скачать книгу бесплатно
– Все будет, но не сразу! Разве это рана? Это же царапина.
После этого диалога мы распрощались с Сашей и направились в сторону дома. Я помогал идти Максу, который хромал все больше и с каждым шагом слегка морщил складку между бровями (значит, ему было невыносимо больно). Мы еле как добрались до дома. Макс скрылся за холодной железной дверью. Я остался один в промозглом подъезде, и только нос горел от боли, а грудь жгло от злости и обиды. Как же я не хотел возвращаться домой в таком виде. Я знал, что будет дальше. Мама начнет рыдать и причитать, пить таблетки и проклинать отца. Я не хотел снова видеть ее слезы и разрывающееся от боли сердце. Может, мне сейчас уйти из дома? Но куда мне идти?
Я стоял и минут пять бесцельно пялился в пустоту. Вдруг в кармане что-то пикнуло. Ах да, я же не прочитал поздравления от пацанов. Я достал телефон в надежде отвлечься, но тут меня ошпарило кипятком. «Даня, ты освободишься в течение дня? Может вечером… Или даже завтра утром. Найдешь время заглянуть ко мне? Мне нужна твоя помощь, мне больше не к кому обратиться». Недолго думая, я помчался по лестнице вниз, забыв о разбитом носе. Господи, появилась причина не идти домой! Еще и Ева вернулась от дедушки, еще одно хорошее за этот день!
Я не заметил, как взлетел на пятый этаж и тихо-тихо постучался в ее дверь. Я вошел с широченной улыбкой, стараясь не придавать значения перемотанному носу. Передо мной возникло ужасное зрелище. Ева со стеклянными глазами и с мешками-синяками под ними стояла в дверном проеме, каменным взглядом уставясь на меня. Ее волосы были взлохмачены, одежда помята и потерта, ногти обгрызены (или обломаны?..), губы искусаны до крови.
– Даня, что с тобой произошло??
– Ты лучше скажи, что произошло с тобой! Ты выглядишь ужасно!
– Проходи…
Она дала мне пройти и бесшумно юркнула в темную комнату, знаком позвав за ней следом. Я вошел в комнату, в которую из-за плотно задернутых шторок не проникал сумеречный свет. Мне на секунду стало страшновато, Ева дышала настолько бесшумно, что в комнате казалось пусто. Я машинально потянулся к настольной лампе и влил в пустоту яркий луч электрического света. Через секунду я уже пожалел о том, что сделал. Передо мной предстала комната в полном хаосе и упадке. Тетрадки, зарисовки, резинки для волос, ручки карандаши были разбросаны по всем углам, многие листы были порваны на мелкие клочья, у одной из стен персикового цвета валялись стеклянные обломки какого-то предмета. Сама Ева сидела на белом диване в окружении белых подранных листков, как Снежная королева. Ее колени были поджаты к подбородку, потухший взгляд устремлен на меня исподлобья.
– Даня, тебя можно попросить не задавать никаких вопросов?
– Я еле сдерживаюсь, потому что их в моей голове все больше!
– Мне нужна твоя помощь. Я никогда ни у кого из вас не просила ее, но теперь она мне жизненно необходима.
– Что мне нужно сделать?
– Поехать в Макао. И найти там человека.
– Что?! Макао?! А билеты? А деньги для них? А эта, как ее, виза? Она туда нужна?
– Не беспокойся об этом, – она бесшумно встала и поплыла к маленькому шкафчику в углу. Осторожно достав аккуратно запечатанный конверт, она протянула его мне с невозмутимым взглядом.
– Тут твои билеты в обе стороны, твой загран и виза. Билеты до Гонконга, дальше автобус по мосту через залив прямиком в Макао. Город разделен на две части: историческая и новая с казино, вот тебе нужно во вторую. Казино Dragon of Fortune. Спроси там Алана, он должен работать менеджером в каком-то из игорных залов.
– Это твой дедушка?
– Нет, это мой очень хороший знакомый, он настоящий герой.
– Героой? Я никогда не видел героев. Огоо, я согласен поехать в Макао хоть завтра! А когда я вылетаю?
– Завтра утром.
– Уже завтра?! Ладно, ладно, я поторопился, как завтра? Так быстро? Я еще не настроился. Я никогда не ездил никуда дальше дачи Макса, а что мне нужно сказать Алану при встрече?
– Что Еве нужна его помощь.
– Ева, а как в аэропорту понять, куда идти? И на какой самолет мне садиться?
– В зоне вылетов всегда есть куча указателей. Главное пройди регистрацию на указанной стойке, затем на билете посмотри свои ворота и следуй за указателями. Да, и обязательно проверь, что это зона международных рейсов, а не внутренних линий.
– Звучит очень сложно, но я думаю, что справлюсь!
– Даня, успокойся, у тебя уже сейчас воздуха не хватает от воодушевления, – улыбнулась Ева.
Я и правда начинал практически задыхаться от того, что градом свалилось на мою голову. Щеки горели, а живот внизу стало тянуть какой-то непонятной силой.
– Ева… Только… Можно я останусь сегодня ночью у тебя? Я не хочу возвращаться домой.
– Даня, так что случилось? Что с твоим носом? Почему ты не хочешь возвращаться домой? И я даже не поздравила тебя!
Она оживилась, вскочила и обняла меня крепко.
– Это все мой отец, он испортил мне праздник. Вон Макс вообще пойдет делать снимок колена. А домой я не хочу, потому что мама увидит меня с таким носом и будет волноваться.
– То есть она будет волноваться, что у тебя разбитый нос, но при этом не будет волноваться, что ты пропал без вести в свой собственный день рождения?
– Ну Ева… Ты же что-нибудь придумаешь? Пожалуйста, я не пойду домой сейчас… Сколько раз уже так было, мама привыкла!
– Я думаю, что никогда нельзя привыкнуть к тому, что твой ребенок в какой-то момент не приходит домой. Каждый раз ты думаешь, что больше он не вернется. Но дело твое. Оставайся, если хочешь. Хотя неплохо бы тебе было иметь хоть сколько-нибудь запасного белья.
– Об этом я не подумал…
– Ладно, в конверт я положила тебе достаточно юаней и патака. Если что, ты можешь зайти в любой магазин и купить все, что тебе вздумается. Захочешь трусы от Dior – купишь себе от Dior.
С этими словами она ушла в свою комнату и рухнула прямо в одежде на кровать, повернувшись к стенке и даже не укрывшись. Я улегся на диван в гостиной, даже не раздеваясь. Я написал Максу сообщение про мое новое приключение и заодно поинтересовался, как поживает его колено. Затем я сразу же отложил в сторону телефон и постарался как можно быстрее забыться, но рой мыслей мешал мне провалиться в сон. Я как будто медленно тонул в своем сознании, но все не мог достигнуть дна и вмиг упасть в бездну небытия. То одна, то другая мысль выталкивала меня на поверхность. Что случилось с Евой? Откуда у нее столько денег? Как она без меня сделала мне загран и визу? Кто этот герой, который должен ей помочь? Зачем вернулся мой отец? Вихрь в голове крутился все сильнее, но вскоре он сдался под натиском усталости, и я провалился в сон.
На рассвете, как только первые красные лучи начали пробиваться сквозь медовые занавески, Ева разбудила меня. Я открыл глаза, но мне показалось, что я все еще сплю. В красно-оранжевом тумане утра, который залил всю комнату, стояла она и ласково смотрела на меня. Она встала еще раньше, чем я, и привела себя в полный порядок. Наверное, вчера ее одолела минутная слабость, которую сегодня она отчаянно пыталась побороть. Она уложила свои волосы в аккуратный пучок, надела шелковое платьице с лотосами и умылась холодной водой. Отчаявшееся существо на грани срыва, которое вчера жалось в углу передо мной, куда-то пропало. Осталось лишь еле заметное волнение, тщательно спрятанное за безмолвной стеной холодности. Я тоже старался спрятать свое волнение за маской невозмутимости, но у меня это получалось намного хуже. Я сразу же вскочил, начал метаться из стороны в сторону, поднимая под своими ногами клубы ветра с обрывками бумаги.
– Даня, ты конверт ищешь? Вот же он, – сказала Ева, протягивая его мне.
– А… Да… Нет, я не потерял. А ты пойдешь со мной на аэроэкспресс?
– Даня, мне нельзя выходить за пределы квартиры… Если бы можно было, то я бы хоть в аэропорт с тобой поехала. По этой причине я не могу сама поехать в Макао. Тебе следует пойти без меня. Ах да, чуть не забыла.
Она протянула мне какой-то туго завязанный тесьмой коричневатый блокнот. Я без каких-либо вопросов взял его и кинул в самый низ своего бездонного рюкзака. Ева обняла меня и сразу быстро отвернулась. Мне показалось, что все дело в еле заметных слезах, появившихся на ресницах. Что же произошло? Я никогда не видел, чтобы Ева плакала. Даже в детстве, когда мы без устали носились по двору и расшибали коленки, она ни разу не ныла и не вздыхала, как ей больно, лишь безмолвно поднималась, отряхивалась и шла дальше, даже не меняясь в лице. Помню, она как-то обожглась о кипяток в чайной кружке, который Саша раздавал всем нам во время отдыха на море. Она слегка поморщилась и, схватившись за руку, с улыбкой сказала, что все хорошо. А на следующий день я увидел красно-желтое пятно на ее запястье. Ева лишь мочила его под холодной водой и не делала ничего другого, что могло бы облегчить боль.
В моей голове появлялось все больше вопросов, но я не стал допытываться, я знал, что мне нужно идти. И я пошел. Свет восходящего солнца залил все вокруг. Дома казались кроваво-красными, а нависшее над ними темное грозовое облако затемняло пространство и вливало мрак в этот мир. Я был готов отправиться в путь, он начинался именно здесь и именно сейчас. Я невольно залюбовался до боли знакомым мне видом, но опомнился и начал спускаться по проспекту к привокзальной площади.
На перроне толпилось множество людей. Они были увешаны сумками, рюкзаками, чемоданами и утопали в суете. Среди них я один был налегке. Я стоял поодаль и со стороны наблюдал за чужими жизнями, которые на одно мгновение пересеклись с моей. Вдруг сзади кто-то окликнул меня. Прихрамывая, ко мне подбежал Макс. Мой лучший друг не мог просто так отпустить меня. Он необычайно торопился, боялся не застать меня здесь.
– Что сказала тебе Ева? – спросил он.
– Она сказала найти героя. Его зовут Алан. Только он может помочь ей.
– Героя? … И все? И больше ничего? Ни что случилось? Ни внешность? Ни кто это такой?
– Нет. Но она успела дать мне какой-то блокнот и оформить визу, загран и билеты.
– Это безумие, – ответил он. – На твоем месте я бы не поехал. Ты же даже языка не знаешь! Даже английского! Как ты его найдешь?
– Я не знаю, Макс, но я должен поехать. Если мама будет меня искать, скажи ей… Короче придумай что-нибудь, хорошо? У тебя это лучше получается.
Я похлопал друга по плечу на прощание и запрыгнул в аэроэкспресс, который уже вот-вот должен был тронуться. «Лечи колено, брат! Нам с тобой еще играть в баскет!», – закричал я, когда двери закрывались. Макс улыбнулся в ответ и проводил взглядом удаляющийся поезд. Я сел на свое место и уставился в окно. Внутри все жгло от страха и одновременно воодушевления. Крыши домов, торговых центров и церквей вдали пылали под огнем лучей, которые уже начинали золотиться. Море бурлило, от него веяло утренним холодом. Сопки ощетинились от промозглого ветра. Неужели настоящая сопливо-зяблая осень уже совсем близко? Неужели море больше не будет голубым, а станет синим, с зеленой пенистой каемочкой?
От этих мыслей мне стало немного грустно, но я отвлекся, уставившись на мелькающие пятиэтажки за окном. Вскоре они сменились на поля и лески, а потом я заклевал носом…
Я проснулся в тот момент, когда аэроэкспресс уже въехал в аэропорт. Я встрепенулся и чуть не забыл, где я нахожусь. Меня просто выкинуло из сна, я побежал, как угорелый, на выход, потому что, кроме меня, в вагоне уже никого не было.
Я оказался один посреди огромного застекленного здания с множеством стоек, магазинов и едален. Но я не растерялся и стал вспоминать все, что говорила мне Ева вчера вечером. Я прошел регистрацию, нашел международные авиалинии и по стрелочкам дошел до нужных мне ворот. Так, вроде пока легко! До вылета оставался еще целый час, поэтому я сходил в туалет и даже успел умыться холодной водой, чтобы отогнать последний сон. Видок у меня был ужасный. Нос без пластыря казался еще более устрашающим, заспанные красноватые глаза и растрепанные волосы не добавляли мне обаяния, а помятая толстовка, в которой я спал всю ночь, выдавала во мне гражданина без постоянного места жительства. «Надо хоть зубы почистить», – подумал я. Я вспомнил, что не взял с собой даже щетку с зубной пастой.
Я вышел и, озираясь по сторонам, нашел маленький магазинчик, где, казалось бы, можно было купить все. Паста с щеткой там тоже оказались. Я с интересом залез в конверт и достал еще один вложенный конверт, где лежали деньги. Раскрыв его, я чуть не выронил из рук рюкзак. Его набивала толстая пачка свеженьких купюр. С одной стороны лежали расписные юани, с другой привычные для меня рубли, а в середине теснилась валюта, которую Ева назвала «патака».
«Я никогда не видел столько денег», – подумал я. Тем не менее, я решил расходовать их максимально экономно и даже записывать специальный отчет, на что я трачу какие суммы. Я открыл заметки и первой строчкой написал «Паста и щетка». Гордо подойдя с драгоценным конвертиком к кассе, я положил на стол четыре сторублевые купюры и пошагал в туалет, где сделал все свои дела.
Дальше началось самое сложное. Я еле высидел время до посадки, затем извелся перед взлетом, а потом начался настоящий ад. То мне становилось слишком страшно от осознания, что до земли небывалое количество метров, а нас несет в воздухе, как пушинку, то я не знал, чем занять себя. Я ерзал, пытался спать, четыре раза ходил в туалет, долго-долго ел паек, который принесла симпатичная стюардесса, разглядывал людей вокруг, играл в телефон, думал о Еве, о маме, о колене Макса, о заборе его тетушки, который вот-вот должен был сломаться, о работе Саши и его новой девушке Татьяне. «Ну все, теперь точно прошел час, а то и два». Я с наслаждением достал из кармана телефон и застыл в ужасе. В СМЫСЛЕ ПРОШЛО ВСЕГО ДЕСЯТЬ МИНУТ?! Я хотел взвыть на весь салон… Я официально взял свои слова обратно: два урока математики подряд – это еще не самая ужасная пытка временем.
Я думал, что этот самолет никогда в жизни не сядет, а мы вечно будем лететь и лететь над землей. В минуту отчаяния я вдруг вспомнил, что на дне моего старенького рюкзака лежит какой-то интересный блокнот. Я еле как достал его и бережно развязал пожухлую тесьму. Было видно, что в него записывали что-то на протяжении длительного времени. Я открыл первую страницу. Ровным почерком Евы в верхней части страницы было отмечено: «Китайская Народная Республика (КНР) – государство в Центральной и Восточной Азии. Охватывает исторические китайские земли, Внутреннюю Монголию, Синьцзян, Маньчжурию и Тибет. Особые административные районы: Гонконг и Макао, которые имеют отдельное управление. Провинции: 23. Автономные районы: 5. Города центрального подчинения: 4. Специальные административные районы: 2 (Гонконг и Макао)».
«Какая-то скукотень», – подумал я. Зачем Ева дала мне этот блокнот? Я даже не понимаю, о чем идет речь. Почему Гонконг и Макао – это не просто города, а какие-то специальные административные районы. Ладно, листаем дальше. На следующей странице с поразительной точностью рукой Евы была прорисована карта Китая маленького масштаба. На ней я разглядел Пекин и еле-еле смог найти Гонконг. Оказалось, что он находился не на севере, как я думал изначально, а на самом юге страны. «Теперь понятно, почему мы так долго летим», – подумал я. Но это все неинтересно. Я стал листать дальше. Пролистал зарисовки садов и архитектуру, «Заметки о менталитете», «Выдержки из книги Марко Поло», еду, одежду, народы, климат, экономику, политический строй. «Вот не лень же ей было все это записывать», – усмехнулся я.
Вдруг я долистал до каких-то лиц. На меня пронзительными красными глазами смотрел бородатый мужчина неприветливой наружности. «Гуань Юй – бог войны и богатства. Побратим Лю Бэя». «Ну этот сразу видно, что воинственный тип», – подумал я. Я начал листать дальше, но ни сложные имена, ни красивые лица богов не запоминались мне. Лэй-гун (бог грома), Юй-ди (Нефритовый император), Хоу-и (какой-то непонятный стрелок), Восемь Бессмертных, да сколько их еще?».
Вдруг мое внимание привлекла одна женщина неописуемой красоты. Ее глаза смотрели прямо в душу, идеальные линии лица с мягкими щеками и пухлыми губами вызывали восхищение, а волосы казались шелковистыми и удивительно густыми. «Хоть это и рисунок, но сложно осознать, что человеческое воображение может создать такую красоту,» – подумал я. Это оказалась Нюй-ва – создательница людей. Я залюбовался на ее зарисовку, но потом продолжил листать страницы с богами.
Внезапно я натолкнулся на разворот с драконами. На самом верху практически в центре красовался рисунок дракона с огромными глазами, острыми рогами и переливающейся чешуей. В конце блокнота я нашел аккуратно свернутое письмо, но не мог его прочитать, потому что оно было полностью на китайском. Почерк, тем не менее, был точно не Евы. Я так увлекся этим блокнотом, что позабыл о времени.
Наконец-то произошло чудо: пилот сообщил о посадке. Я чуть ли не первый пулей вылетел из самолета и помчался к автобусу, который любезно отвез нас до терминала. Я выдохнул свободно и стоял, разминая застывшие мышцы. Но вдруг я оцепенел. Я почувствовал себя такой букашкой, какой не чувствовал никогда в жизни. Аэропорт во Владивостоке оказался детским садом, по сравнению с тем, с чем я столкнулся сейчас. Я стоял посреди огромного здания, окруженный толпами незнакомых мне людей. Куда мне идти? Я не понимал, что написано на указателях.
Вмиг мне показалось, что я запаниковал. Но нет, вдох-выдох, я собрался. Я достал офлайн переводчик и начал вводить английские слова на табличках и указателях, но нигде не мог найти автобуса до Макао. Тогда я зацепился взглядом за стойку информации и подбежал к миловидной девушке, которая привстала и взглядом показала, что готова слушать меня.
– Я… Я… Ноу инглиш… бат. Макао? Макао вэр?
– You want to get to Macau, Aomen, don’t you?
– Ноу аумынь, Макао. Мост… Бридж?!
– Ok, so. You need Bus B4.
– Бифо… Бифо… Перед чем? Нет, мне сейчас надо.
Девушка слегка нахмурилась, не совсем понимая, что со мной делать. Затем она достала листочек и вежливо знаком показала мне смотреть. Она написала на листике 4 буквы «HZMB».
– Bridge! – сказала она, указав на это слово.
– Аа, это и есть мост, – догадался я. Затем девушка написала крупными буквами «Bus №B4»
– Bus B4, – повторила она, обведя в кружок эту надпись.
– Аааа, бифо! Я понял!
Девушка заулыбалась и показала куда-то вдаль. Я обернулся и поймал взглядом нужный указатель.
– Спасибо, спасибо! – я неистово закивал головой и бросился по указателям. Указатели вывели меня на остановку, к которой один за другим подъезжали двухэтажные автобусы. Как только мои глаза полностью привыкли к нещадному солнечному свету, я остановился с раскрытым ртом. «Ничего себе! Тут даже пахнет по-другому! Как это возможно??». Я постоял так минутку, половил на себе недоумевающие взгляды прохожих, но потом опомнился и влетел в автобус, который уже собирался уехать без меня.
Я прижался к окну и жадно вдыхал незнакомые мне запахи, удивлялся всему, что видел за окном. Автобус нырнул в подземный тоннель, а затем вынырнул на поверхность. Я от удивления чуть не проломил стекло своим горящим лбом. «Какой он огромныыый!» – воскликнул я, не сдержавшись. Мост тянулся куда-то к горизонту, я не мог рассмотреть его конца. Однако он выглядел таким маленьким и беззащитным, по сравнению с мощной и величественной морской стихией.
Я не мог отлипнуть от окна всю дорогу до Макао. «Я еще от моста не отошел, а уже вижу что-то прекрасное!». Я, как ужаленный, вылетел из автобуса и остановился посреди огромной площади. Небоскребы! Какие они огромные! Какой я мелкий и жалкий, по сравнению с ними! Какой огромный мир! Какой маленький я!
Мне казалось, что я сплю. Это не могло происходить со мной. Я еле как совладал с чувствами. Глаза так затуманились восторгом, что я даже не мог понять, что вижу сейчас. Я не мог описать той красоты, которая окружала со всех сторон, это величие построек и свободу, и просторы… Я насилу успокоился и включил голову. «Так, мне нужно найти казино Dragon of Fortune». Я осмотрелся и заметил вокруг разукрашенные автобусы. Они ехали прямиком к казино. Я стал пристально вглядываться в них и искать нужное мне название. Но оно все никак не находилось.
Какой-то водитель, курящий у своего автобуса, заметил потерянного меня и окликнул: «Hey! What are you looking for?». Я где-то на подсознании понял, что он хочет помочь мне, и ответил «Драгон оф фотчун». Водитель обнажил свои пожелтевшие больные зубы и махнул рукой за угол. Я кивнул в знак благодарности и поспешил в указанном направлении. Поодаль стоял нужный мне автобус. Я запрыгнул туда и снова уставился в окно.
Мы переехали через мост и попали в неописуемую сказку. Дорогущие машины, высоченные небоскребы один краше другого, престижные отели, толпы азиатов, светофоры и рекламные баннеры замелькали перед моими глазами. От всего здесь веяло искушением, все манило и переливалось сусальным золотом. Я с болью сжал рюкзак в районе конверта «Я не должен поддаться искушению, мне нельзя транжирить деньги Евы. Я должен найти героя! Как же его зовут, е мое…». Вдруг я испугался, потому что мне показалось, что я забыл его имя. А имя было единственным, что я знал.
Мне казалось, что ехать мы будем долго, однако автобус через десять минут резко затормозил, а люди стали поспешно выходить, шурша пачками купюр. Я последовал за ними и чуть не упал в обморок от увиденного.
Я никогда не видел в своей жизни столько золота. Оно было везде: на полу, на потолке, на стенах, оно покрывало искусные резные узоры и барельефы, оно сверкало так, что я боялся ослепнуть при виде него. Я брел медленно, вертя головой то вправо, то влево. Мой мозг работал, как у младенца: он не успевал обрабатывать все увиденное. Я чувствовал себя дикарем, впервые оказавшимся среди цивилизационных европейцев. Я не мог насмотреться, внутри все жгло неистовым пламенем от золота, голова кружилась от дорогих запахов. «Даня, соберись, соберись!». Я помотал головой и даже вмазал себе смачную пощечину, чтобы проснуться и начать действовать.
Мне нужно найти игровой зал. Я повертел головой и увидел за небольшой золотой оградой нескончаемые толпы за автоматами и игральными столами. Я радостно понесся туда, но вдруг какая-то железная рука остановила меня.
– Passport, please.
– Паспорт? А, ну вот, – я неуверенно протянул свой загран.
– You are not twenty one, too young for passing.
– Так я же… Мне восемнадцать, – от испуга я даже смог понять фразу на ломаном английском.
Меня отшвырнули, как шавку. Я стоял в растерянности, но вдруг разозлился и решил идти напролом. Я нашел где-то в углу вентиляционный ход, выбил решетку ногой и полез туда. Как я понял, что этот ход ведет именно к игровой зоне, я не знаю. Я решил действовать на авось, но какого же было мое удивление, когда моя голова показалась именно там, где мне было нужно. Я чуть не взвизгнул от радости и без тени сомнения пошел расхаживать по всей округе.
Я вспомнил, что его зовут Алан. Мне показалось, что это какой-то европеец, скорее всего, американец. Он менеджер, значит он очень представительный и наверняка элегантный. Я ходил, сторонясь зловещих охранников, наматывая круг за кругом. На четвертом круге краем глаза я заметил, что один из охранников как будто следует за мной. Я ускорился, он тоже ускорился. Тогда я пустился в бегство, а он сорвался с места, как собака с цепи. Я на полных скоростях врезался в столы, в людей, в воздух летели карты, фишки и человеческие крики. Весь зал переполошился. Я гнал без устали, но не понимал, куда мне бежать. Пока я думал, как бы улизнуть, передо мной возникла стена.
Меня окружили и стали наперебой что-то кричать то на китайском, то на английском. Я пуглио жался и не знал, что мне делать. «Алан! Мне нужен Алан! Мне нужен герой! Пожалуйста! Помогите!». Я был готов драться, кусаться, бежать, но не знал, как мне лучше поступить.
– Russian? He’s Russian? – послышалось в толпе.
– Да русский, русский.
Я приоткрыл глаза и вслушался. «Ну вот, у меня уже глюки, мне мерещится родной язык».
– Ты кто? – послышалось где-то прямо передо мной.
– Я… – я распахнул глаза, но не смог проронить ни слова.
Передо мной стоял молодой мужчина среднего роста, в красивом костюме, в котором ходили здесь все работники. В его внешности было нечто поистине странное, но что – я даже не мог толком разобрать. У него были неестественно острые черты лица, особенно нос и скулы, нижняя губа была заметно пухлее верхней, необычные темно-русые волосы и щетина по бокам скул. Однако все эти странности ничуть не портили его. Наоборот, его лицо показалось мне симпатичным, даже красивым. Но чем больше я всматривался в него, тем больше замечал пугающие черты: ухмылка, сверкающие, как у лисы, глаза… эти глаза вызвали во мне тревогу. Они вмиг пронзили меня таким проницательным взглядом, будто судья со всей строгостью смотрел на обвиняемого. Холодная вода их, казалось, за минуту могла отсканировать тебя, но на самой глубине их пылал пожар.
– Так ты так и будешь стоять и пялиться на меня? Ты свое имя не помнишь?
Его голос звучал сурово и твердо, словно гранит. Чем больше я слушал его, тем страшнее мне становилось.
– Я… Даня. Извините, я ищу человека.
