля – хороший парень, – хмурюсь, не понимая, почему она не обратит внимание на нашего юриста.
Недурен собой, отлично зарабатывает, дико увлечен ею.
– Но далеко не из мульёнеров, – с прикольным говором чмокает губами, отчего меня пробирает на смех, несмотря на мигрень.
– Так Антон тоже не из таких, – пожимаю плечами.
Ведь это правда, сам он не работает, живет за счет состоятельного отца. А сам по себе он – шиш, ничего не стоит.
– Из каких не таких? – раздается вдруг сзади его голос.
Я подпрыгиваю от испуга и поворачиваюсь к двери. Он стоит, опершись о косяк, сложив руки на груди, и мрачно смотрит на меня.
– Доброе утро! – мурлыкает Наташа, отвлекая внимание на себя.
Грациозно встает, и без того короткая юбка задирается, показывая край черных чулок. Я вижу, каким взглядом скользит туда Антон, кадык его дергается, а мышцы на челюсти напрягаются. Выписывая бедрами восьмерки, коллега медленно подходит к нему, и отряхивает с груди пылинки.
– Мне кто-нибудь ответит на вопрос? – морщится он и как-то странно глядит на нее.
Словно предупреждает о чем-то. Не будь я в таком убитом состоянии, то обратила бы на это внимание и насторожилась. Не будь мне все равно.
– Обсуждали нашего бабника Николая, – фальшиво и как-то натужено смеется Наташа, – имеет в офисе все, что движется, а ты ведь не такой, верен Рите, она знает об этом. Не мужчина – мечта.
– Да, – улыбаюсь я, поддерживая легенду, придуманную девушкой на ходу.
Антон хмур и чем-то озабочен, так что проглатывает эту туфту за милу душу.
– Рита, – двигается в мою сторону и упирается кулаками о мой стол, – нужно кое-что обсудить.
И выразительно смотрит на подслушивающую Наташу. И как только дверь хлопает с той стороны, я слышу еще одну неприятную новость.
– Завтра приезжает моя бабка, – довольным он не выглядит, скорее расстроен этим фактом.
Каждая жила в моем теле напрягается. За исключением его отца и дядьки, и то с последним исключительно по работе, с другими родственниками Антона я не виделась и ничего о них не слышала.
– И? – спрашиваю, а сама внутри неприятно содрогаюсь.
Хочу как можно меньше контактировать с его семьей. Но, стиснув зубы, уговариваю себя. Все это ради матери. Все ради нее.
– Вечером у нас семейный ужин, – дергает себя за воротник, словно ему нечем дышать, – ты будешь представлена семье официально, так что намарафеться там, как ты умеешь.
Сердце мое ухает, бьется, пытаясь вырваться из грудной клетки. Я слышу его шум в ушах.
– Это обязательно? – сжимаю пальцы, пытаясь сдерживать дрожь.
– Я и сам не хочу идти, начнутся разговоры про детей, – закатывает глаза, показывая к этому свое отрицательное отношение, и я выдыхаю, – но надо, отец настаивает.
Слышу последние его слова и смиряюсь. Вспоминаю холодный дом Артема Юрьевича и вздрагиваю. Я была там всего один раз, в его кабинете. Когда произошел первый памятный разговор, где он молча предоставил мне на обозрение документы, и высказал свои требования. Именно тогда, два месяца назад, началось мое падение в пропасть.
– Заедешь за мной, – говорю ему и делаю глоток чая.
И тут меня осеняет. А ведь это отличный шанс попасть в их дом до брака на легальных основаниях.
– И вещи возьми. Тусовка, считай, с ночевкой, – ухмыляется, но затем киснет, даже плечи его опускаются ниже, – спать будем в разных комнатах, бабка старой закалки.
Он от этого хмурится, а я ликую. И плотского внимания парня избежать удастся, и будет вся ночь для поисков нужных мне документов.
– Хорошо, – соглашаюсь, а сама в уме просчитываю свои действия.
– Умница, малыш, – добреет на глазах Антон и наклоняется.
Тянется лицом к моим губам, и я, приободренная возможностью избавиться от влияния и деспотизма его отца, благосклонно выдерживаю его поцелуй. Он слюнявый и вызывает у меня отторжение, но я терплю. Наглый язык юркает мне внутрь, и я хочу отодвинуться, но в этот момент о стену стукается резко открывшаяся дверь.
Я дергаюсь в сторону. Борюсь с желанием оттереть губы, но лишь поворачиваю голову. И застываю, не в силах вымолвить ни слова. На пороге стоит Саид собственной персоной. Мрачно смотрит на меня, переводит взгляд на Антона, и глаза его темнеют.
– Снова ты, – бычится мой жених, узнав в нежданном госте недавнего участника аварии.
– Осмелел? – скалится мужчина, но взгляда от меня не отводит.
Нагло водит глазами по моему телу, даже не скрывается. Я испуганно сижу и молюсь, чтобы он не открывал свой рот.
Что странно, Антон молчит, только сверлит его исподлобья, но на рожон не лезет. Словно опасается чего-то. На него это не похоже, так что я с удивлением смотрю, как он весь скукоживается, но смотрит волком.
– Что же надо вам в этой ничтожной конторе, дорогой гость? – язвит парень.
И я понимаю, что чем-то держит его Саид на крючке. Ведь не просто так тот держит себя в узде. Как он может, конечно, чисто в его стиле. Не может все равно не прыскать ядом вовсе.
– Это ко мне, дорогой племянник, – выделяет слово «дорогой» Пётр Юрьевич, родной брат отца Антона, и по совместительству хозяин нашей конторы.
Странно, но он недолюбливает племянника, а с тех пор, как я стала официально девушкой его родственника, то и на меня косится с подозрением. Так что замираю, чувствуя, как в воздухе надвигается шторм.
– Ясно, – коротко отвечает своему дяде Антон, затем подхватывает меня под руки и тащит на выход.
Я и слова вставить не успеваю, как он на ходу кричит.
– Ненадолго украду свою невесту!
Даже я слышу, как демонстративно он это говорит. Успеваю заметить, как едва морщится от его голоса Саид, и каким взглядом сверлит меня.
– Что ты устроил? – недовольно спрашиваю у парня, когда мы уже преодолеваем половину коридора.
– Переждем тут, пока этот урод не свалит, – цедит слова и нервно взъерошивает волосы.
Глаза его бегают туда-сюда, будто он о чем-то переживает.
– У меня куча работы, Антон, – прикрываю глаза и облокачиваюсь о ближайший подоконник, – я все понимаю, конечно, Петр Юрьевич – твой дядя, но не забывай, что еще он – мой начальник, и у меня есть определенные обязанности, а ты своим эпатажем портишь мне репутацию.
Я талдычу это ему уже в сотый раз, и как обычно, все как об стенку горох.
– Не парься, – как всегда отмахивается, не воспринимая ничего в моей жизни всерьез, – после свадьбы работать не будешь, денег и так хватает.
– Это не обсуждается, – одергиваю пиджак, сдерживая тремор рук, хочется врезать ему посильнее, да вот только повсюду камеры, – ты делай, что хочешь, а вот я работу не брошу.
Он усмехается, но, к его счастью, молчит.
– Все, – качает быстро головой, – я побежал, у меня еще встреча с парнями, а ты смотри, дождись, пока он уйдет, и только потом возвращайся. Не нравится мне этот тип, не смей оставаться с ним наедине.
Ревность это с его стороны или нет, но мне не нравится. Я открываю, было, рот, чтобы возразить, но он уходит, резво сбегая по лестнице. Так что я пару раз выдыхаю и, конечно же, все делаю по-своему. Еще чего, ждать, пока закончится встреча. У меня итак слишком много дел.
Возвращаюсь на свое рабочее место, но Наташки все еще нет. Бегает, егоза, видимо, по офису. Я никак не могу сосредоточиться на цифрах в отчете, то и дело гляжу на закрытую дверь в приемную директора. Вообще, странно, что Саид зашел в наш кабинет, ведь дверь приемной соседняя, а вот внутренняя между ней и нашим офисным местечком – просто случайность. Но шефу так даже удобней, не нужно маячить в коридоре, чтобы проверить, как у нас идут дела.
Погружаюсь в таблицы и данные по предыдущему объекту, теряясь во времени. И тут меня вырывает из рабочего гипноза резкий щелчок пальцев в полной тишине.
Я подпрыгиваю и перевожу взгляд. Саид.
– Вечером, – четко выговаривает, буравя своим бездонным черным взглядом, – не забудь.
Я не могу вырваться из плена его глаз, часто дышу и тревожусь, что кто-то может войти. И прервать наше уединение. Сердце готово выпрыгнуть из груди, в животе летают бабочки, а я в ступоре сижу.
