Хранитель Тишины

Андрей Бородулин

Хранитель Тишины

Пролог

Все начинается с тишины. Не с отсутствия звука, а с некоего фундаментального, первозданного спокойствия. Таким был его мир. Таким был он сам – страж, наблюдатель, хранитель равновесия в месте, где реальность была тонка, как лепесток, и столь же хрупка. Его имя, если оно у него и было, стерлось от времени. Он был просто Хранителем.

Его обителью был Сад Миров – перекресток бесчисленных реальностей, где реки света текли рядом с водопадами теней, а деревья тянули ветви в чужие небеса. Он поддерживал порядок, не позволяя мирам слиться в хаос, подрезал отросшие связи, гасил возникающие диссонансы. Он был садовником в великом космическом саду.

И вот однажды, в самом дальнем углу Сада, где тени были гуще, а свет приглушеннее, он нашел трещину. Не в ткани реальности – такие он латал постоянно. Это была трещина в Тишине. Исходивший из нее звук был едва слышен, но для него он ревел, как ураган. Это был плач.

Он прикоснулся к трещине и увидел мир – серый, запыленный, погруженный в унылую рутину. И в центре этого мира – ее. Девушку, чье отчаяние было настолько сильным, что пробило брешь между мирами. Ее звали Лилан.

Хранитель никогда не вмешивался. Его долг – наблюдать. Но этот звук, эта трещина в его совершенном безмолвии, была ошибкой. Аномалией. Ее нужно было устранить.

Он сделал шаг из своего Сада в ее мир. И все изменилось.

Часть первая: Шепот извне

Глава 1

Лилан ненавидела дождь. Он был таким же серым и безысходным, как и все в ее жизни. Она стояла под навесом автобусной остановки, сжимая в руках конверт с очередным отказом. «После тщательного рассмотрения вашего резюме…» Не нужно было читать дальше. Она знала эту фразу наизусть.

Ей было двадцать четыре, а ощущение, будто жизнь прошла мимо, не начавшись, поселилось в груди тяжелым камнем. Работа копирайтером за копейки, крошечная квартирка-студия, вечный долг за учебу, пара случайных подруг, которые звонили все реже. И тишина. Глухая, давящая тишина одиночества, которую не мог заглушить даже включенный на полную громкость телевизор.

Именно в такие моменты, в самые темные, она чувствовала странное желание – закричать. Не от злости или боли, а просто чтобы проверить, существует ли еще что-то за пределами этого серого вакуума. Услышит ли ее кто-нибудь.

Сегодня она не сдержалась. Вернувшись домой, в свою каморку, заваленную бумагами и пустыми чашками от кофе, она уткнулась лицом в подушку и закричала. Негромко, безнадежно. И потом заплакала. Это был не рыдающий плач, а тихий, изнуряющий, когда слезы текут сами по себе, а внутри – пустота.

И в этой пустоте что-то отозвалось.

Сначала это был едва уловимый звук, похожий на шелест листвы в безветренный день. Потом запах – свежей земли, влажного мха и чего-то цветущего, чего она не могла определить. Воздух в комнате заколебался, как над раскаленным асфальтом.

Лилан подняла голову, вытирая слезы. «Галлюцинации, – тут же подумала она. – От усталости и стресса». Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Но запах не исчез. Он стал только отчетливее.

Она обвела взглядом комнату. Все было на своих местах. Стол, ноутбук, стопка книг. Но в углу, у книжной полки, воздух будто сгустился, стал видимым, мерцающим, как марево.

И тогда она его увидела. Вернее, не его, а его тень. Фигуру, стоящую в углу ее комнаты. Очертания были размыты, неясны, будто смотрела на нее сквозь толщу воды. Но она чувствовала на себе взгляд. Взгляд, полный не столько любопытства, сколько… недоумения. Как будто смотрел ученый на странное, не поддающееся классификации насекомое.

Лилан не закричала. Она онемела от шока. Страх пришел позже, ледяной волной, сковывающей конечности.

– Кто… кто ты? – прошептала она, и голос ее сорвался.

Фигура не ответила. Она просто стояла, безмолвная и нереальная. Потом медленно, очень медленно, подняла руку. Это была не совсем рука – скорее, сгусток света и тени, повторяющий форму ладони. И эта ладонь коснулась стены.

И стена… исчезла.

На ее месте сиял, переливаясь неземными красками, пейзаж, который не мог существовать в ее мире. Два солнца на небе, одно золотое, другое – фиолетовое. Деревья с серебряной листвой, река, текущая вверх по склону холма. И тишина. Та самая, совершенная Тишина, которую Хранитель принес с собой.

Это длилось всего мгновение. Потом фигура опустила руку, стена вернулась на место, а странный запах и ощущение присутствия начали рассеиваться, как дым.

Лилан осталась сидеть на полу, дрожа, не в силах пошевелиться. Она была уверена, что сошла с ума. Но на стене, в том самом месте, остался едва заметный след – тонкая, мерцающая линия, словно трещина в стекле, ведущая в никуда.

Глава 2

Хранитель вернулся в Сад Миров. Трещина была запечатана. Звук, этот раздирающий душу плач, прекратился. Порядок восстановлен.

Но Тишина, его верная спутница, больше не была прежней. В ней остался отзвук. Эхо того самого звука. Он слышал его, даже когда закрывал свои внутренние чувства. Это был не просто шум. Это была мелодия боли, уникальная и странно притягательная.

Он подошел к Озеру Отражений – водоему, в водах которого можно было увидеть любое из связанных с Садом миров. Он искал тот, серый мир. Нашел быстро. Он был одним из самых стабильных и… самых скучных. Мир, который тщательно оберегал свои законы, не оставляя места для чуда.

Он нашел Лилан. Она сидела на полу своей комнаты, все так же дрожа, и смотрела на ту самую трещину на стене. Ее глаза были полны страха, но за страхом он увидел нечто иное. Искру. Любопытство. Ту самую искру, которая когда-то, в эпохи рассвета, заставляла ее предков смотреть на звезды.

Он наблюдал за ней весь ее день. Он видел, как она с опаской обходила комнату, как пыталась заняться работой, но не могла сосредоточиться, как вновь и вновь подходила к стене, проводя пальцами по мерцающей линии. Он видел, как страх постепенно сменялся навязчивой идеей.

«Почему? – думал Хранитель, и это был первый раз, когда у него возник настоящий вопрос. – Почему ее тишина так болезненна? Почему ее звук так отличается от всех других?»

Он был создан для поддержания баланса. Вмешательство было нарушением первого и главного правила. Но разве сам ее плач, пробивший барьер, не был уже нарушением? Его долг – исправлять ошибки. А она была ошибкой. Живой, дышащей, хрупкой ошибкой.

Вечером он снова увидел, как она плачет. На этот раз беззвучно, просто сидя у окна и глядя на огни города. И снова та самая трещина в реальности начала слабо мерцать, отзываясь на ее настроение.

Хранителю стало ясно. Он не просто запечатал трещину. Он связал их. Ее отчаяние и его Тишина были теперь соединены тончайшей нитью. Игнорировать это – все равно что игнорировать болезнь, поразившую корень древнего дерева.

Он должен был вернуться. Не для того чтобы наблюдать. Для того чтобы понять. И, возможно, исцелить.

Нарушая все свои принципы, Хранитель снова сделал шаг в ее мир. На этот раз он приложил все усилия, чтобы облечься в форму, более понятную ее восприятию. Он не стал человеком – это было бы кощунством. Но он сконцентрировал свою сущность в подобие мужской фигуры, одетой в простые одежды цвета пыли и тени. Его лицо было лишено ярких черт, его глаза отражали свет, но не испускали его.

Он материализовался в ее комнате, когда она сидела спиной к нему, уставившись в экран ноутбука.

Лилан почувствовала знакомый запах Сада – запах далекой жизни. Она медленно, очень медленно обернулась.

И снова их взгляды встретились. На сей раз в ее глазах не было чистого ужаса. Был шок, недоверие и то самое упрямое любопытство.

– Это не сон, – констатировала она, и это был не вопрос.

Хранитель покачал головой.

–Ты… что ты такое?

Он заговорил.Его голос был тихим, но не физическим звуком, а вибрацией, которая рождалась прямо в ее сознании.

–Я Хранитель.

–Чего?

–Тишины, – ответил он. – И равновесия. Твой мир нарушил его.

Лилан сглотнула. Безумие стало обретать форму, и от этого было не легче.

–Мой мир? Я?

–Твой звук, – пояснил он. – Твоя… боль. Она пробила заслон. Я пришел ее устранить.

Она смотрела на него, пытаясь осмыслить сказанное. Потенциальная угроза в его словах боролась с невероятным облегчением. Она не была одна в своей тишине. Кто-то, что-то услышало ее.

–И как ты собираешься ее… устранить? – спросила она осторожно.

Хранитель посмотрел на нее своими бездонными глазами. Впервые за тысячелетия его существования у него не было готового ответа.

–Я еще не знаю, – прозвучало в ее голове. – Ты – аномалия. Я должен ее изучить.

Так началось их странное сосуществование. Нарушительница покоя и страж границ. И трещина на стене пульсировала мягким светом, связывая серый мир одиночества с сияющим Садом Миров.

Глава 3

Он остался. Не как гость, а как явление, подобное странной погоде в комнате. Он не ел, не пил, не спал. Он просто был. Иногда он принимал свою «человеческую» форму и стоял у окна, глядя на городской пейзаж с видом ботаника, изучающего агрессивный, быстрорастущий плесневый гриб. Чаще же он будто растворялся в пространстве, и Лилан лишь ощущала его присутствие – легкий запах озона после грозы, давящую тишину, в которой даже тиканье часов звучало приглушенно.

Лилан пыталась жить своей прежней жизнью. Она писала тексты о преимуществах новых моделей пылесосов, заказывала еду на вынос, разговаривала по телефону с мамой, делая вид, что все в порядке. А в углу комнаты, на стуле, который она для него мысленно определила, сидела самая большая проблема, возможность и безумие ее жизни.

Сначала они молчали. Дни проходили в тягостном, неловком молчании. Она ловила на себе его взгляд – пристальный, анализирующий, лишенный всякого человеческого тепла. Он изучал ее. Как она вздыхала, когда не могла подобрать слово. Как хмурилась, читая комментарии в интернете. Как бесцельно бродила по комнате, когда на нее находила тоска.

– Что ты ищешь? – спросил он однажды своим беззвучным голосом-мыслью.

Она вздрогнула, отрываясь от созерцания узора на ковре.

–Ничего. Просто… не могу усидеть на месте.

–Это бесполезная трата энергии. Твой мир беден ею. Ты должна ее беречь.

Она фыркнула, и в его глазах мелькнуло что-то, что она с натяжкой могла бы счесть удивлением. Его, похоже, поразил сам звук – короткий, резкий, лишенный смысла.

–Это называется «нервничать», – пояснила она. – Люди так делают, когда им тревожно, скучно или когда они думают.

–Думают? Без цели? Странно.

Еще один день, еще одна попытка диалога.

–Почему ты издаешь звуки, когда пережевываешь пищу? – спросил он, наблюдая, как она ест сэндвич.

–Это… не специально. Так получается.

–Неэффективно. Шум привлекает внимание. В Саду те, кто питается светом, делают это бесшумно.