скачать книгу бесплатно
Москва, 2003г
Последнюю любовь Игоря, Тамару, Лена искала очень долго. С телевидения она уволилась буквально сразу же после смерти Игоря и с тех пор ни разу не дала о себе знать. Выйти на след удалось совершенно случайно, благодаря старому звукорежиссёру студии Телевизионных фильмов, помнившему молоденькую редакторшу, работавшую в группе, с которой сотрудничал Граль. То, что его связывают с девушкой не только служебные отношения, знали практически все. Артист часто заходил к Тамаре в студию, они подолгу общались и уходили вместе.
Владимир Степанович, так звали старого телевизионщика, под строжайшим секретом дал Лене адрес и телефон Тамары.
– Мы раньше часто общались, перезванивались. Она очень не хочет попасть в поле зрения современных СМИ. Сами поймёте почему. – сказал звукорежиссёр на прощанье.
Лена созвонилась с женщиной буквально на следующий день. Узнав предмет разговора, та сначала категорически отказалась, сославшись на то, что все её якобы отношения с Гралем не более, чем досужие слухи. Но не такая была Михальская, чтобы отступить и сдаться
– Тамара Юрьевна, меня интересует не Ваша личная жизнь, а события, связанные со смертью Игоря Вениаминовича. Мне сдаётся, настала пора снять клеймо самоубийства с его памяти. Вам не кажется?
Женщина помолчала. И негромко произнесла, вздохнув.
– Приезжайте. Только с одним условием. Вы никому не расскажите о нашем разговоре и не станете на меня ссылаться.
Через час Лена стояла перед дверью квартиры на Сходне.
Не успела Лена толком нажать звонок, как дверь открылась и… Лена едва не потеряла сознание. Перед ней стоял… Игорь Граль…Та же вытянутость по вертикали сухопарого устремлённого вверх тела, остро расходящиеся резкие углы нижней челюсти, но главное – большие миндалевидные глаза какого-то совершенно неповторимого полуночно-синего оттенка.
– Что, сильно похож? – спросил парень, улыбаясь той самой улыбкой. – -Ну, не Вы первая видите это сходство. Создало оно мне проблем, не скрою.
От звука его голоса Лене поплохело ещё больше. Она едва смогла пролепетать
– Я к Тамаре Юрьевне.
Из комнаты вышла уже не молодая, но довольно стройная женщина. Лена подумала, что двадцать лет назад, она, видимо, отличалась редкой красотой, следы которой не смогло стереть никакое время. Да, Игорь Граль умел выбирать женщин!
– Проходите, пожалуйста – приветливо сказала женщина. – Глебка, а ну, брысь отсюда! Встал, как пень! Ни к тебе пришли!
–Да я как-то догадываюсь, что не ко мне. И даже, думаю, знаю, зачем. Но почему бы мужчине и не посмотреть на симпатичную женщину хотя бы иногда, а мама?
– Балабол! – Тамара шутливо замахнулась на сына кухонным полотенцем
Они прошли в комнату, где уже стояли чашки с налитым чаем.
Тамара помолчала.
– Я думаю, Вы уже и сами всё поняли, – наконец сказала она.
Лена кивнула.
–Да, Глеб сын Игоря Граля. Понимаете, он так хотел детей! А ни с одной из жен их так и не случилось. И вдруг…В феврале 1982 у меня был срок два месяца. Накануне роковой поездки в Киев я успела ему сказать. Он был просто до сумасшествия счастлив. Вы себе даже представить не можете! Приехал ко мне, привез невероятное количество совершенно немыслимых тогда продуктов. Где достал? Ума не приложу! И знаете, он привёз ещё детские вещи. Я его ругала и говорила, что заранее не покупают. А он посмотрел на меня, вдруг погрустнел и сказал: «На всякий случай. Мало ли, что может со мной случиться». А потом добавил: «Ладно, не грусти! Теперь со мной точно всё будет хорошо! Вернусь из Киева, будем решать наши семейные вопросы». И достал главный подарок.
Тамара подошла к шкафу, достала из ящика маленькую синюю коробочку. И протянула Лене.
Внутри лежало тоненькое золотое колечко со сверкающим камешком в виде крошечного сердечка.
– Игорь потратил на него все деньги от своей последней картины. Я отговаривала, мол не стоит. Но разве ж его отговоришь? Он и слышать ничего не хотел. Говорил, это его подарок к нашему бракосочетанию.
– Увы, не состоялось, не сбылось. Но вот, осталось у меня от Игоря это колечко и самое дорогое – наш сын. Балбес, правда. Сам не знает, чего хочет. Учился в финансовой Академии. Бросил. Теперь вот подался на МехМат. С компьютерами возится. Вот это его главная страсть! Здесь Глеб просто Бог!
– Актёром никогда не хотел быть?
Тамара поморщилась
– Только не это! Способности ему от отца, конечно, достались. Но я его чуть не на коленях умоляла, даже не думать об этом! Хватит мучений, которые Игорю достались. И потом… Зачем нам лишние сплетни? Ведь, если бы Глеб решил поступать в театральный, все бы обо всём догадались. А я этого никогда не хотела.
– Скажите, а Луиза, жена, знала о Вас с Игорем и о существовании Глеба?
–-Сначала она ни о чём не догадывалась. Ну, или относилась, как к очередному загулу мужа. Скажем честно, он в последний год очень сильно, как говорится, нырял налево. Чего греха таить? Луиза, конечно сердилась. Ей обидно было. Но терпела. У них отношения сильно охладились перед его уходом. Игорь не жаловался, но я чувствовала, что обстановка в семье его стала сильно давить. Понимаете, он устал от бдительной опеки жены и тёщи. Ему, как бы это сказать, не хватало воздуха. К тому же он буквально бредил детьми. А Луиза никогда их не хотела. Ей они были не нужны. К тому же у неё были серьёзные проблемы, которые она, конечно, отрицала, косвенно сваливая вину на Игоря. Но… – Тамара помолчала – У него задолго до меня, был роман в Ленинграде, во время съёмок. Подробностей не знаю. Игорь не любил особо говорить на подобные темы. Сказал только, что есть у него дочь. Но та женщина, она практически сразу вышла замуж, новый муж, он военный моряк, капитан дальнего плавания, не хотел, чтобы Игорь виделся с Соней. Потом они вроде бы перебрались в Кронштадт. Игорь пытался наладить отношения, несколько раз приезжал, видел девочку. Но потом ему раз и навсегда сказали, что встреч больше не будет. И даже не стоит пытаться. У девочки есть отец, а второго не нужно. И он отступил, ушёл в тень. Хотя переживал, безусловно. Даже когда мне об этом говорил, едва не плакал… и о Соне помнил, до самого конца. Я Вам скажу больше. Он всю жизнь перечислял деньги на особый счет. До Сониного совершеннолетия. Но успела ли она снять эти деньги? Кто знает?
– Так вот почему на сберкнижке Игоря после смерти оказалась совсем небольшая сумма, да и та шестилетней давности!
– Да, он с любого гонорара отчислял деньги Соне. Луиза об этом узнала спустя много лет, когда Игоря не стало. Можете представить её реакцию! О Глебе Луиза тоже не знала. А когда сыну было года три, она неожиданно пришла к нам. Я сразу же после смерти Игоря с Телевидения уволилась, устроилась в киноархив. Оттуда ушла в декрет. Потом вернулась и работала до пенсии.
Видимо, кто-то все-таки разнюхал и донёс ей. Ну, вот, она пришла. Взглянула на сына. Недобро, надо сказать, посмотрела. Молчала долго. Ведь Глеб чуть не с первого дня был абсолютной копией Игоря, так, словно в сына переселилась его душа. Я сама иногда пугаюсь такому их сходству…так вот, Луиза смотрела внимательно, молчала, а потом сказала: «Вы никогда ничего никому не докажите! Его вдова я! И единственная любимая женщина. Всё остальное – не в счёт. Если попробуете доказывать обратное, я скажу, что Вы – мошенница и аферистка. Наживающаяся на славе великого человека. И докажу, что всё ложь! В его жизни десять лет существовала только я! И никого больше!»
А я и не собиралась ничего никому доказывать и создавать себе и сыну лишние проблемы информационной шумихой. Достаточно того, что я знаю, и мой ребёнок знает, чей он сын. Я никогда не скрывала от Глеба, кто его отец. Он рос на фильмах Игоря и всегда говорил, увидев его на экране: «Папа!», даже когда был совсем маленький.
Лена внимательно слушала рассказ Тамары. Она понимала, что эта женина никогда не переставала любить Игоря Граля. В комнату вошёл Глеб.
– Сударыни, вы еще не закончили? Можно я с вами посижу? Послушаю.
Тамара сделала вид, что слегка сердится.
– Они тебе нужны, бабские разговоры, сплетни?
– Ой, прямо! Может мне просто хочется с вами пообщаться!
Лена заметила, что Глеб то и дело бросает на неё изучающий взгляд, который никак нельзя было назвать случайным. Лена хорошо знала, что так смотрят только тогда, когда есть мужской интерес.
– Этого только мне не хватало – подумала молодая женщина- Он же в половину младше меня! И тем не менее, она не могла отрицать, что внимание Глеба ей не совсем, точнее совсем, не безразлично. Конечно свою роль играло и это его невероятное сходство с отцом.
Лена с усилием заставила себя опустить глаза и вновь вернуться к разговору с Тамарой.
– Скажите, перед отъездом в Киев Игорь вам ничего не говорил? Может быть, он чего-то опасался, его что-то тревожило?
Тамара долго молчала
– Лена, именно это стало одной из причин того, что я решила уйти из публичного пространства. Если честно, я боялась. Не за себя. За него – он указала на сына, уплетавшего в этот момент домашние пирожки. Я и сейчас опасаюсь. Пообещайте, что наш разговор не выйдет из этих стен.
– Клянусь, что забуду всё Вами сказанное, как только выйду в подъезд.
–-Так вот, недели за две до той страшной поездки, Игорь пришёл ко мне очень бледный. Просто, как стена. Я даже подумала, что у него сердечный приступ. Он старался скрывать, но сердце у него вправду, пошаливало. Не так, чтоб уж очень, как сейчас пишут, но иногда подавливало. Но в тот раз я его не узнала: бледный, руки трясутся. И я видела, что он не пьяный. Он вообще не пил, когда мы начали встречаться.
Я налила ему воды, он слегка успокоился и вдруг говорит:
– Томка, меня убьют скоро!
Я сначала не поняла, спрашиваю
– Игорь, милый, ты что? Кто тебя убьёт?
А он и говорит:
– Те, кто Володю убил! Теперь моя очередь настала. Томка, они следят за мной! Машина постоянно по пятам ездит.
Я так растерялась, что не знала, что и говорить.
А он мне тогда сказал:
– Я исчезну на время. Посижу дома. Сошлюсь на простуду. Не хочу, чтобы они и тебя выследили.
Ну, а дальше вы знаете уже. Я его после этого не видела где-то недели две точно. А за три дня до поездки в Киев он позвонил, пришел. Ну и.. я ему сказала нашу новость…А дальше…Дальше он уехал. И всё. Третьего марта ночью мне вдруг стало очень плохо. Начался токсикоз ужасный. Меня просто выворачивало наизнанку. А утром я узнала, что Игоря больше нет. Дальше помню, как в тумане. Я к гробу подойти не смогла. Боялась, что упаду. Стояла в сторонке и выла белугой. Мысленно с ним прощалась и поклялась, что ребёнка сохраню любой ценой. Ну, свою клятву Игорю я выполнила. Вот, какая шпалища вымахала! Вы знаете, Леночка, у нас Глеб, ростом даже отца уже переплюнул. Тот был 187 ростом, а у Глеба 197. И она потрепала сына по кудрявой голове.
Глеб вызвался провожать Лену, и она поняла, что всякие отговоры здесь бесполезны. Он все равно пойдёт следом за ней.
Стоял август. И хотя было еще жарко, осень вступала в сои права и подписывала документ о передаче ей всех прав на имущество от лета.
– Знаете, что – неожиданно предложил Глеб – А давайте немного прогуляемся
Лена внимательно на него посмотрела.
– Только до ближайшей остановки! Вы посадите меня на автобус и вернётесь домой!
Глеб хохотнул:
– Ну, до ближайшей остановки идти минут двадцать, так что я продлю общение с Вами, которое мне, надо сказать, доставляет удовольствие. И не говорите, что Вам со мной совсем не нравится общаться!
Я был только тем, чего
ты касалась ладонью,
над чем в глухую, воронью
ночь склоняла чело.
Я был лишь тем, что ты
там, внизу, различала:
смутный облик сначала,
много позже – черты.
это ты, горяча,
ошую, одесную
раковину ушную
мне творила, шепча.
Это ты, теребя
штору, в сырую полость
рта вложила мне голос,
окликавший тебя.
Я был попросту слеп.
Ты, возникая, прячась,
даровала мне зрячесть.
Так оставляют след.
Так творятся миры.
Так, сотворив их, часто
оставляют вращаться,
расточая дары.
Так, бросаем то в жар,
то в холод, то в свет, то в темень,
в мирозданьи потерян,
кружится шар.
– Вы любите Бродского? – поинтересовалась Лена
– Нет, я просто люблю хорошие стихи. Эти стихи хорошие. Настоящие. Сейчас так уже не пишут. Сейчас вообще не пишут стихов.
– А Вы сами? – неожиданно сама для себя спросила Лена.
– Что? Я? Пишу ли я стихи? Ну… Стихами это не назовёшь. Так, иногда кое-что пытаюсь рифмовать. Может быть, когда-нибудь, когда я умру, обо мне будут говорить, что потеряли великого поэта.
– Да ну, типун Вам на язык, Глеб! Зачем Вам умирать?
– Все мы внезапно смертны, Леночка, как говорил Михаил Афанасьевич.
– Прекратите, ради Бога!
