скачать книгу бесплатно
– Пошли.
Укротитель наколдовал сферу огня. Пламя чуть приподнялось и последовало за алхимиком. Инквизиторы пошли вперёд по помосту, то и дело озираясь. Никакого присутствия людей они здесь не выявили. Сюда вообще персекуторы без надобности не совались – и очень давно. А ведь когда-то у псов Церкви даже имелся свой флот.
Из грота отряд вышел на печально известную лестницу, по которой спускались утром на песчаную косу для пробежки. Флэй хмыкнул: в спешке за неделю он так и не заметил примыкающей дороги вниз, к укрытому доку. Он знал о его существовании, но не вспоминал, раз большую часть времени проводил в Янтарной Башне.
Окрикивать кого бы то ни было персекуторы не решились. Могло статься так, что вместо сослуживцев на них выйдет противник. Кем бы он ни был.
После трёх дней в зелёной преисподней «Гидра» совсем выбилась из сил. То Шатун поскользнётся, и Альдред с Джакомо его поймать пытаются, то Нико оступится, ругаясь, на чём свет стоит.
А в остальном – тишь да гладь.
Своевременно бойцы поднялись в Крепость и очутились во внутреннем дворе. Колонна поднял голову к верхушке донжона, затем – вниз. Кто-то скинул на брусчатку знамёна отрядов. Многие оказались опалены. Некоторых же просто недоставало.
«Гидры», например.
Куда ни плюнь, везде лежали тела. Что инквизиторов, что оранжевых хламид. Очевидно, здесь имела место ожесточённая бойня. Даже можно сказать, истребление отдела под корень. Флэй погонял во рту воздух. Он считал, раз их отряд не застал битву, это к лучшему.
От мертвецов тянуло букетом смерти: кровь, гной, гниль, гарь, плоть, отходы человеческой жизнедеятельности. На жаре трупы скоропостижно тухли.
Марго поморщилась. Смрад схватывал влажный воздух, действуя на неё удушающе. Тогда как человеческие останки не вызывали у неё ничего, кроме равнодушия.
– Похоже, они сюда ворвались из Башни, – рассуждал Флэй. – Но как им удалось?
– В Башне будет видно, – проронил Гараволья.
Джакомо прошёл чуть вперёд, бросая взгляд по сторонам. В лицах, не тронутых магией, он признавал тех, с кем начинал службу в отделе. Далеко не все персекуторы приняли бой в полном обмундировании. Многие – в церковной одежде, либо вовсе голыми по пояс. Поэтому капитан затруднялся ответить, когда сюда ворвались маги.
– Это ди Ровиго. А это Бальони. Савар. Нойманн. Кальдерон. Перейра. Мертвы, – задумчиво бубнил командир. То ли подсчитывал потери, то ли наполнялся гневом.
– Кто куда? – осведомился Шатун. Вот уж кто пёкся о павших меньше других.
Глава «Гидры» повернулся. Оглядел тех, кто остался под его началом.
Если раньше он лучился от энтузиазма и уверенности в непобедимости его бойцов и Инквизиции в целом, всё изменилось в одночасье. Джакомо поник, его пленили мысли, которые до того никогда не посещали разум. Он отказывался верить, что какие-то маги способны перебить отдел, разрушить инквизиторский сплав и остаться безнаказанными.
Но это так. У многих трупов, лежавших во внутреннем дворе, броня либо расплавилась, либо раскололась, либо разъелась. А некоторые и вовсе в ней сварились. Казалось, будто инквизиторы облачились не в сплав, а в обычную сталь.
Командир ничего не понимал. Ему просто-напросто не дано было этого понять. Остальные видели то же, что и он, однако дезориентированность укрывала от них печальную правду бытия: Инквизиция не всесильна. Более того, слабее, чем когда-либо.
Собрав свою волю в кулак, Джакомо выдохнул и принялся давать указания:
– Я пойду осмотрю казармы. Нико – в катакомбы. Шатун – оружейная. Альдред и Марго, вы идёте в донжон. Встречаемся через полчаса у главных ворот. Не задерживаемся. Ничего не берем – вернёмся попозже. У нас ещё много работы.
Застрельщица улыбнулась украдкой. Уж куда-куда, а в донжон она должна была обязательно попасть. Альдред заметил краем глаза, как она обрадовалась. Он сразу всё понял. Его самого больше интересовало там совсем другое: ответы. Кроме того, не помешало бы зайти в казармы. Забрать то немногое, что ему принадлежало.
Ни возражений, ни перешёптываний не последовало. Капитан решил убедиться:
– Всем всё ясно?
Персекуторы закивали.
– Работаем, – Колонна направился в сторону казарм.
Гараволья тоже собирался уйти. Новичок остановил его. Нико встал, наблюдая.
Альдред подобрал с земли продолговатую деревяшку. Оторвал от штанины мертвеца кусок и обернул верхушку. Полученный факел – поджёг от сферы, следовавшей за укротителем. Алхимик приподнял бровь, ухмыльнулся и пробубнил:
– Ничто для тебя не свято. Что за кощунство…
Тот фыркнул.
– Бьюсь об заклад, в донжоне темно, хоть глаз выколи. Ничего личного.
– Живым огонь нужнее, чем одежда мертвецам. Так понимать? – задумался Нико.
Псарь осклабился, кивнул и пошёл прочь. Марго с Альдредом поравнялись. Впереди их ждал крепостной донжон.
Они подобрались к воротам, которых попросту не было. Их выбили чародеи при штурме. Флэй прищурился, вглядываясь в полумрак, откуда тянуло пылью и смертью. Ликвидатор не спешил входить, призадумавшись:
«Чародеи прошлись по Крепости ураганом. Если бы это не было спланировано заранее, если бы маги не взвесили всё до мельчайшей крупицы в своём замысле, у них ничего не вышло бы. Если б только сам Пантеон не снизошёл им навстречу…»
Глава 3
– Будь осторожнее, – напутствовал новичок, обращаясь к Марго.
– Я сама осторожность, – заверяла его та, хмыкнув.
Новобранец первым зашёл. Застрельщица – сразу за ним. Инквизиторы переступали через трупы, раскиданные то тут, то там. В полумраке они еле-еле отличали своих от чужих, ни над кем не останавливаясь.
Доски под ногами то стучали, то скрипели. Альдред навострил уши. Ни одной живой души окромя них с Марго не слыхать. Это успокаивало. Он стал двигаться смелее.
– Есть смысл сразу пройти в кабинет Модрича, – намекала Марго.
– Можно, – не стал спорить Флэй.
Инквизиторы направились на самый верх донжона. За собой они оставляли следы нескончаемой борьбы. Новобранец так и не смог понять, их братья по оружию держали оборону, либо их застали врасплох. Он подозревал, что, если чародеи табуном нахлынули в Крепость, отец Радован в ужасе заперся у себя в надежде переждать резню.
В конце концов, время брало своё. Давно Верховный не выходил на спецоперации сам. И как в старой шутке, пришла война, а он – уставший. Альдред сомневался, что они обнаружат его живым. Как бы там ни было, капитан явно ждал вестей о Модриче.
Лестницы мало-помалу вели их прямиком к отцу Радовану. Мертвецы валялись прямо на ступенях. Некоторые отсутствовали вовсе: кто-то падал сверху, проламывая их. Марго и Альдред перешагнули тел пять, пока наконец не упёрлись глазами в кабинет.
Флэй потянул дверь за ручку. «Не поддаётся». То ли заело, то ли её попросту подпёрли чем-то. Он передал Мезар факел, а сам чуть отпрянул и ударил со всей силы ногой. Та сразу же слетела с петель. Но не рухнула плашмя, а упала наискось.
Заподозрив неладное, ликвидатор прошёл в кабинет и попытался отодвинуть упавшую дверь, посмотреть, что там. Давалось нелегко. Он приложил усилие и перевернул её. Когда вскрылась правда, в ужасе отпрянул.
К ней гвоздями прибили тело безголового персекутора. Срез небрежный, будто неумелыми руками с помощью ножовки отпилили. Альдред прикинул комплекцию тела, вспоминая, кому оно может принадлежать. Его осенило.
Брат Ласло! Только ему может принадлежать иссушенное дурманом тело. К запахам смерти примешался и другой, чуть сладковатый. Дым от галлюциногенных трав.
«Ну и ну. Бьюсь об заклад, он подох накуренным…»
– Где его голова?.. – не понимала Марго. Похоже, её впечатлила расправа.
– Чего не знаю, того не знаю, – пробормотал Флэй. – Раз отрезали, значит, она была кому-то нужна.
– И зачем? – Девушка терялась в догадках.
– Показать, что корпус Инквизиции лишился своего командования, – предположил тот, отходя от обезображенного трупа, над которым вились жужжащие мухи.
В пользу выводов Альдреда говорил и второй мертвец, сидевший за своим столом. По стулу растеклось тело Радована Модрича. Никто больше не смел его занимать. Белоснежный халат, кольчугу и грудину разъело кислотой. Голова отсутствовала. Кровь уже не текла. Срезали в спешке – по кадык.
– Мерзость, – заключил новичок.
– Его тоже убили. Что теперь будет? – гадала Марго.
– Бардак, – только и сказал Альдред.
Он не испытывал ничего такого, в сущности. Это просто вывод, который сделало его сознание. Чародеи опустились до самого настоящего варварства. И не без причины уж точно. В конце концов, простых инквизиторов они оставили в покое, не прибегнув к декапитации на месте.
Гибель Верховного Персекутора никак не сказалась на душевном состоянии Альдреда. Видел его он всего несколько раз за жизнь. И уж тем более они не стали близкими друг другу людьми. Однако вопрос о том, кто теперь заправляет отделом, оставался открытым. Непонятным оставалось и то, кому унесли трофеи апельсины.
– Давай осмотрим бумаги на его столе. Может, положение вещей чуть яснее станет, – предложила Марго.
– Хорошо.
Ликвидатор принял из рук девушки факел. Прошёлся вдоль стен, зажигая те, что только заготовили на сегодняшний вечер. Очевидно, бойня произошла при свете дня. Тогда понятно, почему трупы на улице так воняли.
Поставил в освободившийся крепёж свой и отбросил огарок. Стало значительно светлее. Затем прислонил меч к стене.
На мгновение Альдред призадумался. Если среди магов найдётся достаточно сильный, и он увидит свет в донжоне, то всё строение превратится в труху. К счастью, мурашки понапрасну пробежали по спине. Никто и не думал атаковать их с Марго.
– Так намного лучше, – сказал он, поворачиваясь к Модричу.
Рука коснулась плеча мертвеца. Флэй мягко столкнул труп со стула и сел сам. Отец Радован плюхнулся на половицы глухо. Застрельщица тем временем перерывала картотеки. Новобранец принялся осматривать бумаги, заляпанные кровью отца Радована. Он что-то читал, прежде чем умер.
Увидев бестактность, с которой Альдред обошёлся с мертвецом, девушка покачала головой. Но ничего говорить не стала. В гробу она видала Инквизицию.
Флэй взял первый пергамент. Вернее, деревянный планшет, к которому Верховный Персекутор приклеил несколько обрывков. Как выяснится позже, из Дюжины Столпов.
«Явно за авторством брата Джироламо. Переиздание свежее. 791-ый, что ли, год эры шести Лун. Поглядим…»
Полумрак мешал, вынуждая напрягать глаза. И всё же, Альдред читал.
Стих 14:2 – Первая Луна явила лик во всей красе. Серебро далёких звёзд пало в Океан, что покрывал весь мир, не знавший свет в ночи. Поднялись горы тогда из-под воды.
Стих 17:9 – Тысячи тысячелетий крошили камень, ровняя будущую сушу. А после – мир узрел Вторую. И заалели небеса. Кипела, пузырясь, вода. Тряслась земля. Горы же рвало – всё от огня, искавшего из глубины дорогу. Всё стихло, но не сразу.
Стих 20:5 – Остыли лавовые реки. Осел и пепел. В грязи ютились те, кому обратно в Океан заказана дорога. Ослепших глаз коснулся свет зелёный. Животворящая Луна, по счёту уже третья. И обернулась почвой суша, вбирая небывалую весну. Первые цветы пообещали скорые плоды. Но ждать было дано не всем. Познала Смерть земля, знала какой её вода.
Стих 22:3 – Долго кровью с перегноем питались плодоносящие края. Затем Четвёртая пришла, едва ли на дары щедра. Солнца заход сменял рассвет, сгоняя тьму в земную твердь. Вместо дождя чуть позже выли вьюги. Живые раньше холода не знали, и редко голод с жаждою встречали. Но наконец-то Сила Уму и Гласности дорогу уступила.
Стих 24:1 – Немало пало, себе места не найдя. Другие – век свой доживали. Под четырьмя лунами вняла природа новый, вечный ход вещей. Были и те, кто с ним мириться не желал. Кто мыслит наперёд, и говорит словами. Из глины под ногами оные воздвигли города, и те росли, точно грибы после дождя. А в свете бронзы Первые – свой окончательный закат встречали. И если выжил кто, то стали дикарями.
Стих 30:4 – За четырьмя в свой час и Пятая явилась. А вместе с ней пришли и боги. Откуда – кто бы знал, зато зачем – известно всем. Мир Равновесия не знал всё также, однако его уже пронизывали Чары. От бога господину, рабу – от господина.
Стих 34:9 – И снова рост, и снова благодать. К земле припал народ голодный, чуть отстранившись от охоты. Так из деревень поднялись племена, а из племён – народы. Но чтобы царства появились, потребовались годы – десятилетия, если не сотни.
Стих 39:4 – Мерилом жизни стало злато. Боги ушли довольные, их облик закатали в мрамор. Царю царь волк, и лишь железо копий всех рассудит. Их было много, стало пара. Времён немало миновало, теперь встречалось только два: сегодня – мир, завтра – война. Венец не каждый мог примерить, кому свезло – любил потратить да скорее выпить, а после – хоть потоп. Тянулось так из года в год. И отступало солнце, и наступал на пятки ему мрак.
Стих 40:3 – Луна Шестая мир таким застала. Зима вернулась и крепчала, а всё вокруг – перемешалось. Жар и Хлад. Кровь и Чары. Жизнь и Смерть. Свет и Тьма. Былых империй след простыл. А в груде мраморного щебня кто признает бога? Так где же те, что «варвары» зовутся? Кто на чужих истории останках свои ваяет королевства – и зачем? Земной разлад был, есть и будет. Одно лишь благо – высится над ним мирской Порядок. Ведь если кто пришёл, отсюда не уйдёт так просто. Смерть не сменяет Жизнь, но Жизнь сменяет Смерть.
Стих 49:3 – Впредь Тьма и Свет бок о бок правят, со снисхождением поглядывая вниз. Хоть не завидуют живые мёртвым, мёртвым есть, за что жизнь свою любить. Пока одних волнуют бренные вопросы, вторые ищут неусыпно себе судьбу иную.
Стих 50:2 – И время не из лучших нынче, но этот век – великолепный век. Чего представить мог не каждый, настал вконец-то Равновесный Мир.
Стих 60:1 – Но будет ли это всегда? Того не знают даже Свет и Тьма. Ведь из космических глубин, вставая в ряд с другими, темная Луна – Седьмая – скрежещет зубьями своими…
– Да уж, – проронил Альдред.
– Что-то нашёл? – осведомилась Марго.
– Просто религиозные стихи.
– Верховный не отличался религиозностью.
– Именно. Так что их он собирал из иных соображений.
– Каких же?
– Мне кажется, Инквизиция с опаской глядела в будущее. Из-за Седьмой Луны.
– Они оказались не готовы.
– Так по-другому быть и не могло.
Зачем-то Радован Модрич собрал те стихи, которые чётко и ясно отражали состояние мира с приходом каждой Луны. По крайней мере, так, как это видел гармонизм. Разумеется, у почитателей Пантеона и прочих религиозных конфессий имелись отличные от этого взгляды на создание мира.
Главную книгу Равновесного Мира Флэй читал, разумеется. От корки до корки. Но запоминать – не запомнил. Ему это казалось излишним. Другое дело, сестра Кайя. Читая эти стихи, она могла бы гораздо больше рассказать о том, какой смысл вкладывал в них Верховный Персекутор.
Оставалось неясным, знала Инквизиция что-то о близящемся Параде Лун, либо же просто Модрич вспомнил об этом планшете в момент перед смертью. Кто знает.
В конце концов, даже астрономы не способны грамотно рассчитать расстояние, которое Седьмая Луна преодолевала, приближаясь к Аштуму. Однако теперь она с Равновесным Миром навсегда. И, как намекал стратилат, пройдёт немало времени, прежде чем Запад прочувствует на себе все перемены, что сулит новый спутник.
Новобранец отставил вырезки в сторону и взял следующий документ. Им оказался лист бумаги, небрежно вырванный из некой книги. В верхнем углу карандашом начертали пометку, которая вызвала у Альдреда любопытство в тот же миг.
«Из религиозного памфлета Георгия Ларданского. «Апокалипсис Сегодня?» – прочёл про себя он. – Откуда-то с юга Полуострова. Местный чудик, стоит полагать…»
Скандальное название кричало о желании привлечь внимание Церкви к своей персоне. Либо же он просто сошёл с ума, слишком много рефлексируя о Противоположностях. Немудрено. Равновесный Мир с появлением в поле зрения астрономов Седьмой Луны узнал немало пророков Судного Дня.
