скачать книгу бесплатно
– Посмотри, не повреждено ли животное.
– Со львом все в порядке, господин. Его только порядком тряхнуло и все.
– Быстро перегрузите животное в повозку.
– В повозку? – не понял Зелон. – Но у нас нет другой повозки.
– Да в повозку одного из рабов. Вон та образина едет в отдельной повозке, словно сенатор. Запихни его в повозку с теми гладиаторами.
– Будет исполнено, господин, – поклонился Зелон. – Но ты сам приказал везти того раба…
– О гнев богов, Зелон! А сейчас я отдал иной приказ!
– Да, господин, – склонил голову раб.
Зелон, был рожден в Греции в славном городе Афины, от рабыни и свободного но нищего поденщика. С рождения он пребывал в состоянии раба и знал, что спорить с хозяином дело не самое лучшее. А он сумел добиться и в рабстве неплохой жизни, и занимал положение, которому мог позавидовать его покойный отец…
В пути.
Сломанная клетка.
Грязный всклокоченный раб, молча вцепившись сильными руками в деревянную решетку, наблюдал за происшествием. Это был дак[11 - Даки одна из ветвей фракийских племен. Центральной областью расселения даков была плоскогорье которое носит теперь название Трансильвании и находиться в современной Румынии. Нам оно известно сейчас как родина легендарного графа Дракулы.], недавно захваченный в плен легионерами, во время одной из пограничных стычек. Рим пока не завоевал окончательно Дакию[12 - Дакия – имела громадное военно-политическое и экономическое значение для Римской империи. Богатые месторождения золота были одной из причин интереса Рима к этой провинции. Приблизительно, в 60 году до н. э. несколько дакийских племен были объединены под властью вождя по имени Беребиста и он распространил свою власть на громадную территорию. Сам великий Гай Юлий Цезарь в 44 году до н. э. планировал совершить военную экспедицию в Дакию. Но умер, не успев осуществить этот план.После смерти Беребисты дакийские племена распались на пять государственных образований. Октавиан Август, наследник Цезаря, сделал реку Дунай границей Римской империи. Он вынудил даков признать римское главенство, но после его смерти последующие императоры были не в состоянии контролировать Дакию. На границах постоянно случались различные инциденты. И во время одного из них главный герой и попал в плен.], и там продолжалась война, которая служила хорошим источником живого товара для империи.
Акциан приобрел дака у Манция Бузина недорого, ибо этот человек отличался редкой строптивостью и был склонен к бунту. А кому нужен такой раб – будь он потомком самого Геракла? Купить такого – деньги на ветер выбросить. Потому Бузин и собирался казнить дака и устроить из его смерти развлечение для себя и своих гостей. Его новый палач приготовил особые инструменты и обещал, что зрелищен будет захватывающим. Дак был крепким и сразу не сдохнет, испортив удовольствие зрителям.
Но Акциан знал толк в живом товаре и заплатил пятьсот сестерциев. Бузин, купивший дака за 30 сестерциев, не смог устоять и предпочёл отказаться от зрелища, но положить в кошель новенькие монеты с портретом императора Веспасиана.
Акциан верил, что пленный дакиец сможет стать хорошим гладиатором в самом недалеком будущем. Раб был отлично сложен, обладал развитой мускулатурой и бычьей шеей. Сама природа создала его воином. Ничего, посидит без пищи и воды – обломается. Рим ломал и не таких молодчиков.
Раб ехал в отдельной клетке без навеса под лучами палящего солнца, и угощали его пока только ударами бича, отчего тот лязгал зубами, словно хищник, выражая свою ярость.
Дак с детства был воином и к ударам привык. Ещё отец, приучая сына к оружию, частенько награждал мальчишку тумаками. Затем тоже делали десятники царского войска. И получалось, что настоящей свободы Децебал не знал никогда. Но свое теперешнее положение он находил совсем неприемлемым. Его душил ошейник раба и вид ненавистных римлян, которые гордо шагали рядом с его повозкой.
Нет! Он не станет рабом. Он вырвется на свободу и вернется к своему ремеслу воина и станет убивать римлян. Три дня назад его клетка сильно прыгнула на ухабе, и ряд прутьев треснул. Этого никто из надсмотрщиков не заметил и теперь дак мог, при желании, выломать их.
Раб решил, что лучшего времени ему не найти. Пришло время для побега, и сейчас это можно было сделать, никого не убивая и не теряя время. Он рванул деревянную решетку, и клетка оказалась открытой.
Вокруг сгущались сумерки, и пленник надеялся, что его никто не заметит в такой суматохе. Он одним прыжком оказался на земле и бросился бежать к видневшемуся неподалеку лесу. Там можно затеряться в густой зелени и уйти от преследователей.
Но, то был не его день. А может быть верхние боги просто не желали возвращения Дакуса к родным пенатам. Один из охранников увидел выпрыгнувшего раба и метнул в него свой щит. Тот подсек дака, больно резанув его по ногам. Тело раба кубарем покатилось по траве.
– Схватите его! – послышались возгласы за его спиной. – Этого пса так и не обломали голодом! Он, по-прежнему, норовит укусить и лягнуть хозяина!
– Я бы отсек ему руку, чтобы знал, как бегать, – выкрикнул беззубый надсмотрщик по имени Бал.
Тяжелые сандалии этого варвара стали врезаться в тело Децебала. Бить этот слюнявый подлец умел. Бал давно присматривал за рабами. Говорили, что он начал свою карьеру еще на Лаврийских рудниках и прославился редкой жестокостью, чем и вызвал неудовольствие прежнего хозяина. Слишком многих он забил тогда до смерти. А рабов на рудники покупали не для того чтобы убивать. Их, конечно, никто не жалел. Жестокость в обращении с двуногим скотом была характерна для того времени. Войны давали тысячи молодых и здоровых рабов и стоили они не столь дорого. Но и расходовать живой товар просто так хозяева не желали. Потому злобный надсмотрщик и был выброшен с рудников и стал слоняться без работы, пока не попал на глаза Акциану, с которым они познакомились в таверне для подонков в Афинах, где подавали кислое вино.
– Эй, Бал! – Акциан рукоятью плети тронул надсмотрщика за плечо. – Этот раб куплен не для того, чтобы его покалечить.
– Ты все ещё веришь, что он станет гладиатором? – из беззубого рта летела слюна.
– Не просто верю, а уверен в этом. Этот дак принесет мне много денег. И потому я не желаю, чтобы его калечили. Он мне нужен на арене.
– Разве это настоящий воин? – Бал снова пнул дака. – Дай ему оружие, и я покажу тебе, что это не так.
– Да? – Акциана предвидел хорошее зрелище. – И ты станешь против него один? Да? На вид этот дакиец – настоящий Геракл. С него можно лепить статую этого полубога.
– Дай ему меч, – Бал обнажил свое оружие, короткий меч с широким лезвием. – А если хочешь, то и щит. А мне щит не потребуется.
– Дать ему меч! – громко приказал Акциан. – Пусть Бал позабавится.
Один из воинов протянул Децебалу оружие. Тот с недоверием посмотрел на него. Неужели они дают ему настоящий меч? Дак мало разбирал речь римлян и потому совсем не понял, что от него хотят.
– Бери!
Дак уже видел такое оружие, но сам им никогда не сражался. Это был короткий римский меч, который называли «гладиус»[13 - Гладиус – римский короткий меч до 60 сантиметров.].
– Бери меч, дак, – на греческом обратился к воину Акциан. – Ты ведь знаешь греческий? Я вижу, что знаешь. И только прикидываешься дикарем. Ты же хотел отомстить, не так ли? Теперь у тебя будет возможность выпустить Балу кишки.
– Я могу сражаться? – не поверил Дакус. Он и вправду понимал по-гречески.
– Ведь ты утверждаешь, что ты воин? – спросил Акциан по-гречески.
– Я воин, – кивнул дак.
– Вот и покажи себя, как воин. Если одолеешь этого человека, то я дам тебе свободу.
– Не обманешь?
– Я игрок. А игрок всегда делает ставки. А ты?
– Я готов сражаться.
Дакус принял оружие и поднялся на ноги. Его противник несколько раз крутанул своим клинком, и лезвие со свистом рассекло воздух – звук приятный для каждого настоящего солдата.
Дак, уверенный в легкой победе, бросился на своего врага, но тот легко уклонился от удара и словно танцуя, ушел в сторону. В толпе раздались смешки.
Пришло время для боя, и теперь клинки скрестились по-настоящему. Дакус провел ещё одну атаку, но клинок Бала легко парировал его удары. Дакиец стал беситься – еще бы – он не мог одолеть противника, который был вдвое легче него. Больше того, он понимал, что его противник только обороняется и сам не атакует – играет, показывая свое умение.
Раб натолкнулся на железную стену, пробить которую было невозможно.
– Хватит играть с варваром, Бал, – произнес Акциан по-гречески, – Заканчивай поединок. Но не убивай раба. Он нужен мне живым и невредимым.
– Я разве не доказал тебе, что это не воин? – Бал выбил меч из рук своего противника и оставил ему метку на груди. – Вот тебе на память, раб, от свободного человека!
Дакус был унижен. Он ничего не мог сделать с врагом, который казался много слабее. Раб, бросаясь вперед, думал быстро разорвать слюнявого и бросить мертвое тело к ногам того рабовладельца, который взирал на поединок. Но его звериная ярость разбиралась о стену умения и опыта. Это был урок, который дакиец запомнил.
– Что скажешь теперь, Акциан? – спросил Бал.
– Этот раб станет хорошим воином. Конечно, у него пока нет твоего умения в обращении с мечом. Но умение дело наживное. Я купил несколько рабов, для продажи в гладиаторские казармы, но теперь я не стану их продавать.
– Как не станешь? – удивился Бал.
– Я организую свою школу гладиаторов.
– Ты? – Бал засмеялся. – И когда это к тебе в голову пришла такая мысль, Акциан?
– Продав этих парней, я удвою свое состояние, а сделав из них бойцов, я получу сотни тысяч. Нет, никто не скажет, что у меня не золотая голова.
– Но ты не сможешь стать ланистой[14 - Ланиста – к исходу II века до н. э. появились и люди, для которых содержание и обучение гладиаторов стало профессией. Они назывались ланистами. Такой вид деятельности выбрал для себя и герой романа Акциан. Суть их деятельности заключалась в том, что они находили на невольничьих рынках физически крепких рабов, причем желательно военнопленных и даже преступников, выкупали их, обучали всем премудростям, необходимым для выступлений на арене, а затем сдавали в аренду всем желающим устроить гладиаторские бои.]. Это дело требует умения и практики.
– Смогу, если ты мне поможешь. Идем в мою повозку, Бал. Нужно многое обсудить. Это касаемо моей идеи. А этого, бросить к остальным в повозку. Ты слышал, Зелон?
– Но там больше нет места, господин.
– Ничего. Пусть потеснятся. Всего одним человеком больше. Не развалится же из-за этого повозка. Ценный товар заслуживает хорошего обращения. Он поедет вон в той повозке! Я сказал!
– Да, господин! – Зелон подтолкнул дака к повозке, и жестом указал идти вперед.
В пути.
Повозка гладиаторов.
Дакуса, обескураженного поражением, грубо затолкали в повозку, где ехали три раба. Будущих гладиаторов везли в повозках, а не гнали как скот, просто привязав к жердям. Они стоили много дороже, и изнурять их было совсем неприбыльным делом. Этот товар должен был выглядеть хорошо.
– Ты плохо держишь меч, дак, – произнес чернокожий нубиец на греческом языке, когда тот сел в углу повозки.
– Я привык к топору, – ответил дак на том же языке. – И всегда сражался топором. А вот к мечу меня так и не смогли приучить. Это еще пытался сделать мой отец. Но я так и не сумел освоить меч как надо. Да и мечи у римлян не такие как у нас.
– Меня зовут Юба, – представился нубиец.
– Ты воин? – Дакус сразу же оценил мощную фигуру чернокожего, его плечи и мускулистые руки.
– С детства меня приучали быть именно воином. Отец говорил, что это принесет мне счастье.
– Ты служил в Египте?
– Я долго служил воином 28-го нумидийского легиона[15 - Легион – основная организационная единица в армии Древнего Рима. Каждый легион имел номер и название. Например: 6-й легион Феррата (Железный легион). Но Нумидийского 28-го легиона в составе римской армии никогда не было. Это выдумка автора.], пока меня не продали в рабство. Но ты так и не сказал кто ты, и как твое имя?
– А меня зовут Децебал, но здесь стали называть Дакусом! Я не против этого имени, ибо это имя моего народа.
– Кто ты, Дакус?
– Я был воином царя Дакии. Но попал в плен во время вылазки и был продан в рабство. А кто продал тебя, Юба?
– Я был продан в рабство за преступление. Я убил в поединке своего сотника.
– Убил? Своего начальника? – не поверил дак. – А разве такое возможно?
– Мы с ним повздорили, и он назвал меня плохим словом. Мы обнажили мечи, и я его заколол как свинью. Правда, перед этим мы изрядно набрались вином.
– Назвал плохим словом? И ты убил его за это? Да мой десятник никогда не назвал меня иначе, чем свиньёй и ублюдком, а сотник награждал колотушками и зуботычинами.
– Ну, у нас обычаи немного другие. Нумидийский легион состоит сплошь из вольнонаемных солдат-профессионалов из разных концов мира. Были у нас и египтяне, и нубийцы, и германцы, и бриты. Наши начальники хоть и беспощадны в поддержании дисциплины, но это только во время службы. Да и девку одну мы с сотником не поделили. Она предпочитала меня ему. Я выпустил ему кишки, и был осужден. Меня купил один купец и решил продать в гладиаторы. Конечно, предварительно с меня сняли клеймо легиона. Теперь на его месте уродливый шрам. Я сражался на аренах в азиатских провинциях, пока меня не купил Акциан, – коротко сообщил свою историю нубиец. – Пришлось мне помахать мечом в своей жизни.
– А что это такое – гладиаторы[16 - Гладиаторы – этих людей называли Идущие на смерть. Они отдавали свои жизни, для того чтобы публика в амфитеатрах получала удовольствие. Кровавое зрелище для многих римлян стало подобно сильнейшему наркотику.Впрочем, этот обычай римляне также заимствовали у другого народа – у этрусков. В годы ранней республики кровавое зрелище долго не приживалось в Риме, и тогда римлян никак нельзя было назвать любителями этого вида игр.Но все когда-то происходит в первый раз и в 264 году до н. э. на Коровьем рынке Рима во время поминок по Бруту Пере, устроенных его сыновьями Марком и Децимом, состоялся поединок трех пар гладиаторов. Но лишь спустя еще почти 50 лет это зрелище получило определенный размах: уже 22 пары гладиаторов на протяжении 3 дней услаждали взоры жителей на погребальных играх, устроенных в память о дважды консуле Марке Эмилии Лепиде тремя его сыновьями. И только в 105 году до н. э. благодаря неустанным заботам народных трибунов об увеселении римской черни гладиаторские бои были введены в число официальных публичных зрелищ. К исходу II века до н. э. гладиаторские бои, длившиеся несколько дней подряд при участии не одной сотни гладиаторов, не удивляли уже никого.]? – спросил дак.
– А ты никогда о них не слышал? Вот чудак. Верно, они говорили – варвар. Ты сам станешь сражаться.
– Что? – не поверил Дакус. – Я стану воином римской пехоты?
– Нет. Сражаться на арене цирка. Ну, это такое место, где воины сражаются для потехи зрителей. Вот как ты только что. Только в цирках зрителей много больше.
– Мы станем убивать друг друга для потехи толпы, – мрачно отозвался из своего угла стройный черноволосый юноша. – Трудно себе представить судьбу горше, чем выпала нам.
– Это Давид, – представил юношу Юба. – Он иудей.
– И ты тоже воин? – спросил Дакус.
– Да. Я сражался против римлян во время восстания, когда мы хотели сбросить власть Рима. Меня схватили на стенах Иерусалима и продали в гладиаторы. Я тоже дрался на азиатских аренах несколько лет.
– Вот как? – Дакус слышал о том, как войска римского императора Веспасиана Флавия захватили в 71 году Иерусалим после упорной и кровопролитной войны. – Ты участвовал в той войне? У нас один раб рассказывал об осаде вашего главного города.
– Мы были уверены, что отстоим нашу свободу, но римляне сломали нас, – горячо стал говорить Давид. – Тысячи моих братьев были убиты. Кровь лилась рекой. Я видел ужасы, которые трудно себе представить. Они бы убили всех, но им нужны рабы и рабыни. Тысячи пленников! За раба не давали даже нескольких сестерциев. Человек стоил много дешевле козла.
– Подешевели рабы с тех пор! – отозвался со смешком третий товарищ Дакуса. Это был человек лет тридцати с длинным лицом, черными волосами и широкой грудью. – Много этих вояк тогда продавали практически за бесценок. Я сам видел пленных иудеев на рынках. Тогда я не был еще рабом и был свободным человеком.
Давид ничего не ответил и только его глаза грозно сверкнули.
– Это грек Кирн, – представил его Юба. – Тоже был воином. Но он из другого теста. Не из того, что Давид.
– Конечно из другого. Я ведь не такой дурак, как этот иудей. Ты еще не слышал, дак, какими проповедями он нас здесь потчует ежедневно. Без таких людей было бы скучно жить на этом свете. Я даже забываю о том, что меня везут в клетке, как животное, и смеюсь, словно в театре во время представления комедии Аристофана, когда он говорит.
Давид снова игнорировал слова Кирна.
– А как ты попал в рабы, Кирн? – спросил Дакус.
– Я решил попробовать себя в новой ремесле, но боги не дали мне удачи.
Юба засмеялся:
– Кирн стал пиратом и стал грабить торговые корабли. Но римляне схватили его и посадили на цепь. Грозный пенитель морей – бог Посейдон не любит эту братию.
– Посейдон любит всех, кто сумеет ему угодить. Я знавал одного удачливого пирата, был он уроженцем острова Родос, и он жил очень красиво. Пил и ел что хотел. Брал от жизни все удовольствия. Именно этот человек и посоветовал избрать такой путь. Он говорил, что в этой жизни только и можно жить пирату! Пират это тот, кто свободен и не обязан кланяться жирным богачам! И я подумал, что хватит мне служить за жалкие три драхмы в неделю и получать пинки от начальников. Я нанялся на пиратский корабль и вышел в море.
– Решил собирать урожай там, где не сеял, – подытожил Юба.
– В моей стране с грабителями разбираются много круче, – сказал Дакус. – Ворам рубят конечности.
