скачать книгу бесплатно
Мама для Одуванчика
Алекс Коваль
Анна Мишина
Он пилот гражданской авиации. Его жизнь – небо, самолеты, новые города, и главное – любимая дочь Ася – вредный, своевольный Одуванчик.Она – новая учительница его дочурки. Нежная и милая девушка, сбежавшая из под контроля богатых родителей на встречу своей мечте.Они уже виделись однажды. Мгновение. Один взгляд и пара слов. И с тех пор Варя то и дело поглядывает на небо, вспоминая незнакомца в форме пилота. А Влад старательно прячет глубоко в подсознании воспоминания о её глазах, что тогда были мокрыми от слез.Они не искали новой встречи, но каждый из них в тайне на нее надеялся. И вот шутница-судьба дает им еще один шанс…Шанс встретиться и не потерять друг друга.
Алекс Коваль, Анна Мишина
Мама для Одуванчика
Пролог
Три года назад…
– Ася! – рычу, крутя в руках испорченный напрочь китель. Три огромные дырки на спине явно говорят о том, что один маленький и зарвавшийся “цветочек” порезвился с ножницами. Банкет в честь дня гражданской авиации меньше чем через полчаса, а я стою, как дурак, в одних брюках и рубашке и готов рвать и метать. – Иди сюда, Ася.
Не тут-то было! Выхожу из спальни, а мелкая шпана улепетывает в гостиную.
Четыре года! А проблем иногда устраивает столько, сколько подростки в период буйства гормонов не доставляют. Что будет с ней через пару-тройку лет, даже подумать страшно.
– Ася…
– Я случайно! – выпаливает проказница, стоит мне только нарисоваться на пороге. Прячет руки за спину и хлопает своими густыми, как у матери, ресницами, строя глазки покорной невинности. – Я чесно-чесно слусяйно!
Злые слова застревают в горле. Приходится только упрямо сжать губы и молча, тихо закипать. Сами виноваты. Я и Карина. В том, что из дочери растет такая неуправляемая бандитка. И имею ли я права требовать от нее теперь какого-то повиновения, когда с моим рабочим графиком видит она меня чуть ли не раз в неделю, а мать и подавно “смотала удочку” и ушла в карьеру, бросив дочь на попечение бабушки.
– Ася, – устало потираю переносицу и присаживаюсь на корточки, – ты уже не маленькая.
– Мне сетыле, – дует щеки малышка. Да так забавно, что еле сдерживаю смех. Ну, не хватало, чтобы еще в момент серьезного разговора отец начал хохотать.
– Не дуй щеки, а то буду звать тебя Одуванчик.
– Я не одувасик! – задирает нос проказница. – Я Ася.
– Одуванчик Ася, послушай меня, нельзя портить мои вещи, ты понимаешь? – притягиваю к себе надутую малышку, пыхтящую от злости, как маленький паровозик. Темная длинная коса растрепалась, футболка надета шиворот-навыворот, на щеке след от зеленого фломастера, а губы в шоколаде. Месяц с ухода жены, и как мы еще не погрязли в вечном хаосе – загадка.
– Посему ты опять едесь куда-то? – выдают обиженно, – я косю, тобы ты был дома! – обнимает за шею и хлюпает носом дочурка. А у меня сердце разрывается.
В моей жизни существует и всегда будет существовать любовь к двум вещам: к небу и к дочери. И как сбалансировать и то, и другое в своей жизни, кто бы мне сказал.
– Это моя работа, малыш. Ты же хочешь, чтобы у тебя были самые лучшие игрушки? Красивые платья? Есть сладости и спать в своей большой и классной комнате?
–Я хосю, стобы ты был лядом! – выдает ребенок совсем не детские слова. Режа словно ножом по сердцу. Время, как его мало! И как катастрофически тяжело иметь семью в таком рабочем ритме, как мой. Но если Карина сдалась, сбросив дочь на меня, то я не имею права сдаться и сгрузить малышку на родителей.
– Я обещаю, что завтра мы поедем в парк. В кино, сходим погулять, хорошо? – щелкаю по носу свою проказницу. – Но, Одуванчик, пообещай-ка мне закончить свои шалости. Бабушка уже не знает, куда прятать от тебя вазы, и ты испортила мне за месяц пятый комплект формы. Ася, так нельзя! – смотрю, как кажется, строго, хотя с этой принцессой такое никогда не прокатывает. – Обещаешь?
– Лано, – тяжело вздыхает ребенок. – Я босе так не буду делать. И бабуску не буду доводить…
– Вот и отлично. Люблю тебя! – целую гнома в лоб и, смирившись с тем, что иду сегодня на банкет без кителя, прячу ножницы, затем, дождавшись прихода матери, сдаю “пост”.
До ресторана, в котором у нас намечается встреча с коллективом, еду на машине. Пить в мои планы не входит, а вот развезти перебравший экипаж, возможно, придется. Командир – он и на земле командир.
Паркуюсь около невысокого стильного здания и, щелкнув брелоком сигнализации, иду к дверям ресторана. Отвлекаюсь всего на мгновение, поднимаясь по лестнице на крыльцо и переведя взгляд на подъехавшего знакомого, когда в плечо кто-то неожиданно врезается. Успеваю понять только, что это девушка, когда, действуя чисто на рефлексах, выставляю руку и подхватываю за тонкую талию, чтобы не дать упасть.
– Ой… – слышу глухое приятным женским голосом. Незнакомка вцепляется пальчиками в мою рубашку так, что костяшки побелели. – Прос…тите… – запинается девушка и всхлипывает. Фокусирую взгляд на лице “пойманной” и вижу огромные, как град, слезы, что катятся по румяным щечкам из ее невероятно красивых глаз. Да что за день-то такой! Терпеть не могу женские слезы, а сегодня дважды пришлось успокаивать, сначала дочь, теперь вот…
– С вами все в порядке? – внутренне напрягаюсь, а девушка поднимает-таки взгляд со ступенек на меня и сдавленно улыбается, да так, что у меня перехватывает дух. Красивая. Очень. И молоденькая, лет на пять младше меня, точно.
– Простите… еще раз, – говорит и отдергивает руки, а я с ужасом понимаю, что не хочу ее отпускать. Чертовщина какая-то! Как можно желать присутствия рядом абсолютно незнакомого тебе человека, но тем не менее!
– Почему вы плачете? – свой голос сам бы не узнал. А вопрос глупый! Ужасно просто, но желание удержать заставляет творить странные вещи. В том числе и протянуть ладонь, стирая подушечкой пальца дорожку от слезинки, отчего девушка вздрагивает и делает шаг назад. – Вас кто-то обидел? – бросаю взгляд на двери в ресторан, словно пытаясь рассмотреть сквозь толстое стекло обидчика.
– Не берите в голову, – грустно улыбается незнакомка. – Просто иногда все идет не так, как мы того хотим… – И с этой странной фразой быстро сбегает по ступенькам, цокая каблучками.
А я, как истукан, стою и провожаю ее невысокую фигурку в легком бежевом сарафане в белый горошек и пытаюсь “въехать”, что вообще сейчас произошло и почему меня так на ней клинануло.
Часть 1
Глава 1. Влад
Настоящее время…
Мою жизнь можно охарактеризовать одним словом: ненормированная. В авиации ты не выбираешь, по какому живешь графику, и зачастую времени на что-то, кроме работы и сна, нет. Иметь семью в таком сумасшедшем ритме жизни – просто сверх мечты. Поэтому-то я расстался с этой идеей еще далекие три года назад, когда бывшая жена ушла строить собственную карьеру.
С тех пор наша дочь все больше живет на попечении моей матери и моего младшего братца, который Аське практически заменяет ее отца – вечно командированного капитана дальнемагистрального лайнера в одной из самых известных в стране авиакомпаний.
Сегодня рейс утренний, что бывает крайне редко лично в моей практике полетов. Москва – Дубаи – Москва.
Утренние сборы перед полетом отработаны уже как дважды два. Это как при взлете самолета: у тебя есть план, и ты действуешь четко и по пунктам. Ни шага в сторону, иначе где-то может случиться сбой. Мой день начинается в семь. Подъем, легкий завтрак, душ, поцеловать спящую дочурку и за три часа до рейса выехать из дома. Явка к девяти, рейс в одиннадцать, но мой “взлет” начинается задолго до того, как я займу место капитана судна. Для меня полет начинается с самого звонка будильника. Вместе с организмом просыпается предельная собранность, которую отключу я только при посадке. В моей работе излишние эмоции губительны. Первые годы в авиации были не самыми простыми, но искренняя любовь к полетам и привязанность к небу победили буйный нрав молодого пацана.
Утро выходного дня пасмурное. Перелет будет нелегким, судя по собирающимся грозовым тучам и завывающему ветру. Конец мая вообще не радует нас погодой в этом году. Через неделю лето, а дожди заливаю так, словно мы сразу перемахнули в осень.
Закидываю фуражку с сумкой на заднее сиденье своего Ровера и устраиваюсь за рулем. Радио, как тихое шуршание на периферии сознания, я включаю мерно рычащий мотор и вжимаю педаль в пол, поглядывая на наручные часы. До аэропорта плюс – минус час езды, по безлюдной трассе должен успеть. Мысленно ставлю галочку – позвонить Никитосу и попросить сходить с Аськой завтра в школу. Новое место, новый класс. Дорогая, частная школа… буду верить, что моя маленькая бандитка хоть здесь не доведет директрису и учительниц до седых волос и нервного тика.
В начале десятого паркуюсь на стоянке для персонала, тут же встречаясь с членами своего экипажа. Верней, с одной из бортпроводников – Лилией Суриковой. Сказать, что счастлив начинать рабочий день именно с этой встречи, не могу, но и поводов сторониться девушки не имею.
– Доброе утро, Влад, – дефилируя ко мне, улыбается Лиля. Высокая, стройная, рыжеволосая красотка. Идеальный образ улыбчивой стюардессы, одетой с иголочки. Молодая, только окончившая школу стюардесс, максимально раскрепощенная и свободная в отношении ко многим жизненным понятиям девушка. Например, близость по дружбе? Почему бы и нет.
– Как ты? – подплывает, и не успеваю сообразить, как она запечатлевает поцелуй на моей щеке, обдавая ароматом своих любимых духов, которые пару дней назад приобрела в одной из очередных командировок в Париже.
– Привет, Лиль. Все, как обычно. Как выходные прошли? – бросаю мимоходом, пока идем к зданию аэропорта. Прекрасно знаю, где и как они у нее прошли. Лишний раз удивляюсь способности девушки так быстро отходить от ночной жизни по клубам да барам. Я, наверное, по сравнению с ней уже старик в свой тридцатник.
– Скучно, – морщит носик девушка. – Ты же не захотел со мной поехать на крутую вечеринку в пятницу вечером, – кидает мне с хитрым упреком.
– Моя дочь и так скоро забудет, как ее отец выглядит. Поэтому да, Лиль, ты прекрасно знаешь, что у меня в приоритете стоит семья, – тем более, Одуванчик в очередной раз устроила дутки по поводу перехода в новую школу, и все выходные бойкотировала любые попытки пойти на сближение.
– На следующей неделе будет рейс в Нью-Йорк, а потом длинные выходные, может, выберемся куда-нибудь вместе? Шашлыки, домик где-нибудь за городом, костер, звезды… романтика.
– Не думаю, что Ребров даст больше трех дней, – пропускаю девушку вперед, обмениваясь рукопожатиями с двумя знакомыми пилотами, только прибывшими с рейса.
– Как небо? – киваю одному из ребят.
– Болтанка знатная. Ночной был тяжелый.
– Все равно, – упорно стоит на своем девушка, когда мы снова остаемся одни. – Я бы наконец-то познакомилась с Аськой. А то мы спим уже второй год, а о твоей семье я знаю только на словах, на которые ты, Романовский, кстати, не особо щедр.
Что есть, то есть. Прошло больше года с начала наших отношений без обязательств. Когда застряв из-за непригодных для полета метеоусловий в аэропорту Пхукета, мы с Лилей решили “приятно провести время”. Неуставные отношения – чертовски опасная вещь в нашей профессии. Ребров если узнает, по шее получат все, включая и меня. На звания и заслуги в такие моменты у нас не смотрят. Но нам пока удачно удавалось все скрывать, хотя готов поставить все, что есть, на то, что мой экипаж догадывается. И да, за все время я так и не набрался решимости, а может, и желания в большей степени двигаться дальше. Мне комфортно, и менять что-то не собираюсь. По крайней мере, пока.
– На следующей неделе будет видно, Лиль, – говорю, пресекая дальнейшие расспросы и уговоры, увидев замаячившего впереди второго пилота и остальных членов моего экипажа. – У меня сейчас не тот настрой, чтобы строить планы на следующую неделю.
– А он вообще у тебя бывает когда-то тот?
Молча пожимаю плечами, решив проигнорировать тонкий выпад. Девушку явно это задевает, но, как и все мы, она вполне осознает, что не самое хорошее решение – поругаться с командиром перед самым вылетом.
Перед полетом первым делом всем составом проходим медицинский контроль, который занимает от силы двадцать минут: пульс, давление, общее состояние – медицинский персонал вышколен и делает все четко и точно. Каждый работник такой огромной системы, как аэропорт, – исключительный профессионал своего дела. Далее предполетный брифинг с командой, а уже перед самым заходом на борт отправляемся с Костей – вторым пилотом – в авиа-диспетчерский пункт за “погодой” по маршруту, в аэропортах прилета, отлета на всякий случай каждый экипаж получает актуальные данные о состоянии метеоусловий на запасных аэродромах. В моей практике полетов, а это немного-немало уже почти шесть лет на международных рейсах – такая ерунда случалась всего трижды, но, тем не менее, пилоты несут ответственность не только за себя, но еще за несколько сотен людей, которые висят в железной посудине на высоте несколько тысяч метров. Тут вольно-невольно каждый будет перестраховываться.
Проходя служебными помещениями, краем глаза отмечаю уже гудящий, словно улей, аэропорт. Вылеты, прилеты, ожидание, посадка, высадка. Вечное движение.
Выходим на взлетную полосу под неумолкающий задорный треп стюардесс, которые под предводительством Лилии сегодня оживились, как никогда. Мелкий дождь уже накрапывает, но по всем показаниям проблем со взлетом быть не должно. Направляемся всем экипажем к своему уже родному Airbus A350.
Кто-то сходит с ума и пускает слюни на дорогие тачки, а у кого-то все мысли о дорогих воздушных посудинах. Новенький красавчик, первый в стране, буквально недавно введенный в эксплуатацию – мечта, а не самолет. И я определенно родился под счастливой звездой, раз честь управлять такой махиной досталось мне и моему экипажу.
Окидываю взглядом все более хмурые тучи и поднимаюсь на борт. Пока команда проводит осмотр и готовится встречать “гостей”, занимаю свое место в кабине и набираю брата. Гудок, два, Костя суетится, проверяя наличие нужной документации, а я уже готов психануть и сбросить вызов, когда великовозрастное дитя наконец-то соизволило ответить.
– Да? – сонный голос и недовольное женское ворчание на заднем плане.
– Никитос, время одиннадцатый час, – бросаю взгляд на часы, – ты так всю жизнь проспишь.
– Я домой приехал под утро, – тяжелый вздох в трубке. – Чего хотел, Владос? Я сейчас не в состоянии слушать твои заунывные речи о жизни.
– Завтра меня на рейс поставили, а я утром должен был пойти с Аськой в новую школу. Поэтому мне нужна твоя помощь.
– У Аськи, кажется, есть мать, или я что-то путаю?
– Ты прекрасно знаешь, что у Карины тысяча и одна причина, чтобы съехать с вопросов воспитания.
– Как вы вообще умудрились встретиться, до сих пор не пойму.
– Так что, я могу на тебя рассчитывать? – пропускаю мимо ушей недовольный бубнеж. Сам удивлен, как два таких человека – карьерист до мозга костей, как я, и Карина – умудрялись уживаться вместе почти три года. И даже дочь родить. Правда, вот теперь с воспитанием беда. И Ася при любом удобном случае устраивает бойкот. Как начала в четыре года, так до сих пор показывает свой взрывной и упрямый характер. Из нас с Кариной получилась поистине гремучая смесь.
– Племяшка же не виновата, что ее родители ид…
– Я понял, – перебиваю братца, – сегодня с рейса я приеду уже за полночь, Ася с матерью. Завтра в десять вам нужно быть в школе. Адрес скину сообщением. Умоляю, Никитос, не забудь в этот раз документы и… – потираю переносицу, на секунду прикрывая глаза. – И заставь любимую племяшку хотя бы в первый день не показывать свой характер. Это третья школа за год… такими темпами они в столице скоро закончатся.
– Ты прекрасно же понимаешь, против чего наш Одуванчик бунтует, – ухмыляется Ник на том конце провода, – ребенок фактически без предков растет. Я бы тоже бил в колокола.
– Но это не повод изводить учителей, – до сих пор плохо становится при воспоминаниях о последней выходке дочурки. – Ты со своим подходом – добрый дядя Никита – разбалуешь мне дочь окончательно.
– И вообще, – продолжает на своей волне братишка, – двадцать пятое мая… какая, к черту, школа?
– В частные зачисление идет с конца учебного года, и мы с матерью решили, что ей было бы неплохо попривыкнуть к новому классу во время пришкольного лагеря.
– А такая ерунда еще есть?
– Есть…
– Влад, начинается посадка, – перебивает, заглядывая в кабину, старший бортпроводник.
– Понял, действуйте, – киваю парню из команды, – в общем, завтра в десять. Документы и хорошее настроение, – даю установку братцу.
– Есть, капитан.
Сбрасываю вызов и провожу последние приготовления к взлету.
После посадки пассажиров и полного закрытия всех дверей проводим запуск двигателей. Все действия отлажены настолько, что разбуди меня ночью – я, не открывая глаз, смогу поднять лайнер в небо. Последние минуты ожидания и, еще раз проверив системы и сверив данные, запрашиваем разрешение на взлет. Все работает, как часы, и никаких сбоев не предвидится.
Выезд на взлетную полосу, плавный подъем и набор высоты. Занять эшелон, и дальше все сделает автоматика. Мы с Костей наконец-то можем расстегнуть кители, отстегнуть ремни и, врубив автопилот, снять наушники, выпить по чашке кофе, услужливо приготовленного стюардессами. Еще один рейс. Один из сотен уже совершенных. Снова другой город, снова новые лица. В такие моменты тянет пуститься в долгие размышления, тем более времени при пятичасовом рейсе хоть отбавляй, но привыкший четко контролировать свою жизнь, я никогда не позволяю себе лишних эмоций или, тем более, сожалений.
Откидываюсь в кресле и, взъерошив волосы пятерней, оглядываюсь вокруг. Серое небо в ожидании дождя, а внизу под тучами едва различима проплывающая столица. Думал, что со временем такие виды приедаются. Но каждый следующий раз, как первый. Вряд ли возможно еще больше ловить кайф от своей работы, чем ловлю я.
Глава 2. Варя
Будильник. О нет!
Тянусь рукой к электронным часам, пытаясь нащупать кнопочку, но не тут-то было. Он падает под кровать и продолжает разносить шум по всей квартире. Все-таки придется открывать глаза. А как не хочется…
С трудом разлепив веки, я впадаю в ступор. Первый вопрос в голове – где я?
Но тут же возвращается сознание. В съемной квартире. Все те же светло-персиковые стены и бежевая мебель. И да, сегодня мне на собеседование. Первое мое собеседование, если не учитывать практику.
Вскакиваю с постели и направляюсь в ванную. Нужно приводить себя в порядок, просыпаться и собираться. За время учебы в универе выработалась стойкое умение действовать на автомате. И не мудрено. Днем учеба, вечером до середины ночи работа, чтобы заработать деньги на универ, а потом пару часов сна, и все снова по кругу. Я уже привыкла.
После водных процедур наматываю на голову смешной тюрбан из полотенца и плыву на кухню. Готовлю тосты с сыром и завариваю чашку ароматного кофе.
Когда все готово, по маленькой кухоньке разносятся умопомрачительные запахи. От этого на губах расцветает улыбка. Усаживаюсь за стол и делаю пару глотков бодрящего напитка, хрущу тостом, и я счастлива.
Люблю утро, когда оно неторопливое и размеренное. Но еще люблю поспать и именно поэтому зачастую упускаю такие блаженные моменты.
Однако сегодня я даю себе, любимой, всего считанные минутки на то, чтобы расслабиться, насладиться тишиной, пением птичек за окном и завтраком, и… вспомнить, что через час я должна быть у кабинета моего возможного работодателя.
Остатки завтрака уже уничтожаю бегом, на пути к шкафу, где висит подготовленный костюм. Выбор я свой остановила на брюках и приталенном пиджаке цвета сочного персика. Под низ белая блузка на бретельках, что смотрится и скромно, и в тоже время стильно. Образ завершают туфли в тон на высоком каблучке и сумочка.
Пробегаю румянами по скулам и собираю слегка влажные после душа волосы в высокий хвост. Окидываю взглядом свое отражение и довольно подмигиваю себе в зеркале.
Все, готова!
Но на выходе меня тормозит раскат грома. Выглядываю в окно – все-таки зонт брать придется, а жаль. Так не хочется его с собой таскать. Но майское небо хмурится, и на него наползают ужасные черные тучи. По ощущениям, ливень пойдет вот-вот.
Залипаю у окна немного дольше, чем следовало бы, рассматривая потрясающую картинку грозового неба. На ум снова приходит мысль о пилоте, с которым столкнулась однажды в дверях ресторана. Почему я вспоминаю такой незначительный эпизод, не знаю. Возможно, потому что пилоты всегда казались какими-то небожителями. Людьми, далекими от нас, простых смертных, и абсолютно недосягаемыми, а тут… просто вот так, в дверях. И теперь, смотря на небо, невольно возвращаюсь в тот нерадостный конкретно для меня вечер и вспоминаю его. Его лицо в моем воображении всегда размыто, но рубашку с погонами и причудливым значком, напоминающим крылья, выкинуть из головы не могу.
