скачать книгу бесплатно
Первый Феникс
Анна Гращенко
Изнанка темнотыФениксы #1
Фениксы, эти гребанные монстры, появились как снег в декабре – внезапно, не дав никаких шансов подготовиться. Эти существа хотят одного – прорваться к людям и пировать на их костях.
Юрий Краев влезает в охоту на феникса случайно, оказавшись не в том месте и не в то время. И в итоге сам стал дичью. Теперь цена за его голову – наш мир.
Содержит нецензурную брань.
Анна Гращенко
Первый Феникс
© Анна Гращенко, 2023
© ООО «Издательство АСТ», 2023
Пролог
Каждый шаг отражался предательским эхом, указывая преследователям путь. Под ногами хрустели осколки стекла. Светловолосый мальчик девяти лет, излишне худой на вид, бежал, задыхаясь и держась за правый бок. В глазах плясали красные пятна, кровь стучала в ушах так громко, что хохот и крики позади почти не были слышны.
Еще один поворот в полуразрушенный коридор, где-то слева сверкнуло солнце в раскрытой пасти потолка. Этот блеск на мгновение ослепил его и вырвал последние остатки дыхания. Мальчик споткнулся о битые кирпичи и упал на устланный мусором и стеклом пол.
Семь долгих секунд он пролежал лицом вниз, отказываясь верить в происходящее, пока хриплый смех не раздался прямо над ним. Этот звук закипал где-то в районе желудка и поднимался так медленно, что успел измениться до неузнаваемости. Пахнущая бензином рука схватила его за ворот растянутой майки и грубо перевернула на спину.
Над мальчиком стоял, пригнувшись, один из тех подростков, чей возраст не определить. Такие дети лет с тринадцати принимают облик, который сохраняют до тех пор, пока у них не отрастают бороды, превращающие их сразу в стариков.
От него резко пахло гнилью, сыростью и табаком, как и от большинства людей, живущих в подвалах и под платформами железнодорожных станций. Он поглаживал обрезок стальной трубы с заточенными концами и ухмылялся, глядя на комок животного страха перед собой. В нескольких шагах сзади переминались с ноги на ногу еще трое таких же, но пониже и худее.
Труба, сверкнув в свете закатного солнца, на мгновение стала неотличима от меча. Железо с силой опустилось на скрещенные над головой руки мальчика, оставив на болезненно белой коже глубокую рваную рану. Вспышка боли мгновенно смела из сознания ребенка страх, начертив взамен угловатые линии ярко-желтой ярости.
Солнце гладило его острые плечи и дрожащие ладони, успокаивая и заглушая вопль, в котором слились сразу четыре голоса. Этот вой походил на скрежет и свист, который издает поезд при торможении – неприятный, болезненный и резкий. Мальчик лежал, боясь отвести взгляд от пятен темнеющего неба и медленно водя руками вокруг, омывая ледяные пальцы в потоках обжигающе горячей крови.
Родился феникс.
Глава 1
Чего не слышат остальные?
Глеб, высокий молодой человек, важно вышагивал по темному коридору мимо прикрытых дверей аудитории. Он привычным движением откинул челку назад, открыв высокий лоб, изогнутые брови и светло-голубые глаза. Его пальцы нетерпеливо стучали по прикладу ружья, которое свободно раскачивалось на ремне, перекинутом через плечо.
Парень едва не издал радостный возглас, завидев в конце коридора худощавую фигуру, окруженную частым топотом пузатых, невысоких чиновников Форта. Они почти бежали и запыхались, прижимая галстуки к толстым животам, чтобы успеть за быстро идущим молодым человеком.
– Наконец-то! – выпалил Глеб горячим шепотом. – Это ж правда, да?
– Похоже на то, – отозвался высокий блондин в свитере с улыбающимися гусеницами. – Приказ поступил напрямую от Его Величества. – Он поднял указательный палец, и они оба несколько секунд задумчиво разглядывали потолок.
– Черт, как нам повезло, Васька! – Глеб поправил ружье. – Настоящая охота! Сколько этого уже не было? Года полтора?
– Два с половиной, – он пожал плечами. – Ну, и на солнце бывают пятна. Давай сначала поймаем эту птичку, а праздновать – потом.
– Ладно, ладно. Что известно?
– Только что феникс сегодня родится где-то тут. – Вася небрежно махнул рукой в сторону. – Университет площадью сорок тысяч квадратных метров, к слову.
– А когда?
– Эм, – он постучал костяшкой пальца по лбу, – примерно сейчас. Плюс-минус сутки.
– Смешно.
– А я такой. – Вася улыбнулся своей широкой улыбкой, которая удивительно меняла его лицо. – Ладно, пошли.
Он взял протянутый кем-то блеклый синий кейс, встряхнул его под испуганные охи-ахи запыхавшихся чиновников и живо направился к ближайшей приоткрытой двери.
– Спасибо всем за ожидание, – громко сказал он, переступив порог пыльной аудитории и поежившись под десятками направленных на него взглядов. – Не хотелось отвлекать вас от учебы, но нам необходимо провести некоторые, эм, проверки. Дело пяти минут, после чего все спокойно смогут продолжить прогуливать пары в более приятных местах.
Разрядить обстановку не удалось – на его попытку пошутить никто не среагировал. Вообще-то, никто даже не шевельнулся.
– Фениксы разве не закончились? – дрожащим голосом выкрикнул парень бандитской наружности, одетый в куртку из кожзама.
– Смелое замечание, – неуверенно ответил Василий, поднявшись на кафедру. – Нет, не закончились. Подходим по одному. – Он оперся локтями о стол.
Толпа студентов испуганно перешептывалась, выталкивая кого-то вперед и уговаривая отправиться первым.
Спустя четыре минуты Вася бросил быстрый взгляд Глебу, который, поудобней перехватив ружье, подошел к миниатюрной рыжеволосой девушке.
– Леди, а не вы ли тут самая смелая? – спросил он, подмигнув.
– Нет, – одними губами ответила она.
– Ну, как минимум самая красивая. – Он легко поднял на руки студентку и, преодолев всю аудиторию за несколько шагов, усадил ее на стул прямо напротив Василия.
– И титул «мистер Галантность» отправляется к… – проворчал Вася, крепко схватив запястье перепуганной девушки.
Один моментальный укол, капля крови на указательном пальце, крохотный прибор, похожий на старое радио, который замигал десятком огоньков, как только кровь попала в небольшое отверстие сверху, громкий сигнал «бип» и яркая зеленая лампочка, оповестившая всех присутствующих, что перед Василием сидит обычная студентка, не подготовившаяся к семинару по истории искусств, а вовсе не феникс.
Осталось проделать то же самое еще в четырнадцати аудиториях. Васе хотелось выть от нежелания заниматься этой ерундой. Перебор студентов и их пальцев – это не охота, а какая-то насмешка. Он мог бы назвать миллион способов полезнее провести этот день, и все они не были связаны с душными аудиториями и почти тысячью пальцев. Уколоть, собрать кровь, капнуть в анализатор, дождаться зеленой лампочки, позвать следующего. Снова и снова.
Пару лет назад, когда Вася только попал в Форт, он был готов продать душу дьяволу за бесценок или вовсе подарить, лишь бы обнаружить феникса. Собственноручно. Это было бы настоящим событием, тем, чем можно гордиться. Однако его ждали операция за операцией, проверка за проверкой, зеленая лампочка за зеленой лампочкой.
Хотя этим утром, конечно, все было иначе. Впервые за последние несколько лет проходила не плановая, а срочная проверка.
Шесть лет назад, когда это случилось в первый раз, люди были перепуганы намного меньше – никто не знал, чего именно надо бояться. Но вскоре эти проверки ввергли город в хаос. Затем и страну, и весь остальной мир тоже (а вдруг это заразно?).
За первый год было поймано больше фениксов, чем рождено детей. Люди в страхе ждали, что в любую минуту в них родится феникс. И кто-то это увидит. Хотя, даже если рождение случалось вдали от посторонних глаз, скрыть его было невозможно. Вскоре приезжали охотники Форта, новоявленного усыпляли (якобы для его же безопасности) и увозили. Больше его не видели, о чем обычно никто не жалел. Единственное, что люди знали наверняка – фениксы опасны и для окружающих, и для самих себя. Но больше для окружающих, очевидно.
Магнитный феникс, родившийся на остановке и притянувший к себе автобус; ядовитый феникс, проявившийся у школьного повара во время приготовления обеда; сонный феникс, обретенный пассажиром самолета во время взлета – это случалось чуть ли не еженедельно. Каждый боялся всех сразу и себя в отдельности.
Но вскоре фениксы стали появляться все реже и реже. Пока не исчезли совсем. До этого дня, когда по всему Форту рябью прошли слова: «Сегодня родится феникс». Все были охвачены таким ажиотажем, что Форт стал походить на мужской клуб в день открытия сезона охоты на уток. И вот ему, Василию, улыбнулась судьба, позволив выиграть в «камень-ножницы-бумага» у сотни других охотников. И сейчас он в разгаре охоты. Самой унылой охоты в его жизни.
– Следующий, – протянул он. – Эй, Глеб!
– Поймали? – отозвался тот, не вставая со стула, на котором дремал последние полчаса.
– Уже вот-вот, – ответил Вася, проделав привычную процедуру «палец-кровь-лампочка», даже не взглянув на появившегося перед ним студента. – Следующий.
– Какой занимательный день, – Глеб закинул ноги на стол.
– Ага, я так взволнован.
Вася зевнул, Глеб захрапел. А студенты, морща носы, начали переглядываться:
– Что горит? – спросил кто-то в аудитории.
Охотник принюхался и действительно почувствовал легкий, но настойчивый запах гари.
– Спокойно! – твердо сказал Вася и привстал. – Кто-нибудь видит дым?
Студенты под звонкий храп Глеба начали в панике заглядывать под столы и стулья, но ничего не нашли.
– Я сказал, не двигаться! – рявкнул Василий, когда какой-то парень из дальнего угла аудитории вскочил и, подпрыгивая, подбежал к пожарной сигнализации.
– Так горим же, – ответил лохматый темноволосый студент и, не отводя глаз от Васи, нажал на кнопку, после чего нырнул в темный коридор.
Здание университета подпрыгнуло на месте от взвывшей сирены.
– Всем оставаться на местах! – крикнул Вася тоном, заставившим студентов медленно осесть на стулья. – Глеб, никого не выпускай!
Тот, наконец поднявшись после красочного падения от неожиданности, кивнул и вместе с Васей выбежал в коридор, где уже стояли охранники из других аудиторий.
– Ложная тревога, – крикнул Василий им на бегу. – Кто-нибудь видел, куда побежал парень из этой комнаты? Нет? Черт. Следите за ними, никто не должен выйти! – Он еще раз раздал указания и побежал наугад вглубь коридора.
Спустя несколько минут сирену выключили, и он был уже достаточно далеко от аудиторий, занятых под охоту, чтобы не слышать шум и голоса. Вася стоял посреди широкого холла на втором этаже. Он замер, надеясь услышать шаги или голос, но его окружала только тишина и почти кромешная темнота. Университет участвовал в движении за экономию энергии, и свет включали только там, где проводились лекции или собирались преподаватели, в то время как остальная часть здания не освещалась.
Вася разочаровано фыркнул – за такой прокол его подвесят вниз головой на стене Форта. В одних трусах. До зимы.
Он обреченно шел по кафельному полу под аккомпанемент гулкого эха собственных шагов, но вдруг остановился и снова прислушался.
Эхо переплеталось с тихим шипением. Такой же звук издает капля воды, попав на раскаленную сковороду. Воодушевившись, он побежал на звук и через пару минут оказался перед дверью женского туалета, которая еще по привычке из детства заставила его затормозить. Вася зачем-то учтиво постучал по ней и, не дождавшись ответа, глубоко вздохнул и потянул дверь на себя. Вся комната была заполнена густым белым паром, будто ватой.
– Есть кто-нибудь внутри? – крикнул он наудачу, хотя ему показалось, что голос не смог пробить эту ватную стену.
– Все так и было, когда я пришел! – донесся из глубины вибрирующий голос.
Вася резко закрыл дверь и достал рацию.
– Глеб! Второй этаж, северная лестница, быстро!
– Вас понял, мой генерал! Конец связи, – выплюнула рация вперемешку с помехами и щелчками.
Вася облокотился спиной о дверь и, наконец, заметил, как у него дрожат руки. Тело будто опускали в кипяток – жар медленно поднимался от щиколоток выше, стремясь к сознанию.
Он нашел феникса. В этом не было сомнений.
Ему хотелось кричать, прыгать, бить все вокруг, стрелять в стены и трахать секретаршу отца (ой), только чтобы выплеснуть эту волну жара, наполняющую его.
Глеб и еще двое прибежали меньше чем через минуту.
– В аудиторию его, – холодно сказал он охранникам. – И можете не нежничать.
Василий шел обратно, слыша крики и возню за спиной. Лохматого парня тащили по полу, заломив руки. Тот извивался, пытаясь сбить охранников с ног, и орал что есть мочи, удостоившись в итоге кляпа из дырявого носка Глеба.
Возможно, правильнее было принести анализатор сюда и провести анализ вдали от посторонних глаз, но Василий жаждал публики. Ему хотелось, чтобы как можно больше людей стали свидетелями его триумфа – поимки первого феникса за почти три года. Он сильнее сжал кулаки, чтобы скрыть дрожь, и оскалился.
Охотник распахнул двери аудитории и зашел внутрь, чувствуя себя дрессировщиком тигров, вышедшим на арену под оглушительные аплодисменты. Хотя на самом деле вокруг царила гробовая тишина. Все затаили дыхание, глядя, как Василий резким движением проколол палец пойманного и отправил каплю крови в анализатор. Несколько бесконечно долгих мгновений мир сжимался до размеров лампочки, чтобы потом взорваться зеленым цветом.
– Нет, – выдавил Вася, чувствуя, будто его ударили под дых, – несите запасной.
Пока кто-то из толстых лысеньких чиновников, которые все были на одно лицо, бегал за другим синим чемоданчиком, Василий повторил анализ дважды. Получив новый прибор, он еще три раза смотрел на ненавистную зеленую лампочку, полный желания разбить анализатор ко всем чертям. В идеале – об эту лохматую голову. В каждом взгляде вокруг ему виделась издевательская насмешка.
– Отпустите, – спокойно сказал он, садясь за стол. – Следующий.
Глеб растерянно пожал плечами и отошел на несколько шагов назад, кивнув остальным охранникам в сторону двери. Те разочарованно зашагали в закрепленные за ними аудитории.
– Наконец-то! – воскликнул лохматый, разминая запястья. – Один-ноль в пользу Юрца! А ты, – он швырнул в Глеба выплюнутый носок, – просто омерзителен. Серьезно, твои носки – это как если взять рыбные кишки, добавить к ним…
– Следующий, – вновь повторил Василий бесцветным тоном.
– …куриное дерьмо, залить…
– Глеб, – негромко позвал он охранника.
Тот, подняв ружье, мгновенно оказался рядом.
– Ладно, ладно, – парень спрыгнул со стола и, выставив руки перед собой, отошел на несколько шагов. – Я подожду открытку с официальными извинениями.
– Следующий, – вновь потребовал Василий.
* * *
Свет с трудом пробивался через закрытые жалюзи, мелькая неясными пятнами лишь там, где те были погнуты. То есть почти везде.
В широкой комнате располагались пятнадцать потрепанных письменных столов, стоявших в произвольном порядке. Одни находились рядом, другие перпендикулярно, некоторые – вовсе на отдалении или, покрытые солнечными пятнами, располагались под окнами. Воздух был полон пыли и затхлости.
Обычно люди, сидящие за этими столами, проводили день, лениво попивая горячее какао из разноцветных кружек и почитывая легкую литературку. Гул от компьютерных системников разбавлялся хлюпаньем, шелестом бумаги и храпом Глеба.
Мужчина лежал на трех стульях, поставленных в ряд. Импровизированная кровать все равно была коротка, так что ноги он положил на пыльный подоконник, пестрящий коричневыми и черными следами от чашек. Несколько лучей света попадали ему на лицо, из-за чего он постоянно морщился и пытался закрыться то рукой, то мятым рапортом.
