скачать книгу бесплатно
– Прости, воевода, но мои товарищи станут сражаться в битве.
– Погоди, молодец! – перебил его Пожарский. – Ты никак помыслил, что тебе гулянка предстоит? Твои друзья в битву, а ты с полной кисой (кошелем) ефимков (золотых монет) в Крым на прогулку? С тамошними бабами хороводы водить? Нет, стрелец. Твоя битва потяжелее будет.
Мятелев ответил:
– Сделаю все, как скажешь, князь-воевода. Будь в надеже!
– Вот ныне, верно, молвил, стрелец! Язык тебе какой-либо окромя русского ведом ли, сын боярский Мятелев? – спросил воевода.
–Немного знаю по-польски.
– Немного это плохо. Гетман, – воевода посмотрел на Беспалого, – есть у тебя человек верный? Сему молодцу в напарники? Такой чтобы языки знал?
– Нет, князь. Один казачина был, да убили его в стычке два дня назад. Убежал из Академии в армию. Ему сабля, видите ли, сподручнее чем перо да бумага. Говорил словно турок по-турецки, по-польски как варшавянин, по-латыни не хуже ксендза, татарский ему ведом тож. И рубака был каких мало.
– Что ж ты такого в бой бросил? – спросил Пожарский. – Таких беречь надобно.
– Оно так, князь, – согласился наказной гетман. – Да разве же его чертяку было удержать? Я сколь раз хотел его в писаря определить. Ни в какую не хотел. Я его батьку хорошо знаю. Служил сотником в личном охранном полку гетмана Богдана Хмельницкого.
– А у тебя есть, кто на примете? – спросил воевода у Стрешнева.
– Есть! Дворянин Васька Ржев. Посольского приказа дьяком мог бы стать.
– А не тот ли это Ржев, что ранее сотником был в полку Улебина?
– Сын того сотника, князь-воевода! – спокойно ответил Стрешнев.
– Сын? Хорош в битве?
– Хороший рубака и смел. Будь в надеже, боярин. Я знаю сколь важно дело сие. Не раз думал об том. Василий Ржев не подведет.
– Добре. Пойдут они вдвоем в Крым, и там им поможет наш человек.
– Наш? – удивились гетман и воевода Стрешнев.
– Наш. Но имя его я даже вам сказать не могу. Только самому царю и то не в палате, а в чистом поле. Сын боярский и дворянин Ржев узнают его из моего письма…
2
Тайный агент великого государя.
Князь Семен Пожарский был погружен в свои мысли. Он не мог ими поделиться ни с наказным гетманом, ни с одним из своих воевод. Он ждал своего тайного гонца и тот пришел как всегда незаметно. Воевода поражался способности этого человека ступать бесшумно.
– Мой поклон, князю-воеводе!
– Ты уже здесь? – Пожарский поднял голову.
– Ты звал меня, князь, и я здесь!
– У меня к тебе срочное дело.
– Меня по иным делам не зовут, князь.
– Завтра в Крым отправятся двое моих людей. Надобно им помочь добраться до места без приключений. Сейчас всюду шастают шайки татарских людоловов.
– Оно так, князь, – ответил человек. – Но я долго уже живу среди татар и скажу тебе, что они иначе просто не могут. Без войны они никто. И они всегда будут нападать на нас, и на Польшу, и на Украину. Их нужно уничтожить всех или смириться с их набегами. Третьего не дано.
– Даст бог, уничтожим нехристей.
– На все воля Аллаха! – гость поднял ладони к верху.
– Ты совсем обасурманился? – улыбнулся Пожарский.
– Я всегда был мусульманином, воевода. И от веры предков никогда не отрекался, хоть и служу царю Московскому. Твоим людям я помогу.
– Им нужно добраться до Крыма, – повторил князь.
– И пройти через ворота Ор-Капу? – спросил гость. – Иными словами они должны живыми попасть в Крым. Я все верно понял, воевода?
– Именно живыми. А дороги ныне неспокойны. Мало ли, что может случится.
Гость ответил:
– Дороги в Крым всегда неспокойны, воевода. Но ныне они стали слишком опасны. Малому отряду в Крым не пройти. Сам хан пришёл сюда с войском. Татарские отряды рассыпались по здешним землям и берут все, что могут взять.
– Как моим посланцам лучше ехать в Крым? Под какой личиной? – спросил Пожарский.
– Под видом купцов-поляков. Я могу дать им ярлык к перекопскому бею.
– Когда это ты стал раздавать такие ярлыки? Ты еще не хан.
– Ярлык будет настоящий с тамгой самого хана. Обращусь к моему господину Селим-бею. Он первый человек у крымского властелина. Хан ему не откажет. Но это если твои посланцы, воевода, знают польский.
– Один из них знает.
– Уже хорошо. Второй может выдать себя за его слугу. Или за войскового товарища. Пусть будет католиком, что перешел из православной веры к латинянам. Таких немало среди украинской шляхты.
–Отлично. Пусть так и будет.
– Я понял тебя, воевода. Однако хочу предупредить.
– О чем?
– Они могут попасть в беду даже с ярлыком.
–Ярлык хана не защитит их? – искренне удивился Пожарский. – Ты, мурза, желаешь сказать, что татары больше не чтят своего хана?
Гость засмеялся и сказал:
– Их может не защитить даже ярлык самого падишаха[9 - *Падишах – один из титулов турецкого султана.] Блистательной Порты[10 - *Блистательная Порта – одно из названий Турецкой империи.], воевода. В степи много таких, кому сейчас во время большой войны наплевать на ярлыки. Ты ведь слышал о кайсаках?
– Диких татарах? – спросил Пожарский.
– Если бы о татарах, воевода. Кайсаки в сто раз хуже татар. Те хоть своего хана чтят, да Аллаха боятся. А кайсаки не верят ни во что, и им плевать на все приказы хоть хана, хоть султана, хоть господа бога.
– И их сейчас много в степи? Кайсаков твоих?
– Слишком много. Это такой сброд, что ни на какой ярлык не посмотрит. Одна такая шайка состоит под моей командой. Никто не знает, чего мне стоило их подчинить. Звери лютые – не люди. Родную мать зарежут.
– Предлагаешь дать им большую охрану?
– Нет, – ответил гость Пожарскому. – Ныне это сослужит им плохую службу. Их станет легче выследить. Да и какой купец поедет в такое время через земли, где идет война?
– Но ты дал мне этот совет!
– Да. Ибо это лучшее, что ныне можно придумать. Для купца ныне велик риск, но и барыши, в случае удачи, его ждут большие. Перекопский мурза окажет им помощь, когда увидит тамгу великого хана. Но обещать, что они доберутся до Крыма, не может никто. Они в руках Аллаха!
– Потому я и обратился к тебе, мурза. Тогда тебе придется сопроводить моих посланцев до Крыма. У них слишком важная миссия.
– Мне самому? – удивился гость.
– Тебе, мурза.
– Но я не могу так рисковать, воевода. Меня никто знать не должен. Знаешь сколько стоило великому государю добиться для меня того места, что я теперь занимаю?
– Знаю, мурза. Все знаю. Но ныне иначе нельзя.
– Они люди верные? Проверенные?
– Вроде верные. Но поручиться за них головой я бы не смог. Я подобрал их случайно.
– Что? Ты в уме ли, воевода? Случайные люди? И мне нужно открыться случайным людям?
– В том и все дело, что люди это случайные, мурза. Сделают свое дело и просто исчезнут. Об том наши люди в Крыму будут упреждены. Уберут их без шума. По-тихому. И все концы в воду, как у нас на Руси говорят.
– А что у них за дело в Крыму?
– Про то я сам не ведаю точно, мурза.
– Не знаешь даже ты? Не могу поверить, воевода!
– Повеление пришло мне из Москвы. Нужно будет вызволить одного человека из беды. А кого, про то те люди, что в Крыму лишь ведают.
– Но как твои посланцы на тех людей выйдут, воевода?
–То в тайной грамотке сказано, что я велел посланцу передать. Одному из тех, кого посылаю, ту грамотку вручат.
– Хорошо, князь. Я вернусь в Крым и возьму с собой твоих «купцов». Я добьюсь того, что Селим-бей отправит меня обратно с этой войны.
– Отлично, Али. И скажи им все как делать в Крыму надобно. Я хотел дать им указания заранее, но ежели, ты с ними поедешь, то сам все им и обскажешь…
3
Полковник и сын боярский.
В глубине походной палатки, освещенной восковыми свечами, Стрешнев осмотрел Мятелева. Над ним хорошо поработали и преобразили его внешность. Стрелец в польском богатом камзоле со шнурами и синем кунтуше, со своими лихо закрученными усами выглядел настоящим шляхтичем.
– Тебе бы в Варшаву, то все панночки твои бы были, Федька. Еще бы польский знал, то лучше и придумать нельзя.
– Я знаю немного польский. Выдам себя за православного шляхтича из Львова.
– Лучше не за православного, а за принявшего католичество. Вот возьми, – Стрешнев протянул сыну боярскому золотой латинский крест. – Достался от одного пана, лично мною убитого в поединке во время прошлой войны здесь на Украине.
Мятелев принял крест.
– Латинство! – высказался он. – Отец за такое с меня бы семь шкур содрал!
– Ништо! Ты только до времени латинцем станешь. Господь простит тебе это отступничество. Ты уже видел своего товарища? Того, что поедет с тобой?
– Василия Ржева? Видал и даже знаю его.
– Уже хорошо, Федор.
– Только ведь пораненный он.
– Да ничего страшного нет. Царапина. Он уже готов скакать с тобой до самого Крыма. Вот это передал тебе князь Пожарский, – Стрешнев протянул боярскому сыну широкий кожаный пояс.
Фёдор принял его и удивился его тяжести.
– На вид неказистый пояс-то, но зато ценности немалой! В нем золото! Оденешь пояс под кунтуш. В случае чего его у тебя не отберут. И вот еще кошель. В нем также золото.
– Но почему так? Не лучше ли все в кошель ссыпать. Я бы его держал….
– Всякое может статься. Ты едешь под видом шляхтича, и у тебя не может не быть денег. Нападут турки али татары, если ничего не найдут, то догадаются в пояс заглянуть. А так в кошеле золото. Смекаешь?
– Понимаю. Дак разве нападут? Для чего тогда я так вырядился?
– Думаешь ежели у хана мир с ляхами, то татары тебя не ограбят? Дай только повод. Им золото надобно. А у кого его брать либо у католика, либо у православного, им нет разницы.
– Тогда саблей придется обороняться.
– Саблей? И у татар сабли. Ты поменее болтай, Федор. Любишь ты похвастать, но теперь от длины твоего языка зависит судьба твоей шеи.
– Не дитё малое! Все понимаю, воевода. Но что делать, коли заарканят меня? Как тогда быть?
– Про то подумали люди поумнее нас с тобой, Федя. А там как бог даст. Дело тебе доверили сложное и многотрудное.
– Мне не сказали, кого спасать надобно.
