скачать книгу бесплатно
Карета всё ещё несла их в неизвестном направлении. Капитан-лейтенант отодвинул шторку.
– Меня хватятся в Виндзоре, – глянув за окно, обеспокоенно произнёс Ландешот.
– Ваша увольнительная у меня, – ответила де Нанон, протягивая мужчине свёрток. – Возьмите. Вы мой пленник на два дня, милорд.
– Так кого же Вы звали с собой в бреду? – как-то неожиданно спросила немка. – И так настойчиво.
– Куда звал? – буркнул бывший атаман, взглянув на сиделку исподлобья.
– Вы просили кого-то уехать с Вами прямо сейчас.
Кеннеди вздохнул.
– Вам действительно это интересно?
– Расскажите, у меня есть время, – беря в руки шитьё, отстранённо ответила девица.
В этот миг английскому изгнаннику почему-то захотелось поведать сиделке всю боль своей души.
– Как зовут Вас?
– София, – отозвалась девушка, не отрываясь от рукоделия.
«Её четвёртое имя…» – подумал Чёрный Джон, и по телу его прошла тёплая волна приятных воспоминаний о тех нескольких мгновениях, когда он держал в объятиях Дочь Англии.
– Хорошо, я расскажу Вам всё, София. Только не удивляйтесь ничему и не ставьте под сомнение мои слова.
Опустив имена и титулы, мужчина поведал камеристке Зимней королевы о событиях последних полутора лет: от встречи с таинственной пленницей до последнего их свидания.
– То есть Вы хотите сказать, что звали девушку бросить всё и остаться с Вами?
– Без её любви нет мне жизни на этом свете.
– Это вовсе не любовь Вас мучает, сударь, – поморщила хорошенький носик немка.
Кеннеди выпучил удивлённые глаза.
– А что же тогда?
– Назовите это как угодно, – отложив в сторону шитьё и повернувшись к раненому, ответила девица, – но только не любовью.
– Так как же Вы это назовёте, София? Я хочу услышать Ваше мнение.
– Болезнь, страсть, наваждение, жажда мести… – развела немка руками. – Можно предполагать бесконечно, сударь. Но не любовь. Вы просто не получили ту, которую желали, и это не даёт Вам покоя по сей день. Достанься Вам герцогиня сразу или почти сразу, Вы бы позабыли о ней через неделю!
Кеннеди крепко задумался. Уже не первый человек убеждал его в том, что нездоровое влечение к наследной принцессе Туманного Альбиона связано вовсе не с чувствами, а с желанием подчинить себе её непокорный королевский нрав. «Может, так и было первое время… Но потом я увидел её другой. На суде. И после, когда она пришла прощаться со мной. Я другим тогда стал», – самого себя уверял виконт, чтобы в собственных глазах не становиться подлецом.
– Это не так! – возразил он девушке. – Я жил всё это время лишь надеждой на встречу с ней. А как потерял надежду, то и жить расхотелось.
– Как это самовлюблённо, – произнесла София.
Кеннеди снова вылупился на девицу с вопросом в глазах, на который она охотно ответила:
– Все эти разговоры – лишь Ваша поза. А Вы хоть раз задумались о самой девице? Хотела ли она тех отношений, которые Вы ей предлагали? Хотела ли она, чтобы Вы её выкрали ещё до того, как узнали, что она не мещанка, а герцогиня? И чего Вы ждали? Впутались в политическую интригу, изгнаны из королевства и ещё рассчитывали на благосклонность высокородной дамы! Да что Вы можете предложить ей здесь, в Голландии? Вы – изгнанник?! Отказаться от происхождения и семьи – ради чего? Чтобы сделать мимолётно счастливым Вас? Чтобы удовлетворить Вашу похоть?
Бывший атаман опустил ресницы и задумался, словно подобные идеи никогда в его голову не приходили. Впрочем, на деле так и было. Поразмыслив над своей судьбой, он снова поднял взгляд и решился спросить:
– Почему Вы назвали её герцогиней?
– Из Вашего рассказа ясно, что она значительно выше происхождением, вот я и предполагаю дочь герцога.
– Вы почти угадали… – кивнул Кеннеди.
– Не важен титул, важно то, что Вы сами себя обманываете и пытаетесь обмануть девушку, которая любит другого, – строго ответила немка.
– Девчонка! – прошипел Кеннеди, чтобы не закричать и попытался сжать кулаки, что вышло лишь с левой рукой. – И учит меня! Сколько тебе лет?
– Двадцать два, – не задумываясь, ответила София, – а разве это имеет значение?
– Имеет, – кивнул Кеннеди и ещё раз всмотрелся в лицо собеседницы. – Ты выглядишь намного младше, если не смотреть тебе в глаза.
– Я знаю, что у меня глаза старухи, – обернулась девушка и прервала своё занятие.
– Нет, – возразил бывший разбойник. – Не старухи, а мудрой волшебницы. Ведь ты же колдунья, Софи. Ты поменяла мою повязку, и рука совсем не болит!
Чёрный Джон в доказательство приподнял левую кисть и улыбнулся.
– Может, и так, – согласилась девица, но по её лицу пробежали тени. – Мне многое пришлось пережить с 1618 года, когда началась война. И я всё это время была рядом с королевой.
– Ты немка, как тебя в Богемию занесло?
– Я из Пфальца, – ответила София, вернувшись к шитью.
– Понятно, – произнёс Кеннеди и снова лёг на подушки. – Всю войну, значит, прошла, как и мой кузен?
– Да, всю, с первого дня. Только она не закончилась, сударь… И сдаётся мне, длиться будет ещё не один год.
– Ты умная, Софи… Не по годам и не по статусу. А я всегда жил одним днём.
– И потому Вы полезли в эту драку с герцогом Кинтайром?
Англичанин приподнял голову, чтобы лучше видеть ту, чей голос прозвучал так ровно, словно спрашивал его о погоде.
Их взгляды встретились. Синие великолепные глаза немки буквально затягивали, как омут. Кеннеди невольно сравнивал её с английской наследницей: холодная, неприступная в последней беседе Ирена, глядя на него, словно пронзала тело атамана бирюзовыми кинжалами неповторимых глаз, не позволяя заглянуть себе в душу; пытливая София живо интересовалась его прошлым, но точно так же не впускала в своё настоящее…
– Может быть… – отвёл взгляд мужчина. – Но я ничуть не жалею, что помог мальчишке, хоть и не знал, кто он. Я всю жизнь лезу к тем, о ком ничего не знаю…
– А Вы мне нравитесь, виконт, несмотря ни на что, – вдруг проговорила девица, иголка в её шитье остановилась на полпути.
Кеннеди посмотрел на немку и искренне улыбнулся:
– Вы мне тоже, Софи, – ответил изгнанник, вмиг перейдя на уважительное «Вы».
Она улыбнулась в ответ. Бывший разбойник принял это за снисходительность и, чуть подавшись вперёд, вкрадчиво произнёс: – Говорите, что я быстро иду на поправку?
Девушка кивнула.
– Тогда, быть может, Вы согласитесь скрасить моё одиночество сегодня вечером?
– Нет, – отрицательно качнула головой София и поднялась. – И, пожалуй, я Вас оставлю. Отдохните, виконт.
Забрав шитьё, камеристка королевы покинула комнату.
«Ну вот… Ещё одна мне отказала, – уныло подумал бывший атаман. – Старею…»
Заметив перемену настроения подопечной, Остин Вендер не смог остаться безучастным.
– Рови, что случилось? Ты со вчерашнего дня сама не своя.
Сестра Эдварда обернулась.
Они находились в общей гостиной с большим камином. Джером принёс продукты и раскладывал их на столе.
– Нет, ничего, – попыталась соврать девушка. – Тебе показалось.
– Послушай, – методично вынимая из большой сумки козий сыр, свежий хлеб и копчёное мясо, произнёс молодой рыцарь. – Если бы мне показалось, то я не чувствовал бы от тебя этой волны второй день. Не лги мне, малыш.
Девушка опустила голову и закрыла лицо руками. Остин Вендер оставил своё занятие, бросил холщовую сумку на лавку и приблизился к мисс Ли, отстукивая по старому полу каблуками и звеня серебряными шпорами. Развернув девицу к себе, он попытался заглянуть в её глаза:
– Кто тебя обидел?
Ровена подняла взгляд, полный слёз.
– Никто… Я сама… Сама была глупой мечтательницей…
Джером нахмурился.
– Что случилось?
Сестра Эдварда отрицательно покачала головой. Но уже в следующую секунду девушка прильнула к груди рыцаря и зарыдала. Обхватив её плечи правой рукой, лесной страж стал гладить Ровену по голове левой, приговаривая, как когда-то Ирене: «Ну, что ты, успокойся, малыш, не плачь…»
Понимая, что утихомирить её быстро не получится, Остин Вендер поднял сестру Эдварда на руки, развернулся и усадил её на стол так, чтобы глаза собеседников оказались на одном уровне. Девушка всё ещё всхлипывала, совсем по-детски утирая щёки кулачками. Молодой мужчина стал ловить слезинки пальцами – это плохо помогало.
– Ну, что такое? Отчего малыш плачет?
– Рой… Рой… Я придумала себе всё…
– Рой? – прищурился Джером. – Когда ты успела увидеть Фокса?
– Вчера на рынке… Он… Он был… не один.
– С дамой, – догадался Остин Вендер.
Усилившиеся рыдания подтвердили его слова.
Пришлось вновь крепко обнять Ровену, прижав к груди. Её слёзы потоками стекали по шее мужчины. «Эдак меня можно будет выжимать…» – подумал Остин Вендер и отстранил девушку, придерживая за трясущиеся плечи.
Юная лучница подняла на него взор, и в этот миг что-то большое и тёплое, давно забытое, вновь зашевелилось в душе стража. Не разобравшись в собственных ощущениях, Джером поддался порыву: его губы скользнули по правой щеке сестры Эдварда, ловя слезинки, потом – по левой. Это помогло: солёных потоков из глаз стало значительно меньше.
– Ну вот видишь, можешь ведь не плакать! – улыбнулся Трубадур, чуть отстранившись, но всё ещё держа Ровену за плечи.
Она хотела что-то сказать, но её состояние ещё не позволяло этого. Мисс Ли судорожно вдыхала воздух, разомкнув малиновые губки, чтобы успокоиться, и в этот миг Остин Вендер потерял контроль над собой. Всё дальнейшее произошло как в тумане. Валлиец прильнул к Ровене долгим поцелуем, ладони девушки легли на его шею. Она ответила, закрыв глаза, и полностью расслабилась в его руках, словно растаяла.
Несколько секунд спустя, когда поцелуй стал более глубоким, а неконтролируемая страсть начала вырываться из недр тела, Джером с трудом остановился, отодвинувшись от сестры друга.
– Ну вот, уже лучше… Только не плачь больше, прошу тебя, малыш.
Рыцарь едва перевёл дыхание, осознавая, что он нарушил собственное обещание не прикасаться более к Ровене Ли.
На этот раз в глазах девушки не было того испуга, который заставил его остановиться в прошлый раз. Казалось, она даже не понимала, что произошло. Но и желания бежать от рыцаря подальше лучница не проявляла. «Слава Богу, значит, я больше не так страшен для неё, как раньше», – вздохнул Джером, отошёл на шаг, провёл кистью левой руки по тёмным волосам и перевёл дух.
Нужно было срочно успокоить разбуянившееся тело. Шутка ли – от неосмотрительного поступка его отделяло совсем немного. А ломать жизнь юной девицы и иметь объяснение с её братом хотелось меньше всего. И всё-таки давно уже такой тёплой волны не вызывала в душе молодого стража ни одна юная дева… «Кажется, я готов влюбиться вновь…» – подумал Остин Вендер.
Обернулся.
Ровена сидела не шелохнувшись.
– Рови, если ты не захочешь, этого больше не повторится, – произнёс Джером. – Сейчас мне надо уйти ненадолго. Остыть. Я скоро вернусь.
С этими словами страж прошагал до двери, взял свой плащ и вышел на улицу. Его ноздри с удовольствием вдохнули морозный воздух, тело стало успокаиваться. «Надо же! Что я опять творю… Нужно быть аккуратнее, она совсем ещё девочка, да и этот порыв – не более чем обида, – сам с собой размышлял Остин Вендер, набивая табаком трубку. – А этого хитрого лиса непременно допрошу! По сей день неясно, что у него на уме».
День четвёртый, 21 февраля
Анжелина прогуливалась по Верхнему парку, размышляя, стоит кататься верхом или достаточно просто пройтись среди сугробов. Верная камеристка шла рядом, неся за своей госпожой длинный шлейф её золотого платья – официально став невестой принца Бранденбургского, первая леди всячески подчёркивала свой статус и перестала носить траур.
Маркиза вспомнила давний кошмар – минувшей ночью повторился тот же сон, что и месяц назад: она снова ехала по снегу на санях, которые несли её к крутом обрыву, а вдоль дороги скакала нечисть. Бешеные лошади превратились в чёрных птиц, взмыв в небо, а она упала в пропасть. На этом месте Анжелина всегда просыпалась и читала молитву.
«Неужели моя душа пропащая? Неужели это конец… – сама себя вопрошала красавица. – Я, конечно, много дурного сделала: и ведьма, и бандиты… Но это всё было ради спасения Лоренса! Впрочем, пред лицом Бога все равны… И мы ответим за свои поступки, получив сполна. Я готова. Готова принять любое наказание. Вот хотя бы этот брак – я уже не иду наперекор предназначению. Я уезжаю. Уезжаю, чтобы не быть и дальше марионеткой в руках советника».
Заметив среди бледных кустов чёрный плащ Токкинса, маркиза решилась послать за ним Сару, назначив поклонник свидание в дальней беседке у каштанов.
Сердце в груди испанца радостно подпрыгнуло, едва хорошенькая мулатка передала ему слова своей госпожи. Опрометью бросившись к назначенному месту, мужчина потерял шляпу и даже не попытался оглянуться, чтобы подобрать её.
Камеристка первой леди лишь покачала головой.
Оказавшись в заветной беседке, Преподобный стал нетерпеливо мерить её шагами. Семь минут ожидания показались ему вечностью. Когда же, наконец, в проёме между тонких колонн появилась грациозная фигура английской красавицы, испанец буквально остолбенел, не в силах сказать ни слова.
– Добрый вечер, мистер Токкинс, – мягко произнесла маркиза и сделала шаг вперёд.
