скачать книгу бесплатно
– Накаркаешь. – Пошутила с невозмутимым выражением лица Таня, смело перешагивая дурацкий высокий порог и ступая на покрытые минимум сантиметровым слоем краски доски. Яша с опаской последовала за подругой.
Дождавшись конца уроков и предупредив родителей, девушки под руководством фамильяра сели на автобус, доехали до конечной (благо, не так далеко) и пошли через лес – к заброшенному летнему лагерю. Ладно, лагерь не такой уж и заброшенный, просто уже законсервированный на зиму: все дети уже отсидели свой положенный срок изоляции от интернета, все студенты уже прошли летнюю практику и посвящение на сколоченном из не ошкуренных бревнышек троне. Важные корпуса закрыли на замки, домики, в которых живут “дети” – частью захлопнули, частью заколотили, и теперь на всю огромную территорию осталось всего парочка человек, в том числе живущий тут круглый год лесничий.
– Ой да не переживайте, вы тут скорее огородных воров встретите, чем нежить. Летом тут слишком шумно, а зимой – слишком безлюдно, никакой магической твари тут жить не захочется.
– А что, тут есть огород? – С любопытством спросила немного успокоившаяся Яша, присев на корпус голой, даже без матраца, кровати.
– Есть садовые деревья. Сливы там, калина, яблони… Я не пробовал, но говорят, очень вкусные. – Вася покрутился немного, устраиваясь поудобнее на коленях подопечной.
– А откуда ты вообще знаешь про это место?
– И про ту дыру в заборе?
Кот только фыркнул, то ли от смеха, то ли от кружащей в воздухе пыли:
– Я видел, как это место строилось, настолько мне много лет. Но это сейчас не важно. Что важно, так это чтобы вы двое научились контролировать свою волшбу, и могли за себя постоять хотя бы против тех же пиявок. – Обе девушки передернули плечами при упоминании. – Так что начнем экспериментировать!
После примерно часа изысканий было выяснено, что: пока Яша держит Таню за руку, она без проблем поджигает и тушит (разок даже заморозила случайно) взглядом листок бумаги, создает парящий в воздухе шарик света (если свет желтый, то шарик был на ощупь горячим, а когда Яша попыталась создать более белый свет, шарик стал холодным), с криком “Стоп!!” заставляет портфель повиснуть в воздухе, прекратив падение и, предположительно, застыв во времени тоже. Однако, стоило ей разорвать контакт кожа-к-коже, в животе завязывался узел тревоги, и колдовство отказывалось колдоваться.
– Ххммм, интересно, интересно… Ты действительно совсем не плетешь заклинаний, а наоборот, зачерпываешь половник сырой силы и просто, как будто, ну, намазываешь ее! И просто своим желанием и воображением задаешь, что же именно наколдуется. Очень интуитивно, очень интересно, – веселым голосом проговорил Вася, и добавил более строго: – Вот только я вообще не вижу, зачем тебе для этого может понадобиться подружайка! Ты из нее Силу не тянешь, и она никак не помогает. Так что это все – только в твоей голове, мелочь. Возьми себя в руки, все ты сама можешь!
Яша обиженно-разочарованно вздохнула, когда светлячок отказался наколдовываться.
Так, еще раз. Вот она берет Таню за руку. Что она чувствует? Тепло. Мягкость – для человека, любящего походы, у Тани удивительно мягкая кожа рук. Спокойствие. Умиротворение, наверное, даже. Потому что уверена – теперь получится, теперь оно возьмет и сделается, прямо как ей хочется.
Яша сцепила пальцы рук в замок и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула как могла медленно, стараясь замедлить сердцебиение, успокоиться и расслабиться, насколько только возможно в темной страшной заброшке посреди леса… А ну-ка стоп, отставить панику, прекратить эти мысли.
Все хорошо.
Все в порядке, действительно в порядке.
Вася тут, совсем рядом, защитит в случае чего от любых монстров, появившихся из темноты. И Таня вот она, рядом, такая живая и теплая, и классная, и она верит, что все получится, и улыбается приободрительно.
А главное, вот она, сама Яша, тоже, прямо тут. Есть сама у себя.
Все хоро-
В полуметре от ее лица что-то ярко полыхнуло и обдало жаром.
Глава 7. Прорыв
Не светлячок, не тлеющий тетрадный листок, а натуральный такой фаербол – прям плотный огненный шар размером с яблоко, висящий в воздухе.
– Ого! Ого. Я, я сделала. Сама!
– Отлично. Повторить сможешь? – Деловито поинтересовался Вася.
– Попробую… Подожди, а что в нем горит? И как он не падает?
– А как в моем маленьком тельце помещается столько неотразимости? Магия. Теперь попробуй эту штуку пошевелить или потушить и, ради всего святого, не спали тут все!
– Думаю, о “спали” стоило подумать прежде, чем мы тут начали бумагу взглядом поджигать. – Вклинилась Таня, полная энтузиазма поучиться магии в секретной базе в лесу вначале, но теперь уже порядком заскучавшая.
Яша сосредоточилась на пылающем шарике и представила, как он перелетает чуть вправо, потом чуть влево. Ничего. А если нахмурить брови и захотеть сильнее? Тоже никакого эффекта. Какого черта?..
– Не напрягайся, мелочь, а то аж покраснела вся.
– Неправда!
Так, а если вот так вот… “Ленииииво”… Не представлять, а вот просто захотеть? Как будто не фаерболом пытаешься управлять, а рукой или ногой?..
Шар огня и света послушно дернулся в одну сторону, потом в другую – быстро, дергано, как будто продолжение невидимой руки, которой Яша начала и никак не могла перестать трясти.
– Ой, все! Все! Пусть оно потухнет! – Яша с усилием выдохнула, и “отпустила” огонь, послушно рассеявшийся в воздухе.
Комната снова погрузилась в полумрак.
– Ты молодец! Это было очень круто. – Сказала Таня.
– Спасибо… – Пробормотала Яша, внезапно очень уставшая. – Ойй, Вась, а почему у меня вдруг так голова болит? Первого сентября ничего не болело!
– Потому что ты эту свою голову на этот раз интенсивно использовала. Смотри, устала ты сейчас, на самом деле, не от самого колдовства, а от того, что училась его контролировать. Концентрировалась на ощущении и искала способы “нажать на кнопки”, доступные твоему мозгу, именно так, чтобы получить определенный результат. Делала то, чего раньше не умела. Это всегда утомительно.
– И долго еще у меня будет так гудеть череп после того, как помагичу?
– Вот как привыкнешь, так и перестанет. Не переживай, скоро научишься.
Яша разочарованно шумно выдохнула.
– Так, а теперь с тобой, куколка…
– Почему это куколка?
– Потому что волосы выбелила, и теперь вся, как соломенная куколка. Так вот, покажи-ка мне, что ты можешь…
Спустя еще полчаса две усталые ведьмы выпали из комнатки на свежий, даже уже прохладный, лесной воздух. Где-то вдалеке кричала кукушка, в кустах неподалеку чирикали какие-то ни то пеночки, ни то синички, ни то зеленушки. Воздух полнился ароматами земли, травы и поздних цветов. Хо-ро-шо…
Они бодро зашагали по тропинке в направлении остановки. Было еще достаточно рано, и автобусы точно ходили, но слоняться по буеракам в темноте совершенно не хотелось.
В один момент они шли в относительной тишине и одиночестве, а в следующий из-за добротного домика персонала лагеря вышел мужчина: высокий, тощий, патлатый, одетый в потертую энцефалитку.
– Ой, здравствуйте! А мы тут, эм, просто проходим… – Растерялась Яша. Насколько им вообще можно тут находиться? Будет ли он ругаться? Позвонит в полицию?
– И вам не хворать! – Весело ответил, должно быть, тот самый лесничий, круглый год охраняющий лагерь. – Как жизня, как здоровьице, Василий Иваныч?
Девушки удивленно переглянулись, и тут фамильяр, на правах самого мудрого и уважаемого члена коллектива едущий у Яши на руках, невозмутимо ответил:
– Да вот все потихоньку да помаленьку, Ярослав Вернидубович, как жизни положено, так и течет. Давеча вот, страсти какие, Ядочка Ильинична в лучший мир отошла.
– О как, даа… Жалко ее, бойкая была девка. А это сейчас с тобой кто?
– Да вот, новые подопечные.
– Тоже ведьмы, хм?
– А как иначе-то.
– Ой, какие удивленные. Чего-сь, не ожидали, что дедок не так прост, а?
– Не ожидали. – Честно ответила Таня. – А вы, кто?
Сухонький мужчина улыбнулся широко – даже по-чеширски как-то, человеческие мышцы вряд ли на такое способны – и вдруг разом весь позеленел и побурел, и стал похож на заросшую мхом и лишайником корягу.
– Леший я, девоньки, леший.
Старые знакомые продолжили своеобразную светскую беседу, обмениваясь новостями и сплетнями. Из этого разговора ведьмочки узнали, что этот конкретный леший, против обыкновения, на зиму не засыпает в какой-нибудь уютной яме в глуши, а очень даже бодрствует, обихаживая лагерь и зачитываясь книгами.
– О, дак ты, небось, Ядочкина дочка?
– Внучка, – с кивком ответила девушка.
– О как. Да, быстро же время летит. Я твою бабку помню еще такой голенастой девченкой, чуть не под стол пешком ходила! Даа… – Под конец голос лешего погрустнел. – Скажи-ка, как твое обучение продвигается?
– Да не особо пока, на самом деле, – вклинился Вася. – Как ни бьюсь, не могу эту мелочь научить видеть, понимаешь? Силы-то так и плещет, а вот контролировать худо-бедно, чего колдует, вот только сегодня научилась. Причем девочка-то умненькая, это я никак не могу подход к ней найти. Старею, что ли?
– Ххммм… А ну-ка, – леший пошарился по многочисленным карманам энцефалитки и извлек браслетик. Простенькая ниточка бисера, пестренькая такая. – Держи, попробуй!
– С-спасибо? – Яша протянула руку, принимая неожиданный подарок – …А оно какое-то волшебное?
– Разумеется, волшебное. Надень и глянь.
Девушка послушно продела руку сквозь браслетик, огляделась – и, вау.
– Какая красота!! А это все – ваше волшебство, да?
– В основном, да. – С гордостью в голосе ответил Ярослав Вернидубович. – Хотя заезжие детишки тоже порой изрядно плетут, всякое.
Домики, деревья и даже сам воздух были пронизаны искристо-зелеными, оранжевыми и розовыми ручейками и пылинками, превращая сумеречный лагерь в новогоднюю елку.
На автобус девочки сели сильно позже, чем планировали, с одинаковыми нитками бисера на запястьях и наполненные спокойной, теплой и усталой радостью.
***
После этого дни начали незаметно протекать один за другим, более похожие на предыдущий, кажущиеся чуть менее безумными и выбивающимися из колеи. Яша просыпалась, собиралась и шла в школу. Отсиживала шесть-семь уроков, при возможности болтая с Таней и в основном игнорируя остальных одноклассников, как и прежде, не желая привлекать к себе негативное внимание. После школы ведьмочки, в зависимости от количества домашки, либо действительно шли домой к одной из них и корпели над тетрадями, либо ехали в лагерь к лешему и практиковались в магии.
Это оказалось гораздо медленнее и тяжелее, чем Яша предполагала: хотя сырой и грубой Силы в ней, как и в Тане, было много, обернуть свои мозги вокруг чего-то настолько нового, ни на что не похожего и трудно описываемого словами было, мягко говоря, некомфортно и трудозатратно.
У Тани было несколько больше опыта и с самого начала не было таких проблем со всякими непонятно откуда взявшимися блоками, так что блондинка уверенно опережала Яшу. Это самую малость жалило обидой и ощущением несправедливости, но ведьмочка проглатывала эти дурацкие чувства, давила их в зародыше, и сосредотачивалась на прекрасном ощущении того, что, наконец-то, у нее есть подруга, настоящая, с который у нее много общего, и с которой они вряд ли расстанутся в ближайшее время.
Быть рядом с Таней ощущалось легко, приятно, спокойно. Блондинка будто бы носила за собой ауру невозмутимости. Яша бы, наверное, начала сомневаться и решила бы, что она Тане только докучает своей сбивчивой болтовней и всеми этими написанными на лице жирным капсом эмоциями, и дурацким обыкновением рассказывать кучу подробностей о себе и своей жизни. Вообще, Яша так и делала время от времени, вдруг резко одергивая себя мысленно и затихая на несколько часов. В последнюю очередь ей хотелось утомить и отпугнуть подругу, с которой они удивительно быстро нашли общий язык и начали делиться историями из жизни и мыслями, с удивлением находя множество совпадений. Эта социальная ниточка была слишком важна и ценна, такая необходимая отдушина от всех стрессов и расстройств.
Волшебным (ха-ха) образом другая ведьмочка словно читала Яшины мысли и принималась в ответ рассказывать длинную и детальную историю о себе, или угощала ее чем-нибудь, или брала за руку, или просила списать домашку, или- в общем, (не?) намеренно помогала Яше почувствовать себя тоже полезной-нужной-востребованной в этих отношениях. Яша мысленно вздыхала с облегчением, и ее отпускало на некоторое время.
После “тренировок колдовства”, в ходе которых Таня оттачивала точность и аккуратность приходящих ей в голову фокусов, а Яша пока в основном училась контейнировать выбросы магии, делать нарушающие привычные законы физики штуки, когда надо, и не делать их, когда не надо, усталые девочки разбредались по домам. После Яша зачастую делала еще кое-какую домашку, тихо радовалась, что до нее не особенно докапываются с домашними делами, и вырубалась.
И на следующий день все повторялось.
Казалось бы, все хорошо. Все просто замечательно! Она вывозит учебу, в этом году особенно тяжкую из-за ненавязчивой подготовки к ЕГЭ по всем предметам, и погружение в магическую реальность, и дома по мелочи делает достаточно, чтобы не выглядеть совсем уж неблагодарной дочерью. В конце концов, она не поехала крышей, не начала пить/курить/колоться, и не забеременела в шестнадцать. Уже, по идее, есть повод порадоваться, или хотя бы не чувствовать этого тоскливого разочарования.
Однако эти глупые эмоции, эти дурацкие мысли о том, что все недостаточно- что она недостаточно- они просто… Появлялись в ее голове время от времени, все чаще. Занимали уголок сознания и отравляли ее существование, портили настроение и высасывали силы.
И если раньше негатив всегда выражался у нее “внутрь” – в виде собственных, достаточно тихих, страданий, никогда не нацеленных на окружающих, наоборот, с попыткой доставить людям вокруг как можно меньше неудобств… То теперь, теперь крошечная, но существующая, самодурственно-самовлюбленная и избыточно самоуверенная часть ее почувствовала вкус силы. Могущества. Способности контролировать и пугать других. И теперь эта часть ее хотела отвечать силой и грубостью и эпатажностью на грубость и несправедливость и обидные едкие комментарии одноклассников.
Не раз и не два Яша ловила себя на фантазиях о том, как она могла бы при помощи магии насолить острым на язык грубиянам, непонятно что забывшим в старшей школе. На размышлениях о том, что именно она бы сделала от испуга, если бы какой-нибудь гадкий пьяный мужик полез к ней приставать по дороге домой вечером.
Однако все эти темные мысли оставались лишь мыслями: в ту самую секунду, как ведьмочка оказывалась лицом к лицу с ситуацией “бей или беги”, даже самой безопасной и симулированной, она замирала на месте, как вкопанная, а после пары секунд дергано и неловко старалась оказаться как можно дальше от пугающей штуки. И в момент испуга ей совершенно не приходило в голову, что у нее, вообще-то, теперь в распоряжении есть магия. А после расстраивалась и пыталась снова, и вновь ничего путного не получалось, подкидывая дров в тлеющую гору разочарования и самобичевания по любым мало-мальским поводам.
И весь этот негатив – утомление и обида, и раздражение, и злость – копился, бурлил и тлел где-то глубоко внутри, теперь отказываясь тихо осесть на дно и “превратиться в торф”.
И оно требовало выхода.
Так что, на самом деле, Яше стоило ожидать, что рано или поздно она сломается и сорвется, и представлять, к чему оно может привести.
Глава 8. Прогулка
Телефон Тамары Ивановны издал нежные переливы мелодии из заставки популярного сериала:
– Да, Елена Викторовна? Сейчас? Хорошо. – Учительница захлопнула чехол телефона, встала и с торопливым “решайте с двадцать третьего номера до двадцать девятого в распечатке, приду проверим” выскочила из кабинета. По классу пробежала волна одобрительно-облегченного гудения.
Яша размяла забитые мышцы ладони и принялась строчить решение ненавистной банковской задачи. В теме она разобралась, и решала почти всегда правильно, но задание все равно было какое-то дурацкое. Хотелось закончить с ним поскорее и до самых экзаменов не вспоминать больше.
По комнате пронеслась громкая, слегка хриплая пародия на шепот:
– Дамбровская! Эй, Дамбровская! Дай списать!
Яша поджала губы, обернулась – да, действительно, он самый – и уткнулась обратно в свой листочек, игнорируя одноклассника.
Никита Дециль подошел ближе, опустил ладонь на ее парту (совсем не угрожающий жест, да, вот ни капельки), и продолжил:
– Ты что, глухая? Я сказал, дай списать.
– А если у меня опять неправильно?
– Да пофиг уже, дай!
– Отстань.
– Да что тебе, жалко, что ли?
